***
Понедельник. Обычный загруженный день и почётное олицетворение всех серых будней. — Да, кстати, скоро экзамены, — я резко переменила настроение в голосе, переводя разговор в более серьёзное русло, хотя до конца так и не была заинтересована в диалоге, — уже придумала, как будешь готовиться? Вильде с привычной для себя чрезмерной эмоциональностью начала вещать что-то о дополнительных уроках и репетиторстве, а я вновь отвлеклась и буквально вылетела из разговора. Длинная перемена. Мы проходили мимо кабинета… физики? О, Господи, когда-нибудь я выучу эти дурацкие номера кабинетов… Он облокотился головой об стену, кидая скучающий взгляд на снующих туда-сюда учеников. Как всегда спокоен и сдержан, но по-прежнему привлекателен. Сейчас его в конце дня рассеянное внимание не мог привлечь даже лучший друг, Вильям Магнуссон, который обсуждал что-то, наверняка, интересное, но из-за шума коридора я мало что разобрала. — Сейчас опять миссис Стюарт будет валить нас всеми вообразимыми и невообразимыми способами, — жалобно скулил Магнуссон, крепче прижимая к себе лямку тёмно-синего рюкзака. Знаете, я была с ним согласна. Стюарт — настоящая стерва, из-за которой даже собственный сын не мог назвать себя круглым отличником. — О, да, Вильям, — он бессильно прикрыл глаза, а когда вновь распахнул их, то я поймала его усталый, но манящий взгляд. В силу моей близорукости я пока так и не поняла, какого цвета его прекрасные глаза, но думается мне, что небесно-голубые или болотно-зелёные. — Ты меня слушаешь вообще? — возмущённо провопила Лин, чем вызвала у меня огонёк раздражения. Я мысленно досчитала до трёх и только после спокойно ответила: — Конечно, подруга, обижаешь, — не обладая выдающимся интеллектом и имея достаточно инфантильную натуру, несмотря на всю её хитрость, Вильде приняла мои слова за чистую монету и продолжила повествование о том, что она будет поступать в экономический колледж, потому что так хочет её мать (у той нет почти ни одного трезвого дня, удивительно, что она вообще что-то хочет), а сама Линн предпочла бы профессию косметолога, чтобы поднять бьюти-сферу Норвегии на новый уровень. Сделав выводы из монолога Хэлеруд, я погрузилась в мысли.***
С того момента прошло некоторое время. Я уже немного заставила себя забыть о нем, о Кристофере Шистаде. Вместе с Линн мы бежали по лестнице на урок географии. Страх опоздать был сильнее, потому что иначе препод заставит рассказывать заданный параграф, который, естественно, никто, даже я, не прочёл. Переступив порог кабинета и облегчённо выдохнув, я села за вторую парту, за которой сидела в последнее время, и дала волю мыслям. Обычно я всегда слушала ту информацию, что излагала миссис Рид, но сегодняшним днем она мучила учеников, что успевали гораздо хуже меня и не сделали ни одной работы с начала года. — Эв, ты заметила Шистада на лестнице? Я вмиг удивлённо хлопнула глазами, а затем сделала безразличное выражение лица, словно эта информация для меня не более важна, чем новый маникюр Хэлеруд. — Хм, рада за него, — саркастично шепнула я, вновь возвращаясь к конспекту по географии. Хэлеруд ничего не ответила. В последнее время я старалась не посвящать её в свои «любовные драмы». Помочь не поможет, однако растреплет всему Хартвиг Ниссену. Держать язык за зубами она никак не умела.***
Постепенно все взгляды и переглядывания перетекли в пятницу. Учёба закончилась. Я в последний раз заглянула к преподавателю, который вёл мою проектную работу, мы обговорили нюансы, попрощались до понедельника, и я направилась домой. Перейдя дорогу, телефон завибрировал. Это был чат класса. Мой кудрявый одноклассник, Юнас Ноэ Васкес, сообщил о том, что третий курс устраивает вечеринку по случаю победы Вильяма Магнуссона в каком-то крутом конкурсе Осло. Что за конкурс узнавать мне было неинтересно, однако я задумалась о том, чтобы посетить мероприятие. Нельзя сказать, что я прямо-таки была поклонницей шумных вечеринок, но один раз… почему нет, собственно говоря? Тем более, что Нура сама ни раз подталкивала меня больше общаться с людьми. Я набрала сообщение: «Я буду», и через десять секунд отправила его. Реакция одноклассников не заставила себя долго ждать. Все несказанно удивились, но тем не менее были рады моей компании.***
Сама вечеринка начиналась в пять. Я пришла на полчаса позже, предварительно заверив маму, что буду не позднее восьми. Я взяла бокал красного вина, так как не переносила другой алкоголь, а тем более белое вино, и, увидев больно знакомое лицо белокурой девушки, сразу подошла к ней. Конечно же, это оказалась моя лучшая подруга — Нура Сатре. Она была на год старше и училась на одном курсе с Магнуссоном, который и организовал это мероприятие. Не могу не сказать, что Сатре являлась бóльшей поклонницей таких вечеринок. Меня сколько не пыталась позвать, да все было тщетно. — Вау, подруга, я никак не ожидала увидеть тебя здесь, — я хитро прищурилась и многозначительно ответила улыбкой, потому что сама до конца не понимала, что меня сюда привело. Кивнув на стакан с каким-то напитком в руках Нуры, я поинтересовалась, как вечер. — Ну, знаешь, пока ничего интересного особо не было… — «Особо»? — придралась я к слову, зная, что раз Нура так говорит, значит, что-то интересное всё же было. — Этот твой одноклассник… Мик? — Майк, — исправила я ту, а в глазах всплыл образ того наглого парня румынской национальности, что изрядно меня доставал и клялся в вечной любви или влюблённости. — Ну да, Майк. Он тут корчил из себя арабского шейха и веселил народ. Меня разразил смех. — Ахаххаха, чего-о-о? Серьёзно? — Абсолютно, — Нура достала телефон и принялась что-то печатать. — Я тебе сейчас видео пришлю. — Как хорошо, что это кто-то снял. Майк вечно творит какую-то дичь. На десяток секунд я выпала из жизни, вновь встретив взгляд Шистада. Вот же черт! Мне начинает это надоедать. Почему всё складывается так, что один человек поселился в моих мыслях и паразитирует там уже больше года? «Больше года?» — спросила я себя. Да, именно так. Это началось еще на первом курсе. В период летних каникул я убедила себя, что подошла к концу эта свистопляска гормонов, но почему мой организм до сих пор реагирует так? По сей день я задаюсь вопросами и колеблюсь сомнениями: нужно ли это всё? Всё чаще наши игры в гляделки становились взаимными, но никто не делал первый шаг, однако вопросов и неоднозначностей с каждым днём становилось все больше. — Подойди же ты к нему наконец! — нагло и совершенно бесцеремонно подруга прервала мой поток мысленных рассуждений. — Не могу, — кратко, но понятно воспротестовала я. — У него девушка есть. — Ну и что? Она же ведь все равно в другом городе живет! Да и ссоры у них постоянные, судя по этим детским выпадам с её стороны в социальных сетях. — Да, в Тронхейме, но не могу я так, Нур, хоть убей… — и моя дорогая Сатре, видимо, пропустив слова мимо ушей, потянула меня в сторону парней. Вильям беседовал с друзьями, а Кристофер потягивал пиво из зеленой жестяной банки и переписывался с кем-то по телефону. С кем-то, ахаха, я даже знаю, с кем именно…***
Меня мучила бессонница. После четырёх часов утра я оставила попытки уснуть, полностью погрузившись в свои мысли. В тот вечер диалог с Шистадом не состоялся. Кинув пару слов Магнуссону, он надел свое белое длинное пальто и уехал домой намного раньше остальных, так как жил в другом районе, а оставаться дома у друзей не входило в число его привычек. Нура разочарованно кивнула на дверь, взглядом показывая на удаляющийся силуэт парня, а я, сморозив что-то неопределённое Магнуссону, тоже отправилась домой, ибо время уже близилось к восьми часам. Моя бессонница была не беспричинна. Завтра в Ниссене запланировано мероприятие, где примут участие абсолютно все ученики. Я знала, что он там будет. Это сильно беспокоило.***
Кристофер Шистад — самоуверенный и немногословный***
Конец осени выдался спокойным. Я сосредоточилась на учёбе и до первой недели декабря меня практически не беспокоили мысли о Шистаде. Наши истории не переплетались, и все происходило так, словно до того не было ничего примечательного. Для Кристофера, быть может, и не было, а я по юношеской глупости сочинила в голове множество позитивных сценариев нашего будущего. Начало зимы потрясло Хартвиг Ниссен новостью. Каждый чат пестрил новостью, а в смс мелькали одни и те же слова: Кристофер Шистад, Пенетратор Крис, Ибен, приехала, Тронхейм, Шистад, девушка, в Ниссен, вот же она стерва. Я была одной из тех «фанаток» Шистада, которую крайне потряс приезд Ибен в Осло. Я не знакома с ней лично, однако крайне наслышана о скверном характере и капризном нраве девушки главного красавчика школы. Эта новость ввела меня в шоковое состояние, потому на ближайшую неделю я основательно ушла в раздумья. Внутри меня что-то щёлкнуло? Я словно не чувствовала себя также окрылённо, как ещё месяц назад.***
В середине декабря в школе начали срочно ставить зимний мюзикл на Рождество. Я никогда не понимала, почему нельзя всё сделать своевременно, ведь мы — школьники, а не профессионалы, которым под силу качественно поставить представление за десять дней. Однако, видимо, администрации школы и не нужно качественно. Им просто нужно. Вечером одного из декабрьских морозных дней я решила прогуляться на территории школы. Минут через двадцать или тридцать я обошла все пришкольные местности и задний двор, когда споткнулась и подвернула лодыжку. Я вернулась к главному входу учебного заведения и села на скамейку, смотрящую прямо на центральный вход, и дала себе немного времени отдохнуть, чтобы быть в состоянии вернуться домой. Моё умиротворение нарушил звук уведомления на мобильном телефоне. Нура ответила на рутинный вопрос: «Что делаешь?». Из её сообщения я узнала, что в это время заканчивается репетиция номера у третьего курса, так что сейчас Вильям заедет за Нурой, и они отправятся в кино. Подул ледяной зимний ветер. Поёжившись, я оглянулась, не заметив вокруг никого, кто бы решился гулять по такой ужасной непогоде. Внезапно моё внимание привлекли два силуэта, выходивших из школьного заведения. Это были Крис и его девушка. Недельные размышления дали свои плоды: я никак не отреагировала. Мне стало абсолютно все равно. Я спокойно отвела взгляд, вернув его на светящийся экран мобильного телефона. Пожелав Сатре хорошего вечера, отправилась домой, как только боль в ноге позволила мне твёрдо стоять. С тех пор я больше не заводила разговор о Крисе, не испытывала к нему ничего, кроме безразличия и не пыталась уловить заинтересованный взгляд. Кристофер Шистад был по-прежнему привлекательным и стильным молодым человеком, однако его внутренняя красота впредь не подсвечивала внешнюю, а его равнодушие убило всякую возможность мне быть влюблённой.