Тот же день.
Хоть ресторан «Лаубуру» и предлагал посетителям французскую кухню, сам лаубуру, или, выражаясь более понятным языком, баскский крест, не имел прямого отношения к культуре этой страны. Почему владельцы ресторана выбрали именно такое название для своего заведения, Сейго не знал. Возможно, причина в том, что это европейское слово звучало весьма по-японски, даже несмотря на неудобоваримую «Л» в начале. В любом случае, здесь неплохо кормили — достаточно хорошо, чтобы не придавать большого значения странному названию. Впрочем, сейчас Сейго было не до плотных обедов. Звонок Демегавы порядком встревожил его, так что в такой ситуации ему вряд ли полез бы кусок в горло. Молодой журналист заказал себе чашку кофе и чисто символическое пирожное. К последнему он до прихода одного из руководителей канала «Сакура» так и не притронулся. Миура отпивал кофе маленькими глотками и то и дело ощупывал корешок блокнота, выпиравший из заднего кармана. При этом волновал Миуру не столько предстоящий разговор, сколько его возможные последствия. Вновь и вновь он повторял себе, что должен был согласовать свои действия с Лайтом, но всякий раз, стоило его руке потянуться к телефону, как он одергивал себя. Наконец, двери ресторана громко распахнулись. Сейго не требовалось поднимать головы, чтобы понять, кто пришел. Шумно отдуваясь, словно ему пришлось добираться до ресторана на своих двоих, Демегава Хитоши огляделся по сторонам, и, заметив Миуру, поспешил к нему. – Отлично, ты уже здесь, – пробасил он, протягивая Сейго руку. Тот, борясь с некоторой брезгливостью, пожал ее, оглядывая собеседника. Директор был одет в узкий пиджак песочного цвета, явственно подчеркивавший объемистый живот. Окажись Сейго на его месте, он бы попробовал как-то изменить гардероб, но Демегаву, похоже, нисколько не смущала собственная комплекция. Сейго подумал, что он чем-то похож на Мидору. Сходство еще больше усиливалось благодаря непрозрачным стеклам очков, за которыми не было видно его глаз. – Подай-ка меню, любезный! – Демегава щелкнул пальцами, подзывая официанта. Получив искомое, он еще несколько минут рылся в нем, водя коротким пальцем по дощечке. Сейго терпеливо ждал, допивая кофе. Когда чашка опустела, он заказал еще одну, благо официант стоял рядом, дожидаясь решения нового клиента. – Пожалуй, начнем с тимбалей и лукового супа, – произнес Демегава, определившись с выбором. – И еще принеси шато. Я не слишком разбираюсь в видах, так что организуй что-нибудь на свой выбор. Не слишком кислое. Официант заверил, что в «Лаубуру» подаются только лучшие вина, так что господин не останется разочарован. Демегава неопределенно хмыкнул, отдал меню, повязал вокруг шеи салфетку, придирчиво осмотрел поверхность столика, за которым сидел, и только после этого обратил внимание на Миуру. Очень вовремя: ожидание уже начинало его утомлять, хотя виду Сейго, конечно, не подал. – Да, бедный Миродзава, – не слишком убедительно вздохнул Демегава, проводя рукой по и без того прилизанным каштановым волосам. – Ты знаешь, полиция так и не смогла выяснить, сам он спрыгнул или просто свалился. А может, ему вообще помог кто. – Последнее маловероятно, – осторожно заметил Сейго. – Если бы его толкнули, криминалисты смогли бы это определить. – Ну да, тем более и на дверях квартиры следов взлома не нашли, да и вообще, похоже, у него дома всю последнюю неделю гостей не было… Сейго машинально покивал, чувствуя, что ему становится тяжело скрывать свое напряжение. Впрочем, пока это удавалось вполне успешно: Демегава ничего не замечал. В противном случае, наверное, изрядно бы удивился. – И знаешь, что в этой истории хуже всего? – продолжал он. – Я остался без соведущего! Услышав эти слова, Миура едва не подавился своим кофе. Он вопросительно посмотрел на Демегаву — тот, похоже, говорил вполне искренне. Больше того, в его голосе впервые прорезалось настоящее сожаление. Так он говорит не о смерти Миродзавы как таковой, а о том, как она отражается на работе его канала? Что ж, это уже больше похоже на Демегаву. Но все же, зачем он рассказывает об этом мне? – Насколько я знаю, после смерти Масаши-куна вы самостоятельно провели несколько выпусков, – произнес Сейго. – И это не слишком повлияло на рейтинги, верно? – В принципе, да, – Демегава пожал плечами, – в первую неделю рейтинг даже вырос. Люди включили телевизор, потому что хотели посмотреть, как на это отреагирует канал. Да и потом оттока зрителей не произошло, но это вполне естественно. Миродзава был не таким уж примечательным ведущим. – Тогда почему именно это больше всего огорчает вас в случившемся? Демегава ответил не сразу, поскольку в это время ему как раз принесли заказ. Шумно поглощая суп, он словно забыл о присутствии Миуры, чем снова напомнил ему Мидору. Чтобы убедиться в этом сходстве, Сейго украдкой оглянулся на шинигами за своей спиной. – Интересно, что все-таки у него на уме, правда? – ухмыльнулась она, заметив взгляд владельца своей тетради. Сейго еле заметно пожал плечами и развернулся обратно. – Демегава-сан? – попробовал он напомнить собеседнику о своем существовании. – Ах да, что-то я увлекся, – хохотнул Демегава, утирая губы. – Суп тут и правда отменный. Ну так вот, что я имею в виду. Какой бы ни был из него ведущий, главное, что он вообще был. Был ведущим, я имею в виду. А теперь его нет, и поскольку я сам в ближайшее время начну делать другой проект, мне срочно нужен смышленый молодой человек, чтобы вести мое шоу про Киру. И, думаю, теперь тебе не составит труда понять, почему я позвонил тебе и предложил встретиться. Ну как, скажешь, я не прав? Сначала Сейго не поверил своим ушам. Он даже не попытался скрыть изумление, разлившееся на его лице. Он вообще понимает, что несет? Где он, и где я? И он всерьез рассчитывает, что я подпишусь на такую чушь? – Конечно, это немного странно, – Демегава раздраженно дернул головой, признавая очевидное. – Ты уже работаешь в этом амплуа, причем делаешь это на ведущем национальном канале. Но, думаю, у меня найдется, чем заинтересовать тебя. Сейго скептически поднял брови, но это движение, кажется, осталось незамеченным. Во всяком случае, Демегава продолжил воодушевленно вещать. – Я могу предложить тебе гораздо лучшие условия. Во-первых, шоу будет в твоем распоряжении от начала до конца. Делай с ним все, что посчитаешь нужным — полная свобода творчества! Разумеется, оплачиваться это будет по двойному тарифу. Кроме того, ты получишь одну из руководящих должностей с отличными перспективами на будущее. Ну, о мелочах типа личного автомобиля и прочих привилегиях я даже говорить не вижу смысла, все это подразумевается. Совет директоров я уже оповестил, они согласны с твоей кандидатурой. Думаю, все это… – «С отличными перспективами»? – сардонически улыбнулся Миура. – Ха, прекрасно понимаю, о чем ты сейчас думаешь, – осклабился Демегава. – «Куда заштатному каналу этого толстяка до всемогущей корпорации «NHN»? Резонно, нечего сказать. Мне нравятся люди с прагматичным подходом к делу. Но ты кое-чего не знаешь. Строго говоря, этого пока вообще почти никто не знает, но, думаю, не случится ничего страшного, если тебе я расскажу на несколько часов раньше, чем другим зрителям «Сакуры-ТВ». Сейго хотел возразить, что не смотрит «Сакуру-ТВ», но оставил свое замечание при себе. Ему действительно было интересно, что его собеседник может сказать такого, чтобы переменить его позицию. – Видишь ли, дело в том, что с сегодняшнего дня я официально становлюсь голосом Киры, – наклонившись над столом, негромко произнес Демегава. У Сейго перехватило дыхание. Проще всего было бы предположить, что Демегава лжет, сам не ведая кому. Но с его стороны это было бы смертельно опасной глупостью. Из его слов Миура сделал вывод, что он намерен объявить об этом с трибуны своего канала — видимо, в ближайшем выпуске новостей. И если бы он начал прикрываться именем Киры без ведома последнего, тот вполне мог наказать зарвавшегося телевизионщика. Нет, это вполне вероятно. Лайт говорил, что ему нужны более сильные рычаги воздействия на общественное мнение, особенно теперь, когда все больше стран признают его власть. И то, что он выбрал канал «Сакура», тоже вполне логично — они уже давно в открытую его поддерживают. Мне непонятно только одно: как крепко это связано с тем, что сейчас слышу я? – Ты ведь понимаешь, что это означает, – внушительным тоном произнес Демегава, облизывая ложку. – Скоро власть Киры распространится на весь мир. Конечно, сейчас по степени влиятельности «Сакура-ТВ» не идет ни в какое сравнение с «NHN», но после моего объявления все начнет меняться. – Во всяком случае, это вполне вероятно, – согласился Сейго. – Вот именно. И я прекрасно знаю, что ты тоже на стороне Киры. Ты можешь сколько угодно заявлять о нейтралитете в связи с позицией своего канала, но я умею читать между строк — как-никак, третий десяток лет уже в этом котле варюсь. Ты поддерживаешь Киру, но трусливая политика «NHN» не дает тебе развернуться. В отличие от «Сакуры-ТВ». Я могу повторить: у меня ты получишь полную свободу. Нет, не совсем так. «NHN» мог бы дать мне развернуться. Если бы голосом Киры стал я. Никто в здравом уме не откажется от такого предложения, и дирекция канала это, несомненно, поняла бы. Неужели Лайт окончательно перестал на меня рассчитывать? Или боится, что это укажет на него самого, поскольку мы знакомы? Но ведь это можно было бы обернуть в нашу пользу! Досада рвалась наружу. Преодолевая свое раздражение, Миура постепенно начал забывать о Демегаве, который по-прежнему сидел напротив него. О Демегаве, который тем временем продолжал говорить весьма интересные вещи. Усилием воли Сейго заставил себя продолжить слушать. – Кроме того, это отлично скажется на рейтингах, – говорил директор. – Громкий переход наверняка привлечет зрителей. Да и ты в последние месяцы стал очень заметной персоной на телевидении. Вот я и подумал, что предложение, которое я только что озвучил, окажется чрезвычайно выгодным для всех заинтересованных сторон. Разве что кроме «NHN», но тут уж ничего не поделаешь. Это бизнес. Если Лайт предпочел мне Демегаву, он едва ли может предполагать, что я начну работать на «Сакуре-ТВ». Выходит, он не имеет к этому отношения. И приняв предложение, я рискую окончательно уничтожить его доверие. С другой стороны, все ведь зависит от того, как я это преподам… – Ну так что скажешь? – спросил Демегава, – Я понимаю, тут нужно подумать, но… – Не нужно, – перебил его Сейго. – Я согласен. В конце концов, я ведь и сам каких-то три часа назад пришел к выводу, что нынешняя работа мне наскучила. Да и не только работа. Выйдя на людей Мелло, я снова почувствовал вкус большой игры. Я хочу продолжить, даже если у Лайта другие планы на этот счет. – Сегодня я проведу последний выпуск своей нынешней программы, – сказал Миура. – Если у вас в этот момент не будет других дел, советую его посмотреть. А со следующей недели я буду в вашем распоряжении. – Лучшая новость за последний год! – Демегава, кажется, удивился такому быстрому согласию. – Тогда подписание контракта и всю остальную ерунду в этом духе обстряпаем на выходных. Согласен? – Меня это полностью устраивает, – сдержанно кивнул Сейго, полностью поглощенный идеей, только что возникшей в его сознании. – А теперь прошу меня извинить, но я пойду. Мне нужно готовиться к шоу. – Не смею задерживать, – Демегава отвесил ему шутовской поклон. – Задай им там жару напоследок. А ты принеси еще вина! – теперь он уже обращался к проходившему мимо официанту. – Это «Петрюс»? Роскошная вещь, надо будет запомнить. Оплатив счет, Сейго направился к выходу с многозначительной улыбкой на лице. Демегава и сам не представлял, насколько его пожелание соответствовало истине. Вечер двенадцатого ноября в главной студии «NHN-General» действительно должен был получиться жарким. Хотя пока этого, естественно, ничего не предвещало.***
Впрочем, началось все более чем мирно. Собственно, как и всегда в его программе. Сейго поприветствовал зрителей, вкратце обрисовал события, произошедшие в мире с момента выхода прошлого выпуска, остановив внимание на главном: заявлении Интерпола. Гости пока оставались в тени, ожидая возможности высказаться. Первым такую возможность получил Кида Масахико, глава отдела информационных ресурсов корпорации «Йоцуба», вышедшей в последние годы на ведущие позиции в японской экономике. Говорил он много, но совершенно не по существу. Очень осторожно, стараясь не задеть ничьего мнения, Кида заметил, что громкое заявление может стать катализатором распространения влияния Киры в Европе. Словно кто-то этого не понимает! Про себя Сейго презрительно фыркнул, но внешне оставался спокоен. Нужный момент еще не настал. К тому же он помнил, что программа выходила в эфир с двадцатиминутной задержкой. Спешка в такой ситуации ему бы только повредила. – Все это понятно, Кида-сан, – кивнул Сейго, отмечая про себя, что с момента начала шоу прошло уже больше пятнадцати минут и в эфире «NHN» вот-вот заиграют вступительные титры. – А что по этому поводу думаете лично вы? – Ну, это сложный вопрос, – Кида пожал плечами, настороженно поглядывая на Сейго из-под очков. – Здесь трудно придерживаться однозначной позиции. – Но, согласитесь, Кида-сан, с точки зрения экономики это влияние оказывает скорее позитивный эффект. Ваша корпорация — прямое тому подтверждение. – В принципе, так и есть, – Кида согласился, но без особого удовольствия, понимая, что Миура не оставляет ему выбора. – Компаниям, которые в открытую ведут свои дела и при этом чисты перед законом, сейчас проще добиваться успеха. Однако мы и до Киры неплохо справлялись, так что не думаю, что его появление коренным образом изменило положение дел в экономическом секторе. – Справедливое замечание, – кивнул Сейго, надеясь, что монотонный ход программы достаточно убаюкал редакторов. – Что ж, а теперь я предлагаю нашим гостям и зрителям сделать небольшой перерыв. Мы вернемся в студию через несколько минут. Время таких перерывов никогда точно не регламентировалось. Так как шоу выходило в эфир с задержкой, у канала имелся некоторый резерв времени. В планах Сейго было максимально истощить этот резерв. Переждав две-три минуты, он завел разговор с одним из операторов, обсуждая малозначимые технические детали. А в момент, когда дальнейшая задержка времени уже начала бы казаться неестественной, подчеркнуто случайным жестом опрокинул на себя стакан с минеральной водой. На тонкой серой рубашке моментально расползлось неаккуратное пятно. – Ой, – смущенно произнес Миура, глядя себе на грудь. – Как же не вовремя тебя угораздило, – из крохотного динамика в ухе Сейго раздалось ворчание редактора, Симидзу Кейдзи. – Вы уж простите, – не поднимая головы, вздохнул ведущий. Пока ассистент бегал в гримерную за новой рубашкой, Сейго перебросился парой слов с режиссером трансляции. Они говорили перед началом программы, и теперь Сейго напомнил ему о просьбе, озвученной во время этого разговора. Программа, тем временем, успешно была пущена в эфир. Теперь она отстает от реального времени на семь-восемь минут. Уже неплохо. Особенно если им не дадут сократить рекламный блок. А после второй паузы я и вовсе смогу вплотную подобраться к прямому эфиру. В итоге получилось даже лучше, чем представлял себе Миура. В этом ему невольно помог один из гостей. Какой-то мангака в дурацкой шапке, Сейго никогда прежде о нем не слышал. Этот молодой человек явно не относился к числу поклонников Киры, и так распалился по ходу своего проникновенного монолога, что его пришлось успокаивать. Пока редакторы судорожно вырезали этот момент из эфира, а Сейго с ассистентами пытался усадить вспыльчивого гостя на свое место, прошло еще пять минут. Таким образом, когда на канале «NHN» было объявлено о второй паузе, в действительности эта самая пауза только-только успела закончиться. Сейго мысленно потирал руки. Очередь, наконец, дошла до Такидзавы. Директор крупнейшего в Японии университета, специализирующегося на изучении религии, встревоженно говорил о стремительно набирающей популярность теории, согласно которой Кира обладает божественной силой. Если раньше ее приверженцы в большинстве своем находились в интернете, то начиная с конца прошлого года их активность резко начала расти. Они устраивают демонстрации на улицах, вещают со страниц газет, занимают теле- и радиоэфиры, даже выпускают собственные программы на кабельных каналах. По словам Такидзавы, еще ни одна секта не действовала с таким размахом. Пока Такидзава говорил, Сейго не спускал глаз с одного из гостей. С того самого, на которого ему посоветовали обратить внимание во время брифинга. Готовясь к эфиру, Миура пролистал его досье более подробно и понял, как следует поступить. Потому и тянул с выводом Такидзавы на сцену до самого конца. Стоило Такидзаве Тадаши закончить свою речь, как гость хмыкнул. Громко и акцентированно. Именно так, чтобы внимание камер тут же переключилось на него. – Как высокомерно это звучит, – произнес он, поправляя очки. – Впрочем, чего еще было ожидать от представителя так называемых традиционных религий? – Будь внимателен, – услышал Сейго через наушник. – Мы больше не можем позволить форс-мажоров. Миура улыбнулся краешком губ. – Вам есть чем возразить? – спросил он. – Представьтесь, пожалуйста. – Миками Теру. Термин «секта» в корне неправилен и оскорбителен в отношении тех, кто верит в Киру. – Вы, надо полагать, входите в их число? – уточнил Такидзава. – Я имею в виду то, что эти люди в большинстве своем не объединяются ни в какие общества, – продолжал гость, не обращая внимания на слова профессора. – У них нет иерархии, нет системы ритуалов, нет даже единой доктрины. Эти люди просто видят, что Кира делает для мира, в котором они живут, и верят, что он добьется своей цели. – И с каждым днем число этих людей растет, – согласился Сейго. – Тут с вами не поспорить, Миками-сан. Такидзава растерянно посмотрел на ведущего. Он явно не ожидал, что Миура примет сторону его оппонента. И, конечно, он был в этом не одинок. В наушнике Сейго снова слышались предупреждения от редактора. – Но разве вы не понимаете, что это абсурд? – спросил старый профессор. – В истории не раз возникали прецеденты, когда человека признавали подобным богу. Но все, что делает Кира — лишает других людей жизни. – Тех, кто недостоин жить, – заметил Миками. – А какое мы имеем право судить, кто достоин этого, а кто нет? – А мы никого не судим. Судит Кира. А мы только верим, что он имеет такое право. – Железная логика, – произнес Сейго и с веселой усмешкой перевел взгляд на директора. – Что скажете, Такидзава-сан? Такидзава печально покачал головой, видимо, понимая, что его слова в любом случае пройдут мимо. Тем не менее, правила игры вынуждали отвечать на вопросы ведущего. – Все действия Киры исключительно деструктивны, – сказал он, и Сейго услышал, что его голос дрожит. Не от злости или испуга — от усталости. – Я уже не раз говорил об этом, да и не только я, но и более компетентные специалисты. Люди верят, что Кира построит новый мир, некую утопию, где не будет зла и насилия. Но Кира ничего не строит. И не сможет ничего построить. Он может только разрушать. – Но ведь перед тем как приступить к строительству нового здания, нужно сначала снести старое, – возразил Сейго, ловя на себе одобрительный взгляд Миками Теру. – Подготовить, так сказать, фундамент. Разве не так? – Миура, что ты творишь? – через наушник послышалось сдавленное шипение Симидзу. – Быстро заканчивай этот балаган, пока нам не пришлось прерывать трансляцию. Не прервете. С режиссером я договорился. По крайней мере, не успеете до того, как прозвучит самое главное. – Я ведь уже сказал, что Кира не сможет… – А с чего вы взяли, что это будет делать Кира? – перебил профессора Миками. Такидзава удивленно поднял брови. Миками смотрит на него исподлобья, явно не питая к директору Софийского университета добрых чувств. Тем не менее, тон его остается ровным. – Мы сами построим идеальный мир, – с уверенностью заявляет он. – Другое дело, что это невозможно, пока нас окружает столько зла. Для того чтобы мы смогли воплотить свои мечты в жизнь, зло необходимо уничтожить. Именно это делает для нас Кира, и именно поэтому люди считают его богом. – Невозможно искоренить зло, совершая еще большее зло, – безнадежно произносит Такидзава, Миками в ответ на это холодно улыбается, что само по себе выглядит как вполне красноречивый ответ. А вот теперь пора и мне сказать свое слово. – Я понимаю, что вы имеете в виду, Такидзава-сан, – вмешивается в их дискуссию Сейго. – И вы правы — с точки зрения общепринятых моральных норм. Но данные, которые я держу в руках, говорят совсем о другом. Он выразительно поднял на уровень груди тонкую стопку листов. – Это сухие факты, и не более того. С тех пор, как появился Кира, преступность в мире упала в среднем на шестьдесят пять процентов. В развитых странах – на восемьдесят пять. И это число растет. В Норвегии оно составляет уже девяносто три процента. В Бельгии за весь текущий год не произошло ни одного убийства. Последнее преступление в Люксембурге датировано пятнадцатым января. – Люди живут в страхе… – В самом деле? – хмыкнул Сейго. – Лично я не беспокоюсь за свою жизнь. Возможно, потому, что мои руки чисты, как и помыслы? Уверен, ваши тоже, Такидзава-сан. Так есть ли причины бояться? В страхе живут только те, кто может навлечь на себя его гнев. И если этот страх вынуждает их действовать в рамках закона, что в этом плохого? Ответом ему было молчание. В студии и, что более интересно, в наушнике. Очевидно, Симидзу сейчас был занят попытками прервать трансляцию. Если так, следовало поторопиться, тем более, до конца эфира в любом случае оставалось не так уж много времени. – Разумеется, это мое сугубо личное мнение, – уточнил Миура. – Я сейчас говорю как частное лицо, а не как представитель канала «NHN». Я, Миура Сейго, далек от того, чтобы считать Киру богом, но то, что он делает, несет миру колоссальную пользу, и попытки отрицать это я расцениваю как глупость и лицемерие. Можно сколько угодно спорить о его методах в современных рамках морали и этики, но не значит ли это, что проблема не в методах, а в рамках? И так ли эти рамки современны? Призываю вас задуматься об этом. Возможно, во время нашей следующей встречи по разные стороны телеэкрана мы вновь обсудим этот вопрос. А в сегодняшней беседе смело можно ставить точку. С вами был Миура Сейго, до новых встреч. После этих слов звукооператору следовало пустить завершающую выпуск мелодию, однако в студии по-прежнему стояла гробовая тишина. Прервали ее размеренные хлопки. Хлопал Миками Теру. Вскоре к нему присоединились и другие гости программы вкупе со зрителями. Некоторые, вроде Киды Масахико, того мангаки и, естественно, Такидзавы, в аплодисментах не участвовали, но они явно находились в меньшинстве. Склонившись на мгновение в полупоклоне, Сейго покинул кафедру и быстрым шагом проследовал к выходу, избавляясь на ходу от наушника, который, наконец, начал транслировать в сознание Миуры заходящегося криком Симидзу Кейдзи.