Сила крови

      Наверное, для Джеймса это был второй самый ужасный вечер (после того, как он понял, что родителей больше нет). Он не понимал, как Альбус мог очутиться в этом змеином гадюшнике, а главное, что теперь с этим делать. Один Розье только чего стоил, а жить его брату и вовсе предстоит с Малфоем.       Весь вечер в гостиной Гриффиндора у него расспрашивали о брате, пытались выпытать, где они все это время жили, но Джеймс продолжал не распространяться на эту тему, ведь как оказалось, все думают, что их мама жива (Джеймс рассказал этим вечером всю правду по секрету только Фрэнку, а тот ответил, что он догадывался, слышал разговор отца и МакГонагалл, но ждал, пока сам Джеймс ему об этом расскажет). Джеймс даже решил на следующий день сходить в библиотеку, чтобы посмотреть архив выпуска «Пророка», чтобы понять, куда делось тело мамы и почему о ней никто ничего не написал. Но правильнее всего было связаться с Медой, чтобы узнать и у нее, что происходит.       Разумеется, зеркало тут же выхватила Лили, начав проситься к ним в Хогвартс. Джеймс чуть поговорил с сестрой, но быстро попросил ее передать зеркало Андромеде, потому что ему нужен был совет, как помочь Альбусу в этой непростой ситуации. Может, стоит попросить МакГонагалл, чтобы она изменила решение шляпы?       Конечно, Меде не понравилось такое соседство Альбуса, да и сам Джеймс по рассказам отца прекрасно помнил, что Драко за человек и какой у него может быть сын, но по поводу факультета Меда ничего ему не сказала. Она сама училась на Слизерине, но это не помешало ей стать нормальным человеком, а не как ее сумасшедшая сестра. Но больше всего Андромеда акцентировала его внимание на поддержке брата, вновь предостерегая от внимания Уизли, которое именно на Альбуса может влиять более негативно.       Поэтому следующим утром Джеймс самый первый, еще до завтрака, пришел в библиотеку, чтобы взять старую газету, ибо Меда ему только сказала, что тела Джинни не было найдено, и спустился к Большому залу, чтобы поймать брата.       — Ал, — окликнул старший Поттер младшего, когда тот вместе с Малфоем поднимался из подземелий. — Можно тебя на минутку?       — Я догоню, — пообещал новому другу Альбус. — Привет, Джеймс.       — Как ты? — неуверенно спросил Джеймс, словно чувствуя, как брат изменился за одну ночь, что между ними выросла будто стена.       — Нормально, — пожал плечами Альбус. — Знаешь, я даже рад, что я на Слизерине.       — Рад? — опешил Джеймс.       — Да, — кивнул Альбус. — Как минимум потому, что на Слизерине нет этих Уизли.       — Но есть Малфой и… остальные, — оскалился Джеймс, провожая взглядом Розье, который со своими дружками заходил в зал.       — Слушай, Скорпиус неплохой парень, — начал оправдывать новоиспеченного друга Альбус. — Более того, за один разговор в купе я узнал о Уизли больше, чем нам рассказала Андромеда за всю жизнь.       — Что же? — напрягся Джеймс.       Альбус поведал ему о том, что лучший друг отца по итогу предал его, вся семья Уизли от них отвернулась, а дочь была вынуждена скрываться, но ходят слухи, что Уизли ее нашли и держат взаперти в подвале, а после того, как она узнала о смерти Гарри, и вовсе сошла с ума.       — Я тоже кое-что интересное нашел, — Джеймс протянул брату выпуск старой газеты. — Тела мамы не было обнаружено, везде написано, что погибли Лестрейндж и Гарри Поттер, и я могу понять, почему нет информации о нас, да, о маме тоже никто не знал, она же даже в «Пророке» вела колонку под псевдонимом, но почему не нашли ее тело?       — Ты хочешь сказать, что она жива? — Альбус почувствовал, как больно кольнуло сердце надеждой. — Может, это было парализующее, она очнулась, но не могла нас найти, а Меда специально закрыла дом от нее и поэтому нас не выпускала, чтобы она нас не нашла…       — Нет, — Джеймс остановил поток слов Альбуса, который тоже на секунду внушил ему надежду, но он уже был не тот пятилетний ребенок. — Здесь все глубже и запутаннее. Меда не враг нам, тем более, что про Уизли она сказала правду, а с твоим именем… Держись и от Малфоя подальше.       Джеймс вошел в Большой зал, примкнув к Фрэнку, а Альбус направился в противоположную сторону и вопреки словам старшего брата сел рядом со Скорпиусом. Он понимал, что Малфой может играть с ним в дружбу, может, все хотят добраться и до их матери, думая, что она жива, чтобы уничтожить. Но Скорпиус определенно знал от своей семьи многое, просто как ребенку ему могли доверить еще не все, но с годами, он обязательно узнает чуть больше обо всех этих тайнах.              Впрочем, наверное только Слизерин, ученики которого не позволяли себе в открытую его обсуждать, помогал Альбусу справляться с этим давлением. Да и тот факт, что учителя относились к нему с особым трепетом, лишь раздражал, мешал сосредоточиться и показать свои способности, поэтому быть лучшим у него не получалось. Вся похвала доставалась Розе Уизли, которая была невыносимой всезнайкой, невероятно гордилась своим происхождением. Наверное, только на первом уроке у Слизнорта Альбус порадовался, что к нему повышенное внимание. Кажется, их декан был невероятно горд, что не просто учит еще одного Поттера, а что он учится на его факультете.       — Альбус, Альбус, — проворковал Слизнорт, когда дошел до его фамилии в списке. — Ваш брат достаточно талантлив в зельях, но к сожалению не питает особой любви к этой науке. Хотя такие гены бабушки… Могу ли я проверить и вас?       Альбус с улыбкой кивнул. Если практическая магия ему не особо давалась, да и тут у него не было преимущества перед другими, ведь палочку в руки он взял только в начале этой недели, а вот про зелья в библиотеке Блэков было очень много информации, возможно даже про такие, о которых сам Слизнорт не знал. Да и с Тедом они летом раньше умудрялись что-то варить.       — Блестяще! — почти прыгал от радости Слизнорт, когда Альбус отвечал на теоретические вопросы даже продвинутого курса. — Альбус, я не сомневался, что Вы самый настоящий талант… Поттер… Ну надо же.       Ал с улыбкой посмотрел на Розу, которая, казалось, сейчас взорвется на своем месте от негодования. Очевидно, она тоже все это знала, но на нее даже не обратили внимания. Хотя нет, один человек все же обратил.       — Она такая забавная, когда злится, — шепнул ему Скорпиус, не отводя взгляда от Уизли, на что Альбус только закатил глаза и вновь стал слушать профессора.              В конце первой недели Джеймс уговорил Фрэнка прогуляться с ним по ночному замку. Еще на первом курсе Поттер приобрел такую привычку, ведь только ночью можно было найти эти коридоры без глазеющих на него студентов. Хотя раньше у него был козырь в рукаве в виде Люпина, который был старостой школы и отмазал бы в любой момент, но сейчас Тед поступил в школу мракоборцев, а правильной Виктуар все же лучше не попадаться на глаза.       — Джеймс, куда мы идем? — стеснительный Фрэнк явно чувствовал себя не очень комфортно в этой вылазке, поэтому то и дело смотрел в карту Мародеров, которая с этого года находилась теперь у Джеймса, ибо Теду она была больше ни к чему.       — К слизням, конечно, — расплылся в шкодной улыбке Джеймс. — Или ты хочешь, чтобы Розье со своими дружками продолжили над тобой издеваться? Да и у тебя папа препод. Отмажемся…       — Черт, сюда, быстро, — Джеймс не успел договорить, как Фрэнк его затащил в какую-то нишу.       По каменному полу послышались торопливые шаги, которых становилось все больше.       — В подземельях все чисто, — сказал Слизнорт.       — Окрестности я тоже проверил, никаких следов, — послышался голос Невилла.       — Профессор МакГонагалл, мы со старостами проверили все коридоры, тоже не похоже, что кто-то был, — отрапортовала Виктуар.       Джеймс и Фрэнк переглянулись между собой. Что-то произошло? Кто-то пытался проникнуть в Хогвартс?       Вновь послышались быстрые шаги.       Джеймс чуть выглянул из-за угла, увидев Теда, еще какого-то парня и очевидно главу мракоборческого центра.       — Никаких магических следов, — заявил Тед, чуть приобнимая Мари.       — Но защитные чары то сработали! — воскликнул его напарник.       — На темную магию, но не на проникновение, — поджала губы МакГонагалл. — Как мне не хочется верить, что это кто-то из учеников…       Вся компания начала удаляться, а когда в коридоре стало совсем тихо, Джеймс с Фрэнком вылезли из своего убежища.       — Это странно, не находишь? — задумался Джеймс. — В Хогвартс проникали раньше?       — Я не знаю, но мне кажется, что нет, — неуверенно пожал плечами Лонгботтом. — Во всяком случае я не слышал, чтобы папа маме когда-то это рассказывал.       — Мне кажется это из-за того, что Альбус попал на Слизерин, — поджал губы Джеймс. — Никто не знает, что нашей мамы тоже нет в живых, кто-то хочет закончить начатое Беллатрисой.       И Джеймс был в этом уверен. Он знал, что попадание Альбуса на Слизерин упростило задачу тем, кто за этим стоит. А главным врагом их семьи он считал Скорпиуса, которому Альбус слишком начал доверять, ведь прошла всего неделя, а брат изменился до неузнаваемости, и Джеймсу это не нравилось. Он даже подумал, что Альбуса могли околдовать в этом змеином логове, наложить Империус, но тогда бы это заметили преподаватели.       Джеймс оказался прав. На следующий день МакГонагалл вызвала его и Ала к себе, чем освободила старшего Поттера от поучительной беседы. Директор предупредила их об особой осторожности, взамен пообещав, что замок даст юным Поттерам защиту.       Однако МакГонагалл на его вопросы о происходящем отвечала, как и Меда, что всему свое время, но Джеймс понимал, что ждать опасно.       — Забавно, — неожиданно сказал Альбус, когда они вышли из кабинета директора. — Почему бы нам не сказать правду, если они хотят, чтобы мы были осторожнее.       — Это кто-то из твоих сделал, — сказал Джеймс, не обратив внимание на реплику брата. — Кто-то из них…       — Нет, Джеймс, — помотал головой Альбус, защищая свой факультет. — За этим стоят Уизли.       — С чего ты взял? — нахмурился Джеймс, потому что отныне понимал мотивы Уизли не любить их семью, но они не были темными волшебниками, они, наоборот, хотели быть как можно дальше от всего этого.       — Потому что наша мама не была сиротой, — хмыкнул Альбус. — Ее девичья фамилия Уизли.