Поцелуй розы

      Рохан стоял у могилы и пытался вспомнить. Мысленно вернулся к улице, к почтовому ящику, стенам, воротам, ко всем деталям, которые он мог узнать, и попытался связать с ними какие-либо остаточные воспоминания детства, но ничего не выходило. Серо, как камень перед ним.       Уже третий день подряд он возвращался на могилу Рейми. Вдруг он заметил медленно приближающегося к нему старого монаха, что ухаживал за кладбищем, и резко развернулся, чтобы уйти, не желая разговаривать с этим человеком — точно не когда этот монах, казалось, знал о детстве Рохана больше, чем он сам. И хотя он был достаточно вежлив, чтобы не упоминать о самых очевидных изменениях, не считая возраста, прямо сейчас, разговор об этом был лишь вопросом времени, а Рохан не хотел это обсуждать.       Честно говоря, когда Рохан вернулся в Морио, часть его — большая часть — надеялась, что никто не вспомнит его ребенком. Что он сможет вплыть в город, словно призрак, — частный человек без какой-либо выдающейся истории. Однако оказалось, что его раннее детство было слишком насыщенным на события, чтобы Кишибе смог так просто оторваться от своего прошлого.       Как же раздражает, что из всех людей, которые, вероятно, знали о той ночи пятнадцать лет назад, он был единственным, кто ни черта не помнил.       Он схватил Коичи за руку, миновав неудобную между ними дистанцию. На лице парнишки снова застыло типичное выражение неуверенности в том, чего от него хочет Рохан, хотя мангака всего десять минут назад сказал, что собирается навестить могилу Рейми, дабы освежить свои воспоминания, и Коичи должен пойти с ним. Может быть, сочетание надгробия и Коичи, который уже встречался с Сугимото, зажжет что-то в его сознании, хоть что-нибудь.       — Ну, ты совсем не помог, Коичи, — заявил Рохан, когда они покидали кладбище, и Хиросе поспешил за ним.       — Не понимаю, как я мог здесь помочь, — ответил Коичи, беспокойно глядя на него. — Значит вы вообще ничего не помните?       — Честное слово, почему воспоминания из раннего детства такие труднодоступные? Это работа мангаки — наблюдать и запоминать все, что его окружает. Как же неудобно. Теперь все это время и опыт потеряны.       Коичи сочувственно кивнул. Художник вернулся к попыткам вспомнить мир с высоты трех футов, пытаясь представить, как он смотрит на знакомые лица, и пытаясь вспомнить одно конкретное лицо, но постоянно приходилось прогонять недавние воспоминания, которые вечно накладывались на его воображение. Бесполезно. Он громко вздохнул.       — Может, выпьем кофе? — предложил Коичи. — Поговорим немного о чем-нибудь другом и посмотрим, возможно, разум найдет это сам по себе?       — Нет. Наверно, я пойду домой и поработаю, — и он так и сделал.

***

      Прошло два дня и где-то столько же часов сна, когда мангака заметил, что в несуществующем пространстве между одним магазином и следующим вновь открылась дорога. Теперь он знал, как выбраться, поэтому почти не колебался, прежде чем шагнуть на тропу между мирами, выжидающе оглядываясь по сторонам.       — Что ты здесь делаешь?       Несмотря на то, что он вошел туда всего секунду назад, позади него раздался голос Рейми, и Рохан повернулся к ней с хмурым видом. Девушка выглядела изумленной больше, чем когда-либо еще; испуганный темно-розовый силуэт на фоне белых стен. Арнольд же уткнулся носом в заднюю часть ее ноги, спокойно виляя хвостом.       — Ты спасла меня. Но я ничего не помню, — Рохан обнаружил, что его тон, когда слова слетели с губ, был несколько более обвиняющим, чем он на самом деле намеревался, но какая-то его часть иррационально обвиняла Сугимото в том, что он не мог вспомнить ее или вообще хоть что-нибудь из того, что было с ним до пяти или около того лет.        Рейми улыбнулась ему.       — Конечно, ты не помнишь. Ты была такой маленькой, — она тихо рассмеялась. — Но не могу сказать, будто не рада, что ты узнал. Даже если то, что произошло, было настолько ужасно… Возможно, это и к лучшему, что ты ничего не помнишь.       — Я не травмирован или что-то такое, — фыркнул Кишибе. — Очень немногие люди помнят что-либо с четырехлетнего возраста. Это совершенно нормально. Просто раздражает, — и неважно, что Джоске помнил своего спасителя с помпадуром, когда ему было четыре года. Это был особый случай, связанный с необъяснимыми вещами, связанный со стендом, и он не учитывается.       Глава Сугимото вдруг загорелись.       — Хочешь послушать несколько историй?       Художник скрестил руки на груди, полностью готовый незаинтересованно отказаться.       — К-конечно… — он вдруг обнаружил, что сказал вместо этого.       Рейми выглядела довольной. Она поманила его к воротам своего дома. И неохотно, но с любопытством мужчина все же присоединился к ней.       — Видишь вон тот куст во дворе? Однажды мы играли в прятки, когда твоя семья приехала в гости. Я целую вечность тебя не могла найти и поэтому попросила наших родителей мне помочь. Мы обыскивали весь дом больше часа и все жутко переволновались, а потом заметили, что снаружи лает Арнольд. И мы нашли тебя свернувшимся в калачик под этим кустом. Ты даже не спал — просто очень сильно сконцентрировался на том, чтобы сидеть тихо и чтобы тебя не нашли. Ты был таким упрямым!       — Хм. Тогда, похоже, я выиграл, — проговорил Рохан с усмешкой.       Сугимото хихикнула:       — Именно это ты и сказал, когда мы нашли тебя! — она прислонилась спиной к воротам, смотря на него снизу-вверх. — Ты всегда был таким упорным. Очень настойчивым во всем. И жутко ненавидел, когда тебя брали на руки и поднимали.       Рохан недовольно сверкнул в ее сторону взглядом:       — Кто бы не ненавидел, когда его так таскают?       Девушка нежно улыбнулась ему и в ответ продолжила:       — И тебе нравилось рисовать, даже тогда. Ты всегда каким-то образом находился возле моего красивого набора цветных карандашей. Я бы разозлилась на тебя, но ты был таким милым, что я не могла долго злиться.       Рейми протянула руки, чтобы взять его за подбородок, слегка поглаживая пальцами узкие щеки, и в этот момент выражение лица Кишибе потемнело еще сильнее.       — А теперь мой милый маленький Рохан-тян вырос в красивого мужчину с ужасным характером, — поддразнила девушка. Ее голос понизился до шепота, а улыбка сменилась серьезностью. — Не думала, что когда-нибудь увижу тебя снова. И никогда этого не хотела. Ведь обычно я вижу лишь тех людей, что навсегда переходят на другую сторону. И я… Я так счастлива… — даже когда она говорила, Рохан видел, как блестят слезы в уголках ее глаз. Эта ситуация заставляла его чувствовать себя чрезмерно неловко. Что он должен ей сказать?       — Странно слышать это от шестнадцатилетней… — пробормотал он наконец, хоть все еще и находился в ее руках.       На это Рейми шутливо сжала его щеки.       — Ты должен уважать старших! Мне тридцать один!       — Ты моя няня, которую я не видел пятнадцать лет и не помню. А еще призрак.       Уголки рта Рейми приподнялись в кривой улыбке. Она еще раз ласково погладила его по щекам, прежде чем окончательно убрать руки и сложить их на животе.       — Да, — тихо проронила она. — Полагаю, это странно, с какой стороны ни посмотри. Извини.       Рохан только еще больше разозлился на ее короткий ответ.       — Нет, я не это… Послушай… — он тяжело вздохнул, потер лоб и решил начать с другого пути. — У меня есть вопрос, — во рту пересохло почти сразу же, как фраза слетела с губ, но девушка кивнула, подталкивая дальше, и мужчина заставил себя продолжить. — Почему ты не удивилась… То есть, как ты узнала… Как ты поняла, кто я, когда…       Кишибе умолкнул, проклиная ненавистное смущение, которое внезапно сковало его язык. Рейми же задумчиво поднесла пальцы к подбородку.       — Хм, думаю… состояние, в котором я сейчас нахожусь, помогает мне лучше понимать настрой людей. То, кем они являются внутри. И я узнала тебя очень быстро, хотя даже понятия не имела, как ты сейчас выглядишь. И, ну, если ты имел ввиду, что теперь ты, эм, вроде как больше похож на мальчика…       Рохан отвел взгляд, с предельной внимательностью изучая ближайшую трещину в стене, запоминания каждый изгиб и угол — потом нарисует ее.       — Я была совсем не удивлена. Иногда, когда ты приходил к нам домой, ты говорил, что сегодня играешь в мальчика. Сначала мне показалось это странным, но это была просто часть твоих игр. И однажды ты сказал мне, что выйдешь за меня замуж, когда вырастешь. Я тогда объяснила тебе, что это может быть трудно, потому что мы обе девочки, но ты ответил, что все нормально и ты будешь мужем. Это было очень мило, — мангака почувствовал, что его лицо стало таким же розовым, как и волосы Рейми. Она подмигнула ему. — Все в порядке! Маленькие дети постоянно влюбляются в своих нянь, в этом нет ничего странного.       — Маленькому мне стоило бы узнать какие-нибудь советы про отношения, — зеленоволосый неловко засунул руки в карманы, но отчего-то почувствовал себя лучше. Он все еще не мог ничего вспомнить из того времени, но теперь он действительно чувствовал свою причастность, чего раньше не наблюдалось. И это было не так-то просто выразить словами. Он на мгновение задумался, но затем сдался, просто высказав: — Мне было полезно это услышать. Спасибо.       — Нет, тебе спасибо. За то, что вернулся, — шестнадцатилетняя заправила волосы за ухо и застенчиво уставилась в землю. — Я мертва. Я не могу взрослеть и постареть. Иногда, если я не слишком сконцентрирована, я могу представить, будто время остановилось. И прошло так много времени, как я смогла нормально поговорить с кем-то, с кем-то живым, тем более с человеком из моей жизни! Это немного ошеломляет. Но это чудесно, — щеки девушки покрылись легким румянцем. — Так что, надеюсь, ты простишь эту небольшую подростковую увлеченность с моей стороны.       — Угх. Хорошо, пожалуй. Только до тех пор, пока ты не начнешь слать мне жуткие фанатские письма, — улыбка, которую он ей подарил, была скорее удрученной, чем обнадеживающей, но Сугимото, видимо, поняла это по-своему, выдумав какое-то свое определение улыбке. И когда их взгляды встретились, Рохан поразился тому, как призрак может выглядеть таким настоящим, таким живым и таким…       …И затем это чувство настигло его в мгновение ока: просто миг, застывший во времени, образ, лишенный контекста, смотрящий вниз с пары ступенек лестницы на старшую девочку в пыльно-розовом; ее ноги были согнуты так, чтобы смотреть на него снизу вверх, а глаза и нос сморщились, выдавая веселье.       — Теперь ты выше меня, Рохан-тян! — и дерево было гладким под его босыми носами, и он чувствовал запах рыбы с кухни за углом, и свет был тускло-желтым, и он любил эту девушку больше всего на свете…       В уголках глаз стало жарко, и Кишибе моргнул, отводя взгляд на дорогу с белыми стенами.       — Я должен идти, — изрек он, и его собственным голос казался далеким для ушей, как будто он был на расстоянии длиною в пятнадцать лет.       — Спасибо, что пришел. Было приятно увидеться с тобой, — Рейми наклонилась, словно желая обнять, но осталась на месте, все еще держа руки вместе. Возможно, она хотела, чтобы Рохан взял на себя инициативу. Художник же ограничился тем, что просто нежно взъерошил ей волосы. И девушка с измученным вздохом погладила его в ответ. — Вот почему покки говорит, что тебя собираются бросить.       Рохан фыркнул. — Если бросившая меня девушка была тобой все это время, я очень рассержусь.       — Хм. Ты знаешь правила, верно? — они уже дошли до почтового ящике.       — Да, — вымолвил Кишибе, делая шаг вперед. Он почувствовал, как воздух вокруг него изменился, как и в прошлый раз, и снова появилось ощущение присутствия за спиной; что-то ползало между его ног, чужие руки касались шеи и плеч.       По телу Рохана невольно пробежала дрожь, когда слух уловил шепчущие голоса совсем рядом с ним.       — Привет, Рохан… Остановись. Рохан… Девчонка. Врунья. Рохан… Он стиснул зубы и пошел немного быстрее. И тут позади него раздался зов Рейми:       — Рохан, подожди! — тот замер, заставляя себя не оборачиваться. Все еще живы воспоминания, что случилось с Коичи в прошлый раз. И если голоса его обманывали, он не мог им поверить. И не мог обернуться. Зеленоволосый заставил себя идти. Шаг, еще шаг, и еще.       — Рохан! Я кое-что забыла тебе сказать! Не уходи, постой! Тебе нужно кое-что знать! Я л…       Вдруг звук исчез, будто захлопнулась дверь от непогоды, и мужчина снова оказался на улице. Он осторожно оглянулся через плечо и увидел лишь стык двух зданий, да полупрозрачную фигуру Сугимото у витрины магазина, теперь безошибочно похожую на призрака, за пределами дороги меж мирами.       — Им становится хуже, будто они и правда не хотят, чтобы ты уходил, — заметила девушка тревожным тоном. — Пожалуйста, будь осторожен.       — Я в порядке. Я выбрался оттуда без проблем, — Кишибе надеялся, что его голос звучал достаточно беззаботно, чтобы скрыть, насколько он потрясен. — Скоро увидимся, — и он ушел. Спину покалывало, а голова слишком гудела, чтобы сказать хоть что-то еще.