***
Она узнала бы личность отправителя даже без фамильного герба - кремовый пергамент и левонаклонные буквы. Спрятавшись от веселящейся в гостинной толпы на кухне, она ознакомилась с содержимым письма.Дорогая Гермиона,
Было увлекательно услышать из уст Блейза о твоих неизвестных мне ранее талантах возмездия. Надеюсь, это не моя скромная персона оказывает на тебя такое влияние, но даже если это так - не вижу в этом ничего плохо, некоторые люди заслуживают быть наказанными. Что особо льстит - ты защищала меня. Едва ли я заслужил подобную протекцию, учитывая нарушение данного тебе обещания, но я отдал бы многое, чтобы увидеть пропущенное зрелище собственными глазами. Мне очень жаль, что нам так и не удалось поговорить после ужина Слизнорта. Не хотелось бы, чтобы у тебя сложилось неверное мнение обо мне, поэтому считаю нужным объясниться уже сейчас, пусть и в таком нелепом формате - наше с Паркинсон раннее отбытие было согласовано сильно заранее и никак не связано с произошедшим накануне. Жалею лишь о том, что не написал тебе раньше, а об остальном, честно говоря, нет. Как мне показалось, основной цели нам удалось достичь - Кормак точно больше тебя не побеспокоит. Надеюсь, в следующем году мы будем проводить больше времени вместе. Тем вечером ты предложила свою помощь в весьма непростом деле, и я готов ее принять. С нетерпением жду нашего небольшого приключения.С наилучшими пожеланиями,
Т.Т.Н.
P.S. Ах да, совсем забыл. В качестве подарка я приложил небольшой кулон. Хоть бы ты нигде его не выронила, потому что нашедший его человек мгновенно переместится на улицу Опернринг, 2 - к самому большому в Австрии Оперному Театру. Не часто бываю в маггловских местах, но это - одно из моих любимых. Буду рад, если ты согласишься составить мне компанию. Как тебе идея отправиться туда в пятницу, третьего января? Его стиль изложения мысли сильно напоминал Тиберия. “Но он же его отец, он его растил, это логично“ Артур Уизли рассказывал, как все в министерстве то и дело обсуждали наглые выходки Тиберия Нотта под арестом. Он отказался сотрудничать со следствием и все свои заявления передавал только в письменном виде через адвоката. В его «записках» изобиловали такие формулировки: «польщен вашим интересом к моей скромной персоне» или «не считаю нужным» и «нелепый формат». “Его отец угрожал твоей жизни и жизням твоих друзей” Все заявления Тиберия шли под соусом - вы слишком жалки, чтобы я снизошел до вас. Гермиона мысленно отругала себя: “Тео не такой как его отец” – Гермиона, мы тебя потеряли, - веселый голос Джинни отвлек девушку от повторного чтения письма. Подняв взгляд на подругу, Грейнджер пришлось приложить особую силу воли, чтобы скрыть окутавший каждую частичку ее тела трепет. Письмо Тео было последовательным и слишком вычурным, но она не сомневалась в искренности того, что он изложил на бумаге. Тем не менее, Гермиона испытала неприятный укол в районе своего самолюбия. Складывалось впечатление, что Тео не воспринял их поцелуй так же близко к сердцу, как она, подтвердив ее опасения, что это был лишь способ отогнать Кормака. Безусловно, ей было приятно его внимание, хотя она пока и не понимала как его расценивать. Личные портключи были непозволительной роскошью для большинства волшебников. Было ли это свиданием или, как и тот сертификат - подарком, который не стоил ему буквально ничего? Гермиона хотела ошибаться и надеялась, что он все-таки тоже испытывал к ней какие-то чувства. – Я вернусь через несколько минут, - сжав сверток в ладони, девушка направилась к лестнице, то и дело меняя шаг на подпрыгивания, словно размышляющий о своем ребенок. Закончив с ответным письмом, Гермиона спрятала небольшой кулек от посторонних глаз в рукаве своей толстовки. От Гарри, как на зло, ни на шаг не отходили Рон с Джинни, что задерживало отправку. Она решила временно отложить приглашение Тео. Таким образом Грейнджер надеялась потянуть время для оценки стадии их взаимоотношений и, кроме того, у них были более важные дела не требующие отлагательств. Опера могла немного подождать, а завершающийся сбор улик в Отделе Тайн - нет. Выждав нужный момент, когда Поттер наконец оказался в одиночестве, она подскочила к нему, прошептав на ухо: – Я могу позаимствовать у тебя Буклю? Гарри снисходительно улыбнулся: – Только потому, что ей не так уж далеко лететь. Я прав? – Твои навыки дедуктивных умозаключений прогрессируют с каждым днем. – Что есть, то есть, - Гарри приобнял вернувшуюся с кухни Джинни, переключив все свое внимание на нее. Жест друга выиграл ей время, чтобы она успела смешаться с толпой и найти сову. В два счета закончив начатое, она довольно выдохнула и, как ни в чем не бывало, вернулась к друзьям, заняв последнее свободное на диване место.***
Находящийся в левом крыле Паркинсон-менора Бальный Зал выбивался из общего стиля поместья. Помещение было спроектировано специально для подобных событий и большая часть интерьера была сделана из редкого бразильского гранита Азул Макаубас, включая изобилие колонн и роскошный камин. Отец Пакстона гордился находкой в виде столь редкой в те времена породы камня, вложив огромные средства в организацию идеального для светского раута пространства, в результате чего многие мечтали хотя бы одним глазком взглянуть на интерьеры знаменитого зала Паркинсон-менора. Новогодняя вечеринка, на первый взгляд, совершенно не отличалась от любого из мероприятий подобного плана, на котором Тео приходилось присутствовать - дамы негласно соревновались за звание владелицы самого роскошного наряда, а мужчины - за обладателя самой впечатляющей спутницы. Улыбаясь друг другу в лицо, некоторые сменяли притворное дружелюбие на высокомерную мину даже не дожидаясь конца символического рукопожатия - настоящая ярмарка тщеславия. Волшебники продолжали прибывать, но главных гостей - семейства Нелленбургов - до сих пор не было. Тео разговаривал с друзьями, как из камина вышла Агнес в компании супруга, Маркуса Флинта. Пенси осмотрела девушку и отвернулась, тихо обратившись к мальчикам: – Флинт занялся чем-то нелегальным или что? – Может, - Блейз смущенно почесал подбородок, - он долго … копил? Тео молча наблюдал за вошедшей парой, испытывая крайнее отвращение от вида колье его матери на шее Агнес. Судя по реакции друзей, они не узнали, кому на самом деле принадлежало это украшение, и он решил отвести подозрения. – А может, оно всегда у нее было? Мы немало платим ее отцу… – Мой наивный друг, - Пенси перебила его, - если бы оно было у нее раньше, мы бы точно об этом знали. Ни одна девушка не прятала бы подобное произведение искусства от чужих глаз, иначе в чем смысл? Розье перехватила взгляд Нотта, едва заметно подмигнув ему. Абсолютно наглая дрянь - вцепившись в мужа, она открыто демонстрировала намеки другому мужчине прямо на глазах у нескольких десятков людей. Дерзости ей было не занимать, но какую игру она затеяла? До полуночи оставалось совсем ничего, и наконец в зале появился Луи в компании родителей. Заметив долгожданных гостей, Паркинсоны поспешили к камину, зазывая за собой раздраженную Пенси и Тео. Луи был хорош собой, но его красота относилась к той, которую многие могли бы интерпретировать как смазливую - блондинистые, слегка кудрявые волосы, бархатная кожа, голубые глаза и пухлые губы - словно ангелочек. – Как если бы Драко был пуффендуйцем, - Забини не упустил возможности кинуть издевку в адрес уже ненавистного им гостя. Все трое усмехнулись и разошлись в разные стороны. Пенси с Тео направились в сторону Паркинсонов, а Блейз спешно ретировался к одной из одиноко стоящих девушек. Нотт не был уверен, что знал ее, но так было даже лучше - круг потенциальных невест, о которых говорил мистер Паркинсон, сузился. – Здравствуй Пенси, - Луи поцеловал протянутую девушкой руку, - рад наконец познакомиться с тобой лично. – Взаимно. Оба испытывали неловкость, потому что, в отличие от родителей, они не знали, что делать дальше. Молодой человек плавно опустил ее руку и посмотрел на стоявшего рядом Нотта. – А вы, должно быть, Теодор? – Тео, - он протянул руку для рукопожатия, заметив странный прищур в глазах Луи, - думаю, мы можем общаться на “ты”? – Было бы славно, - он похлопал Нотта по плечу, вызвав множество вопросов у стоящих рядом людей. Растерянный Тео лишь улыбнулся и поправил рубашку, потому что понятия не имел, как продолжать этот бессмысленный разговор. – Прошу меня извинить, - щелкнув пальцами, он взял с подноса оказавшейся рядом Липси два бокала с шампанским, - меня ждет спутница. Импровизировать приходилось на ходу, но ему несказанно повезло, что рядом с Блейзом находилось уже две девушки, одна из которых могла бы ему подыграть. Подходя ближе, он все отчетливее слышал обрывки их разговора: – … уже потеряли надежду, но свидетель был крайне убедителен, - судя по всему, Забини рассказывал про одно из недавних резонансных дел с участием его матери, о котором много писали в газетах. – Проделанная Ирен работа как всегда впечатляет, - Тео вмешался в беседу, предложив стоящей рядом девушке бокал, - Теодор Нотт. – Изабель, - девушка смущенно заправила волосы за ухо. Салазар. “Папа был бы рад”. Их знакомство прервал стоящий на сцене рядом с музыкантами Пакстон Паркинсон. Обнимая жену, он привлек внимание гостей, усилив с помощью заклинания “Сонорус” свой голос. – Как приятно видеть столько прекрасных гостей. Мы с Александрой и Пенси искренне рады тому, что мы все сегодня собрались на нашем скромном вечере. До Нового года остались считанные минуты, и пусть он принесет в наши с вами жизни только благополучие и счастье. Александра достала палочку, проводя какие-то манипуляции. Над головами стоящих в зале людей начали появляться омелы, и толпа оживленно рассмеялась. – Да-да, дорогие друзья. Отказаться от этой традиции мы никак не можем. Скорее всего, это и есть причина нашего продолжительного брака, - он поцеловал супругу в щеку, искренне улыбаясь. Того, кто поцелуется под Омелой в Новогоднюю ночь, ждет крепкий союз в будущем году. Блейзу вдруг стало понятно, почему Пенси не поднялась на сцену к родителям. Она стояла около Луи, нервно стуча ногтями по бокалу. Очевидно, этого стоило ожидать, ведь скрытый лейтмотив вечеринки - это, все-таки, знакомство Пенси с женихом. Свет чуть угас, и толпа начала отсчитывать секунды до полуночи. Забини был не из тех, кто верил в приметы; по крайне мере, демонстрация окружающим разбитого сердца казалась ему куда страшнее, чем перспектива провести жизнь с едва знакомым человеком. Он в последний раз взглянул на Пенси, которая положила руки на плечи своему жениху, мило улыбаясь. Сглотнув, он повернулся к спутнице, чье имя он так и не запомнил, и поцеловал ее. Тео же такими критериями даже не мыслил. Ему было все равно и на то, что подумают о нем, и на то, что испытывает явно ожидавшая от него какой-то активности Изабель - он просто загадал желание, которое давно сформулировал. После полуночи банкет продолжился в привычном режиме: шампанское лилось рекой, а группы людей курсировали из одного угла в другой, обсуждая свежие сплетни и новости. Блейз игриво шептал что-то девушке, чье имя уже было просто стыдно спросить, а Изабель, в свою очередь, решила не терять время зря: – А чем занимаются твои родители, Теодор? Слизеринец задумчиво поднял глаза в потолок: – Рэкет и подпольная торговля темными магическими артефактами, - разбавив сказанные слова миловидной улыбкой, он наблюдал за выпученными глазами девушки, едва сдерживая себя, чтобы не выпучить их в ответ. Какой вопрос - такой ответ. – Если что, Тео пошутил. Его семья занимается просветительской деятельностью и владеет “Флориш и Блоттс”, - в их круг вклинилась неофициальная хозяйка вечера. – Ты просто роскошно выглядишь, дорогая, - спутница Блейза чмокнула Пенси в щеку, будто они были лучшими подругами, - давно не виделись. – Да-а-а, - протянула Паркинсон, - даже интересно, почему? – Ох, ты до сих пор злишься за тот случай? - Изабель неестественно пыталась изобразить переживание. – Розовые жижехлебки?! - Тео с Блейзом в унисон удивились тому, что перед ними стояли те самые обидчицы Пенси с вечера, который они ознаменовали началом дружбы Слизеринской Четверки. В связи с тем, что друзья поступили в Хогвартс, а девушки стали студентками Шармбатона, они не контактировали на протяжении этих лет, отчего и не узнали друг друга. Изабель тоже сложила факты и возмущенно открыла рот: – Так это ты, - она злобно посмотрела на Блейза, - ты испортил мое платье в тот вечер! – Скажи спасибо, что осколок не оставил на твоем милом личике шрам, - Забини рассмеялся, сжав в руке бокал, - хочешь повторю фокус? В зал влетела белоснежная сова. Картина с парящей над имитацией звездного неба птицы ненадолго напомнила многим о Хогвартсе, где подобное происходило достаточно часто. Скромный кулек упал прямо Тео в руки, и он загадочно улыбнулся. – Милый конвертик. Дорогой, по-прежнему дружишь с кривыми и косыми? - Агнес подошла к нему со спины и хихикнула. Насмешливый комментарий окончательно спугнул ничего не понимающих девушек, а Блейз и Пенси вопросительно уставились на нее. – Упс, - она пожала плечами, - а ведь я говорила не о них. Но ничего страшного, я избавила одну из них от разочарования. Или все-таки двух? – Ты бы избавила от разочарования и нас, если бы вообще не появлялась здесь, - Блейз старался быть лаконичным. – Ох. Раз тебя оскорбили мои слова, то ты, видимо, так и не понял, что я говорила и не о вас тоже, - она игриво повернула голову к Тео, - или они не знают о твоем маленьком грязнокровном секрете? Пенси покраснела от ярости - ее раздражало, что жена Флинта вообще посмела предположить, будто она что-то не знает о своем лучшем друге. – Самое… , - она снизила голос на полтона, - грязное, что случалось с Тео - это то, что он вообще с тобой спутался. Хочешь, чтобы это перестало быть секретом? Агнес не знала, что Пенси имела в виду всего лишь их секретную интрижку еще в школе, а не произошедшее в Косом переулке. Она полагала, что Тео не станет об этом болтать, потому что ситуация компрометирует их обоих, но угроза Паркинсон спутала все карты. Сама того не понимания, Пенси нажала на больную точку и охладила пыл нежданной гостьи. – Тебе бы не мешало держаться поближе к своему жениху, - Розье не могла уйти молча, сместив фокус с Тео на что-то менее опасное, - разве нет? – Смотри, как бы мы не нашли твоего мужа раньше, - Блейз оглядел зал в поисках Флинта, - кстати, где он? Как и остальные, не выдерживает твоего общества? Трое против одного - это всегда сложно, даже для острой на язык Агнес. Проигранная битва - это не проигранная война. Напоследок она покрутила кольцо на пальце - Тео была хорошо знакома эта привычка бывшей любовницы. Недовольно цокнув, она снова обратилась к Нотту: – Каждый раз все с большим интересом наблюдаю, насколько низко ты можешь пасть. Ты мне так ничего и не ответишь? Он лишь поджал губы и покрутил головой. Хорошо, что в мире был островок стабильности в виде его друзей, которые готовы загрызть любого, кто угрожает ему. В данную минуту Тео было вообще не до нее. Заинтересованность в содержимом посылки съедала его изнутри. Агнес исчезла быстрее, чем успела появиться. – Она мне никогда не нравилась, - подытожил Забини. – Как и всем, - Пенси с двух рук обняла друзей, - но мы не можем осуждать Тео - ты бы тоже не отказался легкодоступного секса. – Там, где Тео учился, я преподавал, - Блейз дурачился, но был согласен с ней. Паркинсон заметила эмоциональную отстраненность Тео и громко выдохнула, закатила глаза: – Сделай уже это, но хотя бы не здесь. Слизеринец довольно кивнул, вывернувшись из объятий подруги. Минуя приветствие очередного социального знакомого, он решил отправиться в библиотеку, так как сейчас она казалась ему самым уединенным местом в поместье. Плавно закрыв за собой дверь, Тео извлек из кармана пачку сигарет и направился к дивану. Пакстон иногда курил здесь сигары, так что одна сигарета не была таким уж преступлением против гуманности в храме знаний, тем более что он был немного пьян. Нотт снова усмехнулся, вспомнив о Гермионе в контексте библиотеки - та была для неё и вправду почти что святой обителью. Он решил не курить и убрал сигарету за ухо. Библиотека в жилом крыле показалась уединенным местом не только Нотту: он услышал какое-то шуршание в районе стеллажей и направился на звук. Завернув в очередной поворот, он понял, что источник звука был в отделе, где пылилась беллетристика бабушки Пенси. Тео энергично и по-хозяйски зашагал, ожидая увидеть нечто скандальное. История стара как мир: пара любовников, укромный угол и брачные узы, связывающие обоих по рукам и ногам, но не друг с другом. – Беллетристика, - громко произнёс он, разнося эхо по залу, - согласно Оксфордскому словарю, повествовательная художественная литература, - Нотт извлек из-за уха сигарету и подкурил ее, продолжая марширующие шаги, - книги для легкого чтения, - он развернулся на пятках прямо лицом к двум парам ошарашеных глаз, - обычно малохудожественные. Усмехнувшись, Тео изобразил короткий поклон и откинулся на позади стоящий стеллаж, скрестив ноги и зажав в зубах сигарету: – Мое почтение, герцог. Зрелище было поистине малохудожественное: Луи Нелленбург стоял спиной к противоположному стеллажу, цепляясь за него руками, как за средство спасения. Его волосы были взъерошены, а розовые щеки приобрели ещё более яркий оттенок. Можно было сказать, что он выглядел почти невинно, но только если игнорировать присутствие замершего Маркуса Флинта. Тео невинно улыбнулся и прищурился, сделав затяжку. – Только что болтал с твоей супругой. Она тебя обыскалась, - он толкнул ногой валявшиеся на полу брюки в сторону Маркуса. Флинт продолжал находиться к нему спиной. Он молча оделся и, не глядя на Нотта, поспешил покинуть помещение. – Мерлин… – Просто Тео, мы же договорились, - его забавляло то, как они поменялись местами. Настала очередь Луи чувствовать себя неловко. – Что ты хочешь? - герцог не терял своего благородного самообладания даже в столь невыигрышном положении. – Меня мало волнует, кто чем занят за закрытыми дверями, но, - он поднял указательный палец, - меня волнует благополучие моей лучшей подруги. Мне нужна услуга. – Слушаю, - голос Луи был так серьезен, будто они проводили переговоры государственной важности. – Ты женишься на Пенси, - лицо Луи вытянулось, он явно ожидал другого развития событий, - но если она захочет отменить свадьбу или развестись, ты не будешь этому препятствовать. – Я понял. – Это еще не все, - Тео отошел от своего стеллажа и подошел к Луи, - после свадьбы ты увезешь ее из Англии и будешь заботиться о ней так, будто бы она самое главное сокровище в твоей жизни, - он похлопал герцога по плечу, повторяя жест, который тот сделал при их знакомстве в начале вечера, - нам же не понадобится непреложный обет? В ответ Луи помотал головой. – Вот и славно. А теперь прошу простить, но у меня есть свои, очень важные дела в этом месте, - Нотт сжал сверток в кармане и отправился обратно к дивану в читальной зоне.Дорогой Т.Т.Н.,
Очень неожиданно было увидеть твоего филина в Норе. Я хотела угостить его, но он, кажется, не очень любит бисквитное печенье и к тому же клюнул Рона. Ты не обязан мне что-либо объяснять о своем отъезде, я все понимаю и благодарна тебе за помощь с Кормаком. Если твой друг рассказал тебе об инциденте на сдвоенной Трансфигурации, то ты наверное слышал и про остальное. Кормак обижен на меня и начал распускать по школе совершенно ужасные и неподобающие слухи о тебе. Мне не оставалось ничего другого, кроме как немного проучить его. В конце концов, ты попал в эту ситуацию только по моей вине. Твой подарок также стал для меня неожиданностью. Мне очень неловко, но я ничего не приготовила тебе заранее. Если Букля не обронила его по дороге, то сейчас ты, должно быть, держишь в руках предмет из мира магглов, который так удивил тебя в одну из наших первых встреч в библиотеке. Надеюсь, он будет полезен тебе. Идея с оперой замечательная, но ты неверно расставляешь приоритеты. Предлагаю сначала решить другие важные вопросы в другого рода учреждении. Увидимся в школе и составим план.С наилучшими пожеланиями в Новом году,
Г.Д.Г.
P.S. Букля не возражает против бисквитов. Любая другая девушка наверное бы с радостью приняла подобное приглашение, но Гермиону нельзя было классифицировать в эту группу. Она была совершенно незаурядной, больше похожей на сложную головоломку. Трудно было угадать, что она подразумевала под своим ответом. То ли она отвергла его попытку сблизиться, то ли действительно была не против, просто немного позже. Тео усмехнулся и помотал головой. Их общение с Гермионой - что-то с чем-то. Оно напоминало какой-то непонятный танец, вроде танго. Он делал два шага вперёд, она один назад, затем он отступал, а она снова делала шаг вперёд. Если это и правда было танцем, то он рассчитывал на определенную синхронность в будущем. Оказалось, что все это время, белая сова летала снаружи, ожидая заслуженного угощения. Нотт вышел во внутренний двор через оранжерею, предварительно призвав домовика с бисквитным печеньем. Букля действительно была в восторге от него и, в отличии от филина Пенси, она не имела привычки клеваться. *** Зимой Нотт-менор поистине напоминал сказочный замок; свежевыпавший снег укрывал его готические своды и остроконечные зубцы на стенах, придавая ему более дружелюбный вид. На прилегающей к поместью территории располагался большой регулярный парк, который плавно перетекал в лес. Если бы его спросили, то Тео бы затруднился ответить, где заканчивались их владения. Впрочем это мало интересовало его. Их семье принадлежало около половины земель Ноттингемшира, но в реальности они использовали лишь треть. В этот раз, по необъяснимой ему причине, Нотт трансгрессировал к главным воротам поместья, а не в основную гостиную, как обычно. Аккуратно ступая на темные гренадиловые половицы, он заметил мокрое пятно на полу около своего ботинка. Домовики обычно не оставляли никаких следов своего присутствия. Это было как минимум подозрительно, как и то, что никто из них не поспешил встретить только что прибывшего хозяина. Возможно, у эльфов были более важные хлопоты, но Тео не мог представить какие именно. Может, аврорат решил произвести очередной обыск. Его взгляд упал на журнальный столик около мраморной лестницы. Отец, облаченный в тюремную робу, смотрел на него с первой полосы сегодняшнего выпуска «Пророка» под не менее, чем его черные глаза, кричащим заголовком:«ТЕМНАЯ ЛОШАДКА. ТИБЕРИЙ НОТТ СБЕЖАЛ ИЗ АЗКАБАНА»
Едва не опрокинув столик, Тео схватил газету и начал жадно вчитываться в содержимое. Минувшей ночью Тиберий Нотт совершил побег из одиночной камеры самой охраняемой тюрьмы в Европе, в которой содержался с мая прошлого года. Редакции достоверно не известны подробности инцидента, но наш источник, близкий к руководству Азкабана, утверждает, что Нотт-старший буквально растворился в воздухе. Напоминаем, что до ареста у обвинителей были лишь косвенные доказательства продолжающегося пособничества Тиберия Нотта Тому-Кого-Нельзя-Называть. На фоне слухов об ангажированности суда, нам с вами остается только догадываться, почему Визенгамот до сих пор не вынес приговор… Тео посмотрел на верхний этаж и сжал челюсть. Он не стал дочитывать статью. Его руки опустились, а газета тихо коснулась пола. Переступая ступеньки через одну, он быстро преодолел парадную лестницу и остановился возле входа в кабинет отца. Внутри было тихо. Он толкнул дверь и сделал первый плавный шаг на ковер, сразу почувствовав под ногами нечто вязкое. Боясь поднять голову, он вцепился взглядом ярко алое пятно под своим ботинком. Белки его глаз в напряжении задрожали. В поместье все также стояла глухая тишина, будто бы никого кроме Тео здесь никогда не было. Найдя в себе силы, он все-таки посмотрел выше. Первого и единственного мертвеца в своей жизни Тео видел только в раннем детстве. Он упал на колени и быстро подполз к девушке, чья кровь дорожкой окрашивала путь от двери до окна. Она лежала на боку, спиной к нему. Дрожащей рукой Нотт потянулся к ее шее, чтобы проверить пульс. От ее кожи исходил ужасающий ледяной пар, который он сразу же ощутил подушечками пальцев, не успев даже коснуться. Его охватил липкий ужас, ведь эти локоны были знакомы ему. Почувствовав спиной постороннее присутствие Тео резко обернулся, одновременно пытаясь нащупать палочку в кармане мантии. Он ожидал увидеть отца. — Ты убил ее, - безэмоционально произнес Драко. Он был в брюках и расстегнутой рубашке, мокрый до нитки, будто бы только что принял ванну прямо в одежде. В его глазах было нечто пугающее. — Что? - прошептал Нотт. Безразлично глядя на друга, Малфой достал из кармана левую руку и протянул ее к Нотту, резко разжав кулак. Из него с шумом, струясь вниз, покатилась цепочка. Тео где угодно узнал бы его, потому что это был именно тот маховик, который он собирал своими собственными руками в течении этого года. Тео резко сел, пытаясь выровнять дыхание. Он огляделся: вокруг все так же была гостевая комната Паркинсонов, а это был всего лишь сон. Всего лишь сон. “Слишком реалистичный и жуткий сон”, - подумал он, потирая глаза руками. Последние недели он часто думал о возможных последствиях своих дальнейших действий. Вряд ли сон имел какую-то реальную подоплеку. Тео всегда был склонен к рационализму, поэтому посудил, что этот кошмар был злой шуткой подсознания на фоне бесконечных переживаний о близких. Он потянулся к графину на прикроватной тумбе, налил воды и взглянул на часы. Было раннее утро. Трудно было бороться с желанием прямо сейчас трансгрессировать в поместье. Маловероятно, что у него вдруг открылся дар предвидения, но все же как-то убедиться стоило. — Липси, - домовиха с хлопком появилась перед ним, - утреннюю газету уже приносили? — Еще нет господин Нотт, но Липси может проверить еще раз. — Нет, спасибо, - он сел свесив ноги с кровати, - я сам. Дом еще не проснулся после вчерашнего праздника, поэтому Тео мог спокойно дойти до кухни никого не встретив по пути. Захватив с собой кофейник и первую попавшуюся кружку, он прошёл к парадному входу вместе с семенящей за ним эльфийкой с фарфоровой кофейной парой в руках. Липси была очень настойчива и требовала воспользоваться именно этими деталями сервиза, потому что сегодня среда, а в доме Паркинсонов такие мелочи были крайне важны. Закатив глаза, Тео повернулся к домовихе и с наигранной улыбкой все-таки принял маленькую изумрудную чашечку с блюдцем. Ожидая утренней совы с почтой, Нотт вглядывался в горизонт, рассуждая: был ли он способен на убийство? Тео полагал, что способен сделать все, что от него потребуется, но в ночном кошмаре его буквально чуть не вырвало, когда он увидел тело. Нотт предпочел называть Гермиону из сна “телом”, так было проще думать, что это была не она. Он чувствовал, что никогда бы не смог причинить ей вред. Насилие было не в его характере, но тем не менее он планировал убийство отца. Делало ли его уже сейчас это убийцей? Приходящие в голову ответы ему не нравились. Вдруг желанный сверток коснулся крыльца.«ФАДЖ ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ИСТОРИЮ»
В статье содержалась информация о предположительной отставке министра и домыслы о его возможных преемниках. Не испытав должного облегчения, Тео пролистал газету, но ничего, кроме интервью с восходящей звездой квиддича и небольших заметок о незначительных происшествиях, не обнаружил. Он вздохнул и вместе с газетой направился обратно в дом. Что он ожидал там увидеть? Может быть его сны и предсказывали бы будущее, если бы он вчера употребил столько же спиртного, сколько Сивилла Трелони обычно. Отец все еще находился в Азкабане, а Гермиона была жива и здорова, что подтверждало ее вчерашнее письмо. Когда в первый раз Тео услышал, что Грейнджер собирается встретить Новый год в жилище Уизли, он испытал раздражение. Сейчас же он напротив был рад, что она именно там. Скорее всего эта “Дыра” была безопасным местом и не только потому, что находилась Мерлин знает где. Открытым вопросом все еще оставался Драко. О его текущем состоянии Нотт не знал вообще ничего. Писать ему письма было в крайней степени бесполезно - он все равно не отвечал на них. Тео решил послать особый, говорящий подарок, который бы точно не смог скомпрометировать Малфоя перед новым постояльцем их дома. Во время своего недавнего визита с Пенси в Косой переулок, Нотт захватил из маленькой лавки неподалеку от их магазина роман Томаса Манна «Волшебная гора». Как и Тео, Драко увлекался философией. Эту книгу они оба прочли на каникулах после четвертого курса, когда их наказали и посадили под “домашний арест”. В итоге они обсуждали ее почти все лето. Нотт не сомневался, что другу будет понятен его намек. Поскольку Томас Манн все-таки был магглом, с помощью чар Тео связал книгу с «Сказками Барда Бидля» так, что они поменялись обложками. Он извлек из чемодана книгу и маркер, подаренный ему Гермионой. Открыв ее на нужной странице Нотт принялся выделять текст. …Гансу Касторпу казалось, что не только он сам дошел до мертвой точки, но и весь мир в целом постигла та же судьба, вернее в этом случае слишком трудно отделить частное от общего… Задумчиво рассматривая обложку книги, Тео решил отправить Драко и маркер тоже. Он приложил два пальца к губам и свистнул. В открытую форточку влетела почтовая сова Паркинсонов. Кофе, заботливо заваренный домовиками, не помог ему достаточно взбодриться, а проделанные утром ритуалы утоления тревожности также не принесли никакого успокоения. Нотт все еще испытывал это противное чувство страха, которое засело у него печенках. Он прилёг на кровать в надежде урвать ещё хотя бы полчаса отдыха. *** Не одного Тео беспокоили кошмары. Обычно Пенси спала как младенец, но с момента отъезда из школы она не могла сомкнуть глаз, а если это и получалось, то заканчивалось резким и весьма неприятным пробуждением. Уже не первую ночь в своих снах она видела один и тот же сюжет; там был Драко, но он стоял слишком далеко и она всегда видела лишь его затылок. Он шептал что-то, что невозможно было расслышать из-за вакуума, который окружал девушку во сне, будто бы она находилась под водой. Судя по всему, действие происходило в Хогвартсе, но Пенси не была уверена, так как там фигурировала незнакомая ей узкая дверь с острым углом и изогнутой кованой ручкой. В сотый раз видя сон, она знала эту дверь вдоль и поперек, но в школе такой точно не было. Каждый раз, когда она пыталась приблизиться, ее сковывало от страха и она просыпалась в холодном поту. В очередной раз проснувшись от собственного вскрика, Пенси поклялась себе, что сегодня же распорядится, чтобы Зелье сна без сновидений появилось на ее тумбе. Ее уже порядком раздражало систематическое недосыпание, от которого она то и дело начинала дремать в самых неожиданных местах. Несмотря на то, что дата помолвки была назначена, Нелленбурги решили не останавливаться в их поместье на ночь, что не могло не радовать ее. Вчерашний вечер прошел не так ужасно, как она представляла: Луи оказался вполне сносным, хоть и немного странным. Казалось, что он был совсем не заинтересован в ней - все время смотрел куда-то в сторону, а после ее поцелуя и вовсе исчез из поля зрения, появившись только к десерту. Ей вспомнилось, что Тео тоже куда-то запропастился на вторую половину праздника. “Сколько времени могло уйти на чтение письма?”, - задумалась Пенси и раздраженного перевернулась на другой бок. Как бы то ни было, Паркинсон была благодарна заучке Грейнджер: Нотт вернулся в приподнятом настроении духа, да и к тому же из-за письма он пропустил то, как ее мать скакала перед Изабель, пытаясь объяснить его “неподобающее поведение”. Пенси знала, что Тиберий тоже намеревался заключить удачный союз посредством сына. Изабель Де Богарне́, кроме того, что была невыносимой стервой, являлась дочерью владельца Магической Национальной Библиотеки Франции. Учитывая своенравность Тео, вряд ли этому браку суждено было случиться. У мистера Нотта было слишком мало рычагов давления на сына из Азкабана и вряд ли ее родители могли хоть как-то помочь ему в этом. Паркинсон потянулась лежа в кровати. Каникулы подходили к концу, а ей выпала счастливая возможность провести оставшиеся дни в компании своих лучших друзей и Пенси не хотела терять ни минуты. Ни герцоги, ни жижехлебки, ни тем более, лохматые заучки не отнимут у нее этого.