Новый профессор

Джек сразу же спрятался за Барбоссу, как за щит, частенько он так делал, стариков не жалко, знаете ли. Через пару секунд въехал испанец, грубо открыв дверь с ноги, да так сильно, что Альбус дëрнулся, перепугавшись, что дверь с петель слетит, хотя это было очень сложно, если не невозможно. – GORRIÓN! – прорычал капитан Немой Марии, который пребывал явно не в хорошем настроении. (Gorrión – воробей, исп.) – ГЕКТОР, ФАС! – крикнул в ответ Джек. Гектора невероятно бесило, когда Пташка так придуривался и давал ему команды как какой-то шавке. – Ahora no puedes huir, Bird, no hay ningún lugar a donde huir (Теперь ты не убежишь, Птаха, бежать некуда) – с этими словами Салазар стал подходить к пиратам, прокручивая в руке свою любимую рапиру – yo... (Я...) – хотел уже было он продолжить, как вдруг затормозил и закашлялся в рукав своего камзола. После этого Морской Мясник и вовсе потерял равновесие, а затем и сознание. – .... Я надеюсь он помер? – Джек! – сразу же воскликнул Альбус, который до этого молча наблюдал, стараясь обработать увиденное. – Знаете, меня это всë как-то напрягает – продолжил Барбосса, подойдя к испанцу. * * * На следующий день Армандо очнулся с чувством дикой усталости и боли во всëм теле. Вчера этого не было.... Или ему просто так казалось? Испанец перевернулся на другой бок, но похоже не рассчитав размеры койки, он грохнулся на пол. – Perra... Dónde estoy? (*Ругательство* где я?) – проговорил испанец и сёл обратно на койку, потирая затылок. – Итак... – только было начал стоящий за спиной ирландец, как ему тут же прилетело кулаком в челюсть, причëм не слабо, от чего Барбосса даже пошатнулся в сторону, с реакцией у Армандо всë было хорошо. Последний уже стоял в боевой стойке и был готов убить в любой момент, но опять резкая усталость не дала ему сделать, из-за чего пришлось обратно сесть. – Вот и правильно, пенсионер, посиди лучше, тебе полезно – продолжил Барбосса, его похоже никак не удивляло присутствие здесь ни испанца, ни его удар – Объясняю для глупых... – опять поймав на себе хмурый взгляд, Гектор без какого либо смущения сказал следующее – Ладно, ладно, для умственно отсталых, Салазарушка, сейчас поговорим как взрослые люди, без драк и прочего. Армандо такое прозвище точно не нравилось, но интерес брал верх и он лишь слабо кивнул, а рыжик присел напротив него, закинув ногу на ногу. – Так как ты был мëртв более... Скольки?... 15 лет?... В общем, ты отвык быть живым, как бы смешно это не звучало, поэтому ты сейчас чувствуешь слабость, может боль, кости ломит, хотя возможно тебе не привыкать, а то вон уже песок сыпится, но не важно, тебе сейчас нужно просто полежать, отдохнуть, и восстановить свои силы, если хочешь жить, но это при условии, если ты – енот бешеный, не будешь ни на кого агрессировать. В этот момент испанец почувствовал сильное чувство беспомощности, которое нельзя было никак скрыть. Ему сидеть на месте и ничего не делать? Не убивать Воробья? Самому Морскому Мяснику? Да никогда в жизни! Но видимо ирландца это не волновало от слова совсем, о чëм он и сообщил сообщил: – Мне абсолютно всë равно, можешь злиться, ругаться, впадать в депрессию, но другого выбора нет, либо так, либо пару раз головой об угол стола, я так уж и быть помогу с этим – усмехнулся рыжик – Взял детей всех перепугал своим появлением, аж из больничного крыла все ушли, из-за такого шкафа двухметрового. В общем, мне сейчас надо кое-что сделать, так что прошу, посиди пока тихо, подумай о смысле жизни и голодающих детях там, не знаю. После этих слов Гектор ушëл, оставив Армандо со своими мыслями. – Жи... Живой?... – тихо буркнул себе под нос последний, не веря всему, что ему сказали.