Фея Крёстная

      Утром в комнату Гарри постучали. Он удостоверился, что я под кроватью и меня не видно, затем крикнул: «Войдите!» Дверь открылась, а на пороге стояла Петунья. Она будто нервничала и теребила свой передник, завязанный поверх коричневого платья-карандаша.       — Гарри, завтрак готов, спускайся.       Решив проверить, как прошел вчерашний сеанс ментального вмешательства, я высунула мордочку из-под свисающего с кровати одеяла.       — Ох, это твоя? Какая очаровашка. — Миссис Дурсль присела на корточки и почесала меня за ушком. — Думаю, ты понимаешь, что в случае чего тебе самому придётся за ней убирать? И корми её на кухне, спальня не место для еды. Даже кошачьей. Приводи себя в порядок и спускайся. — И она, развернувшись, покинула комнату.       Кажется, глаза Гарри стали больше, чем оправа его очков. Он ещё минуты три сидел, не пошевелившись, а потом свесился с кровати и спросил почему-то у меня:       — Вот это сейчас что было?       Так и не дождавшись ответа, Гарри пошёл в ванную приводить себя в порядок. Дождавшись его в коридоре, спустилась с ним на кухню. Вернон сидел за столом и читал газету. Петунья что-то делала у плиты, а Дадли ел.       — Доброе утро. — Гарри занял место за столом. Вернон что-то буркнул из-за газеты. Дадли же ответил, показав язык. И тут он увидел меня. Шестерёнки в его голове попытались пошевелиться, но за ненадобностью, похоже, заржавели. Ан нет. Вспомнил.       — Па-а-ап? А откуда здесь эта кошка?       Вернон снова пробурчал что-то неразборчивое, сыну ответила Петунья.       — Дадличек, ну ты же любишь животных. Гарри привёз из школы. Посмотри, какая она милая. Правда, Дадлипусичек?       Дадли посмотрел на свою мать, наверное, с таким же изумлением, что и мы с Гарри. Потом с каким-то подозрением — на Гарри и на меня. Ну да, в его мозги я не лазила. Боялась, что не справлюсь с соблазном и наворочу дел.       — Что-то эта кошка мне кажется знакомой. — Ага, твою морду я точно не забуду. Тут от своего увлекательного занятия отвлёкся и отец семейства.       — И что, Дидикенс? Кошка, она и есть кошка. Даже может быть полезной, вон в гараже мыши завелись. Пусть живёт, если вреда не будет. Дорогая, спасибо. Всё было, как всегда, очень вкусно.       Миссис Дурсль проводила его на работу и сама села завтракать.       — Гарри, возьми пару блюдечек из старых и накорми свою кошку.       — Конечно, тётя.       Дадли круглыми глазами наблюдал за всем происходящим и, кажется, не понимал, в каком мире он очутился. А я воспользовалась моментом, когда на меня не смотрел никто, кроме Дадли, и немного выпустила силу, совсем чуть-чуть, чтобы глаза засветились.       — Вы это видели?! Видели? — Пацан стал тыкать в меня пальцем, а мать и Гарри недоумённо посмотрели сначала на меня, потом на него.       — Видели что, Диди?       — У неё глаза блестели!       — Милый, это же кошка. Просто так упал свет, вот они и заблестели. — Его матушка вновь с достоинством стала поглощать яичницу.       — Да нет! Не так, как это у обычных кошек бывает. Она из этих… ненормальных!       — Диди, перестань. Не надо ничего придумывать, дорогой.       — Но я… я… — Всё, шаблон порван. Снова дождавшись момента, я посмотрела на него как можно плотоядней и медленно облизнулась. Кажется, он побледнел. Ещё поиграем, малой.       — Ма-а-а, я пойду погуляю с ребятами?       — Конечно. Не опоздай на обед.       — Угу. — И он исчез со скоростью, весьма впечатляющей для его телосложения.       С того утра многое в этом доме изменилось. На Гарри практически не обращали внимания, только иногда просили помочь в чём-то по дому. Конфликтов тоже не было. Только Дадли как-то попытался залезть в комнату Гарри с явно нехорошими намерениями на мой счёт. Вылетел он оттуда весьма резво. Потому что вместо маленькой домашней кошки… увидел огромного серебристого барса с крыльями, который поприветствовал его милой и гостеприимной улыбкой. С тех пор он предпочитал обходить и Гарри, и меня десятой дорогой.       И да, это было не единственное, как я ему отомстила. Точнее, ему и его компашке. Подстерегла их в полном составе и навела вполне себе безобидное проклятие. Ну как безобидное — если исправятся. Теперь каждую ночь, стоило заснуть, им снились их жертвы и весьма натурально вся та боль, которую они причинили. Каждую ночь разные жертвы, и так по кругу. Пока они не поймут, как глубоко они не правы. Проклятие снималось искренним раскаянием.       И нет, мне не было их жаль. Да, они дети, но их жестокость рано или поздно может привести к непоправимому. И лучше сейчас преподать им урок. Дадли, к слову, хватило на две недели. Его родители уже хотели вести его к врачу из-за глубоких синяков под глазами и пустого взгляда. Но как-то утром он проспал завтрак, а ближе к обеду вышел из спальни будто другим человеком. Больше он не задирал Гарри и даже за что-то извинился. Собственно, на этом я посчитала месть свершённой. Единственное, что меня смущало, это то, как на меня часто стал смотреть Гарри — задумчиво и подозрительно. Да, я понимала, что он о чём-то догадывался. Но пока откладывала решение этой проблемы.       И вот приближался день рождения Гарри. У Дурслей намечался званый ужин, и мы с Гарри сидели и не отсвечивали в его комнате. Разумеется, я знала, чего, а точнее, кого ждать. И была наготове. Домовик появился практически сразу, как гости прошли в гостиную. Я посмотрела на его магию и поняла, как надо действовать. Не позволив ему начать концерт по заявкам, кинулась ему на грудь, впивая когти в кожу, и, пустив через них магический импульс, обездвижила его. Гарри глухо вскрикнул.       Тут произошло одновременно несколько событий. Из окна показалась полная луна, выплывшая из-за туч. Я осознала, что заклятие с меня спало и я превращаюсь в человека, и решила быстро переместиться в более тихое и безопасное место, чем магловский дом с кучей сигналок. Гарри же попытался, схватив меня за шкирку, оторвать от странного создания. Перенос. И я непреднамеренно совершила киднеппинг.       Мы всей теплой компанией оказались в той самой сторожке, где Гарри выхаживал меня, кажется, так давно. Заклятье окончательно спало, и перед ошарашенным Гарри оказалась девушка за двадцать в тёмном плаще и в длинном синем платье с вышивкой. Антракт. Так, надо успокоить ребёнка. Заодно, может, и сама успокоюсь.       — Гарри, пожалуйста, только не волнуйся. Всё хорошо. Я тебе не враг и зла не желаю.       — И кто же вы тогда? — Гарри уже умудрился достать из своего мешочка волшебную палочку и, встав в идеальную стойку, целил ею в меня. Молодец. Прям горжусь.       — Меня зовут Катрина. И я была заколдована. Ты тогда спас меня от своего кузена и его компании. Я хотела отплатить тебе и присматривала за тобой. Сейчас заклятье ослабло, и я смогла принять свой истинный облик. Но когда зайдёт луна, я вновь превращусь в кошку.       — Хотите сказать, вы не анимаг, посланный за мной шпионить?       — Нет. Я хоть раз сделала что-то тебе во вред? Или кто-то узнал хоть один твой секрет?       Мальчик на мгновение задумался и чуть опустил палочку.       — Вроде нет.       — Вот видишь. А теперь давай для начала разберёмся с твоим незваным гостем, а потом поговорим, хорошо?       — Чей это домовик?       — Судя по его магии — твой, Гарри. Только сам этого не помнит.       — Что? — Кажется, этот вопрос произнесли два голоса. Ну да, Добби очнулся. Но сбежать у него всё равно не получится. Магия держала его.       — У этого домовика искорёженная магия рода Поттер. Кто-то пытался привязать его к себе, и у него это почти получилось. Для домовика это настоящая пытка. Он подсознательно чувствует, что его хозяин — не его хозяин, и жаждет освободиться, но не помнит, кому он на самом деле принадлежит, и ему кажется, что он предал свой род. У кого угодно от подобного ум за разум зайдёт.       — Почему я должен верить вам на слово? Вдруг это всё подстроено? Я должен кое с кем связаться.       — Нет, только не с Северусом!       — Ну конечно, вы о нём знаете, как и о многом другом. Вот пусть он с вами и разбирается.       — Гарри, прошу, не надо его вызывать. Мы с ним знакомы. И я… пока не готова с ним встречаться. Я же всё объяснила.       — Ага, конечно. Ведь ему мозги не запудришь. Вы его боитесь!       — Боюсь? — От подобной мысли я не удержалась и хохотнула. — Нет, я просто люблю его и не готова сейчас с ним встречаться. Особенно зная, что скоро опять превращусь в кошку. Не слишком хорошо для свидания.       Ой, я что, вслух призналась в любви к Северусу? Провалиться мне на этом месте. Я даже мысленно не могла этого произнести. Что это со мной?       — Любите?       — Ему не говори. Не хочу вскармливать его гордость раньше времени. Слушай, я ведь уже давно могла тебя обезоружить и связать, например. Или ещё что-нибудь сделать. Для магии мне палочка не нужна. Но я сижу под твоим прицелом и оправдываюсь. Разве это по-родственному?       — Чего?       — Ну, ты же в курсе, кто твой дед? Ведь так? Если ты был в Гринготтсе, а судя по комплекту наследника, ты там был, должен быть в курсе. Так твой дед — мой побратим. И хоть по крови мы не родственники, по магии ты, получается, мой двоюродный внук. — Сама в шоке от того, что я завернула, но выкручиваться как-то надо было, и я кидала все козыри, которые у меня были.       — Что-то вы не смахиваете на семидесятилетнюю старушку.       — Ну, во-первых, я Фейри, и мы практически не стареем. А во-вторых, я перескочила несколько десятилетий. Бывает.       — Ага, бывает.       — Ну же. Поверь мне. О боги, что-то я туплю в последнее время. Клянусь своей магией, что всё сказанное мной здесь и сейчас — чистая правда. — Золотистый свет подтвердил мою клятву, и я зажгла на ладони светляк. — Ну вот, клятву магией никому не под силу обмануть. Теперь веришь?       Мальчик медленно опустил палочку и встал ровно.       — Северус стойке обучал?       Гарри кивнул и продолжил пялиться на меня, кажется, до него постепенно доходило всё то, что я ему тут наболтала. Ладно, пусть подумает, это всегда полезно, а я пока домовиком займусь.       Колдовать в человеческом обличии было куда как проще. Но я чувствовала дискомфорт и какое-то жжение в солнечном сплетении. Магия ещё не до конца ассимилировалась в здешний фон. Но теперь я хоть иногда могу быть человеком. Точнее, Фейри, но это детали. Ну вот. Посторонние привязки сожжены, теперь осталось обновить привязку к Гарри.       — Гарри, подойди сюда, обновим привязку к роду, и твой домовик снова будет верен только тебе. Дай руку. — Мальчик неуверенно повиновался, я положила его руку на голову домовика и соединила оборванные связи. Всё. Теперь Добби не опасен для Гарри. Скорее наоборот: вернее домовика теперь будет трудно найти. Добби несколько секунд был в прострации, а потом будто очнулся и повёл носом по воздуху. При виде Гарри его глаза засияли таким вселенским счастьем, что мальчишке даже неуютно стало.       — Хозяин! Добби так счастлив! Добби больше не оставит своего хозяина, мастер Гарри!       — Ну вот, Гарри. Поздравляю с личным домовиком твоего рода. Думаю, ты не против, если мы его как следует расспросим? — Мальчик лишь кивнул и попытался аккуратно отцепить невменяемого от счастья домовика от своей ноги. Безуспешно. Несчастному страдальцу, как воздухом, было необходимо напитаться магией своего истинного хозяина.       — Давай присядем. — Взмахом руки создала из валяющегося мусора пару кресел. Домовик всё не мог отцепиться от Гарри, и мальчику явно было неловко. — Добби, ты можешь сесть, прислонившись к ноге хозяина, и при этом не цепляться за него? — Ещё одним взмахом был создан пуфик у ноги мальчика. — Присядь, Добби, и расскажи нам, что же с тобой случилось?       Домовик вопросительно взглянул на Гарри, тот лишь кивнул. Добби присел на пуфик, неосознанно прижимаясь плечом к хозяину.       — Великая Госпожа очень добра к ничтожному Добби. Если хозяин не против, Добби расскажет всё, что знает, Великой Госпоже и мастеру Гарри.       — Да, Добби. Расскажи всё, о чём тебя будет спрашивать Госпожа, разумеется, кроме тайн рода. — Гарри, наконец, собрался с мыслями и был сосредоточен.       — Добби был самым молодым эльфом рода Поттер. После того, как ваш дедушка поссорился с вашим отцом, ваша бабушка подарила меня миссис Поттер в помощь в домик в Годриковой впадине. Она думала, что хозяин Карлос об этом не знал, но он лично дал Добби указания присматривать за сыном и невесткой. Несмотря на разногласия, он любил сына. Так Добби и стал служить вашим родителям. Незадолго до вашего рождения на Поттер-мэнор напали, и он был практически полностью разрушен. Лорд и леди Поттер погибли, как и все братья и сестры Добби. — Эльф шмыгнул носом и через несколько секунд продолжил: — Кольцо лорда не приняло вашего отца, сэр. Ему был доступен только личный сейф наследника. Так мы и жили в Годриковой впадине вплоть до той страшной ночи.       — Что тогда произошло, Добби? — Гарри от нервозности покусывал дужку очков.       — Добби не по-о-мни-и-ит! — в голос заревел домовик и начал в истерике биться о пол. Мы с Гарри силой усадили его на место, и мальчик успокаивающе поглаживал по голове несчастного домовика. Немного успокоившись, он решился продолжить: — Добби плохой эльф, хозяин!       — Что ты, что ты, вовсе ты не плохой эльф. Я уверен, что ты ни в чём не виноват. Расскажи то, что помнишь.       — Добби только помнит вспышки заклинаний, крики, боль. А потом чей-то голос. Этот голос заставлял Добби делать то, что Добби не хотел делать. А потом туман и снова боль. Но Добби почувствовал родную магию. А голос всё что-то твердил и твердил в голове Добби. И Добби проснулся здесь и увидел хозяина. И Добби так счастлив. Хозяин сильный, хозяин добрый.       — Да, Добби. Теперь тебе нечего бояться.       Мне было жаль домовика. Пока вытянуть из него что-то большее не представлялось возможным. Может, когда его магия немного восстановится, ему и удастся что-то вспомнить, но явно не сейчас. Небольшая комнатка погрузилась в молчание: нам всем было о чём подумать. Только иногда тишину нарушало тихое шмыганье носом настрадавшегося домовика.