***
Любой человек, посетив сейчас бамбуковую хижину, пришел бы к выводу, что в ней живет сумасшедший. Свитки, расчерченные всевозможными таблицами, горой свалены друг на друга, всюду сушеные травы и разнообразные безделушки. Однако комната была скрыта защитным талисманом и никому не было позволено пройти в нее. По пикам расползлись слухи, что Шэнь Цинцю скрывает что-то важное. Может это артефакт? Или духовное животное? Любовница?.. Порой ученики, которым было поручено прибраться в хижине, слышали редкие звуки и стоны, доносящиеся из комнаты, которую их Учитель покидал лишь ради выполнения своих обязанностей горного лорда и сбора всего того, что он тащил к себе после вылазок. Этим заинтересовались даже другие горные лорды, но их удостаивали только совместным чаепитием. И каждый раз, когда им позволялось войти в кабинет, они видели лишь пустой стол, на котором могли лежать разве что документы и письменные принадлежности Шэнь Цинцю. К счастью, Шэнь Цзю всюду расклеил скрывающие талисманы, поскольку весь этот хлам содержал кучу конфиденциальной информации. Давай же, А-Юань, просто проглоти. Это не так уж противно. Ты ведь нарочно это делаешь? О чем ты? А теперь будь хорошим мальчиком и глотай. Шэнь Юань закатил глаза и поднес чашу с подозрительной жидкостью к губам, опрокидывая ее в себя, как однажды на вечеринке, когда пытался казаться крутым и залпом вливал в себя шоты. Кстати, это та самая вечеринка, на которой он узнал, что не переносит алкоголь. И он совсем не казался крутым, когда прилип к туалету на целый час. После этого только хозяйская собака была согласна на его компанию. Шэнь Юань закряхтел, пытаясь проглотить экспериментальное зелье номер пять, надеясь, что смесь из молотых Истинных Сердец Кудзу, одного тонизирующего средства для ци от Му Цинфана, лепестков Жаждущей Конечности Лилии, а также талисман, приклеенный на чашу, станут последним, что ему придется вынести. Пожалуйста, никаких больше отваров. Просто прикончите уже меня. Они совершили несколько… Познавательных открытий, тестируя первые четыре варианта зелья. Кто бы мог подумать, что после формирования золотого ядра еще может быть аллергия. Мелкая красная сыпь расползлась по шее, породив еще больше слухов насчет его затворничества, и Шэнь Юань целую неделю носил одежду с высоким воротником. Что ж. Истинное Сердце Кудзу должно разделить их души без повреждений, поскольку обычно оно использовалось после поражений духовными атаками. В сочетании с Жаждущей Конечности Лилией, которая использовалась в одной из действительно хорошо прописанных сцен в ПГБД, где один из персонажей почувствовал недомогание, Шэнь Юань должен обрести не только собственное тело, но и лицо. К счастью, тонизирующее ци средство даст возможность ему совершенствоваться и в своем теле. Шэнь Юань схватил свой новый любимый веер, начиная размахивать им перед лицом в попытке отогнать подступающую тошноту. Хватит драматизировать. Чувствуешь какие-то изменения? Ты так самоуверен лишь потому, что это не твоя очередь ощущать вкус. Но нет, ничегошеньки я не чувствую. Как благородно с твоей стороны пожертвовать собой. Какая жалость, этот мастер искренне надеялся на то, что этот вариант сработает. В общем, пойду-ка я подышу свежим воздухом. Если я продолжу сидеть среди этого смрада… Как только Шэнь Юань встал и обошел стол, комната начала вращаться. Вряд ли это хороший признак.***
Шэнь Юань заметил некую закономерность, когда вновь очнулся в дезориентации, не имея ни малейшего понятия, что произошло. Это уже третий раз за время их экспериментов. Опять? Цзю-гэ, ты тут? Что на этот раз произошло? Но сколько бы он не звал, ответа не поступало. Цзю-гэ? Ну здрасьте. Это не смешно. У Шэнь Юаня мороз по спине пробежал от осознания, что он снова остался один. Никакого тебе больше саркастического голоса, отчитывающего за незрелые выходки и шутки. Никто не скажет как ему следует поступить. Никто. Он остался один. Его голова была пуста. Но я всегда был пустоголовым, верно, Цзю-гэ? Осмотр комнаты не помог ему избавиться от страха, поселившегося в животе и уже подступающего к горлу, мешая дышать. Нет-нет-нет, пожалуйста, только не говорите, что я просто вышвырнул Цзю-гэ из этого тела. Видимо что-то пошло не так, ведь он говорил, что самым худшим последствием может быть очередная сыпь. Чем дольше он сидел посреди кабинета, тем сильнее мерз и погружался в отчаяние.***
Ло Бинхэ взревел, откидывая от себя другого ученика, что пытался незаметно к нему подкрасться. — Да отстаньте вы от меня! Учитель был прав, вы самые настоящие животные! Я хочу обратно на Цинцзин, тут одни поехавшие! Но на его несчастье, Лю Цингэ еще лишь предстояло узнать, что он на самом деле не с Байчжаня, а пока что ученикам было предложено познакомить их маленького шиди с порядками пика Бога Войны. Нырнув под ученика, который пытался повалить его на землю, Ло Бинхэ смог вырваться и рвануть в сторону сосновой чащи Байчжаня. И неподалеку от тренировочных полей столкнулся с местными ученицами. Я спасен! Он накинулся на них, уже приняв как можно более несчастный вид и залившись слезами. — Шицзе! Прошу, спасите меня! Они продолжают издеваться надо мной! — слезы превратились в рыдания, он знал толк в том, как вызвать сочувствие. Может у Учителя и был иммунитет, но зато с его шицзе на Цинцзин всегда срабатывало. Они не смогут устоять перед таким очаровашкой и станут баловать меня, мне не придется иметь дело с этими варварами. — Божечки, это же наш новый шиди, верно? С тобой слишком грубо обращались? — сказала одна из девушек, на вид ей едва ли исполнилось пятнадцать. — Вставай, мы тебе поможем. Взяв его под руку, дружная маленькая компания потянула его в сторону поляны. Так-то! Выкуси, Учитель! Но еще до того как он смог что-то понять, одна из девушек уже подняла его и перебросила через спину вниз головой на землю. Будучи опрокинутым девушкой на голову ниже его, Ло Бинхэ просто лежал, глядя в бескрайнее синее небо, и выглядел как выброшенная на сушу рыба, хватающая ртом воздух. Чего? Ха? Что произошло? — Шиди, да ты совсем как перышко! Неудивительно, что тебя так задирают! — девушка слегка улыбнулась, глядя на него сверху вниз. — Но не переживай! Учитель говорит, что никто не посмеет обидеть тебя, если ты сильнее всех. Мы будем тренировать тебя до тех пор, пока ты не сможешь дать отпор! Какого дьявола, вы должны жалеть меня, а не кидать с прогибом! Довольно с меня! Будь ты проклят, УЧИТЕЕЕЛЬ! Шан Цинхуа заглянул на Байчжань в надежде уговорить Лю Цингэ придержать своих бешеных монстров на коротком поводке, поскольку уже несколько горных лордов запросили реставрацию поврежденных зданий. Будет чудом, если я смогу уйти целым и невредимым. Путь к резиденции главы пика шел через лес. Из ниоткуда раздался крик, распугав целую стаю птиц. Ох, видимо это кто-то из новеньких. Бедняжка, я поставлю за тебя свечку, если сам переживу встречу с Лю Цингэ.***
— И чего мы тут нюни распускаем? На этот раз ты даже не дополз до рыдательной кладовки. Шэнь Юань вскинул голову, услышав из-за дверного проема знакомый голос, который уже привык слышать в своей голове. — Цзю-гэ! Ну и козлина же ты, бросил меня! Одинокого и продрогшего! Я уже успел решить, что мы случайно убили тебя! А я не могу стать убийцей! Ты хоть представляешь, как долго мне пришлось бы гнить в тюрьме? — А-Юань, я проснулся кучу палочек благовоний назад. Ты все еще спал, поэтому я сделал одолжение и купил для тебя хоть какую-то одежду, — Шэнь Цзю окинул его взглядом с головы до ног, пряча выражение лица за веером. Эй, им же я пользовался, найди себе другой! — Впрочем, этот мастер не будет возражать, если ты решишь остаться в таком виде, — Шэнь Цзю продолжал пристально осматривать его. О чем это он? Снова задумался Шэнь Юань, опуская глаза с осознанием, что тот холод, который он чувствовал раньше от сковывающего его страха одиночества, был вызван еще и легким ветерком, ощутимым кожей по всему телу. Погодите, кожей?.. Действительно, Шэнь Юань лежал на полу, а на нем был накинут едва прикрывающий тело верхний халат, который он носил еще будучи Шэнь Цинцю этим утром. Видимо, это Шэнь Цзю сжалился над ним. — Ты!.. Просто гони уже мою одежду! — Ох, А-Юань, но это же моя одежда и я просто одалживаю ее тебе, разве ты не должен сказать что-то вроде «пожалуйста» и «спасибо»? Этот мастер так великодушен, — промурчал Шэнь Цзю, но все равно отдал ему одежду. И продолжил стоять над ним. — А можно мне чуточку уединения, пожалуйста? — спросил Шэнь Юань, легкий румянец которого стал усиливаться под его пристальным вниманием. — Хм, как-то несправедливо получается, тебе так не кажется? Ты уже всего меня рассмотреть успел, теперь моя очередь? — Ты!.. Да как!.. Ты уже насмотрелся, пока я спал. И не то чтобы мне очень хотелось рассматривать тебя! Я старался не смотреть куда не следует, — бормотал Шэнь Юань, отвернувшись и пытаясь разобраться в слоях одежды. Эта задница явно купила самые сложные одеяния, чтобы мне пришлось обратиться за помощью. Ну и ладно, а я не буду доставлять ему такого удовольствия! Вот увидишь, я и сам о себе могу позаботиться. В итоге Шэнь Юань никак не мог разобраться в том, как завязывать эти халаты. — Мы же оба знаем, что это не так. Я видел ровно то же, что и ты, А-Юань~ Каждый. Брошенный. Взгляд. Шэнь Цзю действительно выбрал довольно сложный наряд и сейчас медленно подошел к нему со спины, вглядываясь в собственный верхний халат, который до сих пор был накинут на плечи другого мужчины. Он аккуратно потянул за него, давая Шэнь Юаню достаточно времени на то, чтобы выразить протест, но не встретил никакого сопротивления и стянул халат на пол. Неспешно протянул руку и схватился за нижний, позволяя шелку струиться между пальцев, попутно объясняя как правильно его завязывать. Шэнь Юань честно пытался игнорировать приставший румянец, который уже перешел на шею, и внимательно слушать объяснения, но этот жар по спине, по которой пробегала мелкая дрожь из-за ветра, проникающего через оставленной приоткрытой дверь… Если сейчас решит зайти незваный гость, его взору предстанет… — Ты меня вообще слушаешь, А-Юань? — прошептал Шэнь Цзю, и его дыхание коснулось шеи Шэнь Юаня, заставив последнего вздрогнуть. Шэнь Цзю был известен своей наблюдательностью и тактическим мышлением, и сейчас он остановился, чтобы провести линию в том же месте, едва касаясь пальцами кожи. Блять, на этом мои полномочия все. Что мне вообще нужно делать? Я никогда еще не заходил так далеко. Шэнь Юань сдержал стон и мысленно приготовился к неизбежному. Но он совсем не ожидал, что старший, задохнувшись, отпрянет назад, хватая себя за то же место на шее, по которому касался Шэнь Юаня. Накинув для приличия хотя бы нижний халат, Юань завязал его и обернулся, встречаясь взглядом с растерянными глазами собеседника. Ты, блин, издеваешься? Что это было? Шэнь Юань в очередной раз блеснул умом, забыв о том, что они уже не могут общаться посредством мыслей, и молча уставился на него. Хммм… Я знал, что это МОЯ интимная зона, но он… Только не говорите, что у нас осталась какая-то связь~ Не прерывая зрительного контакта, Шэнь Юань поднял руку и провел ею по шее, надавливая прямо за ухом и слегка почесывая затылок. Шэнь Цзю наблюдал за происходящим и глаза его потемнели от осознания, что он чувствовал каждое прикосновение на своей коже. — Ой-ой, Цзю-гэ, мне кажется, или тебя что-то беспокоит? — усмехнулся Шэнь Юань, почувствовав превосходство. Он был затворником двадцать первого века с безграничным доступом в интернет и кучей свободного времени, он точно знал способы добиться самой сладкой реакции. Время расплаты! Хоть Шэнь Цзю больше не мог слышать его мысли, дразнящая ухмылка подтвердила все его подозрения. Пытаясь вернуть контроль над ситуацией, он бросился к нему, игнорируя призрачное ощущение поглаживания по рукам. Шэнь Юань ловко увернулся, смеясь как обезумевший, и неловко обнял себя руками, передавая эти ощущения по остаткам их телесной связи. — А-Юань, прекращай уже! Это ведь работает и в обратную сторону! — Пф, да конечно! Будто ты знаешь как это делается! Поймай меня, если сможешь! — Ты сам напросился! Без лишних слов Шэнь Цзю затормозил и принялся оглаживать собственные бока. Учитывая, что в отличие от Шэнь Юаня он был полностью одет, его месть не принесла ожидаемых результатов. Шэнь Юань свалился на пол, свернулся калачиком и начал дрожать, сдерживая похожий на болезненный звук. Шэнь Цзю внезапно забеспокоился и кинулся к нему, опасаясь, что это может быть побочный эффект отвара, и прижал ладонь к спине Шэнь Юаня, посылая волны ци. — Дурак, я же просил тебя прекратить. Ты в порядке? Что случилось? Дрожь утихла, в уголках глаз скопились слезы, но в целом выражение лица Шэнь Юаня было как у человека, что сдерживает смех, и именно это могло стать причиной его всхлипов. Шэнь Цзю медленно моргнул, осознав произошедшее, и стал легонько пинать младшего, пока тот уже завалился на бок, сотрясаясь от смеха. — Шэнь Юань! Совсем стыд потерял? Я думал ты сейчас помрешь. В следующий раз этот мастер просто оставит твой труп разлагаться! А сам зовешь себя взрослым! Так веди себя соответствующе! — запыхтел Шэнь Цзю. — Прости! Извини меня! Но это твоя вина, ты сам начал меня щекотать! — воскликнул Шэнь Юань, потирая слезы. — Я не собирался щекотать… — пробормотал Шэнь Цзю, глядя на всего красного и растрепанного Шэнь Юаня, чей халат едва держался запахнутым. Вцепившись в свой рукав, он решил не искушать судьбу, они все еще не знают всех последствий зелья, вместо этого стоит разобраться в ситуации. — Кажется, мы слишком сосредоточились на желании разделить наши тела, совсем позабыв про духовную связь. — Что ты имеешь в виду? Разве это наоборот не телесная связь, мы же чувствуем касания на телах друг друга? — спросил Шэнь Юань, тыкая себя по руке для пущей убедительности. — Это могло бы быть правдой, однако связь передает ощущения только в том случае, если ты сам этого хочешь. Этот мастер не чувствует ткани одежды на твоем теле или деревянного пола под ногами, — объяснял Шэнь Цзю, выразительно глядя на босые ноги собеседника. Его рука дернулась. Он сильнее сжал себя за рукав. Терпение — истинная добродетель. Шэнь Юань что-то промямлил, рассуждая об их новом положении. Он медленно поднялся и вернулся к сброшенным халатам. Наверное, мне стоит спросить, как мы можем исправить наше положение, но… Не сейчас. Мне еще хочется кое-что попробовать. Пока промолчу. Не буду поднимать эту тему, пока он сам не начнет. Когда он снова столкнулся с ужасающим количеством завязок на мантиях, ему пришлось взвесить все «за» и «против» обращения к Шэнь Цзю за помощью, даже рискуя снова оказаться придавленным под его горячим взглядом. К его сожалению, когда он обернулся, глаза уловили уже развевающиеся в дверном проеме зеленые одеяния. Этот придурок просто оставил меня стоять в одном нижнем белье? Вернись сейчас же! Я без понятия, как это надеть!***
Мин Фань всегда был верным и послушным учеником, никогда не принимающим на веру слухи об учителе. Именно поэтому ему всегда было позволено прибираться в бамбуковой хижине. Он знал, где можно убираться, а что лучше не трогать, а самое главное — не задавал вопросов по поводу кладовой для криков Учителя. Которую, видимо, использовали прямо сейчас. Учитель в последнее время так много стрессует. Я должен тихонько прибраться, пока он отдыхает, и принести ему чаю. Именно так он и решил сделать. Защитные талисманы сняли, так как все их исследования закончились, и Мин Фаню сообщили о друге Учителя, что остался погостить в бамбуковой хижине. Ученики пытались воспользоваться любой возможностью, чтобы хоть краем глаза взглянуть на упомянутого друга, но только Мин Фаню удалось пару раз переговорить с ним. Вытирая пыль с низкого столика, он думал об этом мужчине, что одарил его умопомрачительной улыбкой и разговаривал с их учителем на равных. Интересно, где он сейчас? Учитель уже давно ушел, но я еще не видел его друга. Мин Фань как раз перешел к подметанию полов в коридоре, но тут услышал доносящиеся из кладовой-антистресс два голоса, что было довольно странно, учитывая, что она подразумевалась звукоизолированной. Он вовсе не хотел подслушивать, но ему осталось лишь подмести коридор, поэтому он максимально скрыл свое присутствие, чтобы не смущать учителя, когда заметил, что дверь шкафа не до конца закрыли. Защитный талисман слегка помялся и съехал в сторону, став, по сути, бесполезным. — Ты уверен, что это хорошая идея, Цзю-гэ? Ха, видимо там вместе с Учителем его друг. — Не надо так стесняться, А-Юань. Давай, расслабься. Мы же не хотим, чтобы ты повредил себе горло. — Но я еще никогда таким не занимался. Что я должен делать? Просто открыть рот, вдохнуть как можно глубже и приступить к делу? — Примерно так. И с чувством. Мин Фань вспыхнул, услышав их разговор. Он не верил слухам, но не мог не задаться вопросом насчет глубины отношений Учителя с его другом. Я слишком юн для такого! Пожалуйста, Учитель, простите этого скромного за вторжение! Пока Мин Фань собирался уйти и подбирал все чистящие средства, он заметил, как кто-то подошел к двери шкафа изнутри. О нет! Если это Учитель, то он заметит меня, даже если я скрою свое присутствие! Мин Фань застыл, мысленно прикидывая варианты отступления, но тем временем разговор продолжился. — А тебе обязательно так на меня смотреть? Я из-за этого лишь сильнее нервничаю, — пробурчал друг Учителя. — Можешь просто закрыть глаза, если тебе так будет спокойнее. Сконцентрируйся на чувствах. — Но что, если я сделаю что-то не так? Не хотелось бы заплевать все вокруг. — Не переживай, А-Юань, что-то да обязательно заляпаешь, но удовольствие того стоит. Или мне самому тебе продемонстрировать первым?~ Учи… Учитель только что мурлыкал? Погодите-погодите, что значит «продемонстрировать»? Пожалуйста, пощадите! Этот унесет все услышанное с собой в могилу, только выпустите меня отсюда! Однако, до того как Мин Фань успел зажать уши руками в ожидании чего-то ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не предназначенного для его ушей, он был потрясен до глубины души, услышав оглушительный крик, что разнесся по всей бамбуковой хижине. — Ха, ты был прав, Цзю-гэ, теперь мне намного лучше. — А этот мастер говорил, что не стоит судить о его Кладовой Крика, не попробовав самому. Кладовка… Крика… Ха… Хаха… Точно. Мне стоит поразмыслить над своим поведением в павильоне тишины. Очистить разум. Простите этого неверного ученика за его неподобающие мысли! Внезапно дверь открылась, и из кладовки вышел Учитель в сопровождении своего друга, который улыбнулся ему, заметив подрагивающего ученика. — Тебе что-то нужно от этого Учителя? — Шэнь Цзю нахмуренно изучил его взглядом. — О-отвечая Учителю, этот ученик лишь выполнял свои обязанности по уборке! — Мин Фань заикался, не в силах посмотреть в глаза ни одному из мужчин. — Ты в порядке? Выглядишь так, словно призрака увидел, — друг Учителя кинул на него обеспокоенный взгляд. Я не могу им позволить узнать о том, что я все слышал! — Нет никаких причин для беспокойства! Этот ученик лишь испугался внезапно открывшейся двери, пока он был погружен в свои мысли. В любом случае, этот ученик закончил уборку и сейчас подаст вам чай! И с этими словами Мин Фань торопливо-неторопливо направился к выходу, словно за ним гналась очень медлительная собака. Шэнь Цзю выразительно выгнул бровь, заметив странное поведение своего ученика, и потянулся закрыть за собой дверь, как вдруг заметил скомканный талисман. Мысленно отмечая, что его верный ученик скорее сам кинется в пропасть, чем выдаст тайны своего учителя, он пообещал себе в будущем заменить изолирующий талисман на двери. Как хорошо, что он не стал действовать по своему первоначальному плану…***
Никто не был в восторге от возвращения старого Шэнь Цинцю. Кроме, может быть, Юэ Цинъюаня. До этого его рассеянность словно вытеснила всю остроту ума и языка, но вот он снова явился во всей своей язвительной красе. Но с ним они хотя бы знали как себя вести, в то время как мягкий Шэнь Цинцю был для них темной лошадкой. Собрание пиковых лордов тянулось неимоверно долго, и никто уже не слушал последние финансовые отчеты, они просто ждали, чтобы что-нибудь наконец уже вывело из себя заместителя главы. Они жаждали зрелища. Шэнь Цинцю лениво обмахивался веером, игнорируя испытующий взгляд главы школы, уже мысленно прикидывая оправдания, чтобы сразу вернуться на свой пик и избежать необходимости оставаться тут хоть минутой дольше положенного, и уж тем более не разговаривать. В общем, это было обычное собрание. Шан Цинхуа пытался заручиться поддержкой Юэ Цинъюаня в отчитывании Лю Цингэ, чья маленькая армия учеников нанесла громадный ущерб нескольким вершинам, и Аньдин не успевал ремонтировать погромы, не говоря уже о расходах. Ах, крысеныш, с таким же успехом ты мог бы сразу сдаться. Никому не дано вразумить это животное, и ученики ему под стать. А ведь точно, как там наш звереныш поживает?.. Нужно ли мне готовиться к обряду экзорцизма, если его неупокоенная душа вернется, чтобы отомстить нам? Что ж, покойся с миром. Едва лицо Шэнь Цзю просветлело от приступа злорадства, как тут же застыло, стоило ему заметить ощутимое прикосновение, что тянулось по его левому бедру вверх. Он опустил взгляд, рассчитывая увидеть под столом одну из зверушек его шиди, которых он иногда проносил на собрания, но колени были пусты. Может просто нога затекла. Мы сидим тут целую вечность… Он возобновил легкие покачивания веера, пытаясь включиться в разговор, тема которого снова вернулась к Лю Цингэ — тот сейчас выгораживал своих мелких идиотов, объясняя ситуацию тем, что другие пики недостаточно сильны, чтобы защитить свои владения. Шэнь Цзю уже было ощетинился и хотел возразить, что поджог построек на Цинцзин уже ни в какие ворота не лезет, но у него получилось выдавить лишь сдавленный звук, когда он почувствовал, как рука поглаживает вниз-вверх по внутренней стороне бедра. Сидевшие рядом пиковые лорды кинули на него озадаченный взгляд, но он лишь скрыл лицо за веером и внутренне закричал. Да ты издеваешься. Этот придурок ведь специально это делает? Он же знает, что я на собрании, ему так хочется меня опозорить? Или он просто забылся и сейчас решил потратить время… На себя. Мысль о Шэнь Юане, что сидел сейчас в его бамбуковом домике и совершенно не подозревал об оказываемом на него влиянии, вызвала медленно расцветающий румянец на щеках. Он думал о том, как ощущались все эти прикосновения среди кучи людей, которые совсем не подозревают о блуждающих по его телу руках, и это казалось таким… Непристойным. — Сяо… — пристальный взгляд Шэнь Цзю заставил лидера школы перефразировать свой вопрос. — Шэнь-шиди, ты нехорошо себя чувствуешь? — спросил Юэ Цинъюань с обеспокоенной улыбкой, выискивая следы травм или болезни. — Этот мастер в порядке, нет необхо… Нет необходимости прерывать ради него собрание. Пожалуйста, продолжайте, — выпалил Шэнь Цзю, проклиная одну блудливую руку, которая перебралась уже далеко не на бедро. Черт возьми, А-Юань. Это не моя нога. Пытаясь игнорировать сладкую, словно застенчивую ласку, он выпрямил спину, как бы подтверждая свои слова, разгладил складки на коленях как можно менее подозрительным способом и уставился на шисюна, готовый принять возражения. Не желая еще сильнее затягивать собрание, они продолжили; Шэнь Цзю размахивал веером все активнее, желая остудиться, жар в животе медленно поднимался, а рука опускалась все ниже и ниже, пока наконец не… Господи, я надеюсь, что он взял масло. Никто не осмелился прокомментировать бурю, созданную веером Шэнь Цзю, но всем было жутко интересно, что же вывело его из себя. Шэнь Цинцю сохранял безучастное выражение лица, но глаза выдавали его напряжение. Его взгляд был расфокусирован, но если бы он задержал его на конкретном предмете, тот бы воспламенился. Все это время он рассуждал о том, будет ли лучше прямо сейчас извиниться и уйти, или же остаться и бесстыдно удовлетворить свое любопытство по поводу того, как все будет ощущаться в комнате, полной людей. Как будто я могу просто взять и уйти, они сразу обратят внимание на мою… проблему. Собрание скоро закончится, будет странно уйти прямо сейчас. Но происходящее с самого начала было ему неподконтрольно. Ощущения исчезли так же внезапно, как начались, и оставили его разбираться с возникшей проблемой самостоятельно. Да ты, блять, шутишь! Шэнь Юань, ты пожалеешь, что не научился до конца пользоваться своими руками! И с этими мыслями собрание закончилось под громкий треск веера Шэнь Цзю, что с силой сжал его. Наблюдавшие за ним лорды успели заметить вспышку ярости в его глазах. Душа Шан Цинхуа была готова покинуть его тело, словно только это могло спасти ее от участи быть разодранной в клочья. Затем Шэнь Цзю сделал глубокий вдох и вернул на лицо свою безмятежную маску неприкасаемого бессмертного. — Прошу прощения, это было небрежно с моей стороны. Раз встреча подошла к концу, этот мастер считает, что ему следует вернуться на свою вершину и отдохнуть, — сказал он, медленно поднимаясь. Сделав еще пару вдохов-выдохов, он повернулся и ушел, не обращая внимания на сломанный веер и растерянных горных лордов на своем пути. Никто не пытался его остановить. Даже у Юэ Цинъюаня хватило ума и чувства самосохранения понять, что от его души не останется и кусочка, способного войти в цикл реинкарнации, если он посмеет даже вздохнуть в сторону Шэнь Цзю. Они могли лишь смотреть ему вслед, гадая, что же привело его в такое бешенство.***
Дверь в гостевую с грохотом распахнулась. За низким столиком восседал Шэнь Юань, само воплощение безмятежности, наслаждаясь чаем со сладостями и листая бестиарий, написанный не кем иным, как Шэнь Цзю. — Цзю-гэ, ты уже вернулся! Как все прошло? — Это ТЫ мне скажи, как сам-то думаешь? Шэнь Юань воззрился на излучающего убийственную ауру Шэнь Цзю со склоненной вбок головой. Он задумчиво сморщил носик, затем улыбнулся, осматривая его с головы до ног. Шэнь Цзю казался как всегда аккуратным и собранным, пусть и немного эмоциональнее обычного, но Шэнь Юань научился искать подсказки в необычных местах. Например, слегка помятый шелк его верхних одеяний. Они не нарушали его возвышенный образ, но расположение этих складок… — Ай-я, я так понимаю, мой подарок пришелся тебе по вкусу? — Подарок? Что еще за подарок? Ты хотел втоптать мою репутацию в грязь? Дать этим стервятникам подтверждение их слухов? Ты хоть представляешь последствия, если бы кто-то заметил? — говорил Шэнь Цзю, опускаясь перед ним на колени, чтобы они были на одном уровне. — О? Но Цзю-гэ, ты же вечно твердил, что эти собрания такой тухляк, что на них едва ли не засыпаешь. К тому же у тебя прекрасное самообладание, никто бы не заметил. Кроме того… — он наклонился к Шэнь Цзю и они оказались лицом к лицу, дыхание Шэнь Юаня опалило его губы, одна прядь волос выбилась и упала на плечо, обрамляя мягкие черты его лица. — Ты так и не сказал, что тебе не понравилось, гэгэ. Зрачки Шэнь Цзю расширились, но он уже был хорошо знаком с мелкими проказами младшего. Он наклонил голову, полуприкрыв глаза, но все еще не нарушая дистанцию. В конце концов, он еще не отомстил. — Ты сказал, что это был подарок, но этому мастеру всегда казалось, что подарки должны приносить радость. Тогда как ты объяснишь свое внезапное отступление, А-Юань? Ай-яй, как напряжен-то! Такой нежный голос, но глаза выдают в тебе жажду убийства. — Ммм, то есть в следующий раз мне стоит… — Ты действительно хочешь повторения того, что было, когда мы впервые узнали о нашей связи? Нет уж, увольте! Сжальтесь над этим несчастным! Вздохнув, Шэнь Юань положил руки ему на плечи, медленно спускаясь вниз к груди, начиная нервно теребить края верхнего халата Шэнь Цзю. — Не сказать, чтобы я хотел останавливаться… — он посмотрел на уже остывший чай на столе. — Мин Фань зашел в бамбуковую хижину и принес чай со сладостями, не мог же я продолжить при нем, он все спрашивал в порядке ли я, — фыркнул Юань, обиженно глядя на чай. Шэнь Цзю, все это время пытавшийся сдержать себя, решил не терять времени зря, раз их всегда могут отвлечь, и сбросил одежду Шэнь Юаня за рекордно короткое время. — Стой-стой-стой, что ты?.. Эй! Мы же не можем просто… День на дворе, а это гостевая! А что если кто-то войдет, ох… Шэнь Цзю покрывал его шею поцелуями и отстранился лишь чтобы поправить свою мантию одной рукой, продолжая ласкать кожу Шэнь Юаня своим дыханием. — Хм? В чем дело? Сначала публично дразнишь этого мастера, а потом уклоняешься? Не слишком ли жестоко, А-Юань? Господи, как горячо. — Не переживай, ученики в курсе, что этого мастера не стоит беспокоить после собраний. Никто не услышит твоих криков. Итак, на чем мы остановились? Возможно, изолирующий талисман нужен теперь не только для кладовки.