Случайность: истина и ложь

12.11.2012 — вечер. 13.11.2012 — утро.

– Ты все-таки сделал это… – Ну да, – кивнул Сейго. – А почему ты вздыхаешь? Было бы глупо упускать такую возможность подобраться к Кире. Мацуда не ответил на эти слова. Осторожно подперев щеку здоровой рукой, он отвел глаза в сторону окна, за которым представал во всей красе вечерний Токио. Другая рука, загипсованная, безвольно лежала на столе. – Кроме того, вы сами дали мне добро, – напомнил Миура. – В противном случае я бы вряд ли решился на что-то подобное. Хотя это, конечно, только часть правды. Я знал, как правильно подать представившуюся мне возможность, так что не сомневался, что вы согласитесь. – Дали, – Мацуда вновь вздохнул. – Но ты же знаешь, что я был против. Это может очень плохо кончиться. – Ну не все же вам жизнью рисковать, – Сейго начал говорить бодрым голосом, но осекся на середине фразы. Мацуда прикусил губу и, насколько позволяла травмированная шея, повернул голову, отворачиваясь от кузена. Сейго впервые оказался на собрании группы расследования после того, как та вернулась из Лос-Анджелеса. Впервые с того момента, как погиб Ягами Соитиро. Несмотря на то, что прошло почти две недели, детективы все еще очень болезненно переживали случившееся. Физическая боль уже прошла — разве что все тот же Мацуда до сих пор носил гипс — но душевные переживания, как всегда бывает в таких случаях, оказались гораздо долговечнее. Сейго понимал полицейских, ему и самому стало не по себе, когда он узнал о смерти заместителя директора японской полиции. И только Лайт, похоже, сохранял хладнокровие. Несколько дней назад, когда Сейго встретился с Мацудой за ужином, Тота робко предположил, что это, видимо, своего рода защитная реакция, маска, которую Лайт надел на себя после первого всплеска, невольными свидетелями которого детективы стали в лос-анджелесской больнице. Миура не стал его переубеждать. При этом Лайт на удивление воодушевленно отреагировал на идею Сейго. Когда тот связался с группой расследования за несколько часов до выхода своего шоу и рассказал о разговоре с Демегавой, Ягами сам предложил ему подумать над полученным предложением. Это с одной стороны обрадовало Миуру, а с другой вынудило почувствовать себя не в своей тарелке. В сознании снова возник вопрос: по собственной ли инициативе Демегава вышел на него, или же действовал по наводке Киры? И все же вряд ли Лайт ожидал, что мое прощание с «NHN» получится настолько ярким. Это предположение по-прежнему висело в воздухе, не подтвержденное, но и не опровергнутое. Лайт воздержался от оценок действий Миуры, сразу акцентировав внимание на дальнейших действиях. – Думаю, ты не хуже меня понимаешь, как вести себя в сложившейся ситуации, – произнес Лайт. – Возможно, через Демегаву у нас получится выйти на Киру. Постарайся как можно глубже внедриться к нему в доверие. – Само собой, – кивнул Сейго. – Кстати, к разговору о доверии. Есть что-нибудь новое от СПК? Лайт неопределенно повел плечами и начал набирать на клавиатуре какой-то текст. За него ответил Аизава. – Можно сказать, что нет, – произнес он. – Ниа продолжает интересоваться тетрадью. Мы рассказали, что вернули ее, но не более того. – То есть он не знает, что у нас в штабе сейчас находится бог смерти? – Между прочим, у вас в штабе их двое, – за спиной Сейго послышалось ворчание Мидоры. Миура не обратил на нее внимания. Даже Рюук старательно делал вид, что остается единственным шинигами в этой комнате. Впрочем, это не помешало ему мерзко захихикать в ответ на слова Мидоры, но детективы, кажется, уже привыкли к тому, что ему не нужно лишних поводов для веселья. – Нет, не знает, – Лайт поднялся из-за стола и вновь включился в разговор. – В таком случае нам пришлось бы слишком многое ему объяснить, не говоря уж о том, что он наверняка не оценил бы нашу вынужденную сделку с Кирой. – Хотя нужно признать, что Кира нам очень помог, – тихо заметил Идэ. – В смерти шефа он не виноват, а тетрадь мы без него так и не вернули бы. – Это точно, – согласился Аизава. Моги молча склонил голову, присоединяясь к общему мнению. Так прошло не меньше минуты. Никто не произносил ни звука, хотя определенные слова давно назрели и плотной тенью повисли в пространстве комнаты. Тень эта, казалось, вытесняла воздух — по крайней мере, Сейго отчетливо почувствовал, что даже дышать стало тяжелее. Затем с дивана поднялся Мацуда. Поддерживая на весу загипсованную руку, он нерешительно обвел взглядом комнату. Даже находясь на другом конце помещения, Сейго видел, как плотно он сжал зубы. – Скажите… – робко произнес он, расслабив, наконец, челюсти. – Вы правда считаете, что Кира — зло? Вот оно. Когда-нибудь это должно было прозвучать. Если бы он этого не сказал, через пару недель пришлось бы говорить мне. Остальные детективы изумленно уставились на Мацуду. Сейго поступил так же, и потому не видел лица Лайта. Но полагал, что смог бы прочитать на нем удовлетворение, замаскированное столь же тщательно, как у него самого. – Что это ты имеешь в виду? – воскликнул Аизава. – Просто я… мне кажется по-другому. Аизава и Идэ обменялись ошеломленными взглядами. Всегда немногословный Моги испустил озадаченный вздох. Даже Рюук, кажется, смотрел на Мацуду с удивлением. Сейго незаметно скосил глаза в сторону Лайта, но его лица не было видно, поскольку руководитель группы расследования дела Киры стоял к ним спиной, рассматривая что-то в окне. Возможно, собственное отражение. – Нет, не подумайте, я не хочу сказать, что он прав! – поспешно добавил Тота. – Как ни крути, а из-за него произошло столько бед… Но в последнее время я много думал об этом… Сейго, по-моему, ты все правильно сказал, тогда, в эфире. Я понимаю, что ты говорил это, потому что уже вошел в роль, чтобы приблизиться к Демегаве, но… – Вовсе нет. Я действительно считаю, что Кира делает мир лучше. Теперь четыре пары изумленных глаз смотрели на Миуру. Рюук хмыкнул и потянулся к вазе с яблоками, стоявшей на журнальном столике. Мидора, заметив это, снова принялась ворчать — на этот раз о том, что тоже хочет есть. Сейго пожал плечами. – При этом я отдаю себе отчет в том, что это серийный убийца, который должен быть пойман, – сказал он. – Даже если Кира уничтожит всю преступность в мире, это не станет оправданием его собственных преступлений. Поэтому сейчас я нахожусь здесь, вместе с вами. Но это не мешает мне признавать очевидное. Или кто-то может мне возразить? Возражений не нашлось ни у кого, даже у Аизавы. Впрочем, его нахмуренный лоб ясно давал понять, что он никогда не разделит эту точку зрения. – Меня раздирают противоречия, – снова заговорил Мацуда. – Это жутко сложно: понимать Киру и тех, кто его поддерживает, и при этом оставаться на стороне правосудия. Не знаю, как долго я еще смогу так продержаться. Черт, я, конечно, знал, что однажды этот разговор состоится, но не думал, что это произойдет так скоро. Честно говоря, я не знаю, как ему ответить. Я не могу слишком нахваливать Киру, но и сбивать Мацуду с такого правильного настроя тоже нельзя. Что же делать? Ничего не ответив, Сейго вздохнул и потер висок. Детективы явно ожидали, что именно он успокоит их товарища, раз уж его слова посеяли сомнения в мацудиной душе. Но пока Миура выбирал правильную линию поведения, его опередил Лайт. – Думаю, Кира и сам понимает, что творит зло, – спокойно сказал он. – Возможно, когда в его руки попала тетрадь смерти, он решил пожертвовать своей душой ради идеального мира. Возможно, он думает, что в конечном итоге его поступки пойдут во благо. Мне кажется, он считает именно так. – Лайт-кун, – Идэ попробовал было вмешаться в его речь, но Лайт словно не услышал этого. – В любом случае, нас не должно это волновать, – продолжил он. – Если мы арестуем Киру, в мире на какое-то время наступит хаос. Преступники, которые сейчас затаились в страхе перед его гневом, пустятся во все тяжкие. Но и это неважно. Мы просто должны делать свою работу, потому что служим закону. А время покажет, кто прав. Ведь если весь мир признает Киру, закон изменится, и нам останется только смириться с этим. – Победителей не судят, – мрачно кивнул Идэ. – Да, в таком случае мы уже ничего не сможем поделать, – процедил сквозь зубы Аизава. Лайт снова отвернулся к окну. Сейго оставалось лишь созерцать его затылок, стараясь не пропускать во взгляд восхищение, которое детективы вряд ли истолковали бы подобающим образом. Мне нужно почаще присутствовать при таких сценах. Отличный способ борьбы с самомнением. Мне все еще бесконечно далеко до него, но признавать это совсем не обидно. Никто ведь не станет злиться, если не сможет на своих двоих обогнать экспресс из Токио в Осаку, не так ли? – Извините, – Мацуда смущенно потупился. – Опять я глупость ляпнул, распереживался из-за ерунды. Конечно, мы поймаем Киру, иначе и быть не может! – Обязательно поймаем, – Лайт все еще стоял спиной к Сейго и детективам, но по голосу было понятно, что он улыбается. – Ладно, вы можете идти, а я тут еще немного поработаю. Это предложение пришлось более чем кстати. Сейго отправился в штаб-квартиру сразу после короткой, но емкой свары с руководством канала, завершившейся эффектным броском на стол заранее заготовленного Миурой заявления об уходе. Разумеется, момента поужинать ему не представилось, а в обеденное время он вел переговоры с Демегавой. Так что, теперь, в одиннадцатом часу вечера, желудок недвусмысленно подавал ему требовательные сигналы, вследствие чего даже нытье Мидоры, требовавшей немедленно бросать свои дела и купить ей связку-другую бананов, не выводило его из себя. В этот момент он прекрасно ее понимал. Добравшись, наконец, до дома, где его дожидался полупустой (хотя в глазах Сейго он в тот момент однозначно был наполовину полным) холодильник, он, наконец, позволил себе отвлечься от текущих дел и обратиться к ситуации в целом. Лайт сделал Демегаву голосом Киры. Что послужило тому причиной? Понятно, что рано или поздно он должен был привлечь на свою сторону СМИ, но никаких откровенных предпосылок к этому Миура не видел. Такой ход может принести максимальную пользу на фоне какого-нибудь важного события, способного всколыхнуть общественное мнение. Пока ничего такого не произошло. Интерпол с его официальным прекращением сотрудничества с L на такое событие не тянул. Как верно заметил Танге Сигэтака на утренней планерке, все кто хоть немного соображает, уже давно ожидали чего-то в этом роде. Значит, еще успеется. Вполне возможно, что он уже подготовил очередной удар. В таком случае, можно не ломать себе голову и просто запастись терпением. – Знаешь, что-то мне все это стало надоедать, – вздохнула Мидора, вырывая Сейго из его рассуждений. – В каком смысле? – ее слова прозвучали столь внезапно, что Миура не сразу понял, о чем она говорит. – На самом деле, все не совсем так, как я себе представляла. По лишенным зрачков глазам шинигами невозможно было понять, куда она смотрит, однако Сейго кожей почувствовал на себе ее взгляд — тяжелый и весьма неприятный. – Мне, конечно, интересно, и все такое, тут Рюук совершенно не преувеличивал. Но я как-то не подумала, что мне придется постоянно ходить за тобой, не имея возможности ни поговорить, ни поесть. Честно говоря, это довольно утомительно. Сейго подумал, что догадывается, к чему она клонит. Это заставило молодого журналиста вздрогнуть. Мидора, между тем, продолжала утробно бубнить себе под нос, ее и без того тягучий голос звучал еще медленнее, чем обычно. Это слегка обнадеживало: по крайней мере, вряд ли она потянется за тетрадью, не договорив. – Сначала я думала, что привыкну. Но прошло уже больше месяца, и ничего не изменилось… Эх, ну что за дурацкое правило? – неожиданно яростно добавила она. – Почему бог смерти вынужден всюду сопровождать владельца тетради, когда он может просто наблюдать за ним через портал из нашего мира? Тон ее при этом прозвучал так, словно это Сейго собственноручно установил такие правила. По крайней мере, упрек Мидоры явно адресовался ему. Миура осторожно пожал плечами. – Не знаю, – произнес он, лихорадочно пытаясь привести мысли в порядок. Последние слова шинигами позволили его сознанию породить смутный намек на идею. – Вот и я не знаю, – Мидора раздраженно махнула хвостом, сбив со стола кофеварку. На моей памяти это первый случай, когда она вступила в контакт с предметом из мира людей, если, конечно, оставить за скобками бананы. Видимо, она и правда пребывает в расстроенных чувствах. Хорошо если так. Не то состояние, чтобы убивать. – В общем, я хочу вернуться, – сказала Мидора. – Но это невозможно, пока моя тетрадь у тебя. А сам ты ее, как я понимаю, не отдашь. Вот и получается… – Стоп, – прервал ее Сейго. – Подожди. Не спеши с выводами. Хвост шинигами вновь дернулся в сторону, на этот раз ничего не задев. Мидора открыла было рот, наверняка чтобы сказать что-то малоприятное, но, подумав, вновь закрыла его и вопросительно уставилась на Сейго. – Конечно, ты все правильно понимаешь, – согласился он. – Я не хочу лишаться тетради, а жизни — тем более. Но ведь это не значит, что у нас нет других вариантов. – Что ты имеешь в виду? – Ты вынуждена следовать за мной, потому что я владею твоей тетрадью, так? – Миура говорил быстро, чтобы не отстать от своих мыслей. Они только что сформировались в цельную картину, и Сейго торопился выложить всю информацию, прежде чем картина эта начнет расползаться. – И теперь ты не можешь вернуться в свой мир тоже из-за тетради, которая связывает нас в мире людей. Значит, чтобы вернуться, тебе нужно разорвать эту связь, все верно. Но зачем рвать ее с моей стороны? – Чего? – Мидора удивленно захлопала глазами. – Можно ведь поступить по-другому. Это немного сложнее, зато можно будет обойтись без жертв. Догадываешься, как это сделать? – Говори быстрее, – процедила Мидора недовольным голосом. Ей явно не нравилось находиться в неведении. Сейго покаянно потупил голову, пряча под челкой лукаво прищуренные глаза. – У нас ведь есть еще один бог смерти, который не собирается покидать мир людей, – напомнил он. Я могу временно отказаться от своей тетради, затем ты передашь ее Рюуку, а он вернет ее мне. В таком случае тетрадь будет связывать меня и Рюука, а ты окажешься свободна и сможешь вернуться в свою реальность. Договорив, он поднял голову, демонстрируя шинигами свою усмешку. Теперь она была вполне уместна — физиономия Мидоры сама расплылась в жутковатом оскале. – И правда, – протянула она. – Это решит все проблемы. Хотя подожди. Рюук же не сможет одновременно следовать за вами обоими! – Не сможет. И это нравится мне больше всего, так как в будущем может пойти на пользу нашему с Лайтом делу. Правила ведь не запрещают богу смерти иметь сразу двух хозяев своих тетрадей, так? – Ну да. Если он потерял две тетради, и эти тетради нашли разные люди, тут уж ничего не поделаешь. Но я не представляю, каким идиотом нужно для этого быть. Наверняка даже Шидо… – Ну вот, – Сейго поспешил прервать ее размышления, которые, учитывая неспешный темп мидориной речи, грозили затянуться до рассвета. – А поскольку одновременно следовать за обоими владельцами тетради действительно невозможно, придется обходиться кем-то одним. Значит, Рюук сможет по собственному желанию выбирать между мной и Лайтом. Конечно, сейчас толку от этого будет немного, поскольку детективы могут его видеть и наверняка заподозрят неладное, если заметят его со мной, но кто знает, как все повернется в будущем? Такими возможностями пренебрегать нельзя. – Понятно, – задумчиво проговорила Мидора. – Ну что ж, меня твой вариант тоже устраивает. Надеюсь, мы провернем это как можно скорее. – Для этого нам придется остаться с Рюуком наедине, – осторожно заметил Сейго. – То есть Лайт, конечно, тоже будет с нами, но других детективов там быть не должно. Думаю, в течение недели нам представится такая возможность. Ты ведь сможешь подождать еще немного? – Неделю, пожалуй, смогу, – Мидора благодушно махнула рукой, отбрасывая банановую кожуру прямиком в тарелку Сейго. И это еще вопрос: кто будет ждать с большим нетерпением? Избавившись от чужих продуктов жизнедеятельности в своем ужине, Сейго быстро покончил с трапезой и, наскоро приняв душ, отправился спать. День получился слишком насыщенным, чтобы задерживаться в нем допоздна. Как стало известно несколько позже, это решение оказалось довольно мудрым. Во всяком случае, разбудили Сейго еще затемно, так что ляг он позже, у него не было бы никакой возможности выспаться. А за те несколько часов, что Миура провел в мире сновидений, он все-таки успел хоть немного отдохнуть. Вырвал его из этого мира собственный мобильный телефон. Маленькая настырная сволочь пронзительно пищала, при этом находясь слишком далеко для того, чтобы владелец мог до нее дотянуться и отключить, не открывая при этом глаз. Пришлось подниматься на ноги и, бормоча под нос проклятия, идти на звук. Интенсивность этих проклятий значительно усилилась, когда Сейго посмотрел на дисплей. – Я слушаю, – проговорил он после нескольких глубоких вдохов, с горем пополам попытавшихся возвратить ему успокоение. – У тебя есть спутниковое телевидение? – раздался в динамике возбужденный голос Демегавы. – Зарубежные каналы ловит? Хотя хрен с ними, залезь лучше на любой новостной сайт. Давай-давай, в темпе. – Демегава-сан, вы, конечно, извините, но вы смотрели на время? – Сейго пришлось призвать на помощь всю свою выдержку, включая неприкосновенный запас, чтобы не сорваться на возмущенный крик. – Мои часы показывают пять утра. – Мои тоже, и что с того? – невозмутимо отозвался Демегава. – А в Вашингтоне самое время для шестичасовых новостей. – Причем тут Вашингтон? – А ты сделай, как я тебе сказал, и сам узнаешь. Все, до связи. Миура перевел руку с телефоном от уха к глазам и в недоумении уставился на нее. Не только Мидора раздражается, если не может чего-то понять. Впрочем, исправить это он мог только одним способом. Хотя ему чертовски хотелось послать директора с «Сакура-ТВ» подальше и досмотреть предрассветный сон, любопытство в любом случае перевесило. Вздохнув, Сейго включил ноутбук и побрел в ванную, смывать с себя сонливость. Пятью минутами позже он понял, что зря старался. То, что бросилось на Сейго с первой же интернет-страницы, окатило его гораздо интенсивнее любого ледяного душа. «Президент США покончил с собой». Округлившимися, как у Рюука, глазами он пробежался по расположенному под оглушительным заголовком тексту. В нем сообщалось, что в два часа пополудни, находясь в Овальном кабинете, президент Дэвид Хуп выстрелил себе в голову, что вызвало мгновенную смерть. Мотив такого поступка пока неизвестен, однако приближенные к Хупу люди утверждали, что в последние несколько недель он находился в подавленном состоянии. Пробежавшись по другим сайтам, Сейго обнаружил дополнение, якобы исходившее от одного из этих самых приближенных, пожелавшего остаться неизвестным. По его словам, президент боялся, что Кира возьмет его под контроль, пытаясь таким образом получить доступ к ядерному оружию. Ха! Можно подумать, Кире больше нечем заняться. Хотя, чувствую, он действительно имеет к этому прямое отношение. Сдается мне, это и есть тот ход, который запланировал Лайт. Вот оно, это событие, которое наверняка всколыхнет общественность. И СМИ на этой волне вознесут его на вершину. Стоило Миуре подумать о средствах массовой информации, как вновь позвонил Демегава. По его голосу можно было подумать, что самоубийство президента США стало самым знаменательным событием со времен переноса японской столицы в Токио. – Теперь исполнять обязанности президента будет заместитель Хупа, Джордж Сайрус, – говорил он. – Всем известно, что этот тюфяк до одури боится Киры. Так что для нас это как нельзя кстати. И еще в связи с этим я хочу, чтобы ты приступил к работе как можно скорее. Я знаю, что на «Сакура-ТВ» аналитическая программа выходит по пятницам, а сегодня только вторник, но в такой ситуации мы не можем тянуть. Чем раньше мы сделаем внеочередной выпуск твоего шоу про Киру, тем лучше. – Хотелось бы узнать более конкретное время: когда должна выйти программа, – осторожно заметил Миура, надеясь, что не услышит в ответ «сегодня же». – Думаю, вечер среды будет в самый раз, – слова Демегавы прозвучали обнадеживающе. – Завтра как раз должна пройти пресс-конференция нового президента, глядишь, и там всплывет что-нибудь горячее. В общем, торопиться надо, но в меру. – Понятно, – сказал Сейго, обдумывая про себя, как тактичнее попрощаться с начальником. – Но сегодня ты мне все равно нужен, – неожиданно раздалось в трубке, когда подходящие слова уже вертелись у Сейго на языке. – Ну… хорошо, если нужен, значит приеду. Но зачем? – А, ерунда, просто представлю тебя, как новое лицо канала. Снимем небольшой сюжет на пару минут, потом прокрутим его в новостях. Подъезжай в студию часам к десяти. Я тоже там буду, так что не прощаемся. На этом Демегава отсоединился, вновь предоставив своему новому подчиненному удивленно разглядывать трубку. Он явно не входит в число сторонников долгих разговоров. Как любил повторять мой отец: «Меньше слов — дешевле телеграммы». Практично, ничего не скажешь. Несколько часов спустя, уже собираясь в дорогу, Сейго вспомнил, что другим сторонником такого подхода, помимо покойного Миуры Такаши, был еще один человек, также покинувший мир живых при его непосредственном участии. L. – Надо бы обходиться с Демегавой поосторожнее, – криво усмехнулся Сейго. – А то и его ненароком изведу. И останутся в моем окружении сплошь болтуны и диванные философы. – Чего? – флегматично подала голос Мидора, наблюдавшая за ним из угла спальни. – Да, и правда, чего это я? – Миура рассмеялся. – Есть же еще Моги с Аизавой. Значит, не все так страшно. – Я тебя не понимаю. – И не надо, – отсмеявшись, Сейго вздохнул. – Я просто говорю глупости. Нужно же и этим иногда заниматься. Для разнообразия.