Смотри, как быстро тает снег на светлых волосах. Ты к этой боли не привык и что-то тянет вниз. И время, словно тонкий лёд, застыло на часах, Ты думал, что тебя спасёт твой глупый экзорцизм?*
— Мне стоит начать сначала, или, может, вы все-таки позаботитесь о моей казни? Блеф, самый настоящий блеф. Но все-таки, гораздо лучше умереть, нежели засесть в колонию для особых преступников на пожизненный срок. Правда, виселицами в наше время никто не пользуется, хотя возможно, что найдется электрический стул. Неприятная смерть, лучше уж расстрел. В кабинете для допроса стояла напрягающая тишина, но не для меня. Ах да, это я. Меня зовут Айрис и как я в очередной раз попала в допросную комнату? Ну, это довольно длинная история. И немного нудная. В моей прошлой жизни умереть от передозировки наркотиками в каком-то неблагоприятном районе Санкт-Петербурга было чем-то обыденным, так что, очнувшись в какой-то полуживой тушке на темной улице Нью-Джерси я не сильно удивилась. Думаю, это странно. Очень странно. Первым делом, что я почувствовала, когда пришла в себя — ужасная ноющая боль в голове, тупая боль в районе затылка, и неприятное ощущение в нижней части моего тела, да в принципе у меня все болело, как в обычный период ломки. Это еще мягко сказано. И как ни странно, банальное изнасилование и убийство пятнадцатилетней девчонки. Мне мою предшественницу даже стало как-то жаль. Эта тушка помнила многое, но воспоминания о крайне болезненном и не при обоюдном согласии половом акте от меня скрыло. Да, блокировка травмирующих воспоминаний, понимаю, в моей прошлой жизни у меня подобное проходило довольно часто. В конце концов, постепенно потерянные моменты памяти ко мне возвращались по мере бесед с психотерапевтом. Изначально меня вообще хотели приписать к душевно больным и сдать в психиатрическую больницу, но спасибо драгоценному дядюшке, что позволил мне выбраться из той дыры, в которую я влезла по ошибке родителей ещё в совсем детском возрасте. К слову, его попытка приобщить меня к нормальной жизни, была бесполезной. Мне было настолько наплевать на себя и своё здоровье, и вот что в итоге из этого вышло. Так погибла Кира Вставская, бывшая военнослужащая спецподразделения российского спецназа «Альфа», в возрасте тридцати двух лет. До моей смерти, полгода назад, меня отстранили от службы. Это стало тем, что добило меня окончательно. Мою команду отправили в какую-то гущу войны, где мы нарвались на минное поле, буквально. Мина взорвалась в паре метров от моего отряда, шедших впереди прибило сразу же, они не мучались. Солдат, находящийся рядом со мной, попытался закрыть собой. Глупый был, совсем молодой. Жаль его, а ведь был намного человечнее других. Таких сейчас редко встретишь. Я едва смогла выжить, оставшись без глаза и половины лица, и мой отряд, точнее его остатки в пять человек, расформировали. Буквально похоронили меня и всю мою работу, чтоб их. Тогда я была в ярости: зла на командование, наших противников, и в первую очередь на себя саму, за то, что не смогла ничего сделать. Мое детство, хотя какое там детство, если на сон оставалось от силы три часа, никогда не было чем-то хорошим, вот вообще. Родилась я в Москве, в каком-то ущербном доме и не менее ущербной семье. Отец потомственный алкоголик, мать от него не отставала. Днем пытаешься выжить и не попасть под горячую руку вечно обдолбанного отца, клянчишь деньги на улице, а ночью шаришь по карманам загулявших прохожих, чтобы хоть как-то себя прокормить. Своё первое убийство я совершила в девять. Дружок, точнее собутыльник, родителей заметил меня, когда я попыталась аккуратно пробраться в свою комнату, и решил поразвлечься с малолеткой, вот я его и прирезала. К слову, совесть молчала, хотя я впервые отняла жизнь у живого существа. Хотя, может это потому, что я его за человека не считала. Единственным лучиком надежды в этом дерьме был мой дядя, брат матери. Военнослужащий, тот самый из пушечного мяса, он меня наконец забрал после того происшествия. Я не слишком хорошо все помню из этого, но убийство их собутыльника расценили как самоубийство. Никто не хотел возиться с трупом пьянчуги. Родители были лишены родительских прав, и больше я о них не слышала. Возможно, сдохли в пьяной драке или в чем-то подобном, а мне их не жаль. С дядей жизнь стала хоть немного лучше, хотя его женушка меня конкретно возненавидела, как и двое её детей. Среди них я чувствовала себя самой настоящей Золушкой, только вот, никакой феи-крестной, бала и принца на белом коне. Дядя помочь не особо пытался, так как дни напролет проводил в командировках. Можно считать, я сама вытащила себя из дерьма, а он лишь подтолкнул к этому. Построила себя сама, как и свою жизнь. В пятнадцать ввязалась в какую-то программу по становлению военных, на самом же деле эта была лаборатория, в которой они, кажется, пытались сделать супер-солдата. Не получалось, проект признали провальным и закрыли. В восемнадцать залетела в военное училище, где было более менее получше, через два года его окончила. В двадцать три нас отправили за ненадобностью в какую-то глушь, в самую гущу бойни. Один из наших сорвался и начал резать своих, мне пришлось его устранить. Нас осталось шестеро. После погибли ещё трое, остались я и ещё двое ребят, совсем зелёных, младше меня на два года. Что они вообще здесь забыли, я не раз себя спрашивала. Там же я и встретила Командира. Он вышел на нас, когда один из парней умирал на моих руках, а второй бился в панической атаке. Неприятное зрелище. Это было началом моей новой жизни. Мы прослужили с Командиром вместе пять лет, пока я не встала вместе с ним на один уровень и не приняла его звание. В один момент его пристрелил безымянный снайпер и тогда я впервые почувствовала настоящую боль от потери близкого друга. Снайпера я смогла выследить. Сидел в какой-то многоэтажке, а мне в одиночку не составило труда проникнуть к нему и прирезать. Самым жёстким способом. Кто бы что не говорил, а месть прекрасная штука. А в конце концов меня просто отстранили от службы и я докатилась до того, что сдохла в собственной квартире от передозировки наркотиками. Да, молодец, пошла по стопам родителей. Кажется, это правда наследственное. Так, о моей новой жизни в тушке пятнадцатилетней девочки. Тело жутко болело, одежда на некоторых местах была рваная. Уверенности мне совершенно не прибавляло безжизненное тело мужчины, лежащее в собственной луже крови с распоротыми брюхом и глоткой. Никого рядом не находилось, так что я вполне могу быть уверена в том, что убийца либо девочка, либо я. Последний вариант я откинула, потому что только проснулась и убить никого не могла. Впрочем, участь сорокалетнего мужика, который меня изнасиловал, точнее мою предшественницу, вообще меня не волновала. Куда важнее было свалить отсюда, ну и конечно же пожрать. И поспать. Да, это было бы чудесно. Как я упоминала ранее, это тело помнило многое, если не всë. Путь с художественной школы до дома, где ей нужно было пройти через темный переулок, здесь же её выловил какой-то пьянчуга. Поднявшись с земли, я осмотрела несколько раз тело мужлана, хорошенько его пнула, и начала оценивать принесенный ущерб одежде моей предшественницы. Да, юбки — одежда слишком не практичная и я никогда их не любила. У меня в приоритете были широкие штаны с огромными карманами для денег... В целом, все было не так уж и плохо. В сумке, напоминающий шоппер из моего прошлого, девчонки я смогла отыскать нечто похожее на наручные часы, девять часов вечера. В это время летом обычно светло, так что я не с большим трудом и датами в тетрадях из сумки догадалась, что было пятнадцатое сентября. Начало учебного года, ла-ла-ла. В общем-то, это было не так важно. Собрав сумку и накинув на себя оттуда взятую джинсовку, поспешила ретироваться с места событий. Поблизости никого не было, что меня удивило, и покопавшись в воспоминаниях этой тушки, я узнала, что это место не самое благополучное в городе. Да, будто бы снова попала в своё детство и иду домой после обшаривания карманов прохожих. Воспоминания показывались мне странными флешбеками, напоминающими кадры из чёрно-белых фильмов восьмидесятых годов. А сейчас же был примерно 1969 год, если верить записям из тех же тетрадей. Да, не самое приятное время, особенно для женщин. Возможно ли, что я попала в прошлое? Даже если так, то почему именно Нью-Джерси? Я совершенно не ориентируюсь в подобных местах, но скажем спасибо этому телу за память. С трудом я смогла добраться до дома своей предшественницы. Да, её жизнь чем-то напоминает мое детство, правда без пьющего отца. Мать девочки же оказалась... Ну, не самым приятным человеком, но и не плохим. Увидела меня, даже особо не взглянула, спросила не сбивала ли меня машина и отправила к себе. Да, равнодушная мать это далеко не самое страшное. Наверное. Моей жизни она никак не мешала, пока я ей не мешаю. А этого я не делала, так как мне было... Плевать с высокой колокольни? Именно так. Так я примерно полгода изучала свою новую жизнь, город и других людей. Язык я знала на отлично, хотя в прошлой жизни говорила на английском на уровне «хэлоу айм раша». Так что, в мою копилочку прибавились знания русского и англо-американского языков, тем же временем я изучала ещё и французкий. Да, учеба этому тело давалась уж слишком легко, так что через пару недель я могла без проблем связать внятные предложения. Что я узнала о своей предшественнице? Айрис Гесс, пятнадцатилетняя типичная стереотипная стерва, считавшая себя богиней всея и всех. Правда, комплекс неполноценности делал своё дело, девочка всеми силами пыталась доказать, что она лучше местного сброда. К её образу подошли бы блондинистые волосы, и я даже задумывалась, а не стать ли мне стереотипной блондинкой из голливудских фильмов? Отбросила эту идею, так как тёмно-каштановые, почти чёрные волосы слишком подходили к смазливой мордашке. В школе друзей у Айрис, теперь уже меня, как таковых не было, разве что ребята на должности «принеси-подай-убери». Полезно, но не всегда. А друзья мне и не нужны были. Так я и окончила старшую школу, решив придержать коней и залечь на дно, дать спокойной жизни тем, над кем усердно издевалась моя предшественница. В общем, можно считать, что я попала в тело местной злодейки. Радость моя продлилась недолго. Ко всем фактам после приписалась истинная сущность девочки, о которой та даже не догадывалась. Теперь уже на полном серьезе в моей голове проносилась мысль о бредовости происходящего. Нет, я была человеком, в этом я уверена. Или нет? К горлу медленно подступил неприятный ком и я с трудом смогла сдержать приступ рвоты. Сидя на коленях перед чьим-то безжизненным телом, я явно не ожидала, что буду пожирать плоть такого же как и я, человека. Или все-таки не как я. Боже, я что, в Токийский гуль попала? Нет, это было определённо не так. Здесь ничего не говорится о монстрах-людоедах, есть только я, сошедшая с ума девочка-оборотень и несколько пропавших без вести людей за два года. Я попыталась подняться на ноги и пройти несколько шагов, но снова упала на колени. С ладоней мерзко капала вязкая темная жидкость, кажется, кровь. Ну конечно, тупая ты башка, что это, если не кровь?! Впервые за все время мое спокойствие было нарушено и я глубоко вдыхала воздух, пытаясь успокоиться. Как я не обращала внимание на происходящее со мной за эти два года? Черт возьми, сколько подсказок было, а я осознаю это только сейчас, взять даже бордового цвета глаза девчонки. Раньше я смахивала это на какую-то мутацию и относила к разновидности карих глаз, которые слишком отдают краснотой, и отнюдь не в районе склеры, а радужной оболочки. Знает ли мать предшественницы, что её дочь была и есть самым настоящим монстром? В прошлой жизни я убивала, и не раз, но чтобы сожрать свою жертву... О Господи. Так я рассталась со своим ужином, в том числе и остатками этого человека в своем желудке, совершенно не сдерживаясь. Избавиться от трупа мне проблем не доставило, было достаточно сунуть его в какой-то найденный на помойке мешок, и выкинуть в ближайшую реку. Это тело отличалось от других особенной физической силой, на которую я не обращала внимание раньше, списывая её на мою подготовку из прошлого, а тело лишь подстраивается под мою душу. Да, сущность выбрала для охоты слишком подходящее место на окраине города, близ леса. После этого я поторопилась убраться куда подальше, особенно из этого чертового Нью-Джерси. Да, теперь могу спокойно поменять имя на Мэри, а фамилию на Сью. Вернулась домой, заперлась в ванной примерно на час и так просидела там, пытаясь смыть с себя чуть ли не позор, но в первую очередь все-таки следы убийства. Новость о моем скорейшем уходе матери пришелся уж слишком по душе, думаю, она как раз таки желала выпихнуть нежеланную дочурку из своего дома после её совершеннолетия. Так что, собрав свои немногочисленные вещи и стащив кошелек и все деньги из заначки моей не-матери, я с презрительным прищуром покинула дом. Да, сбылась моя мечта навсегда отсюда свалить. А с этой женщиной я все-равно никогда больше не увижусь. Таким образом, мне пришлось несколько раз менять личность, место проживания, внешность, лишь бы найти место, где будет лучше. Подрабатывала я чем-то по мелочи: играла на улицах на гитаре, продавала свои небольшие картины и рисовала на заказ, устраивалась на полную ставку в мелкие забегаловки. Да, у меня было среднее образование законченное на отлично, знания из прошлой жизни, военная и специальная «спецназовская» подготовка, навыки владения огнестрелом и холодным оружием, образование военного врача из того же прошлого, но этого было недостаточно. Таким образом я построила себе карьеру наемницы, взяла имя Мириам, едва сдержалась, чтобы не назваться Бэтменом или Агентом 007. По своему опыту, найти заказчиков труда не составило. Каждая шишка хотела так или иначе убрать соперника по бизнесу, любыми способами. На убийствах я смогла заработать достаточно большое количество денег, так и побороть жажду крови. Через некоторое время, накопив достаточно, я все-таки решила залечь на дно и снова перекочевать на другое место. На моей собственноручно купленной карте Америки я зачеркнула еще один штат, въезд в который мне не желателен. Один раз я подставилась. Слишком сильно подставилась и меня поймали. Так я собственно и оказалась в той самой допросной комнате, с которой я начала свой рассказ. В сером кабинете сгущалась все большая напрягающая тишина и я покосилась в сторону двухстороннего зеркала, про себя отмечая, что нужно поскорее отсюда убраться. Да, труда мне это не составит, учитывая нынешнее время и банальность их задержания преступников, но по крайней мере здесь этого делать не стоит. Нужно дождаться того момента, когда меня будут отводить в камеру. — Значит, Кэролайн Уильямс, верно? — мой личный дознаватель подался вперёд, с нечитаемым выражением лица скрещивая пальцы в замок на столе. Я находилась на большом расстоянии от своего временного пристанища и хорошо его зашифровала, так что знала, что добраться до моих вещей они не смогут, как бы не пытались. — А ваше ли это имя на самом деле? Убийство тринадцати человек, обвинение в ещё четырёх, тела которых не были найдены. — Офицер, а вы уверены, что это сделала я? — я с дежурной улыбочкой, которая не сходила с лица с самого начала допроса, откинулась на спинку стула и закинула ногу на ногу. Я знаю, что ты знаешь, что мы знаем, но до последнего будем притворяться что ничего неизвестно! Мне определенно нравится эта игра. Человек, сидящий напротив меня, был никем иным, кроме как одним из моих клиентов. Постоянным, между прочим, из-за него и произошла смерть троих из пятнадцати. К слову, о других пропавших я ничего не знала, это была правда. Он то мне и поможет отсюда убраться, а если нет... Ну, уберу свидетеля. — Конечно, я не самый святой и приятный человек, но вешать на меня несовершенные мной убийства... Несправедливо. — Что вы делали в ночь убийства Дейва Миллера? — Вы знаете, — я небрежно пожала плечами. Как удобно, у настоящей, уже мертвой, Кэролайн Уильямс было алиби на каждое время моих преступлений. Мучала меня совесть? Ни капли, это моя работа. — Я работаю официанткой в одном из клубов в квартале «Красных Фонарей». По ночам я отрабатываю свою смену. Те, кто был со мной там в то время, может подтвердить. Да любой вообще работник и несколько клиентов. Слишком удобно, я бы сказала. Кэролайн была едва ли не моей копией, а в темноте и свечении ночного клуба и вовсе не различить. Допрос продлился еще десять минут, после чего меня вычеркнули из списка подозреваемых. А я же зачеркнула план своего побега, он мне не понадобится. Но убраться из этого города мне не помешает. Там же с меня сняли раздражающие наручники и принесли извинения за ложное обвинение. Мне это было не нужно, поэтому я лишь сухо покивала, сказала спасибо и оказалась на улице. Я устало потерла запястья, прикрывая глаза. — Что собираешься делать дальше, Мириам? — офицер наконец-то отлип от стены, которую подпирал все это время, наблюдая за мной. Да, он говорил достаточно тихо и мы находились уже далеко от полицейского участка, но все-равно меня передернуло, когда он обратился ко мне по позывному. — Без понятия. Может, свалю в какой-нибудь городок и залягу на дно, — я пожала плечами, оборачиваясь к собеседнику. Киваю в сторону. — Не хочешь пройтись?***
Тело моего некогда клиента и дознавателя с глухим звуком падает на землю. Я достаю из внутреннего кармана пальто платок и протираю лезвие складного ножа. Да, все-таки замаралась, нужно было бить по сонной артерии чуть аккуратнее. Я криво ухмыльнулась, смотря на застывшее в гримасе ужаса лицо офицера. Да, явно не ожидал от меня такой подставы. Зато свидетель убран. Кэролайн Уильямс будут подозревать в его убийстве, ведь она последняя, кто был его собеседником. Правда, удивятся, когда найдут её мертвой в ванной комнате ее же дома. Укор неприятно кольнул, но я тряхнула головой, отгоняя не вовремя проявляющуюся совесть. Это моя работа, спокойнее. Сейчас нужно поскорее вернуться к временному убежищу, собрать вещи, поменять номерной знак на машине и уехать подальше. А еще фальшивые документы, они точно не помешают. Я захлопнула дверь дома. Немного обманула, Кэролайн ещё была жива, да только в бессознательном состоянии. Да, это будет просто прекрасно поставленный спектакль с моей собственной смертью! Я прошла в ванную комнату и усмехнулась, окидывая её взглядом и оценивая плод своих трудов. Было ли мне жаль эту совсем молодую одинокую девушку? Возможно, немного. Совсем чуть-чуть. Она бы на меня и не обиделась, как никак, а быть забитой жизнью и никому не нужной официанткой не самое приятное времяпровождение. Никаких родственников, друзей и тому подобное. Несколько попыток самоубийства в прошлом. Просто идеально. Я начинаю чувствовать себя злодейкой. Ай, да ладно тебе, Айрис! Всë не так плохо, как кажется. А еще я начинаю обращаться к себе в мыслях этим именем и общаться сама с собой. Отличная работа, подруга, ты сходишь с ума. Так рано? Спасибо. Надо прекращать. Я взяла в руки некое подобие электрического фена и покрутила его из стороны в сторону, осматривая. Да, в этом времени с технологиями, конечно, туго, но спасибо, что не в средневековье попала. Подключила фен к розетке и закинула в уже полную водой ванну, с несколько сожалеющим лицом осматривая настоящую Кэролайн. Её красивые светлые волосы потемнели от воды и я стянула со своей головы парик такого же блондинистого цвета. Посмотрела в зеркало и вздохнула. — Мне жаль, Кэр, но это была вынужденная мера. Надеюсь, ты уже в лучшем мире. Я аккуратно проверила пульс на шее девушки. Его нет, хотя изначально она уже была полумертвой. Так даже лучше. Да, Айрис, ты циничная сука, молодец. Из доблестного солдата своей страны ты превратилась... В кого? Боже, кем я стала. В зеркале я заметила, как поджала губы, а девушка из отражения с укором смотрела прямо в мои блестящие кровавые глаза, прямо как у неё самой. Покачала головой. Нет, это правда вынужденная мера. Я не убийца. «Кого ты обманываешь? Себя?» — Спросил внутренний голос, заставляя меня вздрогнуть. Я резким движением стянула с головы светлую шапочку от парика. Тёмные волосы упали на плечи, несколько прядей на лицо. Убрала их легким движением руки. К черту, хватит пытаться заставить меня сожалеть! Некоторые вещи, как и парик, нужно будет выбросить, а ещё лучше сжечь. Нет, огонь привлечет ненужное внимание, так что, когда выеду за пределы этого штата, закопаю где-нибудь в лесу. Никаких улик остаться не должно. Тем более, камон, это же восьмидесятые! Ну, почти. 1975 год. Здесь никто никогда не ведёт как таковых расследований, а в этом городе и вовсе убийства обычное дело. Дело закроют. Да, возможно, было немного обидно за тех, кто был лишён жизни. Но сейчас не время страдать об умерших. Я положила на кухонный стол карту, красной ручкой опять вычеркивая очередной штат, в который путь мне закрыт. Взяла все оставшиеся деньги Кэролайн, трупу они не понадобятся. Мои вещи были собраны и сложены в багажник, а те, которые никто и никогда не должен увидеть, были спрятаны в хорошо продуманных мной местах — под сидениями. Да, если меня будут обыскивать, то там искать никто не додумается. Тело офицера уже должны были найти, поэтому нужно убраться из города в ближайшие двадцать минут. Я еще раз осмотрела дом на наличие того, что может быть потенциальной уликой, проверила тело Кэролайн, но не найдя ничего, что мне помешает, наконец покинула дом. Ключи оставила в прихожей на тумбочке, а дверь не закрывала на замок. Оно не нужно. Чем быстрее найдут тело, тем лучше. Меня признают мертвой. Уже в машине и в дороге, я натянула на лицо солнцезащитные очки, по привычке скрывая свой цвет глаз. Сверилась с картой. Сейчас мой путь лежал в малоизвестный городок под названием «Гравити Фолз», в штате Орегон.