Под разным небом пепел одинаков

      – Я тут подумала… отменить все уже поздно, да? – из чистого любопытства поинтересовалась Хана, пока Бьянки упорно вплетала ей в волосы искусственные цветы.       – Я тебе отменю! – грозно запричитала ее мама, пригрозив указательным пальцем. – Такого славного мальчика найти еще нужно уметь. Вон, в какого влиятельного человека вырос этот паренек. Второй такой шанс не предвидится, поэтому, выкинь из головы дурные мысли. Волноваться нормально.       Поддержка просто на десять из десяти.       На недовольство женщины улыбнулась лишь Бьянки, искренне радуясь атмосфере празднества. Хотя Хана понимала, что ее мама тоже волнуется, поэтому и пытается метать в нее острые словечки. Удивительная женщина. Добрая и ласковая, но как только оказывалась в стороне от отца и мужчин, превращалась в настоящую фурию. Девушка уже не удивлялась, что называла ее матерью, это было не так сложно, как казалось, но вот воспринимала она ее как близкую тетю или же очень любящего опекуна. Ее же настоящая мать осталась где-то далеко… буквально в прошлой жизни.       Даже интересно, как бы отреагировала моя мама на новость о свадьбе… А братья? Боже, табун моих братьев на свадьбе… жениху и его друзьям пиздец был бы.       Хана часто о них вспоминала, но, к счастью, со временем боль постепенно отпускала. Ей выпал шанс на новую, странную жизнь. И как подметила Курокава-старшая, терять его было бы глупо.       – Хорошо, я закончила, – отозвалась Бьянки, – давай тебя в платье упаковывать.       Один момент Хана все же просчитала. В примерочной дорогого бутика стояли кондиционеры, и несмотря на относительно прохладную весну, стоило ей надеть платье, она почувствовала себя дурно. Вопрос, зачем она согласилась на чертов корсет, встал буквально поперек горла, как и ком воздуха.       Я ж умру в нем от перегрева, – с ужасом подумала девушка, но как только платье село по ее фигуре, то оказалось, что оно довольно легкое и не такое жаркое. Видимо, дело не только было в кондиционере, когда она примеряла его впервые.       Стоявшее зеркало в зале помогло полностью рассмотреть себя с ног до головы. Лучи солнца, бьющие по окнам, придавали окружению сказочный вид, и глядя на то, как белоснежные юбки парят при каждом повороте, Хана почувствовала себя принцессой. За последние годы ей доводилось носить много нарядов, в том числе и красивых платьев, однако никакое из них не шло в сравнение со свадебным нарядом. То, какой себя видела девушка в отражении, заставило ее потерять дар речи на мгновение.       – Какая ты у меня красавица… – вздохнула ее мама.       С этим было трудно не согласиться.       Сеньора Вонгола, да? Да… сеньора Вонгола.       Момент буквально застыл от переизбытка магии. И столь же резко развеялся из-за раздавшегося в коридоре крика:       – Вы там часом шары не покатили?! Что значит вы только-только садитесь в самолет?! Вы полчаса назад должны были уже в аэропорт Палермо прилет… да засунь свои оправдания в жо… кхм, здравствуйте, Курокава-сан, – быстро одернула себя Киоко, встретившись взглядом с женщиной, а затем вернулась к разговору. – Кикё… ради всего святого, у вас была одна простая задача – не опозда… да что ты говоришь, как неожиданно, да мне плевать, что вы уже в Цюрихе! Вы почему мне не сообщили об этом? Говорю тебе и ему передай: если найду там красивого богатого мужика, который составит мне компанию, ваша проблема! Идите со своими оправданиями на х!..       – Кажется, кто-то опоздает, да? – предположила Бьянки, когда Киоко подобно красному смерчу улетела с криками в соседнюю комнату.       – Может, и к лучшему, – невольно пробормотала Хана. – Старшее поколение до сих пор флешбеки ловит с Бьякурана. К вечеру все расслабятся, так что приедут как раз вовремя.       – Ну, нам бы тоже уже пора выдвигаться, – глянув на наручные часы, подметила Бьянки. – Я позвоню Хаято, уточню, все ли уже там на месте, и можем выдвигаться.       – Ага.       Странное чувство. Собственная свадьба. Оказывается, это действительно волнительное мероприятие, и обыгранный пафос и лоск подчеркивали всю ответственность события. Ведь это не только союз двух людей. Хана понимала, что этим браком Тсунаеши, да и она, укрепят свой авторитет. Приглашенные гости же лишний раз поймут, что Вонгола к ним максимально лояльна, раз позвала на столь знаменательное событие. Но Хане было радостно в первую очередь от того, что ее окружали близкие друзья, и каждый выкладывался по полной, чтобы сделать этот день лучшим в их с Тсунаеши жизни.       – Ну что, красотка, запрыгивай, прокачу с ветерком, – игриво подмигнула ей Киоко, забираясь на водительское сидение белоснежной audi.       – Да-а, устроим токийский дрифт! У-ху! – радостно поддержала ее Хана.       – Я тебе устрою! – голосом разума осадила девушку мама, пригрозив кулаком. – Никаких гонок!       – Тогда езжай в другой машине, я хочу эффектно появиться на свадьбе.       – Это на карете скорой помощи?       – Курокава-сан, я очень хорошо вожу, и доставлю невесту в целости и сохранности, – ангельски улыбнувшись, пообещала Киоко.       – Да, я доверяю Киоко, а сзади все сидения займет мое платье, поэтому езжайте с Бьянки отдельно.       – Только будьте осторожны!       – Да-да, разумеется, – с горем пополам забираясь на пассажирское заднее сидение, Хана помахала рукой женщине и, наконец, убрав все свои юбки, закрыла дверцу. – Ох…       – Ну что, – заводя мотор и пристегиваясь ремнем безопасности, Киоко оглянулась назад и с усмешкой уточнила: – Сколько штрафов мне позволено набрать?       – Столько, чтобы за нами с сиренами ехали. Но смотри мне, только не чуди. Я реально не хочу на карете скорой помощи до церкви ехать.       – А было бы феерично, – усмехнулась девушка, но прежде чем тронуться с места, подключила свой телефон к системе и, некоторое время настраивая устройство, включила музыку. Из колонок начали доноситься ударные биты бас-гитары и барабанов. – Ну что?       – Подожди, это… Rob Zombie что ли?       – Ага, и много всякой дичи. Приедем просто под звуки Вальхалы!       – Господи боже… врубай!       Открыв переднее окно и надев солнцезащитные очки, Киоко увеличила громкость, чтобы на короткий миг поездки стать «тем самым долбоебом, который не умеет тихо слушать музыку». Тяжелая музыка помогла Хане расслабиться, и как только подруга ударила по газам, круто разворачивая машину, ей просто захотелось высунуться из окна и кричать на радостях. Но тогда бы все усилия Бьянки пошли бы псу под хвост, и по приезде на голове была бы уже не красивая прическа, а птичье гнездо.       Белая audi мчалась по узким загородным дорогам, позади их нагоняло два автомобиля с охраной. Вероятно, среди людей в черных костюмах Бьянки и Курокава-сан чувствовали себя куда более надежно и безопасно, чем если бы поехали с двумя беснующимися девицами, завывающими то под тяжелый рок, то под диско 80-ых. Если бы Киоко еще оставила попугая сидеть на плече, который начал бы бешено вертеть головой в такт музыки, это было бы феерично.       Каждый внес свою лепту в этот праздник. Девушки помогали невесте с организацией, Киоко в отдельном порядке настояла быть личным водителем невесты и молодожен по пути к неформальной части мероприятия. Хаято, разумеется, рвался исполнить роль шафера – а потом плакал от того, что это, оказывается, очень сложно. Такеши и Рёхей занимались вопросом охраны мероприятия. Хром и Хару помогали организовывать и встречать гостей. А Ламбо хотя бы не приносил проблем.       На улицах Палермо Киоко пришлось значительно сбросить скорость, соблюдая ПДД, однако музыку они с Ханой не убавляли, и, наконец, позволили себе убрать крышу с машины, превратив автомобиль в кабриолет. Со стороны выглядело так, словно сексуальная блондинка в красном брючном костюме украла невесту, и теперь они мчали в светлое будущее.       Довольно забавно оказалось, что в момент, когда они подъезжали к церкви, в плейлисте заиграла Judas, и под звучное «I'm in love with Judas» Киоко затормозила перед входом в церковь и лихорадочно принялась убавлять громкость. Хана хотела и смеяться от ситуации, и от стыда сгореть, потому что стоящие подле входа гости в возрасте определенно не поняли юмора.       Поездка с ветерком помогла девушке немного расслабиться, и пока проходила последняя подготовка к церемонии, Хана вновь почувствовала волнение. Все переживания, все страхи навалились на нее разом, но стоя перед домом господним, смотря на лепнину и крест, что возвышался над входом, она ощутила и уверенность. Как если бы сама судьба бросала ей вызов. Как если бы сам господь смотрел с осуждением.       Но то, что со мной произошло, вряд ли можно назвать чудом Господа. Бог всегда жесток. Так почему я должна быть праведной?       Сжав крепко букет в руках и наградив возвышающийся на фоне голубого неба крест жгучим взглядом, Хана кивнула своим мыслям и направилась вперед.       Атмосфера внутри держалась в лучших традициях клишированных фильмов, которые доводилось видеть девушке. Тсунаеши стоял у алтаря, поправляя свой костюм, скорее, из-за нервозности, чем для красоты или удобства. Но как только он увидел невесту, то оторопел, замер с видом обескураженного человека. Хану эта картина умилила, парень вдруг из собранного взрослого мужчины вновь превратился в того застенчивого юношу из средней школы.       Представителей и гостей мафиозных семей можно было определить по одним лишь утонченным нарядам и амплуа в целом. Ярким пятном на фоне скромных выдержанных тонов выделялась Киоко, сидящая в первом ряду рядом с родственниками и близкими друзьями. Рядом с боссом Вонголы стоял Хаято, собранный и до боли серьезный.       Все приглашенные на свадьбу встали, любуясь красивой невестой. И кто бы что о ней не думал, кто бы ее не ненавидел или, наоборот, не восхищался, все они понимали – это ее день, это ее коронация. И пусть все остальные подавятся от зависти. Потому что рядом с ней будет ее король. Тот король, что встретил теплой любящей улыбкой, протянул ей руку, помогая подняться к алтарю.       Хана и не знала, верить ли в происходящее. Она проживет с этим человеком всю жизнь, и именно здесь, при звенящей тишине, окруженная всеобщим вниманием и запахом ладана, девушка ощущала непоколебимую уверенность.       – И так, мы собрались в этом святилище Господнем, – раздался низкий голос священника под сводом церкви, – дабы соединить перед Богом и нами, рабами Его, эту великолепную пару. Тсунаеши, берешь ли ты в жены Хану, которую видишь перед собою?       – Да, – четко без запинки ответил парень, не сводя с невесты блестящий трепетный взгляд. Такой преданный, такой теплый.       – Хана, берешь ли ты в мужья Тсунаеши, которого видишь перед собою?       – Да, – так же твердо ответила девушка.       – Произнесите клятвы вслух.       – Я, Тсунаеши, беру тебя, Хана, в жены, и клянусь в любви, верности и супружеском уважении; а также, что не оставлю тебя до смерти. Да поможет нам Господь Бог всемогущий, в Троице единый, и все святые, – проговорил четко, без запинки, с радостной уверенностью жених.       – Я, Хана, беру тебя, Тсунаеши, в мужья, и клянусь в любви, верности и супружеском уважении; а также, что не оставлю тебя до смерти. Да поможет нам Господь Бог всемогущий, в Троице единый, и все святые, – ответила невеста, одарив стоящего перед ней парня хитрой, но отчего-то смущенной улыбкой.       – Если у кого-то есть возражения, почему эти двое не могут соединиться здесь перед алтарем, то пускай выскажет их сейчас, или же молчит век.       Церковь разразилась тишиной. Звенящей тишиной, которую прервал лишь священник, продолжив церемонию. Обмен кольцами, легкие прикосновения, а также поцелуй, скрепляющий их клятвы, после которого гости разразились аплодисментами. И среди ликующей от счастья и радости толпы мрачная тень, затерявшаяся позади, ударила в Хану пристальным прожигающим взглядом, который она приняла со схожим настроем. Словно два хищника, наблюдающие друг за другом сквозь рябящую траву, босс Варии и внешний советник понимали, что у этого брака фундамент может оказаться не так крепок, как хотелось думать. Но Хана не боялась. Почему-то не боялась. И внутренне усмехнулась, когда мужчина незаметно покинул церковь.       Официальная часть окончена, больше ему тут нечего делать.       Теперь я официально сеньора Вонгола. Савада Хана. Жена босса мафиозной семьи. Шик.       Шикарной оказалась не только официальная церемония, шикарным оказалось и место, которое после украшения и наполнения гостями стало выглядеть в разы лучше. Открывающийся вид на море, свежесть ветра, закуски, музыка, все было в высшей степени шикарным. Развлечения, пляски. Поздравления и, разумеется, подарки, на которые Хана не переставала жадно поглядывать. Они сняли для празднования огромный зал, если не сказать, что виллу, где гости могли отдохнуть как под крышей, так и на свежем воздухе.       Забавно было наблюдать, как авторитеты мафиозного мира участвуют, накатив, в глупых конкурсах, а затем, под испепеляющие взгляды своих жен, пытаются приударить за молодыми красавицами. Киоко, похоже, не врала, угрожая найти себе богатого сопровождающего, да только спустя час общения с кандидатами она бегством спасалась от потенциальных ухажеров. И их взбешенных жен. Забавно выглядело. Зато Бьянки наслаждалась обществом мужчин, но особое внимание уделяла лишь одному – Реборну, который теперь уже напоминал пятнадцатилетнего подростка. И выглядело это… ну, выглядело немного на уголовную статью.       Вечерело довольно рано. И за все время Хана себе места для отдыха не находила, практически каждый считал своим долгом пригласить ее на танец, и когда очередь, наконец, дошла до Тсунаеши, девушка чуть ли не висла у него на шее от усталости.       – Если бы кто-то сказал, что свадьба – это так трудозатратно, я бы… ох…       – Сделала бы что-то более скромное? – уточнил парень.       – Еще чего. Это великий праздник, мы должны показать всем, насколько круты.       – Ха-х, ну да. И это тоже.       Все же Тсунаеши обладал какой-то магической способностью наполнять человека спокойствием. Медленно кружась в такт музыки, опустив голову ему на плечо и ощущая, как его теплая ладонь грела поясницу, Хана невольно улыбнулась и хотела раствориться в моменте. Над их головами зажглась гирлянда, создавая особую магию под стать краснеющему закатному небу.       – М-м?       – Что такое? – заметив, как что-то привлекло внимание девушки, встрепенулся Тсунаеши.       – Пф, – не сдержалась и прыснула Хана, кивком указав куда-то в сторону, – да вон, смотрю как подгорает у Рёхея.       А подгорало не без причины, поскольку, во-первых, Бьякуран все же успел добраться хотя бы к вечеру на их праздник жизни, а, во-вторых, сейчас мило беседовал с родителями Киоко. Последние, судя по искренним улыбкам, наслаждались общением, пока их старший сын стоял где-то в углу и сгорал от ненависти. Киоко же находилась у фуршетной зоны, болтая с Такеши и Хром.       – Хм, – тихо усмехнулся Тсунаеши, возвращая внимание девушки.       – Что?       – Да нет, ничего, – перехватив ее взгляд и мягко улыбнувшись, парень с искренней любовью посмотрел на Хану. – Я так счастлив. Серьезно… я никогда не был так счастлив.       – Прям никогда?       – Ну… да, были моменты, когда мне казалось, что ты меня ненавидишь и убить готова, но рядом с тобой я… Не знаю, как это объяснить. Понимаешь, я люблю тебя.       – И я люблю тебя.       – Да… но это что-то больше, – нервно переведя дух и потупив взгляд, парень добавил: – понимаешь, я не могу передать словами, как благодарен тебе за поддержку. Хана, я… знаю, что все слишком быстро произошло. Наверное, могло показаться, что я боялся получить отказ или, что ты передумаешь… Но я реально боялся.       Что-то в голосе парня заставило Хану обеспокоиться. Выпрямившись, она с искренним недоумением посмотрела на него, однако Тсунаеши упрямо прятал взгляд. Грустный, тревожный, отчаянный взгляд, который оттеняла вымученная, но добрая ласковая улыбка.       – Почему? – только и смогла спросить девушка.       Затаив дыхание, босс Вонголы выдал свое волнение тем, как сжал ее пальцы в своих, а рука, лежащая на талии девушки, нервно сжалась в кулак. Они практически остановили движение в танце, музыка и голоса людей стали невероятно далекими и тусклыми.       Нахмурившись и облизнув губы, Тсунаеши тихо прошептал:       – Порой мне кажется, что все это сон… И когда я проснусь, то тебя не будет рядом, а все это… весь этот груз, весь этот ужас, в который нас втянули, мне придется переживать одному. – Нервно выдохнув, парень поднял на Хану едва ли не умоляющий взгляд. – Я не смогу без тебя, Хана. Ведь только ты понимаешь, что я все тот же бесполезный Тсуна, которому все еще страшно.       Сердце беспокойно забилось в груди. Внезапная перемена настроения ее жениха – нет, уже мужа – заставила Хану всерьез обеспокоиться и нервно сжать его руку в ответ.       – Вовсе ты не бесполезный, – нахмурившись, произнесла девушка. И удивилась, что ее голос дрогнул. – Не говори так, Тсуна. Конечно, есть пословица, что за каждым сильным мужчиной стоит сильная женщина, но ты ведь не слабый, а именно что сильный человек. Перестань так думать. Что на тебя нашло?       Вряд ли ее попытка успокоила Тсунаеши, он задержал на ней беспокойный, неуверенный взгляд, но через секунду, позволив себе пережить момент, тихо выдохнул. Притянув к себе Хану, прижав к груди, он накрыл ее спину рукой в крепком объятии. Только жест ничуть не успокоил девушку, наоборот, вынудил растеряться еще сильнее. Как и улыбающийся голос парня:       – Что бы теперь ни случилось в будущем… и что бы не произошло в прошлом, теперь мы вместе, Хана. Несмотря ни на что, ни на какие… ошибки. Будь со мной. Пожалуйста…       Музыка плавно подошла к завершению, сменяясь резвым мотивом, который моментально взбодрил толпу. А Хана так и застыла, прижавшись к груди Тсунаеши, через ужас мгновения пытаясь заставить себя двигаться.       Нет… нет, блин, он не мог узнать. Никак.       – Ну, мне нужно сходить к ребятам, – отстранившись от Ханы, Тсунаеши с былым задором и искрами во взгляде одарил ее очаровательной улыбкой. – Гокудера-кун сказал, что со мной хотел поговорить Руслан Долохов, а этого парня лучше не заставлять ждать, ха-х. Ладно, веселись.       – А-а…       Он ускользнул так быстро, что девушка и слова не успела вставить, застыла с протянутой вперед рукой, да чувствовала себя единственной выжившей на необитаемом острове. С трудом переведя дух, на негнущихся ногах Хана донесла себя до барной зоны, попросила официанта налить ей текилу. Один глоток, и алкоголь, обжегший глотку, стал наибольшей из проблем.       Успокойся, он мог иметь в виду все, что угодно… Сука, да об этом вообще никто не мог знать. Если только капитаны Варии не болтали, как сплетницы, а мужики еще те сплетницы. Дерьмо… дерьмо, дерьмо, дерьмо! И что это было?!       С шумным выдохом опустив стопку на барную стойку и поймав на себе вопросительный взгляд официанта, Хана покачала головой. Напиваться она не горела желанием. Честно говоря, не хотела и вдаваться в детали того, что имел в виду Тсунаеши под своими словами. Наверняка не их ссоры. Но как бы себя девушка ни пыталась успокоить, не получалось сосредоточиться.       Если он знал, то почему не отменил свадьбу? Наоборот, Тсуна сам торопил ее… боялся, что ли, что я откажусь и убегу к Занзасу? Пф. Ха-х… ха-ха-ха-ха… Боже… какая глупость. Какая глупость с твоей стороны, Тсуна. Ты мне предложение из страха сделал? Или же узнал обо всем после того, как неудачно выронил кольцо из кармана?       Блять, как не посмотри, просто два сапога – пара. Изначально я, конечно, задавалась целью привязать его максимально к себе, внушить, что без меня он ничего не сможет… Но он серьезно в это поверил?       Говорят, в отношениях всегда кто-то любит больше. У нас, похоже, все понятно на лицо. Но ведь я не только влюбила в себя парня, но и сделала из него жертву манипуляции… Потрясающе. Просто потрясающе. Лет пять назад бы порадовалась, но сейчас от понимания этого тошно становится.       Какая же я все же сво…       – Ты словно призрака увидела, сеньора невеста. Все в порядке?       Да ёп твою мать.       Собравшись с духом и вымученно, с видом человека, который хотел бы просто спокойно умереть, Хана обернулась к Бьякурану. От его фирменной улыбки хотелось вдобавок повеситься.       – Ты хоть представляешь, во сколько я сегодня встала? Тут каждый… каждый человек считает своей обязанностью потанцевать со мной, и пойди, откажи хоть одному из этих стариков, которые в жизни корсет не носили. Наверное. Не берусь утверждать.       – Ха-х, ну, свадьба — это очень волнительно. И, боюсь даже просить, но я бы тоже хотел тебя немного помучить, – протянув ей руку, виновато улыбнулся парень, – позволишь?       Хана даже не скрывала, что вид протянутой руки вызвал у нее тошноту, но с вымученным вздохом она приняла приглашение, заставив Бьякурана тихо засмеяться. Музыка, конечно, не располагала к спокойному вальсу, но здесь вообще никого это не волновало. Все кружили невесту в мягком плавном темпе. Так и молодой босс семьи Джессо никуда не спешил, составляя для девушки отличную пару – как минимум, из-за его белоснежных брюк и сиреневой рубашки они смотрелись довольно гармонично.       – Позволь официально поздравить тебя с замужеством. На удивление, ты практически не нервничаешь в отличие от Тсунаеши-куна.       – Ну… это же Тсуна, – неловко пожала плечами Хана, понимая, что нужно как можно быстрее свернуть с этой темы. Так что лучшей защитой стало нападение: – Ну а ты?       – Я? – в искреннем недоумении уточнил Бьякуран.       – Подруге моей когда предложение сделаешь? – нахмурив брови, словно сварливая бабка пробормотала девушка. – Или все играться будете, как дети малые?       – М-м… Думаю, у нас сейчас не те жизненные приоритеты.       – Жизненные… приоритеты, да?       Это так он называет их шведскую семью что ли?       – Слушай, Киоко особенная девушка, она мой самый близкий человек, – всерьез подметила Хана, – так что не вздумай обижать ее. Иначе я на тебя натравлю Вонголу.       – Самый близкий, да? – задумчиво протянул парень, вдруг замедлив движение танца, практически остановился и снисходительно улыбнулся. – А разве это не Тсунаеши-кун?       – Ну, Киоко я знаю куда дольше. Уж поверь, намного дольше.       – Да… в это я верю.       Улыбка на его губах стала другой, не просто задумчивой, а, скорее, колючей, как и взгляд сиреневых глаз, от которого у Ханы почему-то пробежал холодок по коже.       – Но ты права, – с задором подметил Бьякуран, чуть крепче сжав ее тонкие пальцы. – Киоко-чан действительно особенная. Вы обе особенные… Нам с Тсунаеши-куном очень повезло, что вы оказались рядом с нами. Особенно Киоко-чан... да с такой удобной подавляющей силой.