***
Учеников старших классов Роузвуда в пятницу ждал сюрприз: послеобеденные уроки отменили, а ребят направили участвовать в благотворительной акции по сдаче донорской крови. Многие восприняли эту новость на ура, но кто-то воспользовался шансом сбежать и пойти по своим делам, особенно те, кто баловался запрещёнными веществами. Эмили Филдс была не такой. Её просто воспитали иначе. Она честно сдала анализы и ждала своей очереди на сдачу крови. Чтобы скоротать время, девушка достала телефон и стала листать старые фотки. В галерее попалось совместное фото с Майей Сен-Жермен, потом ещё одно и ещё. Невольно по щеке старшеклассницы покатилась слеза. Прошло уже немало времени с того момента, когда они виделись в последний раз, ещё больше времени прошло с момента расставания. У Эм своя жизнь: подготовка к экзаменам, работа в кафе, занятия плаванием, новая девушка по имени Талия Сандовал-Мендоза. Кажется, что жизнь продолжается. Но если Филдс вдруг вспомнит Майю (а то и Элисон), то грусть и тоска сразу же накрывают её. Ей почему-то казалось, что она виновата в том, что случилось. Эмили было больно, и эту боль она держала в себе. Она слишком сильная, чтобы дать волю эмоциям. Будущий солдат должен быть сильным. Даже если это девушка. -Давайте же быстрее, - Филдс услышала недовольный голос Сидни Дрисколл – своей коллеги по команде пловчих. – Они там что, насосом кровь выкачивают из человека? Эмили недолюбливала эту высокомерную и заносчивую мажорку Сид, хоть и пыталась быть с ней милой и дружелюбной. Сидни этого никогда не ценила, впрочем, как и всех окружающих. Богатая и самовлюблённая девушка всегда имела всё, что хотела – лучшую одежду, самые модные гаджеты и дорогие машины. Дрисколл не нужно было стараться учиться, да и как спортсменка она была аутсайдером. Зато благодаря богатым родителям перед ней открывались все двери. Она даже успела похвастаться тем, что поступила в элитный Пристонский университет без экзаменов просто потому, что её дядя работает там деканом. Сидни всегда демонстрировала своё пренебрежение окружающими, даже там, где это было совершенно не нужно. Прямо как на этот раз. -И вообще кто додумался принуждать нас к сдаче крови? – Сидни продолжала возмущаться, общаясь с кем-то по телефону. – Кому пойдёт наша кровь? Каким-нибудь наркоманам с улицы или бандитам, которые каждую ночь устраивают перестрелки? На хрена вообще этот биомусор спасать! В коридоре появился организатор благотворительной акции – пастор Тед Уилсон. Он шёл не с пустыми руками, а держал в руках пакеты со сладостями, которые предназначались тем, кто уже сдал кровь. Тед не мог не слышать то, что говорила Сидни по телефону. И в этот момент неловко почувствовала себя не Сид, а Эмили. Она даже хотела одёрнуть Дрисколл, чтобы не провоцировать скандал, но потом решила, что не стоит вмешиваться. Это проблемы Сидни, а не её собственные. -И вообще, кто придумал благотворительность? – Сид не видела, что в её сторону идёт священник, и продолжала говорить громко и ясно, как ни в чём не бывало. – Это мы лишь на публику такие добренькие и миленькие! А если кому что-то нужно – с говном сожрут! И не подавятся! -Молодая леди! – обратился к ней Тед своим спокойным, интеллигентным тоном. – Извините, конечно, но вы не правы. Эмили ухмыльнулась про себя. Наконец хоть кто-нибудь поставит зазнавшуюся мажорку на место. Ей очень хотелось, чтобы пастор отчитал её по полной программе. Но Тед был не таким. -Вы говорите, что благотворительность – пустая трата времени и сил, - продолжал говорить Уилсон. – Но разве в Библии не сказано, что помощь ближнему – величайшая благодетель? -Сказано, я знаю, - пренебрежительно отозвалась Дрисколл. – Вот я ближним и помогаю. Бабушке слуховой аппарат купила, а дедушку свозила в гонки в Индианаполис, где он сто лет не был. Так что я в помощи ближним никогда не откажу. Только вот не надо путать благодетель и показуху, которой мы тут занимаемся! Сидни Дрисколл никогда не лезла за словом в карман и говорила исключительно то, что думает. Все равно ей ничего не будет хотя бы потому, что её родители входят в попечительский совет школы и являются одними из главных её спонсоров. Её слова звучали жёстко и неприятно, и не каждый бы стерпел такое хамство, кроме нового пастора церкви Роузвуда. -Мы все братья и сестры, независимо от степени кровного родства, - сказал ей мужчина. – Сегодня ты поможешь кому-то добрым делом, а потом – завтра, через неделю, черед десять лет, тот человек сможет помочь тебе. Мы не знаем, какой будет наша жизнь дальше. Все в руках Господа. Главное – делать добро от чистого сердца. -А мне вроде денег за сдачу крови не платят, - парировала Дрисколл. – Мне сказали – я и пришла. Хотя могла бы быть на тренировке, например. А вы у меня окончательно отбили желание помогать ближнему! И дальнему тоже! Я, пожалуй, пойду. Иначе сахарный диабет заработаю от передозировки вашей милотой! Пловчиха собрала свои вещи и демонстративно удалилась. В коридоре повисла неловкая пауза. Школьники замолкли, а Тед, сделав вид, что ничуть не смутился, пошёл по своим делам. -Эмили Филдс! В кабинет! – Эм услышала, как её зовёт медсестра. Настала её очередь.***
У Сидни Дрисколл выдался отличный вечер пятницы. Сразу после больницы она поехала по магазинам. После успешного шоппинга Сид посидела в любимой кафешке, а вечер решила скоротать в кино, куда её пригласил Шон Эккард – один из самых желанных парней в их школе. Только вот свидание в кино не задалось: и фильм был унылым, да и сам Шон на поверку оказался скучным парнем, который не умеет общаться с девушками. Поэтому она отклонила его предложение пойти с ним в парк аттракционов и пошла на парковку к своей шикарной машине. Лифт торгового центра спустил девушку на первый этаж. Дрисколл вышла на большую подземную стоянку, расположенную под торговым центром. Дело осталось за малым – дойти до машины и поехать домой. «Ну что за идиоты работают в этом молле? – возмущалась про себя старшеклассница. – Даже свет нормальный на парковке провести не могут! Темно, как в ночном лесу, блин! Ни зги не видно! Если я тут что-нибудь себе сломаю, то я уничтожу эту шарагу!» В этот момент у Сидни позвонил телефон. Звонила её лучшая подруга Дженна Маршалл. Им было что обсудить в этот вечер. -Дженна, привет! – обрадовалась Сид звонку старой приятельницы. – Как у нас прошло с Шоном? Полный отстой! В этот момент девушке показалось, что за ней следят. Она остановилась и оглянулась по сторонам. Вроде никого. Только автомобили немногочисленных посетителей и пугающая темнота большого пространства при тусклом свете. -Во-первых, фильм «Восхождение Юпитера» - такая хрень и муть! – продолжила рассказывать Сидни по телефону. – А во-вторых, «горячий» Шон Эккард – просто зануда. Как Лукас, только с идеальной внешностью. Все два часа хрумкал попкорном и даже внимания на меня не обращал! Даже когда я положила ему голову на плечо! Мне кажется, что он гей. Сидни показалось, что какая-то тень мелькнула за её машиной. Девушке стало не по себе. Она полезла в сумку, чтобы достать ключи и поскорее уехать отсюда. -Я тебе перезвоню, - сказала Дрисколл и прервала звонок. Ей всё никак не удавалось нащупать ключи от автомобиля среди всякого хлама, которым под завязку была забита сумка молодой девушки. Губная помада, «Айфон», второй «Айфон», игрушка-талисман, которая всегда была с ней, ключи от дома, документы, кошелёк – чего только не было в сумке Сидни, но нащупать ключи от машины не удавалось. В какой-то момент она не удержала сумку, которая упала на бетонный пол. Содержимое выпало из неё, в том числе и ключи от её тёмно-серого «Шевроле Корвета», которые упали, как назло, под днище автомобиля. -Твою мать! – выругалась Сидни так громко, что эхо пролетело по пустому помещению. Чтобы их достать и не запачкать дизайнерское платье, ей пришлось приложить немало усилий и всё свою ловкость и грацию. Наконец, ключи в руках хозяйки. Она нажала на кнопку разблокировки дверных замков. Одиночный писк сигнализации, яркие всполохи поворотников – и машина открыта. Девушка потянула дверную ручку и мимолётом бросила взгляд на отражение в автомобильном стекле. Прямо за ней была какая-то угрожающая тень. В следующее мгновение широкая мужская рука, державшая смоченную чем-то тряпку, схватила её за лицо. Несколько секунд спустя Сидни потеряла сознание и осела на пол.***
Сколько времени прошло прежде, чем она очнулась, Сидни Дрисколл не знала. Первое, что она почувствовала, придя в себя – это холод. Она была совершенно голой в каком-то большом подвальном помещении, где горела всего одна тусклая лампочка, едва освещавшая обстановку вокруг. Но Сидни было не до того, чтобы разглядывать помещение – страшная, жесточайшая боль пронзила её руки. Посмотрев наверх, она ужаснулась: её руки были связаны колючей проволокой, впившейся в кожу, а сама девушка была подвешена на крюке над землёй. Из страшных ран на руках сочилась кровь, стекавшая по коже вниз и капавшая в какую-то ёмкость с дымящейся жидкостью, установленной прямо под ней. -Помогите! Пожалуйста! Прошу вас! – Сидни позвала на помощь, но никто не отозвался. Похоже, что она одна в логове маньяка. Ловкая и спортивная девушка попыталась раскачаться и освободиться от пут, но это было бессмысленно – только руки стали болеть ещё сильнее. Надеяться было не на кого. Сидни одна против пугающей неизвестности и жестокого монстра. -Можешь не пытаться сбежать. Только хуже делаешь, - услышала она за спиной холодный мужской голос. Он показался Сидни слишком знакомым. – Майя Сен-Жермен тоже пыталась вырваться. Пришлось её наказать. «Боже мой! – передёрнуло пленницу. – Майю убили! Убили прямо здесь! Тот же самый человек, который сейчас держит меня в плену! Это маньяк, грёбаное чудовище!». -Послушайте, сэр, - произнесла Дрисколл жалобным, умоляющим голосом. – Скажите, что вам нужно? Деньги, драгоценности, машина – всё забирайте себе! Только прошу вас, отпустите меня! Я ничего не скажу полиции, клянусь вам! -Ты согрешила, Сидни, - сказал убийца, оставаясь вне зоны видимости пленницы. – Страшно согрешила. Мольбы и просьбы тут не помогут. Грехи нужно искуплять! -Хорошо, сэр, хорошо, - всхлипнула Сид. – Что угодно: помощь приюту для животных, благотворительный концерт в помощь бедным, сдача крови или что-нибудь ещё. Вы только скажите, что нужно сделать. Я на всё согласна. -Чтобы искупить грехи, тебе нужно совершить омовение, - сказал неизвестный. Секунду спустя он начал спускать девушку вниз, прямо в бочку с непонятной жидкостью. Сид почувствовала неприятный, тяжёлый запах, исходивший оттуда. «Это не вода! Это кислота!» – пронеслось в голове пленницы. Она стала отчаянно сопротивляться, но было уже слишком поздно: жесточайшая боль от химических ожогов пронзила всё тело.