"Золотце"

POV Реми Этой ночью я долго не могла уснуть. Всё думала, как там поживают Джаред и Женевьев. Понравилась ли им обстановка в палатке, и вообще, что там сейчас происходит: мирятся ли или ругаются? Первый раз в жизни я с таким азартом взялась за действительно хорошее дело. Удался ли единственный хороший поступок в моей жизни? «Единственный хороший поступок в отношении мужчины,» - ворчит моё старое я. Мне на самом деле было очень волнительно и во время подготовки сюрприза, и когда всё происходило, и сейчас, когда там что-то происходит, но я не знаю что. Мне очень хотелось воссоединить Падалеки, будто это была самая важная миссия в моей жизни. И, не скрою, я была несказанно рада, увидев радостные взгляды этих супругов там, под навесом. Размышляя обо всём этом, я ворочалась из стороны в сторону на своей постели. Пыталась перестать об этом думать, но спустя короткое время, назойливые мысли снова овладевали моим разумом. Измотанная всем происходящим, я поворачиваю голову в сторону тумбочки, на которой стоят электронные часы. 03:46. «Какая прелесть». Глаза не на шутку слипались, весь организм старался впасть в спячку, но мозг не давал отключиться полностью. «Так не долго и в осознанный сон зайти», - подумала я, прикрывая глаза. Наконец начинаю чувствовать, как тело тяжелеет, будто наливаясь свинцом, дыхание замедляется и появляется легко чувство невесомости, словно проваливаешься в бездну. Но не успела я насладиться этим прекрасным состоянием, как в глаза стал бить яркий солнечный свет. Казалось лучи давили невидимыми руками на глазное яблоко. «Нет. Так спать не возможно». Прикрывая лицо рукой, я прищурилась и посмотрела в сторону окна. Странно. Шторы отдернуты. Странно потому, что они обычно закрыты в любое время дня и ночи. Я из тех людей, кто не любит впускать солнечный свет к себе в комнату. В древние времена меня за это, наверное, сожгли бы на священном костре инквизиции или вогнали осиновый кол. Нехотя поднимаясь с кровати, я закрываю шторы, попутно обласкав идиота, осмелившегося притронуться к злосчастным кускам ткани. Возвращаясь к любимой постели, боковым зрением замечаю что-то большое возле рабочего стола. Поворачиваюсь и вижу, что это кованное зеркало длинной во весь рост. «Откуда оно тут взялось?» - удивляюсь я. Оно очень красивое, что называется произведение искусства. Все завитки, цветы, лепестки настолько искусно сделаны словно подуй сейчас ветер, и они начнут качаться в разные стороны. Включаю настольную лампу и подхожу ближе. Руки сами потянулись к изящной розе. Что поделать? Я – кинестетик. Мне всегда сначала надо пощупать интересующий меня предмет. Как ни странно, железо встретило мои руки ледяным холодом. - Как эпично. Такие живые на вид цветы мертвецки холодные. Венок, обрамляющий зеркало, состоял только из роз. Все цветки на ощупь были настолько гладкие, что я бы скорее поверила, что это живые цветы, окрашенные в чёрный цвет. - Невообразимо искусная работа, - восхищалась я, уколовшись железными шипами. Обхожу зеркало вокруг и снова становлюсь перед ним. Но какого было моё удивление, когда вижу в отражении себя, но в боевой амуниции. От столь необычного зрелища, начинаю механически проводить руками по своей одежде и осматривать, но всё, как прежде: майка и трусы. Но в отражении я, одетая в обмундирование старых веков: латы, кираса, наручи и прочее. - Бред какой-то, - вслух сказала я. – Это не может быть правдой. Двигаю руками, ногами, головой. Нет сомнений, это моё отражение. Оно двигается в точь, как я, не опаздывая в движениях ни на секунду. Вроде я, а вроде и нет. Вдруг отражение гордо выпрямляет спину, сжимает руки в кулак и сдвигает брови к переносице. Сказать, что я была в шоке, ничего не сказать. От удивления нижняя челюсть отвисла, словно потяжелела, а глаза полезли на ружу. - Всё играешься, - сказало отражение. Мне не нашлось, что ответить. Больше того, мне стало не по себе. - Молчишь? Посмотри на себя. Что с тобой стало? А тут у меня страх прошёл и пришло некое возмущение. - А что со мной не так? И вообще кто ты? - Я та, с кем ты прожила всю свою жизнь. Я – твоя неотъемлемая часть. Жизнь учила нас, что мужчины не приносят ничего хорошего в наше существование. Мы с тобой набили столько синяков, а ты предаёшь нас. - Что? Будешь ругать меня за то, что я дружбу с Дженсеном и Джаредом? Вот это новость. Внутри меня живёт амазонка? - То, что ты с ними мило общалась, я ещё терпела. Но когда ты им стала помогать, моё возмущение достигло апогея. - Не понимаю, какое ты к этому имеешь отношение? Я – это я. И никто не имеет право указывать, как мне жить. - Глупая! – крикнуло отражение. – Я пытаюсь уберечь нас от очередных ошибок! - Нас? – спрашиваю я, выгибая одну бровь. – Ты так говоришь будто мы одно целое. - Мы с тобой и есть одно целое. Я живу в тебе, мы с тобой неразлучны. Я твой близнец, просто не хожу рядом, а существую в тебе. - Если ты существуешь во мне, то должна понимать почему я дружу с ними. - Я понимаю, поэтому пытаюсь тебе помочь. Ты наступила на те же грабли, дорогая. - Что ты имеешь в виду? - Хороший мужчина, всегда выслушает, волнуется за тебя, принимает активное участие в твоей жизни. Знакомое описание не правда ли? И я сейчас говорю не об актёре Дженсене Эклсе. Бен Лоуренс. Помнишь такого? Единственный мамин жених, который казался удачной партией. Помнишь, как он тебе всегда улыбался, мило общался, а потом пытался сбагрить в Лондонский пансион для девочек? Ты сейчас уверена, что Эклс не сделает тебе больно, но в прошлый раз ты тоже так считала. Послушай же свой внутренний голос. Разбуди интуицию. Она конечно была в чём-то права, и я не могу этого отрицать. Бен Лоуренс – это жестокий урок, который я должна была усвоить. Но почему-то моя хвалёная интуиция молчала. Впервые в жизни я наконец обрела покой. Если подумать, то даже с Беном я не чувствовала себя в полной безопасности. Где-то там внутри меня чутьё пыталось достучаться до меня, но разум был затуманен сладким обманом. Но не сейчас. Или же меня снова пытаются обмануть? - Я чувствую, что мне всё-таки удалось посеять в тебе семя сомнения. - Возможно. Однако, я кое-чего не могу понять. Все остальные обманывали меня и маму ради какой-то выгоды. Ради чего меня обманывать Дженсену? У него есть деньги, значит сватать за маму ради материальной выгоды нет смысла. Заработок постоянный, значит – не ради стабильности, как Дилан Сейт. И точно не ради регулярного секса, как вышеупомянутый Сейт. И не для того, чтобы мама его рекламировала перед знакомыми режиссёрами, так как он известнее мамы будет. Тогда что? - Неужели не догадываешься? – усмехнулось моё отражение. – Он просто играется. Это ведь актёр, Реми! Его обожают все женщины, и даже девочки твоего возраста! А тут появляется маленькая феминистка. Это практически вызов ему. - Нет, - мотала я головой. – Это не правда. Ты лжёшь! - Глупая. Будто я пытаюсь действовать в угоду себе. Я – это ты, поэтому действую в угоду нам. Я окинула её скептическим взглядом. До сих пор не понимала, что за существо стояло передо мной. - У нас был шанс избавиться от этого актёришки. - Что значит избавится? - То и значит. Если бы тебя не потянуло в тот бар, где он сидел со своим другом, и если бы вы с Рокс не приволокли их домой, то они бы погибли. Им было предначертано умереть под колёсами трейлера. «Нет!». Я опять посмотрела на неё с широко открытыми глазами. Вдруг на секунду представила, что это случилось и у меня заболело в груди. Я поняла, что для меня это была бы страшная трагедия. - Не знаю, что ты за часть меня, но явно не самая лучшая. Я изменилась. Теперь я больше всего на свете не хочу, чтобы с ним что-нибудь случилось. Джей не разу меня не обманул и не обманет. Если сравнивать его действия, то они совершенно разнятся с твоими словами. Человек, которому на меня плевать, не стал бы следить за мной и врываться в комнату моего друга. - Пора бы уже смириться, что у тебя больше нет власти над её разумом и действиями, - сказал Керц. Посмотрев в зеркало, я заметила его сидящим на стуле возле моей кровати и как всегда с сигаретой в руке. - Уходи, Аскония. Ты же видишь, что она непреклонна. - Во всём ты виноват, Кристофер Керц! Ты! – яростно крикнуло отражение. – Столько лет с нами живёшь и вдруг вообразил себя великим гуру, который может указывать нам, что делать! - Я не указывал Реми. Она всё решила сама. - Не без твоей указки! - Однако, последнее слово за ней. - Реми, ты должна стать такой, какой была раньше, - говорила Аскония. – Так тебе не сделают больно. Я посмотрела на Кристофера. - Ты уже как-то сделала для себя вывод, кем ты хочешь стать, Реми, - ответил он. – Тогда ты впустила ветер перемен. Тебе решать возвращать бывший облик или нет. Немного подумав, я посмотрела в глаза своему отражению. Посмотрела в глаза себе. - Нет. Я не хочу снова становиться такой озлобленной стервой. В этот момент взгляд Асконии был готов испепелить меня. Свет в комнате резко выключился и снова включился. Она исчезла. Теперь в зеркале я видела именно себя. - Кто это был? – спросила я Керца, всё так же разглядывая его сквозь отражение в зеркале. - В каждом человек живёт несколько личностей, каждый из которых отвечает за ту или иную черту характера. Аскония – это твоя ненависть. - Но почему я увидела именно её? - Потому что именно она овладевала большей частью твоего разума. В большинстве случаев ты ненавидела. - И чаще всего испытывала ненависть именно к мужчинам, - продолжила мысль. - Поэтому она была возмущена именно моими взаимоотношениями с Дженсеном и Джаредом? - Да, - кивнул Крис. – Это не последняя личность, которая у тебя имеется и которую тебе предстоит увидеть. - А кто ещё? – спросила я, обернувшись. Но на месте Керца сидел мой кот. Обернувшись обратно к зеркалу, я нова видела невидимого спутника. - Что? Как это вообще? – удивлялась я, поворачивая голову то к стулу, то к зеркалу. Вообще-то в следствии произошедших событиях мне не следовало удивляться, но всё-таки это было странно. В аочию я вижу кота, а в отражении Керца. - И как ты это объяснишь? Он улыбнулся и выпустил клубы дыма. Посмотрев обратно на кота, я приблизилась и заметила одну интересную деталь. Их глаза были идентичны. Серые. Вот почему при первой встречи они показались мне ужасно знакомые. Или у Чика только во сне они серые. Я повернулась к зеркалу, но вдруг перед глазами всё начало плыть. «Кажется, пора вставать». *** - Проснись, Реми! Лениво открываю глаза и вижу перед собой никого иного, как Эклса. - Ну, наконец-то. - Чего тебе? – спрашиваю его сонным голосом. - Как чего? Сегодня пятница! – ответил он, разводя руками. Я посмотрела на него взглядом а-ля «Ты что идиот?!». - Тебе пора в школу, - наконец прояснил ситуацию. - А тебе в дурку, - возмущаюсь я, закутываясь получше в одеяло. - Реми, ты вчера прогуляла уроки, так что сегодня пора идти «восстанавливать своё доброе имя», как ты вчера выразилась. - В отличии от тебя, у меня нет в этом необходимости. Все итак знают, что я – безбожный прогульщик. - Вставай, Реми, - сказал Джей, стягивая одеяло. – Завтра отоспишься. - Знаком с поговоркой не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? - пробубнела я, закрывая лицо подушкой. - Детка, не заставляй меня опять нести тебя в ванну. - Если ты заметил, я тебя вообще не трогаю. - Ну что за ребёнок свалился на мою голову? - Вздохнул Дженсен, в очередной раз перекинув меня через плечо. – Будто оно мне надо. - Вот и я тебя спрашиваю: оно тебе надо? - Жду на кухне, - сказал он, поставив меня перед умывальником. Постояв немного на холодном кафеле, я подумала, что сегодня звёзды против того, чтобы я посещала сие заведение (тем более сегодня последний учебный день, с завтрашнего дня каникулы), поэтому просто развернулась и пошла в спальню. Спустя некоторое время, слышу, как в ванной хлопнула дверь. «Та-а-ак, сейчас заглянет ко мне». - Реми, ты почему опять спишь? – спросил Джей, заходя ко мне. - Я не сплю, а настраиваюсь на поход в школу. - Вставай, детка, - говорил мне Эклс, усаживая на кровати. – Не могу же я тебя одеть, накормить и притащить в школу, перекинув через плечо. - Похоже на отличный план. - Нет, давай сама. Могу только одежду достать. Открыв шкаф с полок на него посыпалась гора моей одежды. - Что за бардак у тебя тут твориться? - Это не бардак, просто моя одежда очень рада тебя видеть. - Я так и подумал, - отвечал Дженсен, раскладывая всё по местам. – Что тебе отсюда достать? - Немного терпения и тягу к знаниям. - Я серьёзно. Вот есть неплохая белая футболка и пиджак, который на удивление висит на плечиках, а не валяется в этой куче. - Давай футболку. Только лучше красную. - Почему именно красную? - Под цвет моих не выспавшихся глаз. Мужчина тяжело вздохнул и кинул в меня белую футболку, пиджак и джинсы. - Жду на кухне, - сказал он, выходя из комнаты. - Ну жди, к обеду точно спущусь, - зеваю я, ложась в свою тёплую постельку. - Я так и знал! – послышался его голос. На этот раз Эклс проследил, чтобы я оделась. За завтраком я решила узнать, есть ли какие-нибудь известия от четы Падалеки. - Джей, известно что-нибудь про наших голубков? - Ты про Джареда с Женевьев? Да, уже звонили. Поблагодарили тебя за всё. Сказали, что с них подарочек. - А почему только меня? Мы же все участвовали. - Я сказал, что задумка целиком и полностью твоя. - Да? Ну, ладно. А почему они так рано позвонили? - Они развлекались всю ночь, говорили, потом к утру, угомонившись, решили поехать домой. - Почему не остались? Им не понравилось там? - Им очень понравилось в беседке, но дома лучше. «Чтож, по крайней мере, теперь я могу вздохнуть с облегчением». В школе, естественно, всё было в порядке, никто меня с собаками не разыскивал, так как я не раз прогуливала уроки. Отсидев на двух уроках, вместо четырёх я с чувством выполненного долга пошла обратно домой. Войдя, я уже приготовилась крикнуть «Дорогая, я дома!», но услышала, что на кухне Дженсен с кем-то оживлённо разговаривал по телефону. Разувшись и скинув портфель, я подошла в дверному проему и оперлась об косяк, скрутив руки на груди. Эклс стоял спиной ко мне и был так поглощён беседой, что даже не услышал шагов. - Нет… Я же говорю не могу!.. Ты прекрасно знаешь, что я бы приехал с превеликим удовольствием, но я не могу оставить Реми одну… Нет, ей не 5 лет… Я не могу нарушить обещание… Что?! Я конечно всё понимаю, вы соскучились по мне, я тоже, но я не могу этого сделать!.. Я этого не говорил… Нет, я совсем не это имел ввиду!.. Ох… Ладно… Хорошо-хорошо, но я должен с ней посоветоваться для начала… Ладно… И я тебя очень люблю… Пока. После этого он повесил трубку и наконец повернулся ко мне передом. Судя, по удивленному выражению лица, он немного не ожидал меня увидеть. - Балуешься сексом по телефону? В такой ранний час? - Вообще-то это была моя мама, - сказал он, засунув сотовый в карман. - И от чего ты так активно пытаешься откосить, прикрываясь мной? - Родители хотят, чтобы я к ним приехал, пока у меня выходные. Я сказал, что приглядываю за тобой, поэтому они пригласили и тебя тоже. - Ты специально это сделал, - произнесла я, прищурив глаза. - Что? - Ты специально им сказал про меня, чтобы они нас обоих позвали. Зачем? - У меня не было никаких скрытых мотивов. Я сказал правду. - Ты ведь прекрасно знаешь, что можешь оставить меня с бабушкой. - Её сейчас нет. - Завтра будет. - Послезавтра. - Не суть. Один день ничего не меняет. Дженсен нервно облизал губы, переминаясь с ноги на ногу. - Но ведь я обещал твоей маме… - Хорошая попытка, - прерываю его. – А теперь правду. - Просто я узнал, что у тебя как раз каникулы начались, и подумал, почему бы тебе не съездить куда-нибудь, так сказать сменить обстановку. Почему бы и не ко мне домой? Если у тебя были свои планы на выходные, то прости, пожалуйста. Я хотел, как лучше, - развел руками Эклс. - Джей, у меня не было никаких планов, и тебе не за что извиняться, - ответила я, подходя ближе. – Просто мне любопытно, почему ты так хочешь взять меня с собой. Если так подумать, ты меня поставил, как одно из условий твоей поездки. - Ну… с тобой веселее, - как-то неуверенно и медленно начал свой ответ. – И… я не хочу расставаться с тобой раньше времени. Хочу побыть с тобой ещё. - Так и знала, - сказала я, широко улыбаясь. - Тогда зачем спрашивала? - Хотела знать наверняка, а не теряться в догадках. - Значит поедешь? - Не знаю, - пожала плечами я. – Пойми, Дженсен, они ждут тебя, своего родного сына, которого по долгу не видят и поэтому безумно скучают. Вы – семья. Я буду лишней на этом празднике жизни. - Не правда, ты им понравишься. Поверь, тебя примут с большим удовольствием. Родители очень любят принимать гостей, а детей они вообще обожают! - Любят своих детей, а не чужих. Уж я-то знаю. - Зато я знаю, свою семью. Всё будет хорошо, Реми, - успокаивал меня Эклс, сжимая мне плечи. – Поехали. Мама угостит тебя своими коронными блюдами. - Нет, - твёрдо ответила я. - Всегда, когда мы с мамой ходим к кому-нибудь в гости, это становиться первым и последним визитом. Мало кто горит желанием хотя бы случайно со мной встретиться. Даже когда я стараюсь вести себя нормально, то моих актерских способностей хватало лишь на несколько минут, максимум на 10, потом хорошие манеры перерастали в сарказм и иже с ним. - Детка, я не прошу тебя притворятся. Будь такой какая есть! И вообще не задумывайся над тем, кем надо быть перед тем или иным человеком. Не надо притворяться законченной мизантропкой или добрейшим в мире человеком! Просто. Будь. Собой. Я смотрела на него и не знала, что ответить. Ему легко рассуждать! Вряд ли он чувствует себя в какой-либо компании чужим. Все ж его обожают. Весёлый, красивый, успешный, активный. Всегда в центре внимания. Не найдётся такого человека, который не хотел бы видеть у себя дома Дженсена Эклса. Я, конечно, же не спорю, что веди я себя лучше, то и желающих меня видеть прибавилось бы, но я не хочу ни с кем общаться. Никто не воспринимает меня. Я убрала руки Дженсена со своих плеч и ответила отказом. - Извини. Я больше не хочу чувствовать себя чужой. В гостях мне всегда было не комфортно, словно находишься не в своей тарелке. Не хочу опять идти не в свою тарелку осознанно. - Реми, поверь, рядом с моим отцом, ты не будешь чувствовать себя чужой. У него иногда проскальзывает такой же юмор, как у тебя. Вы с ним найдёте общий язык. И вообще, если честно я не понимаю тебя, - сказал Джей, усевшись на стул. – Мне казалось ты везде себя отлично чувствуешь. Тебе палец в рот не клади. - Я не могу быть уверенной в себе на чужой территории. Дженсен усмехнувшись, встал и крепко прижал к себе. - Я никому не позволю тебя обидеть. Даже родителям. Поехали. Пожалуйста! Я ведь тебя никогда ни о чём не прошу. - Не правда. Каждое утро ты упрашиваешь меня встать с постели и собраться в школу. - Пожа-а-а-алуйста, - шептал он мне на ухо. – Мой дом – место, где можно собрать на меня кучу компромата. Если смотреть с твоей точки зрения. Я улыбнулась. - Хорошо, возьму какую-нибудь фигню из твоей комнаты и продам на E-bay за приличную цену. - Договорились, - сказал он, целуя в макушку. – Иду звонить твоей маме. Естественно, мама была не против. Она только обрадовалась открывшейся мне перспективе провести каникулы, ибо «Реми от нечего делать может весь город разнести в пух и прах». Дженсен был рад, как ребёнок, когда последняя инстанция, в лице мамы, отпустила меня к нему домой. Он помогал собирать вещи, помыл всю грязную посуду, складывал всё ненужное обратно на место, и всё с таким энтузиазмом, что, вспоминая свой сон, я в очередной раз убедилась «Он меня не обманывает». И это было здорово. Пока моя золушка носилась по всему дому, я позвонила Рокси, чтобы она приглядела за Чикатило пока бабушка не приедет. Договорившись, я взяла своего вислоуха на руки и подняла его морду за подбородок. - Глаза и впрямь серые. И как же это я раньше не замечала такой интересный дефект. Серый кот с серыми глазами. Хотя не мудрено, что я не обратила на это внимание. Кот для меня всегда был, как предмет мебели. С ним в основном носилась мама. Она его просто обожает. Знаю, что это немного странно, ведь в основном дети любят своих домашних животных, но у нас было на оборот. Мне было 4 года, когда мама принесла маленький дымчатый клубочек в дом. Даже в том возрасте мне было на него плевать. В принципе, наши чувства взаимны. Он тоже не питал ко мне сильной любви. «11 лет». Именно столько он с нами. Впечатляет. Вдруг у меня в голове словно что-то щёлкнуло. «А вдруг Керц – это душа, которая живёт в моём коте?». Чикаго смотрел на меня и громко мурчал. Я взяла его подмышки и подняла, чтобы наши глаза были на одном уровне. - Признавайся вислоухий чудик, ты и есть Кристофер Керц. Он всё мурчал и довольно жмурил глаза. - Пойдём, Реми. Всё готово, - звал Дженсен, перебирая пальцами ключи от входной двери. - Вези меня, олень, в свою страну Олению. Мы сели в машину, и я окинула взглядом свой дом и, что удивительно, совсем не жалела. И чем дальше мы уезжали, тем свободнее я себя чувствовала. - А долго мы будем ехать? – спросила я, когда мы выехали за границу города. - Часа 4 или 5. - То есть ты сидел со мной всего в 5 часах езды от своего дома и так ни разу не заглянул к родителям? Тебя за это выпороть мало. - Если бы я туда поехал, то, поверь, раньше, чем через неделю меня обратно бы не отпустили. - Знаешь, это немного странно, что мы с тобой не можем расстаться. Даже не понятно по какой причине, - хотя немного подумав, добавила. – Ну в принципе свою причину я знаю, а вот на твой счёт точно без понятия. - Так-так-так, и какая же у тебя причина? – улыбался Дженсен. - Мне не приходится готовить завтрак и теперь я могу полежать подольше, так как ты меня отвозишь в школу. - И всё? - Нет, на самом деле я схожу с ума от любви к тебе. Даже воздвигла алтарь в твою честь у себя под кроватью. Каждую ночь залезаю туда, целую твой божественный лик и молю Бога, чтобы в будущем мы поженились. - Ну, Реми, скажи! Мне очень интересно. - Это была правда! – наигранно восклицаю я. – Неужели не похоже? - Не на твою правду. - Почему? Потому что у нас разница в 20 лет? Любви все возрасты покорны, Дженсен. - Прекрати шутить, - произнёс он и стал щекотать меня одной рукой. «Ненавижу щекотку» - Ладно-ладно! – заливисто смеялась я. – Только убери свои руки куда-нибудь подальше! - Хорошо, я слушаю, - ответил он, выпрямив спину. - Ну-у-у… ты хороший, - неуверенно начала я свой рассказ, почесав затылок. - Та-а-ак. - Ещё ответственный. - М-м-м. - И огромная заноза в заднице, особенно утром. - По-моему ты просто перечислила какие-то эпитеты. Ну, может в конце промелькнули твои слова. Давай серьёзно. - Ты мне мстишь, наверное. - За то, что ты меня вынудила сказать, что я не хочу с тобой расставаться? Не-е-ет. - Ты ведь знаешь, почему я не хочу, чтобы ты уезжал. - Догадываюсь, но хочу знать наверняка, - улыбнулся он, повернувшись ко мне лицом. - Ну ладно, - вздохнула я. – Мне с тобой нравится находиться рядом. Даже не обязательно разговаривать, просто сидеть. Впервые в жизни мне комфортно с кем-то до такой степени, что я могу расслабится. Не контролировать каждое своё слово, которое может обернуться против меня. Что удивительно, ты меня даже можешь в чём-то поддержать. Ну, а если говорить, как о мужчине, то впервые в жизни я чувствую себя в безопасности именно с мужчиной. Обычно для меня это самый большой источник опасности. С тобой я абсолютно спокойна. Не знаю, как это объяснить. Мне постоянно кажется, что ты за моей спиной даже если я не дома, не рядом с тобой. Знаю, что появишься и защитишь. Если ты уедешь, за моей спиной снова никого не будет. Я опять буду сама за себя. - Реми, знай, что даже если я уеду, то всё равно буду рядом. Не физически, а морально. Я буду звонить тебе, а ты мне. Обещаю, что если будут выпадать подобные выходные, обязательно приеду тебя проведать. - Аккуратнее с обещаниями, Эклс. Я к ним очень серьёзно отношусь. На что Дженсен остановился на обочине и повернулся ко мне лицом. - Обещаю, тебе, Реми, что буду звонить тебе и приезжать. - А перед мамой ты клялся именем Соединённых штатов. - Могу и перед тобой. - Нет, не надо, - выставила руки вперёд. – А можно я поведу машину? Хотя бы чуть-чуть? - А ты уже водила машину? – спросил Дженсен, взглянув на меня скептическим взглядом. - Пфф! Конечно! - Ну ладно, только тихонько. - Окей. *Через 5 минут* - Реми, сбавь скорость, а то нас сейчас арестуют! - Не переживай, умрём мы раньше!