Моё успокоительное

《План удался?》 Через полчаса нашу парочку привезли в больницу. Какая больница, что тут будет – Данте ничего не знал. Ему сказали типо "Ждите здесь, постараемся сделать всё, что сможем" – и всё. Теперь жизнь любимого была только в руках врачей. Надеюсь, что у них есть диплом. Как вы могли бы описать больницу? Белые стены, странный запах, слишком белое освещение, странные люди или "я не хотел бы там находиться". Всё это сейчас чудесно подойдёт для этого места. За окнами – кромешная тьма. Теперь видно, что ихотвезли ближе к центру города. Были видны высокие и не очень здания, фонари и тропинки, ведущие к больнице и от неё. Философ включил телефон. "56 пропущенных от Куромаку". Стоит ли ему звонить СЕЙЧАС? Он же просто взорвётся от злости. Ну была не была. Уже терять просто нечего. – Алло. – Где вы? Что с вами? – Всё хорошо, мы в больнице. – Какую часть предложения я должен воспринимать как хорошую новость!? – Не кричи, пожалуйста, я волнуюсь не меньше тебя! – Он жив? – Да. Ему что-то в стакан добавили, – ложь не часто была инструментом Данте, но сейчас.... Это просто необходимо. – Мне взять твою одежду? – Если сможешь ‐ то да. И его вещи возьми, мне кажется, что сегодня его не выпишут. – Понял, пришли адрес. Каждая минута была долгой. Будто в ней было не 60 секунд, а все 130. Это было ужасно. И никого ведь в коридоре нет! Ни у кого спросить нельзя! Сейчас Данте абсолютно бессилен! Он ничего не может! Чувство вины сжирало его большими кусками, обгладывая кости. Это все из-за него. Если бы он был чуть умнее – сейчас они бы сидели дома и спали! Он не наблюдал за временем, но его внезапно начал трясти Куро. – Что с тобой опять?! Долго ещё будешь забирать от звонков телефона!? Ты им пользоваться разучился? – Нет, я— – Где Пик? В какой он палате? – Его пока не вывезли. Потом они пытались как-то успокоить друг друга, но ничего не получилось и они стали ждать, когда кушетку с их полуживым другом вывезут хотя бы в коридор. Куро звонил клонам, что-то им говорил, скорее всего, где он и где восьмой, но Данте этого не слышал. Через ещё пол часа их пригласили к Восьмому. Сказали быть тихим и что на него можно будет только смотреть! Прямо как на предмет... В палате было не слишком много места, стояло две кровати, которые были даже не раскладной, а железные и вот. Прямо перед ними лежит Лидер. Впринципе ничего не изменилось, но он начал реже дышать, не открывал глаза и у него стояла капельница. Ну а так... Всё тот же человек. Куро с Данте отошли в сторону, и в дальнем углу коридора около окна Второй сказал: – Данте, я понимаю, что ты хотел как лучше. Но теперь всё стало более чем ясно. Он просто наркоман, к нему не нужно ничего испытывать. Это было ожидамо: ни с кем не общается, от слова вообще, никогда не гулял в нормальных местах, имеет закрытых образ жизни и мы о нём ничего не знаем. Его сначала вылечат, а потом придумаем, что с ним делать. – Ты думаешь, что он просто так с ничего стал это делать? Да ты даже не разобрался! – Я пытаюсь рассмотреть приоритеты положения! – полушёпот по громкости превратился с обычную "разговорную" громкость, в коридоре всё равно никого не было. – А меня с ним ты просто так решил оставить, потому что никто другой не согласится!? – Думай как хочешь! – Куро всучил философу сумки с их временными пожидками, – У меня своих дел хватает. Они ничего друг другу не сказали и просто разошлись в разные стороны. Один – к работе, другой – к полуживлй любви. У них нет ничего общего, но... Они могут придти друг другу на помощь. Ночью Данте никак не мог уснуть. Не мог даже на пару минут закрыть глаза. Разум представлял самые ужасные картины, которые могли произойти с Восьмым. Сердце от этого страха то жутко билось, наполняя тело жаром, то утихая, покрыл конечности Данте холодным потом. Нет. Уснуть он сегодня точно не сможет. Шёл час, шёл второй. Философ сел рядом с кроватью Лидера и начал смотреть как медленно и болезненно поднимается и опускается его грудь, пытаясь ухватить воздух. Утром всё было также. Может быь вас утром и не разбудит шёпот друга, которого вы так долго ждали. Но... – Данте?.. Ты что делаешь? Он жив. Сколько ещё нужно будет в этом убедиться? Похоже, что Красноволосый уснул прямо так, как сидел пару часов подряд. Цитатник взял за руку Восьмого и вроде бы всё хорошо. Может быть даже очень. Больше в этот мире Данте ничего не волновало. Ни странный запах от медикаментов, ни местонахождение, ни солнце за окном, ни больная спина после прожитой ночи, ни прошлое, ни настоящее. Было точно ощущение, что он тут. Он рядом с теми, кому это важно. И ему это "ряжом" было тоде важно. Это было нужно. Только... – Ты рад, что спас меня? Данте поднял глаза на Лидера. Он явно не понимал суть вопроса, а тот на него смотрел спокойно, в его глазах что-то исчезло. Это "что-то" исчезло ещё давно. Когда они были в карточном мире, эти глаза точно выглядели по другому. Они медленно меняли свою значимость в нынешнем Пике, совершенно не пытались казаться прежними. Данте не знал какие глаза он любил больше, но, если ему придётся полюбить ещё и эти – он не сильно расстроится. – Всё? Игры в героя закончились? – Восьмой отвёл взгляд в сторону. Он хотел какого-то ответа, но вместо него Философ дал ему поцелуй.