Это всегда был ты

      На часах уже девять утра Антон стоит в кабинете психолога. И пока друг общается с одним из учеников, о его насущной проблеме, Шастун уже в который раз обрывает телефон своему младшему, теперь уже брату. Но Попов трубку брать и вовсе то, кажись, и не собирается, и Антон это понял еще час назад, да он уже два блядских часа названивает Арсению в любой удобный и не самый удобный момент.        Благо, сейчас перемена, однако это нихренашеньки не успокаивает учителя иностранных языков. Теперь на нем двойная ответственность за Арсения, но этот пиздюк не хочет вовсе выходить на контакт. У Шаста начинается уже паника, вдруг этот придурошный что-то уже успел учудить или куда-то вляпаться, причем Шаст и правда думает, что тот творит все это специально, особенно если учесть вчерашнюю ситуацию. Антон рычит в себя, а затем робко извиняется перед психологом и одним из десятиклассников, все еще сидящем в кабинете его друга. — Дмитрий Темурович, так, что мне делать с этим?       Спрашивает парень. Из всего диалога Антон лишь смог понять, что тот мечется и не может признать свои чувства по отношению к другому человеку. И Шастун думает, как же это глупо, ведь если любишь, нужно просто это принять и признаться, вот и все, делов-то (Ага, кто бы говорил). Он опускает телефон в карман, когда слышит умные речи Димы. — Слушай Артур, я знаю, что в любом возрасте сложно принять свои чувства, — он лишь на долю секунды смотрит на Шаста, качая головой. — Но, знаешь, есть одна методика. Когда наш мозг не может признать очевидного, мы всегда обращаемся к своему сердцу. Попробуй начать считать, каждый раз когда, твое сердце будет пропускать сильный удар рядом с этим человеком, прибавляй по одному, как только ты досчитаешь до десяти ты сможешь признать, что влюбился. — Вы, правда думаете, что это поможет? — Я в этом уверен.       После этого, обдумав пару минут все сказанное психологом, ученик прощается с двумя взрослыми и покидает кабинет Поза, и тот наконец спокойно разваливается на своем кресле, тяжело вздыхая, да и почему все ученики правда думают, что если ты психолог, то точно спец в делах сердечных? Ведь это явно не так, вон Димка сам не может до сих пор в себе разобраться, особенно после случившегося вчера с Сережей, он до сих пор чувствует на своих губах, этот проклятый привкус темного шоколада, и не знает как теперь себя вести с одиннадцатиклассником.       Шастун опускается на диван, вновь достает телефон из кармана, может, Арс, хотя бы сообщение написал? Однако все его надежды тщетны, Попов явно не собирается выходить с ним на связь и подавать какие-нибудь признаки жизни, что не может не раздражать старшего. Он надувает щеки и раздраженно выдыхает, что не укрывается от проницательных глаз психолога. — Что, твой Арсений, все еще не выходит на связь? — Да, блять. Не, ну ты прикинь с утра до этого хрена дозвониться не могу, хотя-бы смс-ску черканул, сученок. — Может, он просто спит? — Ага, загробным сном, — рычит Антон.       В этот момент в кабинет входит Сережа. Он кротко здоровается с двумя старшими и ставит два бумажных стаканчика кофе на стол Димы, а затем смотрит на Антона, сжимая кулаки. Шастун не может понять, чего хочет от него его же ученик, а затем Матвиенко выдыхает, будто поговорив сам с собой. И успокоившись, обращается к классному руководителю. — Антон Андреевич, Арс просил передать, что его сегодня не будет, он приболел. — Опять?! — Да!       Повышая голос, отвечает Сережа, а после вылетает из кабинета, оставляя Антона в полном недоумении с сия действий, он разводит руками и смотрит на Поза, в воздухе в ту же секунду повисает вопрос: «И, что это блять сейчас было?» на, что Дима лишь пожимает в ответ плечами, потому что и сам нихренашеньки не понял. А затем, когда Антон, спустя еще пять попыток дозвониться до Попова, начинает трясти ногой, Позов понимает, что без его вмешательства здесь не обойдется. — Шаст, выйди минут на десять, я переговорю с Сережей и тебе все расскажу       Антон лишь устало кивает, удаляясь из кабинета психолога. Десять минут тянуться словно вечность. Антон кажется успевает обойти полшколы, думая, что же блять происходит, и нервно поглядывает на время, перемена все-таки не резиновая, а от Димы он еще не получил никакой информации. Через какое-то время парень армянской внешности покидает кабинет психолога и возвращается в класс. И Шастун без предупреждения, почти в ту же секунду врывает в кабинет друга. — Ну и? — Тох, это пиздец, — кратко, но понятно отвечает Дима, а затем спрашивает. — Ты вообще в себе? Ну скажи нахрена ты вчера сказал Арсу такую ересь? — Я сказал, то, что должен был сказать. — Антон, ему семнадцать, они сейчас все в штыки воспринимают. Я понимаю, что ты хотел до него донести, но он нет. Из разговора с Сережей я понял только то, что Арс, теперь думает, что ты его ненавидишь, и, что собираешься обрубить с ним любые канаты к общению, поэтому он и идет на опережения, не беря трубку. — Но, я же вчера сказал, чтобы он перестал пересекать черту, а не все то, что ты перечислил. — Ты это не мне, а ему объясни. — Блять, я тебя понял.       Говорит Антон, когда слышит звонок на урок. Весь день он ходит сам не свой, да и уроки ведет примерно так же. Все мысли учителя забиты мальчишкой. Антон и подумать не мог, что на эмоциях сказанные им слова, могут вызвать такой резонанс, в голове этого подростка. После шести часов он, наплевав на все, несется к машине, ему правда хочется все прояснить с Арсением, и прояснить так, чтобы до него правильно дошли слова преподавателя.       Он несется домой с приличной скоростью, но одновременно так, чтобы после не получить штраф, не хватало еще из-за собственной суеты платить в конце месяца по заоблачным счетам. До дома он добирается за полтора часа и, кажется, Антон впервые благодарен тому факту, что их общие родители сейчас находятся в отъезде, наслаждаясь медовым месяцем. Он заходит в дом, открывая дверь с собственного ключа, но как только попадает внутрь понимает, что слова Димы были правдивы, на весь дом орет музыка и сколько она орет одному богу известно и Арсению, само собой.       Антон достигает второго этажа за пару ступеней. Он идет к источнику звука, а именно к двери ведущей в комнату младшего и раскрывает ее, даже не соизволил постучаться, все-таки это и его дом тоже. Но то, что он видит дальше заставляет усомниться в адекватности мальчишки. Арсений стоит посреди комнаты и под громкую музыку, с нескрываемым похуизмом швыряет из окна все попавшиеся под руку вещи. — Попов, ты ебу дал? — Какого хуя ты тут делаешь?       Спрашивает недоуменный мальчишка, зависая с поднятой рукой в воздухе в которой держит, сука, Антоновский плеер, да Шастун не пользуется им уже лет пятнадцать, с тех пор как тот вышел из моды и на смену ему пришел телефон, но сам факт это его плеер, и с какого такого неизведанного хуя Арс решил, что может кидаться его вещами, и что вообще его вещи забыли в комнате младшего? — Медленно положи эту вещь, — выставив руку в предупреждающем жесте, просит Антон. — Ага сейчас, — говорит Арсений и кидает тот из окна. — Сука! Ты правда, блять неадекватный! Я, блять, через полгорода сюда несся, чтобы, что?! — У меня к тебе тот же вопрос! Я не просил тебя приезжать! — Блять, ну почему из всех мужиков на этой земле мне в братья достался такой дегенерат?! — Не поверишь, но кажется наши мысли впервые сходятся! — Знаешь, а ты прав, нехуй было мне сюда приезжать, делай, что хочешь, больной урод!       После этих слов Шаст с грохотом хлопает дверью комнаты, не слыша как по ту сторону что-то падает на пол, разбиваясь на множество мелких осколков. Шастун выбегает из дома и садится в свою машину, решая, что ему правда нужно успокоиться, и уехать подальше отсюда, пока еще лишнего не ляпнул. Только на полпути он включает радио, слыша знакомые строчки из песни Анни Лорок «Сон». «Я глаза закрываю и стою в тишине, Будто молча кричу тебе. Знаю, это напрасно Я решаю сама С кем делить свое счастье, Но, я признаться должна: «.       Антон думает о том, что Арс чувствует сейчас и что-то неуверенно начинает сосать под ложечкой, стыд, не иначе. Он ставит себя на место этого юнца. Он начинает сам думать, как бы отреагировал, ворвись в его комнату взрослый человек и начни ни с того ни с сего предъявлять ему, пускай и за испорченную вещи, возможно даже любимую. Да он бы, блять, повел себя точно так же, потому что априори не понимал бы, за, что ему должно быть стыдно. Однако это не означает, что Арсений имел право портить его памятные игрушки. «Я видела сон, в котором она Целует тебя, но так нечестно! Я видела сон, прошу об одном, Чтобы он не оказался вещим».       Он вспоминает вчерашний вечер и весь его пыл сходит на нет. Мало того, что Арс его неправильно понял, так еще и наверняка видел, как он обнимает Иру. Пускай это совершенно нормальное явление для влюбленных двух сердец, Антон понимает, как чувствовал себя в тот момент Арсений. Ведь тогда в лесу он сам, долбоеб, возможно, дал ему надежду на какую-то возможность развития их отношений, помимо братских, разумеется. Скорость машины резко замедляется, однако не останавливается до конца. «Да, я все понимаю Сердцем верю тебе, Но в душе началась война. Я тебе отдаю все, не жалея себя, Почему снова нет тебя».       Последняя строчка отрезвляюще бьет по голове. Только сейчас до Шаста доходит, что он только, что вытворил. Он же, блять, правда несся через полгорода, чтобы объясниться с Арсением, а вместо этого в очередной раз посрался с ним. Шастун рычит в себя, останавливая машину перед развилкой, одна дорога ведет в город, другая же назад к Арсению, и сейчас Шастун чувствует себя последним гадом. Потому что он старший, потому что он должен вести себя умнее, быть разумнее и рассудительнее, а по факту именно сейчас он ведет себя точно также, как в свой бунтарский подростковый период. — Мальчишка.       Лишь говорит Шастун сам себе, включая поворотник, и выезжает на дорогу ведущую прямо назад к их дому. Доезжает он быстро и, вновь оказавшись на первом этаже, собирается с мыслями, готовясь ко всем выходкам младшего заранее, чтобы вновь не сорваться и вновь не наворотить делов. Он доходит до второго этажа и, сделав несколько глубоких вдохов, вновь открывает дверь, готовясь к тому что в него, что-нибудь, да прилетит.       Однако, его младший и правда не перестает удивлять. Арсений стоит с закрытыми глазами в центре собственной комнаты, на полу, под его ногами осколки от разбитой хрустальной вазы, а то и нескольких, на которых этот придурошный и стоит, с закрытыми глазами, сжав челюсть и кулаки. Шастун делает неуверенный шаг вперед, не зная, что сейчас нужно сделать, а затем наплевав на все подходит к мальчишке и крепко стискивает того в свои объятия.       В голове тут же словно отрывками мелькает разговор Поза с тем учеником. Антон зажмуривается сам, когда во всей суматохе этой музыкальной вакханалии и всхлипывания в районе собственного плеча, слышит слишком, блять, вот реально слишком громкий удар собственного сердца.       …1…       Невольно произносит он про себя. И тут же резко встряхивает головой, ну, что за бредовые мысли с чего он вдруг начал считать? Арсений его брат вот и все не более того, какие еще десять счетов до влюбленности? Бред! Шаст не может влюбиться, ну точно не в мужчину, который младше его на восемь, сраных лет.       Он отстраняется от мелко дрожащего парня, смотря в заплаканное лицо почему-то сейчас, ему становится больно лишь от одного взгляда в эти голубые заплаканные глаза. Он берет его за плечи, осматриваясь по сторонам, в комнате царит хаос, разбитые осколки на полу, подушки, одеяло и все возможные школьные принадлежности валяются по углам. Шастун несколько раз вздыхает, приводя рассудок в норму, а затем обращается в Арсению: — Давай поговорим спокойно и не здесь.       И увидев лишь кивок головы, Антон даже не успевает подумать, как подхватывает босого парня на руки и выносит из комнаты. Спускаясь по лестнице он сажает его на барный стол, на кухни, а сам рыщет в ящике, ища домашнюю аптечку. Он изредко поглядывает на ноги младшего, израненные осколками от стекла, а затем достав перекись возвращается к Арсению, собираясь обработать раны младшего. — Не надо! Само пройдет. — Не пройдет. Арс, ты не маленький, она щиплет то чуть-чуть, все будет хорошо. — Сука!       Начинает кричать одиннадцатиклассник, когда Антон по неосторожности выливает полбутылки средства на израненные ноги. Он быстро хватает полотенце, вытирая излишнюю жидкость, отчего Попов начинает еще больше бить ногами и попадает Шасту прямо в пах. — Сука Арс! Какого хуя?! — Сказал же, что больно! — Ладно осталось только заклеить это все пластырем, потерпишь?       И получив со стороны кивок головы, Антон начинает махинации по заклеиванию стоп младшего, а тем временем в голове преподаватель обдумывает, как бы начать разговор с одиннадцатиклассником из сегодняшнего дня, да из всех предшествующих. Он понял, что мальчишка и правда воспринимает все в штыки, поэтому спустя пару минут соображений начинает говорить. — Арс, послушай, то, что я вчера сказал, да и сегодня… Вообщем-то я не это имел в виду, ты мой младший брат и я хочу построить с тобой нормальные отношения, но я люблю Иру и меня не влечет к тебе ни в каком таком романтическом плане. — Антон, я не даун, и я это прекрасно понимаю. — Тогда зачем ты вчера сделал это? — не произнося слово «поцелуй» спрашивает Антон. — Может алкоголь ударил в голову, не знаю — нагло врет Арсений.       После обработки ран, Антон берет веник и совок и идет убирать в комнате младшего, да он бы никогда не подумал, что будет этим заниматься, но все равно продолжает уборку, параллельно думая, что же тогда было в голове Арсения когда он подсел на наркотики, если лишь от пары неправильных фраз ему снесло крышу.       Да Антон до сих пор не перестал думать о том случае. Особенно, когда они проводили занятия по английскому. Парень всегда невольно заламывал пальцы, а затем резко убирал руки под стол или занимал их другими вещами, ручкой или ластиком, но это все равно тревожило старшего.       Шастун до сих пор не мог понять, что же произошло, а после сегодняшнего, начал предполагать, что, возможно, старый преподаватель, наговорил гадостей в сторону мальчишки, может, даже что-то связанное с его ориентацией. Но как-то эта идея не доходит до полной кондиции в голове Шаста, не мог же Арс, просто потому что какой-то хмырь, что-то сказал, постичь наркотическую зависимость, ну это же глупо.       Он встряхивает пару раз головой, выкидывая мусор, и спускается наконец со второго этажа возвращаясь на кухню. Арсений уже вовсю ждет его с двумя кружками чая и шоколадными кексами с изюмом, сам парень сидит за столом что-то просматривая что-то интересное, но как только младший заприметил Антон дисплей экрана в ту же секунду погас, а сам телефон оказался на столе причем перевернутый вверх чехлом. — Арс, слушай у меня тут есть к тебе предложение. — Руки и сердца?       Рассмеялся Попов, и Антон наконец смог выдохнуть с облегчением. Попов явно перестал дуться на него, раз вновь начал выводить старшего из себя, хотя наверняка догадывался, что Шасту это не нравится. Он быстро собрался с мыслю, решив не заострять внимание на этом, просто потому что знал, что бесполезно. — Смотри, может каждый из нас расскажет о своих сокровенных секретах, ну, чтобы мы наладили контакт. — Да Шастун, тебя только в разведку и отправлять, хотя тогда наша армия нихренашеньки не получит, — а затем Арсений рассмеялся. — У меня конечно много раз пытались, обманными путями выяснить причину моей наркотической зависимости, но чтобы так, прямо и в лоб? Это что-то новое. Прости, но нет, я пас.       Антон, поняв настрой мальчишки, больше не пристает к нему. Они разговаривают на отвлеченные темы, шутя и смеясь над всем, что в голову придет. Так день проходит удачно, что наши герои и вовсе забывают о времени, а сам Шастун о том, что у него еще назначена встреча с однокурсниками. Об этом мероприятии он вспоминает, когда на телефон начинает звонить Макар, а затем шлет сообщений сто, с вопросом где Шаст шляется?       Антон, поперхнувшись, уже давно остывшим чаем снимает трубку и, невнятно оправдавшись, обещает прибыть через пол часа, ну максимум минут сорок. А затем его взор обращается к Арсению смотрящему с непониманием на мужчину постарше. — У тебя пять минут на сборы. И никаких пререканий, у меня очень мало времени. — Шаст, да езжай ты спокойно, я не маленький, в конце концов. — Ага, а потом тебя опять клинанет и ты разнесешь весь дом, ну уж нет, ты едешь со мной и это не обсуждается. — Ладно.       Пожав плечами, Попов быстро удаляется наверх, надевая черную футболку и джинсы. Антона он вновь поражает, ведь собирается парень действительно за отведенные ему пять минут и уже готовый стоит в холле как ни в чем не бывало. До ресторана, в котором собрасиль все Шастовские однокурсники они добираются тоже быстро, и зайдя в ресторан, они встречаются с целой толпой людей, ждущих их.       Арсений сразу уходит в конец стола, садясь в углу, Антон все уши ему прожужжал, чтобы на встрече выпускников он был тише воды, ниже травы и даже поспорил с юнцом на пять тысяч, что тот не сможет молчать весь вечер, и Арсений с радостью принял такое пари.       Встреча проходила успешно, все обменивались своими достижениями, рассказывали истории из жизни, травили байки и пили за любовь и за дружбу. Шастун и правда за весь вечер не услышал ни звука доносящегося от мальчишки и, кажется, теперь до него дошло, каким именно способом он сможет затыкать рот этому неугомонному парню.       Когда однокурсники ближе к полуночи начали расходиться кто-то из толпы предложил продолжить их встречу в караоке, так сказать тряхнуть стариной. Все были не против, и Антон в том числе. Он уже было начал собираться, когда вспомнил о мальчишке молчащим весь вечер. Все уже покинули ресторан, когда Шастун узрел это чудо в перьях. — Арс? Ты что заснул? Да как тебя вырубить-то могло под такой шум и гам.       Посмеиваясь и легонько хлопая мальчишку по лицу, спрашивает Шастун, не веря собственным глазам, а затем его взгляд зацепляется за бутылки в аккурат сложенные в углу, их около пяти штук, если не больше и все это крепкий алкоголь. — Да ты издеваешься сейчас? — спрашивает риторическим голосом Антон у сонной тетери. — Тох, ты идешь? — вернувшись в ресторан, спрашивает Макар. — Илюх, у меня тут проблемка нарисовалась, походу сегодня без меня. — Понял, не дурак.       Илья почему-то хитро улыбается, будто рисуя в своей голове неизведанную Шасту картину, а затем говорит, что-то из разряда «не страшно» и вызывает парням такси. До прибывшей машины они дотаскивают бормочущего себе под нос Арса, вдвоем, и Антон уже жалеет, что заключил спор с этим юнцом, ведь мало того, что этот придурок напился в стельку, так еще теперь Шаст торчит ему пять кусков, ну просто не вечер, а фиаско!

𖥡♕𖥡

      Уже возле дома, оплатив такси расстроенный Антон заносит пьяную тушку Арсения и кидает его на диван, приняв решение не тащить того на второй этаж, да это его маленькая месть, за то, что Арсений испортил его вечер. «Пусть теперь со спиной помаяться», — думает Шастун довольный своей маленькой шалостью.       Он стоит на кухне как ни в чем не бывало, и пьет воду, а затем слышит как кто-то подходит сзади. Антон в ту же секунду поворачивается и видит перед собой сонную тетерю — Арсения Попова. Парень выглядит помятым, хотя спал вряд ли так много, хотя Шаст не знает на самом деле в какой момент их веселья, он отключился. — Проснулся, пьянь тропическая?       Подшучивая спрашивает Антон, однако ответа не получает. Вместо этого Арсений отталкивает его от холодильника и лезет в морозильник, преподаватель иностранных языков опешивает от таких непонятных действий со стороны младшего и уже хочет спросить, что тот собирается делать, когда Арсений с довольной, пьяной, улыбкой поворачивается к нему держа в руках огромный брикет мороженного. — Хочу.       Лишь говорит Попов, садясь своим задом на барный стул, и Шастун, вспомнив как боролся с ним, когда тот болел тяжело вздыхает и подходит к мальчишки отбирая целый брикет, и пока тот что-то бубнит и возмущается, Антон накладывает ему в тарелку небольшую порцию, хотя и понимает, что это плохая затея в такие холода, жрать мороженое.        Но так же он знает, что если не даст его этом юркому гаденышу, то Попов через жопу вывернется, но сожрет весь брикет. И тогда больничный ему обеспечен, а уж второй такой раз Антон не переживет, спасибо, но он не отошел еще от прошлого раза, ему еще горчичники вместе с Поповым на перебой в кошмарах снятся.       Арсений уплетает свою порцию слишком быстро и вновь несется к холодильнику, Антон еле успевает его тормозить и оттаскивает назад, на стул, и так три раз, блять, подряд. Такие тренировки не вписывались в программу Антон, никоем образом. — Ну дай мне еще мороженко! Ну, пожалуйста! — канючит Попов. — Нет, у тебя от такого количества, живот заболит или ты простынешь.       Арсений хнычет пытается вновь и вновь добраться до заветного брикета, а затем кажется, когда Антон уже раз десятый его оттаскивает от морозилки, он обмякает на его руках и Антон наконец выдыхает, думая, что мальчишку увлек в свои объятия Морфей и он наконец перестанет буянить (наивно).       Антон возвращает спящего Попова на диван, а сам идет на верх, приняв решение укрыть одиннадцатиклассника хотя бы пледом, все-таки ночи холодные, как ни крути, а Арсений, по крайней мере в отсутствие родителей, болеть не имеет права. Антон не готов ко второму таком эпохальному разу. Он спускается вниз, держа в руках плед, и видит сидящего на диване Арсения на коленях, парень упирается руками в диван и как-то искоса смотрит на старшего. — Так, ну и, что теперь ты хочешь? — Мяу. — Ага кот значит, кис-кис-кис, а ну иди сюда.       Расправив плед в своих руках, Антон аккуратно подходит к шипящему на него, пьяному Арсению и накидывает его как на попугаев по ночам. Одиннадцатиклассник пытается его стянуть, но неудачно, а затем и вовсе, свалившись с дивана, начинает храпеть. — Знал бы ты в каком я сейчас ахуе.       Говорит он Арсению, который его уже не слышит, и в этот раз принимает решение перенести его все-таки в его комнату, ну может там он наконец спокойно будет спать. Антон стоит в спальне мальчишки около десяти минут и, убедившись, что тот точно спит, сам уходит на диван.       Только его тело касается мягкой поверхности, а он сам закидывает руку за голову, наконец расслабляясь, как чувствует, что спинка дивана явно стал тяжелее. Он открывает глаза и видит лежащего на ней Арсения, который держит в своих руках флакон с шампунем из ванной и когда он успел? — Carino.       В эту секунду Антон распахивает в удивлении глаза, вытаращившись на младшего брата, как на сумасшедшего. Он бы в жизни не подумал, что пьяный Арсений, это пиздец с такими последствиями, что умереть не грех, но в прошлый раз он же так себя не вел. Убеждает себя Шастун и тут же вспоминает, как парень отжигал на барной стойке, вопросы как-то сами собой исчезают в этот момент, а сам преподаватель вновь обращает свой взор на Арсения. — Ага, тебя именно сейчас приспичило начать со мной флиртовать на итальянском, что ж замечательно. Это шампунь, а не выпивка, это для волос, не пей его, — внушает младшему Шастун, но тому явно, абсолютно плевать. — Sono così solo oggi. Tienimi compagnia. — Тебе все равно ничего не обломится, и то, что ты пьян это не оправдание.       Он успевает ухватить Арса за запястье, а затем тот как в фильме, про явно чокнутых людей, тот зевает и падает на грудь Антон, пару раз преподаватель пытается его скинуть, но тщетно, Арсений тяжелый и это факт. — Да, я святой после этого!       После он все же поднимает Арсения и на руках вновь относит в кровать. Попов больше не буянит, только что-то смутное бубнит себе под нос и почему-то интерес берет вверх и Шастун нагибается ближе к младшему, прислушиваясь. — Бука ты, Антон.       Шаст улыбается от такой нелепости, а затем поправляет челку парня, возвращаясь в сидячее положение, когда сердце вновь пропускает слишком сильный удар.       …2…