***
У девушки не было определённого графика, плана, режима, или распорядка дня — она с детства не любила границы. Любой намёк или скрытый символ границ, она растаптывала на корню. Именно поэтому утро её буднего дня, всегда начиналось в разное время, хотя, чаще всего, она вставала в восьмом часу. И дело было вовсе не в желании подольше поспать, его у неё, увы не было уже очень давно. Просто занималась графскими делами, вроде перепроверки отчётов со стороны подчинённых на фирме, или проверки подписания контрактов с потенциальными партнёрами — в разное время. Однако не смотря на своевольный график, Эмили выполняла свои обязанности очень кропотливо и дотошно. Благодаря прагматичному складу ума и несгибаемому упрямству, семейный бизнес по продаже картин, созданный её дедом Бэзилом в тысяча восемьсот тридцатом году, состоящий изначально лишь из любительских пейзажей и натюрмортов, процветал и расширялся в границах своей деятельности. Эмили не особо нравилось рисовать, но чего только не сделаешь ради восстановления величия рода? Просто в какой-то момент неприятные линии, перестали вызывать в её душе бурю негодования от абсурдности сего занятия и превратились в привычку. В большинстве случаев, её картины оценивались довольно хорошо и в среднем получала она за них около четырёх-пяти тысяч фунтов стерлингов. Однако бизнес не акцентировался только на картинах. Скульптуры, манекены, алкоголь и даже холодное оружие — любой актуальный товар, оказывался в хватке Маркдай индастриз. За эти восемь лет Эмили смогла превзойти по продажам даже компанию Фантомхайва, хоть и не намного. Графиня ядовито усмехнулась. Этот высокомерный индюк грозился купить её компанию и оставить её полным банкротом. Девушка всё ещё помнила слова сказанные ей мальчишкой восемь лет назад, с ненавистью воспроизводя их в своём разуме. «Я отберу у тебя всё что у тебя есть, даже глазом не моргнув. Неудивительно, что твоя семья уступала моей в лояльном отношении королевы, ведь все вы были мелкими дворянами с очень слабой хваткой. Подумать только, как же жалко ты выглядишь теперь, без своей семьи. Совсем одна. Бедняжка. Ты достойна лишь жалости и презрения. Тебе не удастся восстановить имена твоих родителей в глазах общества, уж я об этом позабочусь». Мерзкий маленький ублюдок. Посмотрим теперь, как ты запоёшь. Девушка, до боли впиваясь ногтями в нежную кожу ладони, сжала свои кулаки. Как он смеет так говорить о её семье? Ничтожество. Выдохнув сквозь сжатые зубы, она взяла себя в руки и саркастично ухмыльнулась. Мерное цоканье каблуков по паркету, эхом отражалось от стен длинного коридора. Лёгкая походка, прямая осанка, уверенный, хитрый прищур медовых глаз, саркастичная ухмылка на губах. «Прекрасная дьяволица» — подумал бы любой увидевший её сейчас. И не ошибся бы.***
— Госпожа, сегодня в семь часов вечера у вас назначена встреча с Бенджамином Расселом — крупным предпринимателем. Его бизнес специализируется на поставке трав для чая и лекарств. — Благодарю, Джон, — рассеяно водя пальцем по деревянной поверхности стола, мягко произнесла Эмили. Дворецкий вежливо поклонившись, отлучился по своим обязанностям. Очередная жертва самостоятельно стремящаяся к ней в руки. Это было бы не так скучно, если бы не происходило настолько часто. Девушка хищно ухмыльнулась, представляя и раскладывая в своём разуме сценарий для очередной встречи. Вечер наступил довольно незаметно за усердными приготовлениями к предстоящему балу в честь семидесяти двухлетия компании. Праздник обещал быть масштабным. Множество выпивки и алкоголя, а также испытания. Эмили лично разрабатывала программу для предстоящего дня, а значит — всё должно пройти гладко и идеально. В программу входили три испытания: на знание специализации, креативное мышление и историю бизнеса. Об этом в следующий раз. Эмили скучающе посмотрела на настенные часы. Шесть пятьдесят три. Осталось семь минут, семь минут до начала представления. На губах девушки расползлась полная предвкушения, зловещая ухмылка. И эти семь минут протекли, словно песок сквозь пальцы. Время всё шло, а гость не появлялся. Эмили усмехнулась. Такие попадались нечасто, но зато поддавались влиянию проще, чем пунктуальные. Обычно всеми людьми подобного типа, двигали самые банальные пороки по типу жадности или гордыни. А такие пороки развить в душе человека — проще простого, стоит лишь подобрать правильные слова. Бенджамин пришёл с опозданием в пятнадцать минут от назначенного времени. Эмили сразу же начала осматривать его профиль. Русые волосы, стройное телосложение, слегка морщинистое лицо, усеянное россыпью веснушек на щеках, голубо-серые глаза, с холодом и некой снисходительностью, осматривающие её кабинет. Недавно ел эклер, о чём говорит едва заметная россыпь крошек и маленьких следов заварного крема. Саквояж достаточно поношенный, с в кое-каких местах порвавшейся кожей, костюм мятый и определённо использован не один раз, о чём говорит довольно старая заплатка на месте второй пуговицы на рукаве левой руки. Девушка едва заметно хихикнула. Похоже этот индивид относится к типу людей с завышенным самомнением, на деле оказывающимися попросту небрежными свиньями. Переведя надменный взгляд в её сторону, он, вежливо улыбнувшись, нарочито уважительно склонил голову и с усмешкой спросил. — Эмили Маркдай, верно? Встав со своего места, девушка также театрально поклонилась и саркастично ответила. — Да, верно. Вы невероятно проницательны. Сейчас главное — сохранять лицо и тональность голоса. Приглашающе указав рукой на противоположное кресла, она насмешливо приподняв уголки губ, направилась к чуть поодаль стоящему от рабочего стола холодильнику. Достав оттуда бутылку абсента, она растянула губы в довольной улыбке и взяв с нижней полки два бокала, направилась обратно к гостю. Налив в каждый бокал абсент, Эмили расслабленно уселась на прежнее место. — Как далеко простилается поставка трав от вашей компании? — для начала узнать достижения и аппетит дальнейших продвижений жертвы. — От Великобритании до Японии. Сейчас травы довольно востребованный материал, — пожал плечам Бенджамин — поэтому, подобный результат поставки продукта моей компании, неудивителен. Что ж, достижения вполне неплохие, а значит и аппетит должен быть соответствующим. — Впечатляет. И какие же границы для расширения бизнеса, вы намерены преодолеть сейчас? — глаза расширены, улыбка подчёркнуто вежливо-восхищённая. — Пожалуй, Индия, — кивок в знак уважения намерений оппонента. — А вы? — его голос выражает вежливость, но сквозь напускной тон проскальзывают некоторые нотки насмешки. — Картины, скульптуры, манекены, алкоголь, холодное оружие — всё из выше перечисленного относится к отраслям промышленности моей компании. Зависть. Этот запах Эмили не смогла бы спутать ни с чем. Зрачки сужены, дыхание тяжёлое, руки непроизвольно сжимают подлокотники до побеления костяшек. Сглатывает. Чуть приподнимает уголки губ в предвкушающей ухмылке. Значит, мысленно продумывает план по обману и перетягиванию её бизнеса на себя. Эмили кокетливо улыбается и поднимая бокал с абсентом, подмигивает мужчине. Её чуть насмешливую, хищную улыбку не стереть из памяти, потому что увидев её лишь раз, ты забываешься и теряешь концентрацию мысли. Её глаза томно полуприкрытые, сверкают золотом, проникая в душу, подчиняя и возбуждая в душе самые сильные пороки и греховные желания. Бенджамин облизнул губы. Эта девушка с шелковистыми каштановыми волосами и глазами цвета жидкого золота, размельчённого в шоколаде, буквально видела его насквозь. В золотистой радужке плескалось его будущее. То будущее, которое он денно и нощно представлял в своих самых сокровенных мечтах. Он сидит в обитом бархатным пледом кресле, собранном из Эбена, его тело облачено в бархатный халат, а на голове корона, инкрустированная различными драгоценными камнями. Жадность. Ну, хотя бы не похоть. Хищно сверкая золотистой радужкой медовых глаз, Эмили широко ухмыляется и наклоняется в сторону мужчины. — Я думаю, вам следует расширить каталог товаров и добавить к списку продаваемых вами трав псилоцибин. Это гриб поднимающий настроение и повышающий гормон радости. Мне кажется от этого продукта, у вас точно увеличится спрос и возрастёт количество клиентов, — её уговаривающий шёпот, подобно пению сирены заставляет терять последние остатки рассудка. Пребывая в мечтательном дурмане, от явно преувеличенной дозы абсента, Бенджамин слышит лишь томный голос. И кивает. Кивает словно марионетка в руках опытного кукловода. А после, раскрыв глаза, резко садится на своём месте и обхватывает руками голову, пытаясь вспомнить события последних пяти минут. Всё кажется странным, мутным словно болото. Вся какофония звуков, сливается в один большой гул, прорезающим мозг адской болью. Бен болезненно стонет запрокидывая голову. А Эмили насмешливо щурит глаза, в усмешке приподнимая уголки губ. Ей нравится наблюдать за болью, которая отражается на лице жертвы после ментальных манипуляций. Это знатно забавляет. — Вам нехорошо? — пряча довольную ухмылку, учтиво спросила Маркдай. — Голова побаливает, — жмурясь, ответил хриплым голосом мужчина. — Ваши картины достаточно хорошо продаются, ведь так? — уняв наконец звенящую боль в голове, уточняет Рассел. — В среднем выручка составляет около одного миллиона восемьсот двадцати пяти тысяч фунтов стерлингов за год, — подтверждает Эмили. — Что ж, я вижу что вы, несмотря на достаточно молодой возраст, хорошо справляетесь с жизнью аристократа и семейной компанией, а потому предлагаю вам сотрудничество и надёжное покровительственное плечо в своём лице. Насмехается. Наглый козёл. Собирается растоптать её чувство собственного достоинства. — Прошу меня извинить, но исходя из вышеназванного мною среднегодового заработка, я вынуждена отклонить ваше предложение. Я обязательно дам вам знать, когда меня заинтересует сотрудничество с вашей компанией, — холодно, насмешливо, нарочито сладко сказала девушка, смотря в краснеющее от недовольства и злости лицо оппонента хмурым взглядом. Покашляв в кулак, и ради приличия вежливо улыбнувшись, Бен встаёт с кресла и в знак уважения протягивает ей руку. Она её не пожимает. Лишь саркастично усмехается. На этот раз мужчина краснеет от переполняющей его злости и, сжимая кулаки, гордо вздёргивает подбородок и презрительно выплевывает: — До новых встреч, — после чего медленно направляется к выходу из кабинета. — Скорее уж прощайте, — хмыкнула вслед уходящему мужчине Эмили. Оставшись в одиночестве, Эмили откидывается в кресле и, устало прикрыв глаза, воспроизводит в своей голове образ из далёкого прошлого. В её руке отчаянно сжата чёрная заколка в форме бабочки.