Nec Deus intersit

Едва я успеваю вдохнуть живительного воздуха, как что-то тянет меня вниз, ко дну. Я едва не захлебываюсь. Гребу руками, но сил все меньше. Опускаю голову и понимаю, в чем дело: одежда. Она якорем тянет меня на дно. Поняв, что выхода нет, я сгибаюсь и начинаю плохо слушающимися пальцами расшнуровывать обувь. Шнурки едва поддаются, я проклинаю себя за то, что приучила себя завязывать их как можно туже. Наконец, обувь соскальзывает сначала с одной ноги, потом со второй. Но я все еще не могу всплыть. Начиная задыхаться от нехватки кислорода, я расстегиваю ремень и стаскиваю с себя штаны. Те, к счастью, всегда были велики мне на пару размеров, поэтому снимаются куда легче. Футболка липнет к телу, стесняя движения, поэтому та же участь ждет ее. Я остаюсь лишь в купальнике. Из последних сил гребу к поверхности, выдыхая из легких все, что осталось и, стоит голове оказаться над водой, делаю судорожный вдох, после которого следует мучительный кашель. Я выплевываю воду, которой изрядно успела наглотаться, и плыву. Хорошо, что я развернула яхту - до берега совсем немного. Метров двести. Может двести пятьдесят. Хотя я уже неплохо плаваю, при приближении к берегу я больше всего боялась, что силы покинут меня именно сейчас, всего в нескольких метрах от берега. Я молилась, чтобы ноги не свело судорогой. Наконец, я почувствовала дно и стала шагать к берегу, умирая от усталости и в то же время понимая, что останавливаться нельзя. Если сюда летят, то счет идет на минуты. Нужно предупредить остальных. Да, черт возьми, я не могу их так бросить. Не могу бросить... Вааса. Соблазн грохнуться на песок велик как никогда, но я себе этого не позволяю. Нет, я запрещаю себе думать о том, что устала. Я больше не буду ныть. Я больше не буду наматывать сопли на кулак! Как на зло, машины нигде нет, и я вынуждена бежать. Шаг, еще шаг. Вдох - нужно выровнять дыхание. В ногах постепенно появляются силы, и я бегу. Если правильно сориентировалась, то ближайший аванпост всего в километре, наверняка там есть машина. Джунгли стоят передо мной зеленой стеной, которая кажется непреодолимой. Колючий кустарник - самое безобидное, на что я могу здесь наткнуться. Самое ужасное - напороться сейчас на хищника. У меня нет никакого оружия... Ноги отталкиваются от земли, выталкивая меня вперед, все дальше и дальше, все ближе и ближе. Дыхание все же сбилось, но я пока не падаю. Нельзя. Если остановлюсь - сил на то, чтобы подняться и продолжить движение, уже не будет. Нужно бежать. Я бегу так быстро, как не бегала никогда в жизни, потому что теперь смерть идет по пятам за всеми нами. Джунгли расступаются, открывая взору абсолютно пустой лагерь. Здесь нет вообще никого. Неужели, все до сих пор в ПБ и Волчьем логове? Первым делом забегаю в первое же попавшееся бунгало и хватаю со стола чью-то беретту. Проверяю магазин - есть пара патронов. Мало. Но времени еще меньше. В углу стоят чьи-то пыльные берцы - не задумываясь, натягиваю их на ноги и быстро зашнуровываю. Босиком я никуда уйти не смогу. Ноги и так саднит после пробежки по джунглям. Недалеко стоит старый пикап, и я буквально вваливаюсь в него. Ключи, к счастью, в замке зажигания, и я тут же завожу мотор. Гребанная механика, чтоб ее! Опустив ноги на тормоз и сцепление, едва не вырываю рычаг переключения передач с корнем, пока ставлю первую. Так, ногу на газ, отпустить сцепление. Машину дергает вперед, я буквально молюсь, чтобы она сейчас не заглохла. Ура, получилось! Вырулив на дорогу, переключаю передачу и прибавляю газу. Конечно, через джунгли ехать куда быстрее, но я не хочу рисковать. Врежусь и переверну машину - будет куда хуже. Мчась по пыльной дороге, я думаю лишь об одном. Нужно успеть. Нужно ехать быстрее. Возможно, еще можно что-то сделать, придумать... что-то сделать, как-то защититься... Уже на подъезде я с ужасом вспоминаю о Волкове. Я понятия не имею, где он и что задумал. Но, с другой стороны, его ждет сюрприз в виде потопленной яхты. - Ваас! - бросив тачку у подъезда, я бегу в сторону построек. Ужас! Ну и бардак же тут! - Ваас! Из санчасти выскакивает лишь взъерошенный Карлос. Другие же лишь провожают меня недоуменными взглядами. - Кира, ты куда пропала? Какого черта, я тебя по всему аванпос... - Где Ваас?! - похоже, по моему тону Лупо понимает, что сейчас мне совсем не до разговоров, и что-то не так. А времени на объяснения нет совсем. - Он... он заковал Анну в наручники и вывез к Храму. Сказал, что что-то личное, когда я предложил сопровождение - послал. - Давно уехал?! - с губ срывается что-то среднее между визгом и писком. Я на грани. - Вы просто идиоты! - Да минут сорок назад, а что случилось? Объясни же толком! - Карлос тоже начинает раздражаться. Мужчина нервно проводит ладонью по волосам, потом сжимает руки в кулаки так, что костяшки пальцев белеют. Давно не видела его таким нервным. - Волков передал сигнал S.O.S., сюда уже летят американские военные! - эти слова звучат как-то слишком комично и трагично одновременно, из моего горла вырывается истерический смешок. Я наблюдаю за тем, как до Карлоса начинает доходить, и как в его глазах появляется осознание. - Матерь Божья... - только и выдает он. - Карлос! Карлос, он взял рацию?! С ним срочно нужно связаться! - тоже мне, нашел время для романтических свиданий, мать его... Лупо снимает с пояса рацию и пытается настроиться на нужный канал, но, похоже, безуспешно. Вокруг начинают собираться люди. - Связи нет! - наконец выдает Лупо, что заставляет меня закатить глаза. Ну какого, блять, черта?! - Потому что рация ваша - говно! - прыгнув в машину, я громко хлопаю дверцей и завожу мотор. - Вооружайтесь. Похоже, скоро тут будет жарко, - я беру протянутую Карлосом рацию и жму на газ. Тысячу раз успела проклясть эти дороги. И тысячу раз успела проклясть свою память. Я забыла взять нормальное оружие, и сейчас у меня нет абсолютно ничего, кроме двух патронов. Идиотка... Я думаю о том, почему он поехал именно к Храму? Чего они там забыли, там ведь одни руины... Что там вообще можно делать? Уже на подъезде я нажимаю на газ, и... мотор, издав предсмертный всхлип, внезапно глохнет. Ей-Богу, словно отечественный автопром... Тяжело вздохнув и ругая несчастную машину всеми возможными выражениями на нескольких языках, включая латынь, я, прихватив оружие, выхожу из салона и бегом направляюсь в сторону развалин. От Храма, некогда внушавшего благоговение не только язычникам, жившим здесь раньше, осталось лишь несколько несущих стен, остальное же превратилось в груду камней и пыли. Утреннее солнце освещает две фигуры там, наверху. В одной из них я узнаю Вааса. Он стоит ко мне лицом и говорит с мужчиной напротив. Пока я остаюсь незамеченной. Вздохнув, я осторожно, бесшумно обхожу крупные булыжники, бывшие когда-то стенами. Я не знаю, что там у них происходит, голоса доносятся нечетко, нужно подойти ближе. Волосы все еще мокрые, с них капает ледяная вода - от порывов ветра становится холодно. Осматриваюсь по сторонам и осторожно иду вверх. Когда остается один пролет, я все же решаю опуститься на колени, чтобы остаться незамеченной. Голоса различаются лучше, и я слышу... - Ты глуп, старик, - чуть подняв голову, я вижу Вааса, лицо которого перекошено от злости. Он опускает глаза, и я, проследив за его взглядом, вижу стоящую на коленях связанную Анну. Девушка что-то мычит, так как кляп не дает говорить нормально. Она бросает на пирата озлобленные взгляды, пытаясь выпутаться из веревок, которыми связаны ее руки. - Неужели ты думал, - шипит Ваас, сверля взглядом человека, в котором я узнаю Волкова, - что я поведусь на эту смазливую шлюховатую девку, которую ты мне так любезно подсунул? - голос его сочится таким ядом, что у меня волоски на руках дыбом встают. Рука его, держащая пистолет, подрагивает, Монтенегро всего трясет от злости. Редко я видела его... таким. Он пытается просверлить взглядом дырку в стоящем напротив мужчине. - Твои бляди искали не сбежавшую пленницу! Ты думаешь, что я не понял, какого хуя эта сука вьется вокруг меня и моего лагеря? - он толкает девушку в спину, и она валится на землю. Ваас направляет на нее оружие. - Зачем ты меня позвал, Ваас? - вздыхает Геннадий. Он словно устал от этого разговора. Ему как-будто плевать на то, что сейчас его человека могут убить. - Где Кира?! Я нашел ее рацию и оружие на выезде из лагеря! Не сама же она выбросила это! Куда ты ее дел?! - О, а мне кажется, все сложилось как нельзя лучше, - протягивает он. - Анна прекрасно сделала свою работу, а ты даже не понял, зачем я подослал ее на самом деле, - Геннадий заливается смехом. Монтенегро же, похоже, начинает свирепеть, я вижу, как раздуваются его ноздри и ходят желваки. - Твоя девчонка пришла сегодня ночью ко мне, вся заплаканная, разбитая. Попросила, чтобы я отвез ее в Россию, - его голос на этих словах становится мягким и приторным, словно сгущенка. Он наблюдает за тем, как Ваас меняется в лице, и в глазах его ярость сменяет недоумение и... понимание. - И я, конечно же, как добрый и порядочный человек, предложил ей свою яхту. Сейчас она, скорее всего, связанная сидит в каюте... если только мои подчиненные смогут держать себя в руках... - его слова тонут в выстреле, громом прокатившемся по всей округе. Ваас смотрит исключительно на Волкова, даже не глядя на то, как заваливается и обмякает тело убитой Анны. Волков же вовсе игнорирует. Анна... Мне не хотелось ее смерти... - О-о-о-о, - протягивает Геннадий, - я задел тебя, да? Так вот знай, что через несколько дней она уже будет в России. И поверь, до суда она точно не доживет. Чуть ли не с рыком Ваас передергивает затвор пистолета и направляет на Волкова. Осев на ступеньке, я тяжело вздыхаю. Сказанное осмыслить невозможно. В этом мире, похоже, никому нельзя доверять. А Ваас... Я крепче перехватываю беретту. Дрожащими пальцами я передвигаю флажок. Для выстрела нужно лишь передернуть затвор. Ноги меня не держат, и едва не подкашиваются, но я все же не опускаюсь на камни. Преодолев последние ступеньки, я смотрю на мужчин. Лишь на долю секунды Ваас встречается со мной взглядом, но уже в следующее мгновенье он смотрит на Волкова, похоже, ничего не заметившего. Оно и к лучшему. - Что такое, Ваас? Тебе больно, а? - голос Геннадия сочится не меньшим ядом. Каждое слово бьет точно в цель. - Больно терять то, что дорого? Ты забрал у меня сына, а теперь я забрал ее у тебя, - мужчина вытаскивает из кобуры револьвер и, подняв его, направляет в грудь пирата. Настало время. Хватит с меня. Звук вставшего на место затвора разрезает утренний воздух и заставляет Волкова повернуть голову в мою сторону. На секунду в глазах его мелькает злоба, но он быстро берет себя в руки. Губы его изгибаются в усмешке, и он, вновь повернувшись к Ваасу, нажимает на спусковой крючок. В следующий же миг и я делаю выстрел, который эхом повторяет первый. В оцепенении я наблюдая за тем, как Волков роняет свой револьвер и со стоном падает на землю. Из отверстия между лопаток течет кровь. Пересилив себя, я все же делаю вдох и перевожу взгляд на… - Ваас! Я в несколько шагов преодолеваю разделяющее нас расстояние и падаю на колени рядом. - Ваас! – он лежит на спине, тяжело дыша и прикрыв глаза. Пуля попала в плечо. Как много крови. – Ваас! – я пытаюсь зажать рану рукой, но пират шипит и извивается. Взгляд его, наконец, фокусируется на мне. Я помогаю ему подняться на ноги, но в следующую секунду он внезапно толкает меня на землю. Воздух разрезают автоматные очереди. Какого черта?! Тяжело дыша и не переставая придавливать меня рукой к каменным плитам, Монтенегро высовывается из-за полуразрушенной стены, за которой мы находимся, и тут же едва не ловит пулю. - Ваас, кто это!? – шиплю я, пытаясь сдвинуть его руку со своего плеча. – Ракьят? - Хуже, - тихо отвечает он, сжимая в руке пистолет. Впервые я вижу, как в его взгляде скользит тревога. – Морпехи пожаловали. Это сообщение заставляет меня закрыть лицо руками. Я опоздала. Мы опоздали. Что теперь будет? - Я успела сообщить Карлосу о них, услышала, как его люди болтали… Ваас, твоя рука… - я смотрю на то, как кровь заливает его предплечье и капает на камни. - Ерунда, - бросает он и, высунувшись, стреляет. В ответ раздается несколько очередей, вынудивших его спрятаться. – Сколько у тебя патронов? – спрашивает он, глядя на меня. Я же не отрываю взгляд от руки. - Один. Ваас, не ерунда, у тебя ведь артерия задета! – я разворачиваю его к себя и осматриваю руку. Кровь вытекает. Быстро. – Нужен ремень, Ваас! - Ты идиотка? Какой нахуй ремень?! – шипит Ваас, но мне плевать. Сейчас от этого зависит его жизнь, и мне плевать на его мнение. - Даже не думай об этом, - чеканит Ваас, оглядываясь назад, но взгляд его упирается в стену. Меня это только злит. И кто из нас сейчас ведет себя как строптивый ребенок? В этот момент из-за угла показывается дуло автомата, я не успеваю среагировать, но за меня это делает Ваас. Отпихнув меня назад, он хватает рукой дуло и тянет на себя. По земле проходит автоматная очередь, но она никого не задевает. Ваас тянет мужчину на себя, и они заваливаются на землю. Все происходит буквально за секунду: морпех наваливается на Монтенегро и тут же получает нож в горло. Еще мгновенье - и Ваас отталкивает ногами уже обмякающий труп. Цепенея, вглядываюсь в его лицо, орошенное кровью. Я с ужасом наблюдаю за начинающим разгораться в его глазах пламенем. В следующее мгновенье пират сильно кривится, и я, переведя взгляд на его руку, едва не цепенею. Кровь пошла еще сильнее. - Черт подери! - вырывается из-за стиснутых зубов. - Автомат на нем висит! - пират с сожалением и досадой смотрит на лежащий в паре метров от нас труп. Вот только место открытое - не дотянуться. Разве что, не побоишься схлопотать пулю... - Ваас, ты сдохнуть хочешь? – не дожидаясь ответа и матеря пирата на чистом русском, я расстегиваю и выдергиваю из его штанов ремень. Срываю с плеча красную повязку, скатываю ее в валик. Ваас уже практически не сопротивляется, когда я беру его за руку и, подложив получившийся валик в подмышечную впадину, сгибаю руку в локте и, прижав ее, туго привязываю ремнем к телу. – Тебе еще повезло, что рука левая, - бросаю я, усаживаясь рядом. Ваас лишь закатывает глаза, что-то бормоча. Я хочу выглянуть, чтобы посмотреть, что за стеной, но тяжелая рука тут же дергает меня назад и прижимает к земле. Я в который раз ударяюсь головой, и она уже хорошенько так начинает болеть. - Не высовывайся, идиотка! – шипит Ваас, зло глядя на меня. - Ты что, совсем с ума сошла? Головой думай хотя бы немного! - раздраженный пират вот-вот начнет плеваться ядом. Хотя неудивительно. Слишком напряженная ситуация. Слишком много нервов. - Не шипи на меня, - в тон ему отвечаю я, сбрасывая руку. - С чего вдруг такая опека!? Ваас поджимает губы и достает с пояса рацию и пытается настроить ее. Как-то отстраненно я наблюдаю за тем, как его дрожащие пальцы перебирают кнопки. - Она не работала, Карлос при мне пытался с тобой связаться, но ты не выходил на связь, - уже тише говорю я, наблюдая за его манипуляциями. Пока Ваас копается в рации, я смотрю на безоблачное небо. Давно оно не было таким голубым. Вдруг безумно захотелось на пляж. Полежать на теплом песке, искупаться, в конце концов… Господи, а ведь я за все время ни разу не позагорала на здешних пляжах… "Ну у тебя еще есть возможность, беги на пляж, ты как раз в купальнике" - едко замечает внутренний голос. - Поздравляю, hermana, - произносит Ваас, швыряя рацию в сторону и прерывая мои размышления. – Мы с тобой в полнейшей и беспросветной жопе. Связи нет. Эти слова заставляют меня замереть. Что теперь делать? Если связи нет, то как же мы свяжемся с остальными? Что же нам теперь? Сидеть здесь и смиренно ждать смерти? Проходит несколько мучительно долгих минут. Мы практически лежим на плитах, не смея поднять головы выше куска оставшейся стены. Не переставая ругаться, Ваас протягивает мне свой пистолет. Я дрожащей рукой принимаю оружие. - Посмотри, сколько там патронов. Оттягиваю затвор, проверяя ствол. Там один. И еще два в магазине. Если сложить с моим, то четыре. Боже мой... - Четыре, - тихо отвечаю я, возвращая пистолет. Протягиваю его оружие назад, но он отталкивает мою руку. - Отлично, нас окружил отряд, а у нас на них всего четыре ебучих патрона! – шипит Монтенегро. Кажется, еще немного, и он не выдержит и пойдет на противников голыми руками, но он не такой дурак. - Ваас, лежи спокойно, ты кровь теряешь, - я поднимаюсь со своего места, чтобы посмотреть руку. Кровь продолжает идти и сильно. Я не могу понять, почему. Откуда столько? Она везде, она пропитывает майку, капает на штаны, на землю, окрашивая все багровым цветом смерти. Вглядываюсь в лицо Вааса, и вижу плотно сжатые зубы и тяжелое дыхание. Становится страшно. Он может истечь кровью. – Черт подери… - Замолчи, просто замолчи, - Ваас закрывает глаза и окончательно сползает по стене. У него закрываются глаза. Вот тут мне и становится страшно. Желудок сжимается, внутри поднимается удушливая волна паники, заставляющая сердце пропускать удары, а дыхание ускоряться. Нет! Ему нельзя умирать! Не сейчас, нет! В этот момент совсем рядом раздается звук шагов, к нам стремительно приближается тень. Едва держа себя в руках, я хватаю беретту и, стоит морпеху повернуть за угол, нажимаю на спусковой крючок. Пуля попадает прямо между закатывающихся глаз. Мужчина падает прямо на меня, и я с писком отталкиваю от себя труп. Беретта выпадает у меня из рук. - Ваас! – вновь повернувшись к Монтенегро, я бью его по щекам, пытаясь привести в себя. Но не получается. Он без сознания. Я хватаю флягу, висящую на его поясе и, открутив крышку, прикладываю горлышко к его губам. Секунда, две… Мужчина закашливается и вскакивает, и я едва успеваю толкнуть его. - Ай, блять! – Монтенегро прикладывается головой о камни, но это лучше, чем пуля во лбу. - Сколько их там может быть? – я наблюдаю за тем, как тяжело вздымается грудь Монтенегро. Слишком тяжело. Ему срочно нужна помощь. Ваас что-то говорит, но голос его тонет в шуме вертолетных лопастей. Над нами пролетает несколько военных вертолетов. Как бы напалм не начали сбрасывать... Я чувствую, как Ваас вкладывает в мою руку оружие. Перевожу непонимающий взгляд с неба на него и вижу написанную на его лице холодную решимость. - Возьми пистолет. Я их отвлеку, а ты беги. Найди машину и уезжай. Найди Карлоса, он знает, что делать. - на его лбу выступила холодная испарина. Лицо смертельно бледное. Каменные плиты под ним окрашены кровью, которая не останавливается. Его слова лишь распаляют мою злость. Внутри что-то начинает клокотать, я стискиваю зубы и одариваю пирата ледяным взглядом. - Я без тебя никуда не пойду, - если он думает, что я оставлю его здесь - он действительно псих. Монтенегро лишь закрывает глаза и чертыхается. Свободной рукой тянется в карман и достает оттуда гранату. До чего прозаично. Один из вертолетов зависает прямо над нами. Неужели, конец? На этом все закончится? Я смотрю, как из вертолета выбрасывается несколько тросов, и по ним начинают спускаться военные. Они приближаются. Ваас вкладывает гранату в мою ладонь и сжимает руку. Неужели я ради этого вернулась? И что же я изменила? Ничего. Монтенегро пристально смотрит мне в глаза, и я не отвожу взгляда. Дрожащими пальцами касаюсь холодной чеки и хватаюсь за кольцо. Надо только выдернуть.Так просто... - Пусть ближе подойдут. Может и кого-нибудь из них зацепим, - тихо говорю я, чувствуя, как по позвоночнику пробегает толпа мурашек. Я стараюсь не прервать зрительного контакта с Ваасом. Хочу видеть его глаза до самого конца. И вот, уже пора. Вот только... что это за свист? - Брось гранату! - кричит Монтенегро, прежде чем потянуть руку на себя. Чека выдергивается, я от испуга просто роняю ее на землю. В следующею секунду небо заслоняет огромный огненный всполох. Я глохну от шума в ушах и теряю ориентацию в пространстве, но кто-то заставляет меня подняться на ноги и тянет за собой. Вокруг начинают мелькать знакомые фигуры пиратов. Я разглядываю Вааса - он вытащил меня из этой суматохи - когда позади раздается громкий взрыв. Нас обдает волной жара, я оглядываюсь и вижу упавший вертолет, который объят пламенем. Военные вышли из укрытий, завязалась перестрелка. Оглядываю открытое пространство и вижу несколько наших машин. Шум в голове немного стихает, но звуки вокруг ничуть не лучше. Я и пискнуть не успеваю, как меня заталкивают в один из автомобилей. С трудом узнаю в окровавленном пирате за рулем Джона. - Езжай! - орет повалившийся на меня Монтенегро, и машина резко срывается с места, унося нас прочь отсюда.