Фея Крёстная

      До начала испытания надо было решить несколько жизненно важных задач. Для начала мне не удалось уговорить Сева отпустить меня на разведку одну. Как только об этом зашел разговор, он сразу мне припомнил прошлую «разведку», где, как я думала, ничего не предвещало.       Жених упёрся всеми конечностями и поставил ультиматум: или я иду с ним, или меня запрут в самых дальних подземельях Авалона. Ну-ну, напугал. И я, и он прекрасно понимали, что как бы Северусу не хотелось, но запереть меня в золотой клетке абсолютно нереально. Но я показательно «испугалась» и уступила. Просто потому, что он действительно во многом прав и отказываться от его помощи и прикрытия глупо. Но надо же его было немного встряхнуть, а то в последнее время мне что-то не нравится его настроение.       К тому же мне была нужна его помощь ещё в одном важном деле. На том незапланированном собрании в Отделе ряды наших рыцарей пополнились ещё тремя членами. А именно: клятву принесли Долохов и братья Лестрейнджи. Вот с этими двумя у меня после собрания и состоялся весьма важный разговор.       Братья, подхватив по белы рученьки Рега, попросили о беседе без лишних ушей. Я, конечно, не отказала. Оставшись в одном из пустующих кабинетов отдела, меня просветили о цели их просьбы. Дело было в Беллатрикс. После Азкабана её состояние оставляло желать лучшего. Она то замыкалась в себе, то крушила всё вокруг в приступах гнева. Тогда-то братья и рассказали мне о причине помутнения рассудка у леди Лестрейндж.       В восьмидесятом на загородный дом семьи было организовано нападение. В доме в тот момент находилась только беременная Белла. Когда они почувствовали неладное и кинулись на помощь, то обнаружили разгромленный дом, несколько трупов неизвестных в плащах и костяных масках и бессознательную окровавленную Беллу. В тот день она потеряла ребёнка.       Добиться от неё чего-то, кроме звериного рычания и проклятий, не удалось: её психика сильно пострадала с потерей первенца. Кое-как привести её в чувство смог только Марволо. Она смогла с его помощью выйти из этого состояния и даже была более-менее адекватной. Но о том дне ничего не говорила. Братья решили не бередить свежие раны и с помощью того же Марволо и Люца смогли провести своё расследование. Ниточки привели их к Аврорату. Но дальше тупик.       В ту ночь, когда пропал Марволо, что-то у Беллы в голове щёлкнуло. И братья, и гостивший у них в тот момент Барти Крауч только чудом успели засечь след её аппарации и отправиться следом за женщиной. Она лишь прокричала, что вспомнила, кто виновен в смерти её сына, и аппарировала. Нашли они её уже в загородном доме Лонгботтомов. Она накладывала круцио за круцио на Френка. Алиса же была лишь связана в детской, а кроватка с маленьким Невиллом была прикрыта звуконепроницаемой сферой.       Мужчинам с трудом удалось оттащить безумную женщину от предмета своей ненависти. Связав и успокоив Беллу, Лестрейнджи начали собственный допрос, встряхнув семейные закрома родовых заклятий и припасённого Краучем веритасерума. Френк выложил им всё.       Он действительно участвовал в «карающей миссии Фениковцев на тёмных магов», но, увидев, что Белла беременна, отказался участвовать в истязаниях. Для него, как, всё-таки, воспитанного в родовых традициях, подобное было за гранью. Но он не просто отказался, он попытался остановить разошедшихся дружков, и завязалась свалка. Белла смогла воспользоваться ситуацией и показала, что она в девичестве носила гордую фамилию Блэк. Двоих она убила без всякой палочки, просто выбив одному мерзавцу кадык, а второго познакомила поближе с остриём антикварной алебарды, висевшей на стене. Но перед тем, как её всё-таки вырубили, она увидела, как с Френка сорвали маску. Сорвал её, как сказал Френк, сам Грюм, непосредственный начальник той «операции».       Столь содержательный разговор прервали неожиданно разбитые окна и влетевшие в дом флаконы с каким-то зельем. Повалил фиолетовый дым, и все присутствующие потеряли сознание. Очнулись Лестрейнджи и Крауч уже в предварительной камере Аврората. А на суде узнали, что их обвиняют в пытках до безумия четы Лонгботтом. На том суде им даже не позволили и слова вставить в свою защиту, не говоря уже об адвокатах.       Ну а просьба моих новых рыцарей заключалась в помощи Белле. Азкабан ухудшил её и без того плачевное состояние, и целители только руками разводят да предлагают комфортабельную палату в Мунго для душевнобольных, против чего лорд Лестрейндж высказался весьма однозначно.       Я обещала осмотреть леди Лестрейндж вместе с Северусом. Он в ментальной магии уже превзошёл меня. Вот что значит родовой дар. Хотя, возможно, тут дело в моих закидонах. Ещё когда я училась ментальной магии, меня всё время смущал морально-этический аспект её применения. А вот Северус подобным не грузится. Уж кому, как не ему, понимать, что от подобной магии порой может зависеть жизнь. А мне приходится себя заставлять. Но это так, о птичках.       Северус согласился сгонять со мной в Блэк-хаус. Именно там сейчас обитала Беллатрикс. Родовой камень Блэков мог хоть немного нивелировать её состояние, так как именно из-за принадлежности к этому непростому семейству у Беллы и развилась склонность к «безумству Берсерков» — особенности рода Блэк.       Сейчас это воспринимается как проклятие, хотя изначально было даром рода. Но после того, как род перестал принимать наследие хотя бы наполовину и закрылся их Блэк-касл, дар трансформировался в проклятие. Что уж там лет двести назад натворили предки Блэков, я особо не интересовалась. Хотя, учитывая, что нынешний лорд Блэк — наш рыцарь, придется разбираться. Но это пока терпит.       Мы с Северусом появились на площади Гриммо уже поздним вечером после отбоя в школе. Рег встретил нас на самой площади и, немного красуясь, открыл доступ к дому в пространственной складке. Дом выглядел как богатый особняк викторианской эпохи. Мне подобная архитектура очень нравится, и, не скрывая от гордого хозяина своего интереса, я с удовольствием полюбовалась обновлённым и с явной любовью ухоженным домом.       Похоже, Рег вложил много сил, чтобы привести родовой особняк в нынешний вид не только физически, но и магически. Внутри тоже, похоже, совсем недавно был произведён капитальный ремонт. Свежие, сдержанных цветов шелковые обои, чернёные, серебряные и начищенные люстры и бра в виде сплетённых клубков змей и розовой лозы, натёртое до блеска темное дерево стенных панелей, полов и лестницы говорило об этом. Магия ощущалась, как тяжёлая густая патока, пронизывающая всё пространство. Не скажу, что мне было некомфортно, скорее непривычно.       В холле, ведущем к главной лестнице и дальше в нутро дома, нас встретил портрет матери нынешнего лорда Блэк, изящно задрапированный тяжёлыми портьерами глубокого зелёного цвета. Леди Блэк в черном вдовьем наряде помахивала на портрете веером и, увидев вошедших, изящно склонила черноволосую, с редкими серебряными прядями головку в уважительном поклоне. Мы ответили на приветствие и стали подниматься на второй этаж вслед за хозяином.       Чур высунул любопытную мордочку из-за пазухи. Этот наглый котяра не пожелал остаться в школе, заявив, что может пригодиться. Хотя мне было бы спокойней, если бы он присматривал за Гарри, учитывая все обстоятельства. Меня окружают неисправимые упрямцы. Хотя по совести… кто бы говорил.       Робастан встретил нашу процессию в коридоре второго этажа. Точнее, мы встретили лорда Лестрейнджа, который почему-то всем телом держал одну из дверей в длинном полутёмном коридоре. Из-за двери доносились какие-то крики и дребезг битой посуды. Дверь время от времени содрогалась, но пока держалась.       — Роб, в чём дело? Я же приказал Кричеру убрать от Беллы всё бьющееся и дать успокоительного зелья.       — Вот у своего дурного домовика и спрашивай! Я её уже в таком настроении застал, — ответил Лестрейндж, не забыв учтиво склонить голову в нашу сторону.       — Кричер!       — Чего желает любимый хозяин недостойного Кричера? — старый домовик появился с тихим хлопком и низко поклонился, практически подметая пол длинными ушами. Затем поднял влюблённый взгляд на хозяина и, осмотрев нас, как-то странно пискнул, а его и без того большие глаза стали огромными и, кажется, бедняга впал в ступор.       — Кричер, Кричер, что с тобой? — Рег обернулся с извиняющимся лицом в нашу сторону и снова попытался привести в какое-то подобие порядка явно выходящую из контроля ситуацию. Мы же с Северусом продолжали молча наблюдать неожиданное представление.       Наконец домовик отмер и, упав на колени, стал биться головой об пол, причитая:       — Хозяин великий! Хозяин благословлён! Дом Блэк посетили Хранители!       — Кричер! Немедленно прекрати меня позорить! Встать! — Рег, наконец, собрался и продолжил: — Почему ты не выполнил мой приказ насчет леди Лестрейндж?       Домовик с трудом, но успокоился, поднялся и, выпрямившись, с интонациями истинного дворецкого соизволил ответить.       — Кричер в точности выполнил приказ хозяина, убрал все острые и хрупкие вещи от дорогой хозяюшки Беллатрикс и принёс ей зелье.       — Тогда почему она сейчас уничтожает, судя по звукам, наш фарфор, а не отдыхает после приёма зелья?       — Кричер отдал хозяюшке Беллатрикс зелье, но она не пожелала его пить, и флакон полетел в стену. Кричер не посмел принести другой без приказа. Хозяюшка приказала подать ей чай, Кричер выполнил приказ. Хозяюшке Беллатрикс не понравился «Эрл Грей», и сервиз последовал за флаконом. Хозяюшка приказала принести другой.       Рег на мгновение прикрыл глаза и тяжело вздохнул.       — Можешь идти, Кричер, мы потом с тобой обсудим, чьи приказы и как ты должен исполнять, — домовик, выкручивая себе уши, исчез.       — Рег, не волнуйся ты так. Роб, отойди.       — Северус, не советую, она в таком состоянии и авадами может начать кидаться.       — Роб, просто доверься нам, хорошо? — и Северус просто отодвинул лорда Лестрейнджа от двери и открыл её. Хорошо, что успел пригнуться, так как в открытый проём сразу полетел изящный фарфоровый чайник и познакомился со стеной за его спиной. Северус бросил связывающее заклинание, и послышался стук упавшего тела. Попал не глядя.       — Коновал! Князь, ты что творишь?! — послышался крик от выскочившего из моей пазухи Чура. — Она и так на голову ушибленная! Так, дайте мне пять минут и можете заходить.       Бесстрашный котёнок, задрав хвост, вошёл в комнату, откуда доносилась явно нецензурная лексика и проклятия. Дверь за ним закрылась. А присутствующие мужчины, как по команде, вопросительно посмотрели на меня.       — Малыш знает, что делать, он всё-таки Баюн, а они сильны в ментальной магии. Дайте ему пять минут.       Из-за двери послышалось мелодичное мурчание и повеяло сильной магией. Все с любопытством попытались прислушаться, но я, быстро сообразив, накинула на дверь звукоизоляционные чары. На вопросительные взгляды пожала плечами и ответила:       — Вы же не хотите сейчас все дружно впасть в нирвану или заснуть?       Через несколько минут я почувствовала зов своего фамильяра и, кивнув Северусу, попыталась первая войти в комнату, но он быстро пресёк мои намерения и, аккуратно взяв за плечи и отодвинув в сторонку, вошел сам. Выглянула из-за его плеча, и передо мной предстала следующая картина: красивая брюнетка средних лет с копной черных с проседью кудрявых волос полулежала на небольшом диванчике, закрыв глаза и чему-то улыбаясь. Её рука при этом поглаживала развалившегося на её коленях Баюна, тот чуть слышно мурчал, также прикрыв глаза. Услышав нас, котёнок, приоткрыв один глаз, тихо не то проговорил, не то промурчал:       — А теперь аккуратненько и тихо заходите и можете лезть барыне в голову. Если возможно, лучше, чтоб она глаза пока не открывала.       Северус кивнул, взял стоящий у стены стул и поставил его напротив пациентки, тихо присел. Я подошла к нему сбоку и положила руку ему на плечо. Мы заранее договорились, что основная работа будет на Севе, я лишь ассистент и при необходимости батарейка. Скрупулёзная, практически хирургическая работа началась.       Когда Северус вышел из сознания заснувшей Беллы и устало откинулся на спинку стула, настала моя очередь. Теперь было необходимо привести в норму её физическое тело и магию. Прошло больше часа, как мы зашли в комнату, но хозяин и его гость напряжённо ждали нас за дверью. Когда мы вышли, осторожно прикрыв за собой дверь, Робастан встрепенулся и подошёл ближе.       — Как она?       — Лучше. Но думаю, ещё два-три сеанса будет необходимо провести. Но как минимум через месяц, — устало ответил Северус. Я же, подхватив эстафету, продолжила:       — Физически она практически восстановилась, нужно ещё будет пропить курс зелий, но в целом её здоровье теперь в удовлетворительном состоянии. И когда она будет наиболее спокойна, отдавайте ей палочку. Белле нужно колдовать, выплёскивать излишки нестабильной пока магии. Пусть в первое время потренируется на простых бытовых чарах, постепенно увеличивая нагрузку. И ещё… её репродуктивная система вполне здорова, это, конечно, не моё дело, но, думаю, если бы она снова понесла… её психическое здоровье пошло бы на поправку гораздо быстрее.       Робастан расплылся в улыбке и стал нас благодарить. Регулус же пригласил в столовую на поздний ужин, и отказ не принимался. Мы, переглянувшись, решили, что подкрепиться не помешает, и приняли любезное приглашение.       Знали бы, к чему это приведёт, сто раз подумали бы….