Чувствуешь Солнце?

Сквозь открытое окно льётся яркий солнечный свет, согревающий кожу. Джонни понемногу просыпается, открывает глаза. Мозг ещё не до конца проснулся, не совсем понимает, что происходит. Он лежит в нише на кровати, отстранённо ощущая текстуру простыней. Окидывает сонным взглядом комнату и пытается понять, где находится. Квартира. Почему-то очень тихо, не слышно даже шума вентилятора на потолке. Вялый после сна мозг не способен вспомнить, как он оказался в незнакомой постели, хотя после попоек и не такое случалось. Вот только похмелья не ощущается. Голова не болит, просто тяжёлая ото сна, как будто он не может никак проснуться. Что-то не то. Чего-то не хватает. Чего-то очень важного. Его охватывает необъяснимый ужас, сдавливает грудь словно тисками. Внутри возникает чёрная зияющая пустота, которую ничем не заполнить. К боку прикасается что-то тёплое. Мужчина поворачивает голову. И всё сразу встаёт на места, чёрная дыра заполняется. Ви здесь. Всегда рядом. В том месте, где она его касается, по коже идут небольшие помехи. Мир становится реальнее, сонный дурман отступает. Теперь всё правильно. На короткий миг ему показалось, что он опять жив и в своём теле. Но когда слетели остатки сна, Джонни понял, что не давало ему проснуться — она. А он всего лишь цифровой призрак в её голове, не способный жить отдельно. Если это вообще можно назвать жизнью. Как по волшебству в следующую секунду в руке материализуется сигарета. Рокер затягивается, ненастоящие лёгкие наполняет ненастоящий дым. Становится лучше, напоминает о жизни. Эта утренняя стихийная паника поначалу выбила его из колеи, но сейчас можно спокойно полежать и посмаковать. Тут же вспоминаются вчерашние события, их спор, секс в душе. Тревога накрывает по новой, когда он вспоминает, как феерично вчера проебался. Ви ворочается рядом и вновь касается его. Джонни переводит на неё взгляд, вокруг вьётся шлейф сизого дыма. Вчера она отодвинулась так далеко, насколько возможно, уснула у самой стенки. Но во сне бессознательно придвинулась ближе и теперь касается обнажённой кожей его бока. Одеяло сползло вниз. После перепихона в душе, они оба так и легли без одежды. Секс помогает ему заново ощутить вкус жизни, почувствовать себя человеком. До тех пор, пока неспособность удержать её от падения не напомнила ему. На задворках сознания он видит её сны, будто бы в комнате фоном работает телек. Ненавязчивый, тихий гул, ничего конкретного, никаких кошмаров. Ви всегда спит спокойнее, если рядом кто-то лежит. И, очевидно, цифровая природа его тела этому не помеха. Последняя мысль оставляет на языке горький привкус. Всегда что-нибудь да напоминает о том, что он не совсем человек. Хотя, успокаивает он себя, в каком-то смысле тело у него есть, просто так вышло, что принадлежит оно одной засранке. Джонни даже раздумывает, не нырнуть ли ему в сны девушки. Это будет гораздо приятнее, чем вариться в собственных размышлениях, но по какой-то причине не получается. Вместо этого он разглядывает её спящую и мысленно пинает себя за то, что вчера сказал. Как бы мужчину ни занимал тот факт, считается ли он до сих пор живым или нет, есть одна вещь, которая не даёт покоя гораздо больше. Он назвал её Альт. И, собственно, вопрос: какого хера? Сколько бы Джонни ни пытался понять, но не может найти ни сходства, ни причины, по которой её имя слетело с губ, когда он схватил наёмницу за локоть. В поисках совпадений рокер оглядывает её тело. Можно провести пару параллелей, но очень поверхностных: светлые волосы пониже плеч и веснушки по всему телу. Вот только они не единственные блондинки в мире с необъяснимой тягой к косухам. На этом сходства заканчиваются. У них абсолютно разные лица и фигуры. Альт была умница и красавица, талантливая раннерша с идеальными формами. Ви же тупая как пробка, родилась гудронной крысой, ею и помрёт. Полные противоположности. Хочется верить, что дело лишь в волосах, веснушках и шмотках. И больше ни в чём. Ну правда, что ещё могло вызвать эту подсознательную реакцию. Нет желания разбираться и выяснять, что же разъедает его изнутри, легче списать всё на привычку говорить, не подумав. Но… Всегда есть это сраное «но»… Джонни вспоминает обстоятельства, при которых вырвалось имя. Сразу после ссоры, когда атмосфера достигла такого накала, что они оба не знали, чего хотят больше: придушить друг друга или выебать. Ви ему врезала, а потом стала уходить. Очень похоже на то, как заканчивалась добрая половина вечеров с Альт. И на то, как закончилась их последняя ссора… Постоянные перепалки с редкими перемириями, агрессивный секс и споры. Подозрительно напоминает, что происходит сейчас между ними с Ви. От этой мысли ему не по себе. Мужчина с отвращением кривит лицо. Как это можно вообще сравнивать, Альт была для него… Она погибла по его вине, а потом он обрушил ради неё башню. Нет, нет. Да ну нахуй. Точно нет. Если копнуть глубже, у них с Альт всё было по-настоящему. Сексом и руганью можно описать девяносто девять процентов всех его взаимодействий с людьми. Но его чувства к Альт были совершенно другими. Он её любил. Всё было сложно, но он её любил. Единственная, в отношении кого он мог так сказать. Единственная, чью память он увековечил в песне сразу после похорон. Пошёл на штурм башни ради неё. Дважды. Из-за этого он и оказался сейчас здесь, на чипе, в теле пустоголовой наёмницы. А у Ви просто неплохая жопа. Вот и всё. Рокер качает головой и делает глубокую затяжку. Просто оговорился, ерунда. А он ищет в этом какой-то скрытый смысл. Всякое бывает, не стоит придавать этому значение. Джонни вновь кидает взгляд в сторону девушки. Становится таким же паникёром, как она. Сквозь светлые разметавшиеся локоны видно, что кожа на загривке покраснела. Сбоку вдоль шеи тянется дорожка из синяков. Его работа. Он рассматривает россыпь веснушек и родинок на её обнажённом теле. Больше всего на лопатках, ниже по спине уже меньше и парочка на попе. Вчера он стал домогаться её в душе, просто чтобы отвлечь от мрачных мыслей. Наёмница не могла избавиться от чувства вины после катастрофы у ави. Однако, если совсем уж честно, ему хотелось угомонить свои мысли так же сильно, как и её. Бестолочь ни в какую не соглашается пробовать кокс или таблетки. Даже уговорить её покурить было целой эпопеей. Но, что ни говори, затащить в постель её всегда легко. Мелкая воровка делает вид, что не хочет, а сама чуть ли не тает, стоит ему к ней прикоснуться. Ви снова переворачивается и ложится лицом к нему, наполовину зарывшись лицом в подушку, и тихо вздыхает во сне. Теперь можно разглядеть веснушки на носу и родинку возле рта. В кои-то веки она выглядит умиротворённой, не хмурится и не волнуется из-за всякой херни. Комнату освещает утреннее солнце. Лучи едва касаются её кожи, падают лишь на лицо и грудь. На горле остались синие отпечатки его пальцев и засосы. По плечам, ключицам и груди тоже рассыпались веснушки. В проколотые соски вставлены её любимые серебристые серёжки в форме штанги с шарикам по краям. От прохладного воздуха в помещении соски затвердели. С губ спящей наёмницы слетает тихий звук, она шевелится и тянет руку перед собой, касаясь живота Джонни. Ладошка тёплая, огрубевшая от оружия, короткие ногти легко царапают кожу. У него всё зудит от этого прикосновения, и не потому, что у Ви воспалена шея. Просто не по себе. Рука тут же исчезает, скорее всего, даже во сне она чувствует то же самое. Прикосновение ушло, не успев начаться. Мужчина сдерживает смешок. Ви просыпается, открывает глаза и морщит нос, как только до неё доходит, кого она только что трогала. Вот это брезгливое выражение лица ему больше знакомо. Наёмница свирепо смотрит на него, как на кучу говна, в которую случайно наступила. Зуд от прикосновения прошёл. Всё снова на своих местах. «Доброе». «Господи, оно уже разговаривает». Он ухмыляется, глядя на её недовольное лицо, как она морщится от звука его голоса. Ви уже бессчётное количество раз мечтала выключить его так же, как делает со всем остальным миром. Что только подстёгивает Джонни говорить чаще. Она садится и трёт сонные глаза, поглядывая на него. Голова ту же наполняется гулом мыслей, но ничего конкретного уловить не выходит. Его бесит, когда он не может понять, о чём девушка думает, просто ловит обрывки и эмоции. И сейчас её одолевают беспокойство, неопределённость, смятение. Не так уж плохо в сравнении со вчерашней жгучей виной, которая не давала покоя, но всё равно хотелось бы чего-то другого. «Господи, оно уже думает», — козлит он в ответ, чем заслуживает очередной убийственный взгляд и надутые губы. Отчего она выглядит ещё более по-детски и вообще не устрашающе. «Я просто пытаюсь понять, что делать с этим… Как бы сформулировать… С этим сексом». «А, — Джонни низко стонет. Ну конечно, опять она про это. Делая затяжку, он закатывает глаза. — Дай-ка угадаю: больше никогда, это была одноразовая акция и прочая чушь». «Ты сам спросил, я пытаюсь ответить на твой-». «Я спросил только потому, что мне нравится секс с тобой. Твой ответ меня не колышет. Можешь придумать тысячу причин, но в следующий раз ты снова раздвинешь ноги. Такова твоя блядская натура», — перебивает он её и снова подносит сигарету к губам. Его уже заебали её отговорки. Продолжает прикидываться, что не опуститься до него, хотя сама ещё как опускается. Внезапно мелкая наёмница садится на него сверху, придавливая член, но не успевает Джонни насладиться, как она хватает его за челюсть. Короткие ногти глубоко впиваются в кожу под щетиной, Ви заставляет его посмотреть в свои серые глаза. Мгновение она смотрит так, словно собралась убивать. Если б рокер не знал, что убить его она физически не может, то вероятнее всего испугался бы. А так этот взгляд его просто заводит. Опять ни одной чёткой мысли, не за что зацепиться. Он не представляет, ударит она его или нет, шансы пятьдесят на пятьдесят, учитывая прошлый опыт. Он склоняется к удару, ведь секс был совсем недавно, а Ви любит какое-то время играть в недотрогу, как минимум день. Другой рукой она вынимает зажатую меж губ Джонни тлеющую сигарету и, прежде чем он выдохнет дым ей в лицо, целует его. Поцелуй выходит не таким грубым, как обычно, но и нежным его нельзя назвать. Девушка сминает его губы своими, вдыхая дым, и проникает языком в рот, дразнит нёбо серебристым шариком пирсинга. Мужчина жадно целует в ответ, стонет ей в рот, наслаждаясь ощущением чужих губ и языка. До того как он успевает её остановить, Ви отклоняется назад, прихватывая его нижнюю губу, и разрывает поцелуй. Изо рта у обоих струится бледный дым. Она распрямляется верхом на нём и в лучах яркого света откидывает волосы с лица, вокруг клубами заворачивается сигаретный дым. Вполне возможно — но только отчасти — что, когда он отметил «неплохую жопу», это были не все её преимущества. Какими бы словами он не обзывал Ви, на неё приятно посмотреть, особенно сейчас вид оседлавшей его голой девушки заставляет кровь отхлынуть от мозга. Член встаёт, начинает упираться ей между ног, где всё скользкое ещё с прошлого раза. Руки на автомате ложатся на бёдра девушки в попытке прижать сильнее и потереться об неё. Сигарета пропадает в голубых пикселях, когда она кладёт обе ладони ему на грудь и легонько царапает кожу. Джонни сухо усмехается. Мелкая наёмница будто бы помешалась на его голом торсе с тех пор, как увидела его вчера без одежды. Как и он сам: сколько бы ни бухтела, но ей нравится то, что она видит. Что было ожидаемо: все всегда были не прочь взглянуть на него раздетого. «Ого. И полсуток не прошло, — ехидничает он. Ви в ответ выкручивает его сосок. От внезапной острой боли он вскидывает бёдра вверх. — Ах, блять. Сильнее». Она отпускает и несильно бьёт кулаком в грудь, расстроенно наблюдая за хохочущим мужчиной. Неужели она думала, что ему такое не нравится? Джонни глазеет на её сиськи, так и подмывает ответить ей тем же. Но уже по опыту знает, что Ви гораздо чувствительнее. И не сказать, что она прям плоская, но и грудастой её не назовёшь. Хоть её грудь не настолько большая, чтоб полностью заполнить его ладонь, её всегда приятно помять, пусть и лишь ради того, чтоб посмотреть, как девчонка извивается. «Придурок, если б ты хоть раз завалил хлебало и послушал, то понял бы, что я хотела сказать, что не против продолжать». «Что? Поняла, наконец, что я лучше всех, с кем ты была?» — спрашивает он, сжимая её бёдра, впиваясь пальцами в мягкую плоть. «Конечно же нет, — она возводит глаза к потолку. — Просто поняла, что твой хер — это единственный твой плюс. Грех не воспользоваться». Мужчина стонет, когда она призывно двигает бёдрами, потираясь о него нежной промежностью. Ослабляет хватку на бёдрах, позволяя ей двигаться, как она хочет. Пенис уже полностью встал. «Да ну? Ты и против моих пальцев и языка не очень возражала, если я пра-, — одним движением Ви приподнимается, направляет член в себя и опускается обратно. — Чёрт, Ви!» Он откидывает голову назад и прикрывает глаза, хрипло стонет от ощущения тёплой податливой плоти вокруг. Без всяких прелюдий, просто взяла и насадилась на него по самые яйца. Сперма с прошлой ночи никуда не делась, каждый его сантиметр окутан горячей влагой. «Сука. Могла бы предупредить», — мужчина умудряется острить сквозь стиснутые зубы, глядя на девушку. На её щеках и груди играет румянец. Закусив нижнюю губу, Ви старается не стонать, вонзает короткие ногти ему в грудь и царапает, пытаясь привыкнуть к натяжению внутри. «Закрой рот», — мысленно говорит она. Опирается на руки и начинает двигаться. Джонни толкается бёдрами во встречном ритме и стонет, упиваясь плавными движениями. Скользкое семя липнет к лобку, каждый толчок сопровождается влажным хлюпающим звуком. Небольшая грудь Ви подпрыгивает в том же темпе. Внизу живота сворачивается оголённый провод наслаждения, всё туже и туже каждый раз, когда она сокращается вокруг него. «Блять. Ты так хорошо мне подходишь», — он чувствует, как от его слов она сбивается с ритма, сжимаясь сильнее, и захлёбывается вздохами. Накрашенные ногти больнее вонзаются в кожу, оставляя за собой красные полосы. «Заканчивай болтать!» — Ви скачет на нём, не останавливаясь ни на секунду. Продолжает говорить Джонни заткнуться, хотя от его голоса по телу идут волны удовольствия, и пальцы на ногах поджимаются. Он ведь всё чувствует. «Тогда почему ты каждый раз сжимаешься?» — насмешливо интересуется мужчина, резко вскидывая бёдра всякий раз, когда она опускается на него. «Потому что возбуждение уходит!» «Да брось, — он закатывает глаза. Наряду с блаженством, его охватывает недовольство. — Ты меня всего уже залила и с каждым словом течёшь всё больше». «Это не- Боже. Джонни!» — мысль обрывается, когда Джонни прижимает большой палец к клитору и начинает споро обводить его по кругу. И тут же тихо матерится — прикосновение отдаётся фантомным ощущением в его теле. Он и так знает, что ей хорошо, даже если б она не кричала его имя. Но ведь всегда приятно его услышать. «Я же чувствую то же, что и ты. Ты хочешь этого. Тело выдаёт всё твои реакции с головой. Уже, сука, принадлежишь мне!» — хрипло рычит он, вбиваясь в неё, одновременно лаская девушку между ног, подстёгивая общее удовольствие. Затуманенный спермой мозг в моменты экстаза всегда выдаёт подобного рода собственнические фразочки, только на этот раз доля в правды в них есть. Это тело буквально принадлежит обоим. Рокер может чувствовать всё только через неё. Ви убирает ладони с его груди, горло обхватывают маленькие шершавые пальцы, отчаянно силясь придушить. Лихорадочные шлепки плоти о плоть звонко раздаются в маленьком помещении. Даже её ладошки существенно перекрывают доступ кислорода. Голова мужчины плывёт, тело охватывает жар от удовольствия и недостатка воздуха одновременно. «Джонни, заткнись нахуй!» — девушка скалится, глядя на него сверху. Мысль звучит чётче, чем слова, но раздражение ощущается и там, и там. От этого член подрагивает, напряжение в мышцах усиливается, улыбка становится шире. Её агрессивное обращение и жёсткий взгляд лишь усиливают возбуждение. Пальцы ощутимо впиваются в шею, Ви продолжает двигать бёдрами в рваном темпе. Уже невозможно хочется кончить. Гневно глядя в глаза, она продолжает его душить и использовать, как силиконовый дилдо, ради собственного наслаждения. Джонни не отнимает палец от клитора, продолжает выписывать неровные круги, заставляя её дрожать, напоминая, кто здесь главный, пусть наёмница временно и перехватила инициативу, оседлав его. Собственный член подпрыгивает от этой мысли. «М… Сильнее, принцесса… Не бойся, не сломаешь», — мужчина хрипло рычит, призывая её толкаться жёстче, чаще, душить его крепче. Подвести их обоих к пропасти, так как оргазм у них теперь один на двоих. «Почему ты до сих пор пиздишь?!» — кричит Ви в ответ, усиливая нажим, как он и просил. Однако это его лишь будоражит, от сильной хватки на горле кружится голова, но это просто иллюзия. У него нет ни связок, ни лёгких, Джонни их чувствует, только это не более чем воспоминание. И всё же он продолжает её подначивать. «Пиздец, даже придушить меня нормально не можешь. Слабачка», — издёвка так и сочится снисходительным тоном. От этих слов внутри неё закручивается вихрь из возбуждения и злости. Ви сильнее сжимает руки и яростнее двигает тазом в попытке доказать, что она может его заткнуть. «Отъебись!» «Бедняжка, — издевается он, ускоряя ласки, ощутимо обводя клитор по кругу. — У тебя не получится меня заткнуть, как ни пыта-». Наёмница впивается в его губы поцелуем, в отчаянной попытке заставить его замолчать засовывает язык в рот. От неё пахнет сигаретами, на языке остался едва уловимый привкус; клубничные ей больше всех понравились. Маленькие ладони всё ещё крепко держат за горло, бёдра продолжают двигаться в исступленном ритме. Они оба уже близко. У Ви не остаётся сил прыгать на нём сверху, поэтому она просто трётся об него и стонет Джонни в рот. Рокер подхватывает её за задницу, крепко сжимает пальцами мягкие булки и помогает девушке качаться. Кусает за губы, низко рычит, задыхается в огне сумасшедшего ритма, доводящего до умопомрачения. Вдалбливается в неё сам, подкидывая бёдра так сильно, как может. Джонни вновь охватывает безумное желание кончить в неё, наполнить девушку изнутри, а потом смотреть, как его семя вытекает из неё. Очередной толчок и они оба шагают через край. Ви сокращается вокруг него, сжимает подрагивающий член словно тисками. Мужчина гортанно стонет и изливается в неё. Напряжение в теле пропадает, на смену приходит чистое блаженство. Новая порция семени мешается с прошлой, выливается из неё, стекает вниз по стволу. С каждой новой судорожной волной наружу просачивается всё больше спермы. Его наёмница разрывает поцелуй и обессиленно ложится сверху, хватка на горле слабеет. Она утыкается лицом ему в шею, а Джонни крепко обнимает её, чувствуя, как последние волны экстаза продолжают дрожью отзываются в теле, сам он тоже ощущает эти отголоски. «Джонни…» — слабо стонет Ви, чуть касаясь губами кожи под ухом, обдавая горячим дыханием. Мужчина шумно выдыхает, не переставая бессознательно качать бёдрами, чтобы продлить эйфорию. Как обычно, рокер приходит в себя чуть быстрее неё. Машинально гладит по спине, пока Ви возвращается в реальность. Пальцы скользят по родинкам и веснушкам на коже. Руки девушки проходятся от его шеи до груди между их плотно прижатых тел. Оба мокрые от пота, тяжело дышат и стараются успокоить дыхание. Джонни чувствует, как от нехватки воздуха горят лёгкие девушки. В промежности всё мокрое и скользкое. Ви ложится поудобнее: губы легко мажут по коже, нос упирается в шею, волосы щекочут ему лицо. Какое-то время они просто лежат, смакуя послевкусие от общего оргазма. Руки мужчины по-прежнему лежат на спине наёмницы, а её — на его груди. Солнечные лучи согревают потные тела. Она дышит ему в шею. «От тебя воняет». «Пошла ты». Она смеётся и садится прямее. Они оба стонут от лёгкого трения, чувствительность обострилась сразу после оргазма. Джонни ведёт ладонями вниз по её спине, когда девушка распрямляется и откидывает с лица влажные пряди. Пристальный взгляд серых глаз на пару секунд останавливается на нём. Несомненно, в голове снова крутятся какие-то мысли, но невозможно ухватиться за что-то более-менее чёткое. Мужчина приподнимает брови. Она собирается что-то сказать вслух или, может, про себя? Или так и будет сидеть на нём весь день, грея член внутри? Что… не так уж плохо звучит. «В общем… — ей в итоге удаётся сформулировать членораздельную мысль. — Такие дела». «Понял», — с лёгкой усмешкой соглашается он. Внутри теплом разливается самодовольство. Ви наконец-то, пускай и без помощи слов, но признала, что Джонни был прав. И тем не менее она не прочь с ним трахаться. Даже будучи мёртвым, он нашёл кого-то, кто готов выступить для него в роли мешка для слива спермы. В руках тут же возникает сигарета. Ви слезает с него, оба ещё слишком чувствительные и морщатся даже от небольшой стимуляции. Вот бы она осталась и погрела его подольше. Как только её тепло исчезает, его сразу начинает не хватать, в прохладной комнате пот и семя быстро остывают на коже, и солнечные лучи не помогают. Джонни смотрит девушке в спину, следит за стекающей по её ногам спермой. По пути в душ Ви чешет шею, от пота раздражение усилилось. Небольшой размер квартиры позволяет ему спокойно оставаться на месте, зная, что его к ней не притянет — расстояние маленькое. На коже появляется едва заметное ощущение капель воды, а значит, она уже моется. Он её слышит даже, когда она сама себя слышит, но в остальном — абсолютная тишина, пока наёмница не вставит слуховые аппараты. Проходят минуты. В кои-то веки их голова почти ничем не забита. «Джонни, — нарушает молчание Ви. Имя звучит громко и чётко, будто она стоит рядом. — Тебе надо исчезнуть». «И зачем бы мне это?» «По-другому эта твоя тупая ненастоящая сперма не смывается!» Ну точно, всегда из-за этого бесится. Мужчина недовольно рычит. Девчонка всё время хочет поскорее избавиться от его следов: будь то сперма, синяки или засосы. Неприятно. Значит, какие-то левые люди могут оставлять на ней отметины, а Джонни нет? Его отметки ей по какой-то причине не нравятся, и это раздражает. То есть, сексом заниматься — всегда пожалуйста, но чтоб после никаких напоминаний не осталось. «Всё равно никто не увидит», — огрызается он. Почему-то ему так кажется. Синяки — возможно, хотя вряд ли, но сперму-то точно никто не увидит. «Да дело не в этом!» Джонни вновь рычит, прекрасно понимая, что, до тех пор пока он не сделает, как Ви хочет, в покое его не оставят. И оно того не стоит. Когда наёмница хочет быть стервой — а это почти всё время — то у неё хорошо получается. Неохотно мужчина заставляет себя переместиться к противоположной стене. По телу проходят голубые строчки, семя и пот испаряются вместе со всеми следами. Полностью одетый, он садится на диван с сигаретой в руке. Джонни трёт шею, синяки пропали, царапины на груди тоже. Будто они и не касались друг друга. «Довольна?» «Нет, пока ты здесь». Ви выходит из душа. Рокер неосознанно пытается найти хоть какие-то отметины на её теле, возможно, какие-то чудом и уцелели. Но нет, ни одной не видно. Ни единого доказательства или напоминания, что он прикасался к ней. Всё исчезло. Даже не хочется на неё смотреть. В поисках другого объекта внимания Джонни поворачивает голову, кожа на шее отдаётся небольшой болью. Блять, как же достал этот бесячий зуд. Он опять смотрит на Ви, наёмница вытирается и берёт со стола свои наушники. «Не забудь свои ебучие таблетки», — бросает он, припоминая, как она думала сутки назад, что это может быть та аутоиммунная поебень. И всё равно продолжает забывать принять лекарство. Ви распахивает удивлённые глаза. Джонни чувствует исходящее от неё замешательство, будто на её детском лице и так всё не читается. Та с сомнением смотрит на него. «А. Да, точно. Спасибо, чуть не забыла…» «Ага, а то заебала уже эта чесотка». Она закатывает глаза, но глотает таблетки и проверяет телефон, присаживаясь на край кровати, завёрнутая в полотенце. Нибблс запрыгивает к ней на колени, Ви отрешённо чешет кота между ушами, просматривая уведомления. В мыслях возникает имя, которое Джонни тут же выцепляет. Девушка начинает печатать смс Джуди, той монтажёрше из подвала. Почему она её ещё не заблокировала? «Нахуя ты ей опять пишешь?» «Я обещала, что дам знать, когда вернусь в город. Мы же хотели посмотреть кино», — объясняет Ви, не замечая или намеренно игнорируя его недовольство. «Ты, блять, шутишь?» «Нет. Не знала, что мне запрещено встречаться с подругами» — она качает головой и возводит глаза к потолку, отправляя сообщение. В ответ Джонни ощетинивается и вспоминает её слова прошлым вечером. О том, как она не хотела оставаться одна, но сказала, что его компания не в счёт. Значит дилерша порнушных виртов и безмозглая проститутка ей видятся лучшей компанией. «С каких это пор вы с ней подруги?» «В смысле, — пожимает плечами Ви. — Мы не прям подруги, но почему бы не зависнуть с теми, кто мне нравится, так что…» «У тебя есть дела поважнее, чем нянькаться с ней и её пришибленной шлюхой». «Блять, да что с тобой не так?» Всякий раз, когда разговор заходит об этой парочке, она излучает такое отвращение, что у него самого мурашки по коже. И бесит, что Джонни вынужден мириться с такой бурной реакцией на свои слова, переживать то же, что и Ви. А ещё больше бесит то, что она реагирует именно так. Без причины бросается на их защиту, хотя оказалась в этой ситуации именно из-за той безмозглой куклы. А после рисковала раскроить себе череп ради того, чтоб спасти её из логова Мусорщиков. И её подружка и пальцем не пошевелила, чтобы помочь, только путалась под ногами и усложняла наёмнице задачу. «Что с тобой не так? Ты забыла, из-за кого ты во всё это вляпалась? Свои ответы от них ты получила. Хватит». «У меня всё равно нет новых зацепок. Вудуисты молчат. А Горо наверняка ещё пытает Хелльмана. Так что никаких срочных дел ради встречи с ними я не откладываю. Было бы круто просто потупить под кино и поесть пиццы». Если б Джонни не был собой, эта причина его бы устроила. Отчасти он понимает. Ви за короткое время успела уничтожить подпольную брейнданс студию, а потом отправилась сбивать ави. И то, что случилось с кланом, очень сильно на неё повлияло. Сейчас не стоит разбираться, нужно ли было так из-за них беспокоиться или нет — не суть. Хотя казалось бы, что наёмнице должно быть легко справляться со смертью, но почему-то Ви чужая смерть даётся трудно. По крайней мере, смерть тех, кто ей кажется хорошим человеком. Факт в том, что девушке нужна передышка. Справедливо. Он всё понимает. Но почему это время обязательно надо проводить с монтажёршей и её шлюхой? Есть же та эзотерическая девчонка, она нормальная, ни во что Ви не втягивает. Есть шикарная кочевница, которая хотя бы может за себя постоять, и с ней не нужно нянчиться. А ещё лучше… «Ви, чтобы отдохнуть, не нужно никуда ехать, — он обводит широким жестом квартиру. — Останься дома и закажи пиццы, пыхни. Ты кота зачем завела? Чтоб он тусил тут в одного?» Этот план ничем не хуже других. Даже если они не будут заниматься ничем весёлым, она хотя бы выкурит косячок, и не придётся выслушивать ничьё нытьё, помимо Ви. Он улавливает в мыслях девушки, что упоминание Нибблса сработало как надо. Что было ожидаемо, поскольку она постоянно грызёт себя за то, что просит друзей за ним присмотреть. Наёмница смотрит на лысого кота и гладит по голове. «Тогда, может, стоит пригласить Джуди с Эвелин сюда?» «Нет», — быстро обрубает он. Это точно плохая идея. Нечего им здесь делать. «Девчонки всё время торчат дома, будет полезно сменить обстановку. И Нибблсу будет не скучно». «Нет, нихуя подобного! Эта сучка ушлая и так думает, что может позвонить в любое время и вывалить на тебя все свои проблемы. Если пустишь её сюда, то уже не выгонишь». Ви закатывает глаза, всем видом излучая раздражение. Всё никак не поймёт: «Нет. Она всего лишь позвонила, чтобы выговориться. Всё нормально. И я не хочу её выгонять, только у тебя с ней какие-то проблемы». «Мне она не нравится». «Я в курсе! — усмехается девушка. — Не понимаю только — почему. Горо пиджак, с ним понятно, но Джуди и Эвелин обычные люди. Не могут же секс-работники быть тебе настолько противны…» «Вот только не надо, причина не в этом», — Джонни рычит и поднимает взгляд к потолку. Опять она про своё. «Тогда в чём?» «Я уже сказал! Ебануться. Почему ты никогда не слушаешь? Эта кукла тебя в это втянула. Затащила тебя и твою команду в самое пекло. А мы теперь по первому зову должны бежать и вытаскивать её!» «Джонни», — она пытается прервать его гневную тираду, но сама ведь просила, пусть слушает. «А её ебучая подружка ведёт себя так, будто ей все должны. Заставляет тебя прикрывать её бесполезный зад. И после того, как мы помогли, строит тебе глазки, как ни в чём ни бывало, и пытается залезть к тебе в трусы!» Выговориться и слить своё недовольство ситуацией немного помогает унять гнев. И непонятно, почему Ви этого не догоняет? Наверное, ей можно нассать на лицо, а потом сказать, что это был дождь, и она купится. Если б они не узнали из повреждённых виртов о Вудуистах и Альт, то время было бы потрачено впустую, и получается, что Ви прошла бы через эту мясорубку просто так. А теперь мелкая идиотка приглашает их к себе. Джонни ни на секунду не сомневается, что этим двоим нужно от неё что-то ещё. Джуди либо пытается затащить её в койку, либо втянуть ещё во что-то опасное. Неспроста всё это. «В твоей речи слишком много «мы» для того, кто всё время трепался о наркоте да пару раз потыкал в меня дилдо». «Я был там…» «Послушай. Эвелин навряд ли могла знать, чем всё обернётся. И даже если знала, она заплатила сполна. Джуди просто переживала и вела себя не очень хорошо, но и я в долгу не осталась. Я не обижаюсь, — она пожимает плечами. — Ты можешь орать хоть до посинения, но о спасении Эвелин я не жалею. И не пожалела бы, даже если б не удалось от неё ничего узнать». «Нихера ты не понимаешь», — обречённо вздыхает рокер и делает затяжку. Она ведь могла загнуться прежде, чем они добрались до Хелльмана, не говоря уже про «Микоши». Он тут пытается ей жизнь спасти. Ей и ещё хрен знает скольким людям, если получится уничтожить «Микоши», но бестолочь готова просрать всё ради какой-то девки. «Наверно, — Ви легонько тычет кота в нос. Кошак отбивает руку. — Но я уже отправила сообщение и сказала, что мы можем зависнуть у них или у меня. И незачем кричать». «Твою мать». Девушка показывает ему язык и встаёт с постели. Джонни остаётся только разъярённо пыхтеть сигаретой, пока она одевается. Так хотела сегодня отдохнуть, а сама в ожидании ответа от Джуди уже взяла работу. Проверив перед выходом, что у Нибблса всё есть, Ви оставляет ему немного вкусняшек, точит шоколадку, запивает холодным чаем и выходит из дома. Стоило упереться в очередную стену, и наёмница сразу сникла. Опять решила уйти с головой в работу. Одноглазая фиксерша отправляет её зачистить одну из нарколабораторий Тигриных Когтей. Сын клиентки словил передоз от их новой наркоты и теперь она хочет, чтобы лаборатории не стало. Как всегда. Бесполезная работа, которая ничего в конечном счёте не изменит. Наркотики не перестанут производить, если разъебать одно логово. И дилеры после этого тоже не перестанут толкать дурь подросткам. До тех пор пока мир будет похож на помойку, способы сбежать от реальности будут пользоваться спросом, и кто-то всегда будет на этом наживаться. Но деньги есть деньги, и для Ви в том числе… Почему ей настолько наплевать? Барахтается по уши в дерьме, изо всех сил старается не захлебнуться, но даже не думает о том, чтобы пытаться что-то исправить. Не видит сути проблемы — даже не пытается её увидеть, борется с последствиями, а не с самой болезнью. Распустила нюни из-за парочки дохлых кочевников, рисковала жизнью ради коматозной шлюхи, но восстать против реального врага кишка тонка. Но свою работу она делает на совесть. Джонни периодически подсматривает за тем, что происходит, как Ви убирает Когтей одного за другим. Особенно интересно наблюдать, как она расправляется с бандитами в два раза больше себя. То и дело режет животы, шеи, иногда дубасит кого-нибудь до смерти. Забавно, ведь всего сутки назад та же самая девушка блевала в песок среди трупов Альдекальдо, а теперь у самой все руки в крови. Наёмница прокладывает себе путь в полутёмный подвал и без особых проблем зачищает его от Тигров. Теперь осталось уничтожить оборудование. Вдоль стен стоят ряды контейнеров с реагентами. Ви становится у входа в подвал и закатывает до локтя рукав кожаной куртки, чтобы можно было воспользоваться встроенной ракетницей. Имплант раскрывается, она целится в дальний угол подвала зажигательным снарядом. Плохая идея. Но не успевает Джонни появится и предупредить её, как девушка стреляет. По помещению разносится грохот, оборудование разлетается вдребезги, по подвалу быстро распространяется огонь. От химикатов исходит едкий красный, а не серый дым, который быстро заполняет каждый угол помещения. Через Ви он чувствует невыносимый удушающий жар от огня, сладковатый привкус дыма во рту, легко проникающий ей под маску. Сверкающий дым затрудняет дыхание, Ви кашляет и быстро выходит тем же путём. Ядовитая гарь словно следует за ней, расползается из подвала по всему зданию, подгоняя кашляющую наёмницу к выходу. Едва не задохнувшись по пути от удушливой вони она вяло выбирается на улицу, лёгкие ужасно горят, в горле пересохло. Кашляя, она проходит дальше по улице и сдвигает маску на макушку, глубоко втягивая чистый воздух. В груди першит, лёгкие изнутри что-то царапает, словно в них попал песок. Даже Джонни чувствует, хотя, вероятно, не так остро, как Ви. Её ощущения для него всегда притуплены. Девушка падает на асфальт, переворачивается на спину и смотрит в небо. Он материализуется рядом и глядит на отхаркивающуюся идиотку, решившую, чтобы было бы неплохо взорвать у себя перед носом несколько кило сильнодействующих летучих веществ. «Блять, Ви, — рокер качает головой. — У резиновых кукол больше мозгов, чем у тебя». «Ага…» Голос течёт немного заторможено. Она поднимает руку, чтобы сказать что-то жестами, но лишь растопыривает пальцы перед раскрасневшимся лицом. Серые глаза кажутся чёрными от расширившихся зрачков. До Джонни начинает доходить слабое, но приятное тепло и лёгкое онемение в пальцах. Перед глазами пляшут радужные огоньки, злость на Ви куда-то испаряется. «Бля. Да ты под кайфом», — его осеняет. Он со смехом смотрит на лежащую на земле наёмницу, которую только что накрыло. «Ага…» Мужчина вздыхает. В груди разливается приятная нега, должно быть, она ощущает всё сильнее. «Блестяшки» это новый наркотик, во времена Джонни его не делали, но, сложив в голове всю информацию, которую Ви знает об этом веществе, и опираясь на свои ощущения, можно сделать вывод, что эта дурь для тусовок. Ему знакомы эти легкие галлюцинации и эйфория. Таким народ закидывается на концертах. Наконец-то удалось словить кайф, вот только… Ви не употребляет ничего тяжелее алкоголя и травки. Естественно, что от этой дряни её так расплющило, что она разлеглась на тротуаре. Девушка медленно и неуверенно поднимается на ноги, Джонни следит за каждым движением и протягивает руку, чтобы помочь поймать равновесие, но она уже оперлась на стену здания. Ви моргает, пытаясь понять, где она, уставившись на свою ладонь на стене. «Порядок?» — рокер вопросительно приподнимает бровь, наблюдая, как она заинтересованно водит по шершавой стене рукой, с восторгом разглядывая кирпичи. «Да… Да… Да…» — видимо, не может решить, как лучше к нему обращаться. С шальной улыбкой на губах она разглядывает мир вокруг, заигравший вдруг благодаря наркотикам новыми красками. От неожиданного звонка телефона Ви подпрыгивает. Это фиксер звонит закрыть заказ. Наёмница тупо кивает и согласно мычит на всё, что ей говорят. Поднимает руку для жеста, но так и замирает, глядя на разноцветные огоньки, что пляшут по пальцам. Благодаря чипу, Джонни видит почти то же, что и она. Фиксерша, похоже, не замечает странного поведения, вешает трубку и переводит деньги, оставляя наёмницу шевелить пальчиками перед лицом. «Давай-ка лучше присядем ненадолго», — предлагает он. Очевидно, что Ви сильно размазало, но до рокера доходит только приятная лёгкость в голове вместе со зрительными галлюцинациями. «Неа. Мне нормально. Воо…бще… Вообще-то, мне охрененно…» Джонни улыбается. Такой счастливой он её ещё не видел. Груз проблем наконец испарился, оставив в голове блаженную пустоту, на лице широкая улыбка, огромные глаза отсутствующе смотрят в пространство. Девушка зачарованно разглядывает собственные пальцы, другая рука всё не может оторваться от стены и словно в трансе водит ладонью по грубой поверхности. Все ощущения многократно усилились. «И внезапно моя зависимость уже не кажется такой ужасной, скажи?» «Точно. Блин. Господи, — Ви стискивает голову и закрывает глаза в попытке избавиться от пляшущих перед глазами точек. А потом прислоняется спиной к стене. — Я под «блестяшками». Только не это… Мне-Мне надо работать. Чёрт. Я же хотела встретиться с Джуди. И как теперь идти? Почему я такая тупая. Дура дурацкая. Я…» Вина и сожаление возвращаются, пробиваясь сквозь завесу эйфории. Обычное дело, с галлюциногенами всегда так: только что тебе было хорошо, и откуда ни возьмись повылезали демоны. Состояние зависит от того, что творится в голове у человека. Беспокойная сторона Ви, очевидно, побеждает. Если так пойдёт дальше, следующие от четырёх до шести часов могут вылиться в чудовищную паническую атаку. И ему придётся это терпеть. С эмоциями девчонки сложно справится в трезвом-то состоянии, а сейчас их будто выкрутили на максимум. Малышка учится ходить, а ему придётся следить, чтоб она не упала. Замечательно. Джонни протягивает левую руку и стучит стальным пальцем по её лбу: «А ну, выныривай оттуда». От прикосновения холодного металла к разгорячённой коже глаза обдолбанной наёмницы оживляются. Рельеф кибернетической руки отвлекает её от мыслей. На коже проступила испарина, Джонни чувствует, как колотится её сердце — от дыма и «блестяшек» поднялась температура. Ни разу в жизни ему не приходилось нянчиться с кем-то под наркотой. Он сам-то редко когда был трезвым. Но опыта у него достаточно, плюс он много чего насмотрелся в клубах. От подобной дури люди становятся впечатлительными, их можно легко заинтересовать самыми обычными вещами. Однажды Нэнси выдернула его из водоворота лихорадочных мыслей, побренчав перед лицом ключами. Это показалось ему увлекательнее любого шоу. Джонни тогда был в говно. «Ох», — тихо выдыхает Ви и перехватывает его запястье, когда рокер пытается убрать руку. Он смеется, наблюдая, как она трёт его ладонь, ощупывая тёплые синтетические мышцы. Потом недолго думая прижимается к ней щекой. Подушечками искусственных пальцев можно ощутить мягкую разгорячённую кожу. «Нравится, да?» — он постукивает пальцами по её челюсти, отчего Ви глупо хихикает и отпускает его руку. «Да…» — смеясь, признаётся она. Прикосновение эффективно прервало поток неприятных мыслей. Пару минут девушка просто стоит и раздумывает, скрипя зубами и пожёвывая щёку изнутри. «Давай лучше, — нетвёрдой походкой Ви срывается с места. — Ты уже пошла…» Она продолжает опираться одной рукой на стену. Шершавые кирпичи царапают кожу. Наёмница заворачивает за угол и выходит на главную улицу. Каждый шаг подводит её ближе к краю тротуара и вот она уже практически балансирует на бордюре. «Надо бы. Хехе. Надо пойти домой… М, подождать, пока выветрится… поспать, может». «Отличная идея, но поспать не получится. Как минимум до тех пор, пока не начнётся отдохняк», — сообщает он, чувствуя, как по её венам разливается бодрость вперемешку с воодушевлением. Такую ерунду детишки глотают на рейвах, чтоб тусить всю ночь. С ней не заснёшь, мир кажется ярче, громче, живее. «И всё равно. Не стоит- Не стоит торчать на улице», — Ви продолжает настаивать, несмотря на пелену в голове. Её ответственная часть пробивается сквозь дурман. Девчонка замирает на месте. Джонни замечает, куда она смотрит — на неоновую вывеску какого-то ларька с виртами, которая даже при дневном свете ярко горит красными огнями. По алым буквам пляшут разноцветные огоньки, как маленькие светлячки. «И как ты планируешь возвращаться домой?» «Мой… То есть, байк Скорпиона… где-то здесь…» «Нет», — Джонни глядит на шатающуюся наёмницу. Мелкая едва ходит, если сядет на байк — не успеет глазом моргнуть, как намотает себя на ближайший столб. И с каких это пор он тут отвечает за разумные решения? «Я доеду. Тут рядом- Во бля!» Ви запинается о раскрошившийся кусок бетона, её резко ведёт в сторону, прямо на проезжую часть. Сигналит машина, водитель резко нажимает на тормоза, чтобы не наехать на бестолочь. Девчонка хлопает стеклянными глазами, увлечённая солнечными бликами на хромированной решётке, и её совершенно не волнует, что её только что не сбили. Джонни не может взять её на руки и поднять с земли, но помочь подняться может. Он тянет наёмницу вверх и толкает в сторону тротуара. «Ебаный в рот, Ви!» — кричит он, когда она оказывается в безопасности и строит недовольную мину, словно он не прав, что уволок её с переполненной дороги. «Больно же…» «Если б тебя раскатали, было бы куда больнее», — он огрызается в ответ. Злость ощущается не так остро, как обычно, и тем не менее даже сквозь туман в голове его раздражает её тупость. Джонни понимает, что она под кайфом, но могла ведь погибнуть. «Ты очень грубый…» — дуется Ви. «Да. Очень грубо было не дать тебе умереть. Как я посмел?» — мужчина с издёвкой поднимает глаза к небу. Не стоит даже пытаться её вразумить, в голове сейчас сплошные помехи и радуга. Что уже гораздо лучше того, что там обычно крутится. Она всё ещё дует губы, но поднимается с земли, нетвёрдой походкой подходит к бетонной клумбе, из которой торчат зелёные листья. Его наёмница садится на краешек, проводит пальцами по листьям, наблюдая, как по ним пляшут солнечные зайчики. Пара минут проходит в молчании, и тут его озаряет. Джонни вспоминает, как впервые выкурил сигарету под экстази, ощущения были нереальные, усилены во сто крат. «Не хочешь прямо сейчас покурить?» — предлагает он, лишь бы только она перестала грузиться. Должно было быть весело, а вместо этого он волнуется из-за несчастной девчонки. «Я… скучаю по природе…» — не обращая на него внимания, говорит она, трогая искусственное растение. «Мы не поедем обратно в Пустоши». «Нет. Это же не природа, Джонни… Просто грязь». Он усмехается. С этим не поспоришь. Помимо редких кактусов и травы, в окрестностях Найт Сити растительности не найти. А в самом городе настоящих растений нет вовсе, только искусственные деревья и кустарники. «Боюсь, здесь ты такого не найдёшь». «Джеки…» «Нет, я Джонни». «Да нет. Джеки говорил, что здесь есть парк, с деревьями и всяким. Обещал сводить меня туда, но не успел…» — объясняет Ви, с трудом собирая в кучу разбегающиеся мысли. «Окей, — он пожимает плечами. — Пойдём сейчас». Следующие несколько часов они всё равно не смогут ничем заняться. Сам он не знает, где парк, но наёмницу это займёт на какое-то время. Возможно, полежать на траве будет полезно, не даст ей скатиться в депрессию. «Сам же сказал, что нельзя сейчас садиться на байк…» «Пошли пешком. Только не сходи с тротуара», — даже сама прогулка до этого места может оказаться весьма увлекательным занятием. Нужно лишь следить, чтоб её не вынесло на проезжую часть. «Да, да… Тогда идём». «Ты знаешь, где это?» «Ага», — говорит она с таким видом, что сразу становится ясно: она понятия не имеет, как попасть в парк. Девушка поднимается и неуверенно шагает по улицам города, по пути трогая здания, столбы, бетонные ограждения — всё, что привлекает внимание. Бестолково улыбаясь и хихикая в ответ на каждое новое прикосновение, сейчас у неё любая мелочь вызывает восторг и веселье. Джонни идёт между ней и дорогой на случай, если наёмницу опять занесёт. Когда на третьем перекрёстке подряд рокеру приходится удержать её от того, чтоб перейти на красный, он понимает: насладиться прогулкой не удастся. Сквозь приятное лёгкое головокружение ощущаются небольшие уколы злости и раздражения, когда Ви делает что-нибудь особенно глупое. И хотя сейчас эти чувства притупились, нянчиться с ней невероятно утомительно. Теперь понятно, почему у Нэнси всегда был такой угрюмый вид. Какой-то частью сознания, той, что не отвлекается на цветные огоньки и не следит за действиями наёмницы, он пытается понять, почему для него эффект от наркотика слабее. То ли у него лучше получается себя контролировать, то ли на чип они не особо влияют, то ли он живёт в каких-то глубинных долях её мозга. Если б он был жив и в своём теле, то списал бы это на разный вес и метаболизм, но… ведь Джонни не настоящий. Просто код, просто… «Ёб твою мать, Ви», — матерится он, выныривая из размышлений, и оттаскивает Ви от какого-то прохожего, к которому она пытается липнуть, завидев на чуваке мохнатый пиджак. Рокеру не по нраву взгляд, которым тот её окидывает, когда девушка протягивает руку. «Он мягкий…» «Сосредоточься на парке, иначе мы дойдём как раз к закрытию», — сообщает Джонни, подталкивая её дальше по улице. Он не представляет, закрывается ли парк на ночь, даже если и так… сейчас только два часа дня. Однако, если это заставит её пошевелиться, то хорошо. «Но-», — Ви начинает спорить, и мужчина барабанит стальными пальцами по её шее. Наёмница смеётся и послушно идёт за ним, стараясь поспеть за прикосновением. От касания холодных пальцев по её коже пробегают мурашки. Джонни закатывает глаза и качает головой. Работает. Неудивительно, что такая тупость на ней сработала. Они идут дальше, в направлении парка, который приспичило увидеть этой балбесине, периодически останавливаясь по дороге поглазеть на неоновые вывески, экраны телевизоров и прочую хрень, которая привлечёт её внимание. Но прогресс есть. Его охватывает страх, когда они доходят до широкого моста, ведущего из Уотсона к Площади Корпораций, по обеим сторонам которого тянутся узкие полосы обочин. Особого выбора нет, кроме как переплыть канал, а это сродни самоубийству. Этот город не предназначен для пешеходов. «Наверное, стоит поехать на метро», — он пытается её образумить, но Ви уже направляется к мосту, и Джонни быстро перемещается ближе, стараясь оставаться между ней и потоком машин. «Всё норм», — настаивает девушка. Сквозь него проезжает машина, разбивая рокера на пиксели, по телу проходят голубые полосы. Было бы весело, если в не пришлось следить за тупейшей в мире наёмницей. Она ведёт его дальше по мосту, немного шатаясь из стороны в сторону. Остаётся надеяться, что парк уже недалеко. Было бы гораздо проще с ней справляться, если б рядом не было машин. Наёмница врезается в него плечом, когда её чуть заносит в его личное пространство, а значит и ближе к проезжей части. Джонни направляет её обратно к ограждению, туда, где безопаснее, и ненароком задевает рукой маленькую ладонь. «Даже не пытайся взять меня за руку. Я против», — информирует она с дурацкой улыбкой на лице. «Иди ты. Нехило тебя сплющило». И мелкая засранка заливисто хохочет над ним, а его обдаёт волной жара, которая добавляет к тёплой эйфории в груди ещё пару градусов. И не известно, что бесит больше: то, что она решила, будто он хочет подержаться за ручки, или то, что она якобы откажется, если он предложит, хотя сама всё время цепляется за его руку. Всё же стоило позволить той машине её переехать. Каким-то чудом им удаётся перейти мост без потерь. Дальше начинаются широкие тротуары, ведущие к площади. Снующие по деловому району дорого одетые корпораты недоумевающе смотрят на обдолбанную наёмницу, а та, не замечая косых взглядов, невозмутимо идёт к намеченной цели сквозь толпу. Кожаная куртка сползла с одного плеча, ладони по-прежнему в крови после той лаборатории. Приходится ещё пару раз одёргивать её, чтобы не дать прикоснуться к прохожим. Один раз Ви чуть не забилась в экстазе, когда увидела человека, чьи рукава были расшиты стразами. Они идут и идут, минуют Площадь Корпораций. Небоскрёбы сменяются зданиями пониже и постарше, на стенах мелькают граффити с логотипом Валентино. Начинается Хейвуд. Они уже гуляют около часа. Она вообще знает, где этот парк? В этой пустой голове есть что-то помимо радужных огоньков? Она хотя бы всё ещё помнит, куда идёт? «Далеко до парка?» — Джонни вопросительно вздевает брови. «Нет», — отвечает Ви жестом, шевеля в такт губами. Люди подозрительно косятся, заслышав звук переводчика. Точно. Девчонка без понятия, где это место. Он и сам не знает, с чего взял, будто она в курсе, куда идти. Она трезвая-то путает жопу с пальцем, что говорить про сейчас, когда у неё мозг плавится. «Может лучше найдёшь лавочку и сядешь?» «Нет, нет, нет… Уже близко», — она продолжает стоять на своём, сворачивая в грязный переулок. Ботинки шаркают по грязному асфальту. «Ви, — стонет Джонни, идя следом и оглядываясь. — Здесь нет ничего, кроме мусора и тараканов». «Неправда. Тут ещё есть труп», — заявляет она, гордо указывая на мёртвого чувака, которого рокер почему-то не приметил. Среди мусора в грязи в неестественной позе без движения лежит тело какого-то гопника. Умер недавно, вонять ещё не начал, но под ним уже начала высыхать кровь, на лице бедняги живого места не оставили. Рядом с оторванным протезом руки лежит открытый кейс, а в нём — жёлтый пистолет с надписью «Скиппи» на стволе, по виду напоминающий умное оружие. Кем бы ни был мертвец, с головой у него было не всё в порядке, иначе зачем нужно было подписывать оружие. «Я о том и говорю. Здесь мы твой уголок природы не найдём, даже если он существует». «Какой ты душнила, а, — Ви трясёт головой. Глаза загораются, когда она замечает брошенную пушку. — О, халявный пистик!» Наёмница без колебаний подбирает оружие. Всегда не против пополнить свою коллекцию. Над корпусом появляется проекция мультяшной пули с очками. «Что за хуйня…?» — шепчет Джонни, удивлённо рассматривая странный ствол. «Обнаружены новые отпечатки пальцев», — сообщает пистолет. Рокер не может понять: это реально происходит или это галлюцинация. Сейчас нельзя быть уверенным. «Чего?» «Повышаю громкость на треть, — говорит пистолет и уже громче. — Обнаружены новые отпечатки пальцев». Какое-то время Ви с Джонни в ступоре пялятся на пушку. Наёмница крутит ствол в руке. Оба пытаются понять, насколько то, что они видят, соответствует действительности. Какова вероятность, что кто-нибудь реально запрограммировал пистолет? Как такое вообще могло прийти в голову? Кому нужно говорящее оружие? «Обрабатываю запрос. Технические характеристики: прототип умного пистолета со встроенным искусственным интеллектом. Имя: Скиппи», — объясняет пушка. «Скиппи…? Серьёзно…?» — наёмница произносит в точности то, что Джонни собирался сказать. Что за уёбищное имя? «Повышаю громкость на шестьдесят шесть процентов. Имя-». «Я не глухая-, — она осекается. — Постой… Вообще-то глухая, но наушники на месте». «Вспомогательные устройства приняты к сведению. Возможная проблема: низкий уровень интеллекта. Скорость речи понижена на треть. Меня. Зовут. Скиппи». «Да ну тебя, — стонет Ви и переводит взгляд на труп на котором пляшут цветные точки. — Этот метрвяк — твой владелец?» «Проверка памяти… Доступные ресурсы: сто процентов. Все файлы удалены вручную. Возможная причина: кража. Исходный владелец: данные отсутствуют. Предлагаемое решение: отсутствует», — отвечает Скиппи. На рисованной мордахе появляется несчастное выражение. «Я тебя заберу, если ты не против». «Обработка запроса… Возражений нет». Вот и всё. Либо им попался обычный пистолет, от которого начались, пожалуй, самые красочные глюки в её жизни, не считая самого Джонни. Либо это действительно пистолет во встроенным интеллектом. И не известно, что более странно. У него возникает мысль. «Может, поменять ему имя?» «Так нельзя. Не собираюсь я заставлять его менять имя только потому, что мне оно не нравится», — отнекивается наёмница, Джонни пытается сдержать смех. Она уже привязалась к этой голографической мультяшке, общается с ним, как с реальным человеком. Постоянно так делает. Они это уже проходили и с Деламейном, и с Бренданом. Наверное, очень расстроится, если пистолет по итогу окажется самым обычным. «Ладно, — мужчина не настаивает. — Краску всё равно долго соскабливать». «У тебя всё нормально работает?» «Запускаю диагностику системы. Проверка займёт около сорока семи секунд. Бам, бам, би-дам, бам, бам, би-дам, бам…» Джонни подозрительно на него щурится, мелодия кажется знакомой. Слышал её вечность назад, когда был ещё примерно возраста Ви. Он пытается вспомнить точнее, вертится на языке, какая-то попса. Интересно, с чего бы кому-либо взбрело в голову заложить этот мотивчик в пистолет столько десятилетий спустя. Наёмница никак не реагирует, просто бездумно подпевает и кивает головой в такт. «Это что, Рианна?» «Не понимаю, о ком ты». «Это… Она… — он со вздохом качает головой. Каждый раз, когда Ви вот так на него смотрит, рокер чувствует себя невероятно старым. — Забей». «Бам, бам, би-дам, бам, бам, би-дам, бам… Проверка успешно завершена. Программа «Скиппи, альфа-версия 0.01» работает исправно», — информирует пистолет. «А что конкретно ты умеешь?» «Основная функция: автоматическое наведение. В случае угрозы пользователю: автоматическая стрельба. Выберите один из двух режимов работы. Режим первый: «Пацифизм и щеночки». Огонь ведётся по нижним конечностям противника. Режим второй: «Хладнокровный убийца». Огонь ведётся исключительно в голову». Это круто, если пистолет действительно так хорош, как говорит. Автонаведение в голову может прийтись весьма кстати, когда у Ви не будет времени целиться. А второй режим пригодится, когда нужно оставить кого-то в живых, хоть это и не в его стиле. Но если Джонни сейчас хоть слово скажет, наёмница сделает наоборот, поэтому приходится прикусить язык и ждать её решения. «Хладнокровный убийца»… пожалуйста». Джонни показывает ей большие пальцы, довольный, что хоть в чём-то они сходятся. Ви показывает в ответ язык, не слишком обрадованная этим фактом. «Применяю настройки… Бам, бам, би-дам, бам, бам, би-дам, бам…» «Бам, бам, би-дам, бам, бам, би-дам, бам», — подпевает она в унисон с пистолетом, с улыбкой на лице покачивая головой в такт. «Убейте меня». «Выбран режим «Хладнокровный убийца». Приятной резни!» «Ого, клёво», — отвечает Ви, глядя на пистолет в руке, не зная, что ещё сказать. Джонни становится ясно, что до парка они сегодня не дойдут, после стольких-то часов блужданий. Вот только отсюда нужно уходить. «Охренеть, у тебя есть новый ствол, — он всё ещё не уверен, настоящий ли Скиппи или просто глюк. — Давай поедим, пока мы не нашли парк, а то я подыхаю с голоду. Видел тут рядом заправку, можно там затариться». Мелкая наёмница недоверчиво смотрит на него. И неспроста, он вообще не голоден, но у Ви пот течёт градом из-за долгой прогулки, кожаной куртки и наркотиков. Её может накрыть тепловой удар или обезвоживание, и тогда ему тоже придётся это испытать. Если удастся уговорить её дойти до заправки, можно будет заставить её попить. «Раскомандовался», — жалуется девушка, пряча Скиппи, и закатывает глаза, однако идёт в сторону заправки. Выходит на главную улицу и сворачивает за угол. Небольшое расстояние до магазина при заправке получается преодолеть без казусов. В помещении прохладно от кондиционера, и разгорячённая кожа тут же немного остывает. Джонни уже просматривает полки в поисках того, что может понадобиться, и пытается вспомнить, чем Нэнси отпаивала их с Керри и Генри. Как хочется просто позвонить ей и скинуть на неё Ви, у Нэнси всегда отлично получалось выхаживать великовозрастных младенцев. Пока мужчина силится выудить из глубин сознания воспоминания полувековой давности, чтобы собрать набор товаров на скорую руку, Ви рассматривает витрину с пончиками и печеньем. Нэнси никогда не давала им простую воду, говорила, что нужна специальная хрень с высоким содержанием электролитов. Меньше всего ему хотелось, чтоб Ви отрубилась на ходу и её переехали, тогда им обоим крышка. Нужно найти что-то подходящее. Джонни замечает холодильник со спортивными напитками и появляется возле него. «Ви, иди сюда, — зовёт он наёмницу. Та неустойчивой походкой подходит к нему с пончиком, покрытым розовой глазурью. — Тебе нужно попить». Она щурится на холодильник, на который указывает Джонни: «Я не занимаюсь спортом». «Пф, — говорит он прежде, чем девушка успевает переключить своё внимание на другое, и притворяется, что изучает вкусы. — Эта сладкая бурда тебе бы всё равно не помогла. Маркетологи просто лепят нужные наклейки, чтоб люди думали, что это полезно, и ни у кого не возникало вопросов, почему здесь больше сахара, чем в ни-коле». Стоило рокеру выразить своё неодобрение, и вот она уже внимательнее смотрит на бутылочки, разглядывая разнообразие фруктовых вкусов. И, недолго думая, берёт с полки клубничный напиток, что вообще неудивительно. На ходу высовывает язык в сторону Джонни, словно сделала что-то ему назло. С ума сойти, порой кажется, что если б он заявил, что любит воздух, она бы задержала дыхание до полуобморока. Но раз она взяла пойло, которое поможет ей восстановиться, значит остаётся надеяться, что обморока не будет. Следующий пункт. Тупая боль во рту напоминает об ещё одной вещи. Ви всю дорогу скрипела зубами и уже изжевала себе все щёки и язык. Он хорошо помнит, как после первого прихода после мета у него опухли щёки, как у бурундука. Нет никакого желания на утро это терпеть, к тому же мужчина уверен, что, если её и без того круглое лицо опухнет, будет жесть. Значит нужна жвачка, чтобы помочь справится с потребностью грызть щёки. Он без труда находит нужную стойку и окидывает взглядом сладкие вкусы. Заставить её купить должно быть просто. «Иди сюда», — опять зовёт он. Наёмница возводит глаза к потолку, но тащится к нему. «Хватит командовать…» — Ви тихо стонет, останавливаясь рядом, и угрюмо смотрит в глаза. Светлые волосы намокли и прилипли к раскрасневшемуся лицу, куртка висит на одном плече. Девушка терпеливо ждёт, когда он скажет, зачем позвал её. «От этой херни зубы гниют. Тебе ж такое нравится». «Ага…», — даже сквозь муть в голове, она с сомнением глядит на него. Джонни улавливает некоторые мысли, что крутятся в пустой черепушке наряду с радужными дельфинами или чем там «блестяшки» наводнили её мозг. Ви размышляет, зачем бы ему это было нужно, не привыкла, чтоб он о ней… типа, заботился. «Или вместо этого можешь продолжать жевать язык, мне по барабану». Она продолжает коситься на него, но берёт с полки пачку приторно-сладкой клубничной жвачки. А вот с последним пунктом из этой импровизированной аптечки в стиле Нэнси для нариков будет сложнее, но он самый важный. Джонни хорошо помнит, что только благодаря ему удалось вполне сносно переносить отходняк. Окситриптан. Их старая боевая подруга делала на этом особый акцент и чуть ли не силком запихивала им в рот, как заботливая мать заставляет детей есть витамины. При магазине есть небольшой отдел с лекарствами, на полках выставлены баночки с биологически-активными добавками и прочей типа полезной ерундой. После продолжительных поисков, он находит что нужно. Скорее всего, в Найт Сити подобные вещи популярны, людям же надо как-то купировать ломку после наркотиков и стимулировать мозг самому вырабатывать серотонин, либо они сразу используют такой альтернативный способ почувствовать себя лучше в обход запрещённых веществ. Ему даже не приходится звать Ви, мелкая тупица сама плетётся за рокером, когда видит, где он возник. Но по-прежнему щурится с подозрением. «Если хочешь, чтоб я что-то купила, просто скажи». «Окситриптан», — он указывает пальцем. «И зачем он мне?» «Скоро узнаешь». «Хммм…» Джонни вздыхает: «Ви, я плотно сидел на спидах задолго до твоего рождения. Ты и названий таких не знаешь. Просто поверь». Она берёт с полки бутылёк с БАДами и добавляет к той кучке, которую уже успела набрать. Когда только умудрилась взять чипсы, конфеты и вяленое мясо — непонятно. Во всяком случае, девчонка его слушает, уже нормально. «Это всё или…?» «Вроде… Там у кассы торчат неоновые палочки. Они тебя займут на какое-то время». «Ооо». Через пару минут Ви, расплатившись за товар, выходит на улицу с пакетом в одной руке и пончиком в другой. Дубина в итоге взяла светящиеся палочки и бутыль с какой-то пузыристой субстанцией. От холодильника со слашами её пришлось оттащить, чтоб не глотать крашеный сладкий лёд вместо худо-бедно полезной спортивной бурды. Ви находит более-менее укромный уголок рядом с заправкой между уличным морозильником и мусорным баком и садится на асфальт. Джонни опускается рядом. Уголок живой природы они так и не нашли, однако приятно спокойно посидеть и в полной мере насладиться кайфом. Мужчина откидывается спиной на помойку, пока наёмница запихивает в рот чёрствый пончик. Сейчас под действием препаратов вкус усилен и кажется невыносимо сладким. Джонни через неё ощущает вкус на своём языке, чувствует, как от еды щиплет искусанные щёки. Всё иллюзия. Сам он не может есть, ему не нужно есть, чтобы насытится. Он даже больше не может выбирать, что ему есть… И вновь он зависает в этих мыслях. Джонни морщится и переводит взгляд на Ви. С испачканным розовой глазурью и посыпкой лицом девушка уже откручивает крышечку клубничного напитка. Из-за «блестяшек» в ней прибавилось детских замашек. Да чего уж там, приличное количество алкоголя или таблеток из любого сделают большого младенца. Хотя, не такого уж большого, если говорить о Ви. Та начинает залпом пить из горла, проливая розоватый напиток на себя. Он закатывает глаза, протягивает стальную руку и обхватывает её за запястье, останавливая и не давая подавиться. Наёмница угрюмо смотрит в ответ — её любимое выражение лица. «Мелкими глотками», — Джонни отчитывает её, словно маленького ребёнка, и она слушается. От подобного сравнения становится не по себе. Сколько бы он ни стебался над её привычкой грузиться по мелочам и каким-то непостижимым образом сочетать в себе качества неуправляемого подростка и закостенелой нудилы, однако сейчас очень скучает по трезвой Ви, которая хотя бы иногда вела себя по-взрослому. Хочется не думать ни о чём, кроме очередной колкости в её адрес, а не следить, как бы та не захлебнулась газировкой. От увеличившихся зрачков глаза кажутся чёрными. Тёмным взглядом девушка провожает его руку, когда Джонни её отпускает. Шальной одурманенный мозг не перестаёт цепляться за его прохладный протез. «Смотрю, тебе и правда нравится моя рука», — издевается рокер, внезапно тянется и щипает её за щёки, сминая пальцами мягкую кожу. Мелкая идиотка разрывается между желанием отодвинуться и прильнуть к руке. От щипков на коже лица расцветают красные пятна. «Хватит», — жалуется Ви и порывисто тянется к нему, чтобы сделать то же самое. Но не щипает. Стоит пальцам коснуться его челюсти, как внимание девушки смещается на колючую бороду. Короткие ногти проходятся по щетине. Джонни сам не ожидал, что прикосновение огрубевших пальчиков будет настолько приятным. Приходится себя остановить, чтобы не потереться о её ладонь как собака. Значит, «блестяшки» и его хорошенько зацепили. Мужчина опять ловит Ви за запястье и отнимает от себя руку наёмницы. Лицо обдаёт жаром. «Ну всё, хватит», — одёргивает он её, чтобы скрыть свою странную реакцию. К тому же, если это не пресечь, она может целый день провести, поглаживая его лицо. Девчонка уже насупилась, отчего Джонни становится смешно. Ничего странного, Ви и в трезвой памяти нравится ощущение его бороды на своей коже. Всегда тихо стонет, если он зарывается лицом ей в шею, приникает к груди или бёдрам. Она высвобождает запястье из его хватки, и рокер невольно задумывается, как бы ей теперь это понравилось, когда она в наркотическом опьянении. Внезапно тянет проверить, припасть к её шее, вылизать и искусать обе ключицы. Не успевает Джонни поддаться сиюминутному желанию, как у Ви в кармане вибрирует телефон. Он рычит от досады, пока девушка смотрит на экран. Ответ от Джуди. Джуди: хотелось бы Джуди: но у эвы утром было что-то вроде приступа, щас не лучшее время Джуди: в другой раз? Прочтя сообщение, Ви меняется в лице, сутулится, но лихорадочно пытается сообразить, чтоб такого внятного ответить. Ви: канеш Ви: жал что ей сёдня плохо Ви: собщи конда станет лучше Ви: и скажи если вам что буит нужно! : 3 Джуди: спасибо Джуди: обязательно скажу Ви: и не забывай о себе пож-та <3 Джуди: стараюсь Джуди: до связи. «Походу, кино сегодня отменяется…» — мрачно говорит она про себя, допивая клубничный напиток из бутылки. «Молодец, Нео, — рокер закатывает глаза. — Чудом уклонилась от пули». Глядя на него, Ви в недоумении морщит лицо: «И кто этот Нео?» «Не забивай голову», — нет сейчас желания объяснять про серию старых фильмов с тем актёром… всё ещё говорили, что они с ним чем-то похожи. «Это друг Рианны?» — искренне интересуется она, вопросительно приподняв брови. «Не, вряд ли, не думаю, — Джонни едва сдерживает смех. — Я о том, что тебе повезло, что вечер в компании монтажёрши с куклой накрылся». «Да-да. Ты их на дух не переносишь. И мне нельзя развлекаться. Бла-бла-бла». Он шумно выдыхает: «Нет, тебе можно развлекаться, но по мне, так лучше бы не с ними». «Ага». «Я всё сказал и не собираюсь повторяться. У нас есть дела». «Да знаю, но ни Горо, ни Мистер Хэндс мне пока не перезванивали…» — беспокойство начинает возвращаться, мысли заполняет тревога за то, что остаётся просто сидеть и ждать. Не хочется, чтобы девушка снова стала метаться в панике. Взгляд кажется более осознанным, эффект от наркотиков потихоньку проходит, эйфория улетучивается, и сейчас очень легко скатиться в невроз. «Всё ещё не могу поверить, что кто-то взял себе это прозвище», — отвечает мужчина, припоминая кое-что из своего детства, тогда, когда видео ещё могли кого-то шокировать. Возможно, эта глупая история её отвлечёт. «Ну да, — Ви смеётся. — Только полный придурок свяжет свой псевдоним с рукой». Он сердито смотрит на хихикающую наёмницу, на губах той пляшет лукавая улыбка: «Ой, иди-ка ты на хуй». «А как можно так глупо подставиться и не ждать, что я воспользуюсь шансом?» «Нет, нет, я ждал… просто не буду больше с тобой говорить», — парирует Джонни, внимательно разглядывая трещины в асфальте. По крайней мере, когда Ви подкалывает его, то не сходит с ума от собственных мыслей. Но он вообще-то пытался кое-что рассказать. «Окей», — наёмница пожимает плечами, не принимая всерьёз угрозу бойкота, и начинает запихивать в рот чипсы. Они сидят в тишине, нарушаемой лишь звуком машин, прохожих да хрустом чипсов. Молчание тянется, рокер от скуки начинает барабанить пальцами по колену, но Ви, похоже, всё устраивает. «Ладно, — он нарушает молчание, потому что не может не сказать. — Суть в том, что в моё время никто в здравом уме не назвался бы Мистером Хэндсом». «Хорошо, я спрошу. Почему?» «Так называлось видео, где чувака выебал конь». Она от неожиданности давится чипсами. Джонни откровенно смеётся, пока девушка кашляет. «Что?» Парочка прохожих странно косятся в её сторону, но никто не подходит — в Найт Сити шизики не редкость. Ви в смятении смотрит на него. «Раньше мы пересылали друг другу дебильные видосы. Вот на одном из таких парня по прозвищу Мистер Хэндс до смерти выебал в жопу конь». «До смерти?!» «Да, член был огромный». «От этого можно умереть?!» — спрашивает девушка, широко распахнув от ужаса глаза. Джонни хохочет, очевидно, она даже не думала, что такое бывает. «Ага. Странно, что ты до сих пор жива, ценительница больших писек». «Я не люблю большие письки, просто нравятся парни покрупнее…» — признаётся Ви, доставая из пакета крошки от чипсов. Соль щиплет искусанный рот. «К которым обычно прилагаются большие приборы». Он ухмыляется. Ни для кого не новость, что у неё есть определённый мужской типаж. Просмотрев кое-какие из воспоминаний, Джонни выяснил, что он один из самых мелких её партнёров по сексу — всего-то выше сантиметров на тридцать. Обычно девчонка смотрит исключительно на тех, кто выше неё как минимум сантиметров на сорок-пятьдесят. Хотя к члену прилагательное «мелкий», конечно, не относится, с гордостью отмечает мужчина. Вообще-то удивительно, что Ви ещё ничего себе не разорвала, при её-то размерах. Даже после секса с ней Джонни не до конца уверен, что реально не достал до глотки. «Ну да, прикольно, когда всё пропорционально», — смущённо объясняет наёмница с порозовевшим лицом. «Когда-нибудь ты откусишь больше, чем сможешь прожевать, говорю тебе». «Влагалище же растягивается, всё будет норм». «Я прямо представил, — он театрально проводит рукой. — Здесь лежит Ви, заёбанная до смерти». Она широко улыбается в ответ: «Умерла, занимаясь любимым делом». Оба смеются над этой тупой шуткой. Надо признать, что есть в этом что-то приятное. Ви сейчас кажется беспечной, и это передаётся ему. Редкий момент затишья, когда девушка не накручивает себя и не занимает мысли работой — просто позволяет себе расслабиться. В последний раз они так сидели, когда под косячок слушали записи из «Радужной Каденции». Фактически, с того вечера не должно было пройти много времени, однако кажется, что минула вечность. За последние пару дней жизнь набрала обороты. Несмотря на то, что время поджимает и что следить за невменяемой девчонкой весьма утомительно, отчасти ему бы хотелось побольше таких дней. Мягкие волосы щекочут кожу на плече сразу над протезом, Джонни переводит взгляд на Ви, прислонившуюся красным лицом к прохладному металлу его руки. И если б она не опиралась спиной на мусорный бак, а только на его руку, возможно, провалилась бы сквозь него. Девушка прикрывает веки. «Ты как?» «Засыпаю», — мычит она возле его руки. Значит, скоро всё закончится, когда она проснётся, будет уже трезвой. Рокер чувствует, как угасает блаженное ощущение эйфории. «На улице опасно, лучше не засыпать», — Джонни замечает, что они по-прежнему у заправки, где кто угодно может её обокрасть и неизвестно что ещё сделать с отрубившейся девушкой. «Ммхммм», — отвечает Ви, проваливаясь в сон прямо на улице, облокотившись на помойный контейнер. Как законченная балбесина. Её сознание пытается утянуть его за собой в сон, мир вокруг слегка меняется, мозг по-прежнему активен и полагается на воспоминания, чтоб поддерживать его в сознании и дать возможность следить за обстановкой. Мужчина теперь не в состоянии существовать отдельно. Он не позволяет себе задремать, хочет быть в курсе и в состоянии разбудить её, мало ли что. Вот только не ясно, насколько актуально то, что Джонни видит перед собой, пока она спит. Время проходит в томительном ожидании, он пытается себя чем-нибудь занять, пока Ви пускает слюни на его плечо. Выбивает пальцами мотивы на своей ноге, напевает мелодии, которые никогда уже не увидят свет. У девушки во снах тоже не происходит ничего интересного: сплошные радуги, статические помехи и блаженство. Секунды тянутся очень медленно… Медленно. Медленно. Медленно. Медленнее уже некуда. И тем не менее. Наёмница тихо стонет и начинает ворочаться, Джонни наблюдает, как она моргает спросонья. Ощущает тупую мигрень, что уже формируется в висках, и острую боль в искусанных щеках, которая теперь усилилась в разы. Ви начинает выпрямляться и быстро отстраняется, когда понимает, что спала частично на нём. На лице появляется то же самое брезгливое выражение, которое было утром: сморщенный нос и прищуренные глаза. «Ну наконец-то, блять. Я здесь уже несколько часов сижу», — предъявляет рокер, стоит ей отодвинуться. Девушка проверяет время. «Прошло меньше часа». «Неа». «Твоё неа не изменит ход времени, Джонни», — она поднимает глаза к небу, качая головой, и тут же кривится от пульсирующей боли в висках. «Протрезвела?» «Видимо, да. Чувствую себя погано», — отвечает Ви, потирая голову и шею и пытаясь прийти в себя. Взгляд серых глаз полностью сфокусирован, зрачки немного уменьшились. «Что-нибудь помнишь?» «Да, всё. Ощущала себя собой, только всё было… проще», — она пытается объяснить и шарится в пакете с покупками с заправки, стараясь не встречаться с Джонни взглядом. Внутри плещется непонятная смесь из смущения и настороженности. «До конца дня будет хреново, может и дольше. Те витаминки из аптеки помогут». Наёмница достаёт пластиковый бутылёк, гремящий таблетками: «Окситриптан…?» «Стимулятор выработки серотонина. Помнишь эйфорию? Так бывает, когда твой мозг начинает непрерывно расходовать серотонин. Тебе сейчас плохо, потому что запасов не осталось», — объясняет Джонни и стучит пальцем по её голове, отчего девушка морщится. «С каких пор ты стал таким внимательным?» — интересуется Ви, на сухую глотая таблетку. «Не знаю, но мне это не нравится». «Вот блин, — стонет она, поднимаясь на ноги и потягивая затёкшую спину. — Блядство. Весь день насмарку. Ничего не успела». «А у тебя никаких дел и не было». «Вообще-то, мне надо было работать. За день я успеваю взять два-три заказа. Это я молчу про то время, когда брала работу у копов, — защищается девушка. Вернулась знакомая ему материалистка с загонами. — Раз уж кино отменяется, я могла бы заработать, два дня ведь не работала из-за этого Хелльмана». «Неужели у тебя всё упирается в деньги?» «Без них мне не выжить, так что — да», — она закатывает глаза и вызывает байк Скорпиона. Джонни хмурится. Дубина загоняет себя работой, а деньги почти не тратит — их у неё хватает, просто очередной предлог, чтоб себя занять. Телефон звонит прежде, чем он успевает что-либо сказать. «Агх», — мужчина рычит, когда видит, кто звонит. Джуди. Какого хера ей опять надо? Ви беспокойно хмурится — как и всегда, стоит речи зайти о Шельме — и отвечает на вызов. «Ээ. Ви, — запинается та на другом конце провода. Голос дрожит. — Ты… Ты можешь сейчас приехать? Это срочно!» «Конечно. Что-то случилось?» — спрашивает она. Бесит, что всегда с готовностью говорит с Джуди вслух. «Я… Кажется, да. Чёрт! — следом слышен громкий стук в дверь. Джуди со страхом в глазах ломится куда-то, в глазах стоят слёзы. — Эва, ответь, прошу тебя! Она-Она закрылась в ванной и не отвечает. Уже давно. Пожалуйста, приезжай». «Поняла, уже еду. Скоро буду!» — её охватывает паника. Ви спешит к мотоциклу, подъехавшему к заправке. Джуди вешает трубку, наёмница садится на байк. «Вот так каждый раз будешь бросать всё и мчаться к ней?» «Ты же слышал, Джонни, она в панике. Что-то случилось». «Ви, тебе знакома фраза: добро не остаётся безнаказанным? Протянешь кому-то руку — её обязательно откусят», — предупреждает он. Эта история продолжает выходить ей боком. И если она продолжит бежать к монтажёрше по первому зову, та никогда не отстанет. «Это даже не обсуждается, Джонни». Девушка заводит мотор и срывается с места, спешит вновь поиграть в героя. У рокера не остаётся иного выбора, кроме как материализоваться позади. Он качает головой и смотрит на пролетающий мимо город. Ничем хорошим это не кончится.