Холодный и острый осколок гранита, Смерть Голиафа в руке Давида, По мне ударяют железным прутом, Но я камень — холодный и твердый гранит.*
Гравити Фолз оказался слишком странным городом. Это я поняла в первое же время, как только въехала в его границы. Ничего беды не предвещало, я наслаждалась спокойной поездкой с поп-музыкой из встроенного радио, да жевала какую-то странную пародию на мексиканский «Начос». Правда, после, вдалеке на дороге, а точнее в нескольких метрах парящее от нее, заметила нечто странное с огромными цветными крыльями. Поняв, что так до автоаварии недалеко, я резко затормозила машину. Точнее, попыталась. Тварь взмахнула полупрозрачными, переливающимися самыми разными цветами, крыльями и запорхала в сторону леса, задевая ветки деревьев. Таким образом она задела мою малышку так, что её снесло к обочине дороги, но слава всему святому, что не перевернула и как такового ущерба не доставила. Я резко выскочила из автомобиля, не закрывая дверцу и пробежала несколько метров, наблюдая за полетом этого «нечто». Этим «нечто» оказалась… Огромная бабочка-мутант? Солнцезащитные очки сползли на кончик носа и я не заметила, как расползлась в странной счастливой улыбке. Я стянула очки и аккуратно сунула их во внутренний карман пальто, не отрывая взгляда с того места, где пару секунд назад была бабочка. Это… Вау. Я сама всегда была странной, так почему же я чувствую, что этот небольшой городок мне уже нравится? Я осмотрела машину на наличие каких-либо повреждений, и недовольно цокнув языком на пару мелких царапин на левой части капота, залезла обратно на своё законное переднее место. Приглушила радио, давая тишину для собственных мыслей и потерла ладонью лицо. Да, что ни день, то какое-то приключение, и оно отнюдь не из безопасных. Эта бабочка вполне могла оторвать моей машине крышу, вместе с окнами и, возможно, дверьми. Такой размах крыльев… Что ж, начало меня не расстраивает, так что, вполне возможно, что дальше будет еще лучше. С такой мыслью я завела двигатель и наконец двинула к местной цивилизации. Ну, если её таковой можно назвать. Буквально через пятнадцать минут я заметила здешний пограничный пункт. На дорогу уже вышел мужчина в немного странной полицейской форме и с дубинкой. Так, а дубинку на кой черт? Я затормозила и автомобиль плавно остановился. Наконец-то без резкого торможения и огромных бабочек! Все заранее подготовленные документы лежали в бардачке, и я с лёгкой дежурной улыбкой опустила оконное стекло. — Офицер, как настроение? — я отсалютовала двумя пальцами от головы, и тот с удивлением приподнял брови, вглядываясь в мои глаза, по понятной причине. Стоило надеть очки. На его пришитом к форме бейджике я прочла имя «Бенджамин Уилсон». — Умеренно-нормальное, мисс… — он вопросительно махнул рукой, показывая, что требует документы. Я хмыкнула и чуть пошарившись в бардачке, достала водительское удостоверение и паспорт. Протянула Уилсону, тот взял в руки, осмотрел и с кивком полным удовлетворенности, отдал обратно мне. — Айрис Гесс. Немецкого происхождения, что-ли? И что же вас привело в наш скромный городок, мисс Гесс? — О, ничего особенного. Путешествую по миру, понимаете? — я пожала плечами и с такой же лёгкой улыбкой прищурила глаза. Мужчина со смешком наклонился к окну. — слышала, Гравити Фолз неплохой и тихий городок. Я художник и немного музыкант, ищу вдохновения, а здесь, я уверена, его найду. Небрежно махнула ладонью. Зачем я это черт возьми ляпнула? Разговорить мужчину оказалось легче простого, возможно просто слишком падкий на разговоры с милыми девушками. — Творческая натура, значит? Хорошо, что не учёный. У нас несколько недель назад примерно такой же как вы приехал, для поиска вдохновения, как он выразился, — офицер неодобрительно покачал головой. Значит, такой же как я? Звучит занятно. Но черт возьми, он что, решил что я похожа на учёного? Мысленно скривилась. Да, по моему внешнему виду легко решить, что я какой-нибудь сумасшедший учёный из фильмов. Как Франкенштейн. Но до него мне далеко. — Ну и… Что же с этим ученым? — как бы невзначай бросила я, отводя взгляд с Бенджамина на дорогу. — Да поселился тут в лесу, в городе почти не появляется. Решил изучать местные аномалии. — Он с пренебрежением отмахнулся, пытаясь перевести тему разговора со мной с этого учёного на что-то другое. Местные аномалии, значит… Я права, эта гигантская бабочка не единственная странность в городе. Что ж, займусь хоть чем-то интересным, кроме пачканья рук в крови и другой скучной хренью. — Что ж, офицер, было очень приятно с вами поболтать, надеюсь, как нибудь снова свидемся! — Надеюсь, никогда. Я натянула самую лучезарную улыбку, на которую только могла быть способна. Мужчина удивленно моргнул и отошел от машины, брякнув что-то на подобие «удачной поездки». Я же с неприязненной усмешкой поторопилась закрыть окно и ретироваться с пункта пограничников. Будто в родной России оказалась, ей богу. Такие же неприятные мужчины на контрольном пункте. Мда.***
Я с легким пафосом достала из внутреннего кармана свои очки и натянула на переносицу носа, элегантно поправляя их двумя пальцами. Надеюсь, выглядело не очень плохо, как в моей голове. Захлопнула дверцу автомобиля и поправила лямку старинной сумки-шоппера на плече, после чего сунула руки в карманы пальто. Осмотрела улицу и эту автостоянку, оценивая местность. А знаете… Выглядит даже лучше, чем я себе представляла. Я тихо хмыкнула, а в голове пронеслось странное чувство дежавю. Да, в который раз я уже приезжаю в очередной город на неопределенный, но короткий срок. Может месяц, или чуть больше. Как пойдет. Имя решила взять изначальное, от прошлой хозяйки теперь уже не полудохлой тушки, а нормального женского тела. Я говорила, как мне нравятся женские тела? Ну, в смысле, их эстетичность, никакой похабщины, мы же примерные леди. Ага. По крайней мере хорошо, что это имя не засветилось нигде и ни в каких новостях, а всего-то навсего было имечком бывшей старшеклассницы, которая ничем особенным не отличалась. Ага, как же, не отличалась… На этот раз залягу на дно и изучу город, найду небольшую подработку, для вида, хотя накопленных за долгое время денег мне вполне более, чем достаточно. Нужно снять небольшую квартиру или хотя бы номер в мотеле. Я медленным прогулочным шагом, направлялась по улице в неизвестность, вдыхая чистый, к моему удивлению, и приятный воздух. Чуть опустила очки пальцами, вглядываясь в надписи и таблички на зданиях, в витрины магазинов. Вау. А ведь… Атмосферно. Да, мне нравится здесь определенно больше, чем в каких-либо других местах. Больше всего меня поразила громадных размеров скала, под которым буквально находился город. Издалека это выглядело невероятно, а разлом в самой скале и огромные трещины в каждой из двух сторон что-то напоминали своей формой. Колокольчик какой-то забегаловки под названием «Обед Жирнушки» издает ожидаемый от неё звук, оповещая о приходе нового клиента. Этим самым клиентом оказалась я. После прогулки по большей части города пешком жутко хотелось есть, и вернувшись к своей машине, я далеко не сразу заприметила это кафе, что странно. Официанткой там оказалась приятная особа ненамного старше меня, совсем молодая женщина. А как позже из разговора с ней я узнала, что она не официантка, а хозяйка этого заведения. Представилась мне как Сьюзан Вентворт, но попросила обращаться к ней… Ленивая Сьюзан? Довольно странное прозвище, но задавать вопросов я ей не стала, просто улыбнулась в знак того, что приняла к сведению её просьбу. — Дорогуша, а вы откуда вообще? — передо мной поставили тарелку с куском пирога, который внешне выглядел очень неплохо. Я сделала еще один глоток своего кофе и подняла глаза на Сьюзан. Улыбнулась, пока она с дружелюбным видом принялась протирать стакан полотенцем. Я сидела за барной, если таковой её можно назвать, стойкой, прямо перед хозяйкой кафе, так что с этого места могла спокойно наблюдать за другими посетителями, коих было немного, и болтать с женщиной. — О, я из Нью-Джерси, — покрутила в руках вилку и отломила от пирога небольшой кусочек, на пробу. Я не была особым любителем сладкого, но этот небольшой презент «за счёт заведения» выглядел очень неплохо. На вкус он, к слову, тоже оказался неплох, даже слишком. Не слишком приторный, но в то же время не скудный на вкус. — года три-четыре по Америке шатаюсь. — В одиночку? — тон Сьюзан звучал удивленно, а после я заметила, как она подлила еще немного кофе в мою кружку. Что ж, он был очень неплох. Хотя я ожидала чего-то похуже, от забегаловки с таким названием… — Ну, да, — с лёгкой полуулыбкой пожала плечами и отломила еще кусочек пирога, после чего как бы невзначай бросила. — Вау, он невероятный! Ленивая Сьюзан, у вас прямо-таки золотые руки. Женщина смущенно заулыбалась, явно польщенная моим комплиментом, и напрочь забыла про заданный мне вопрос. Вполне возможно, что это ей говорят нечасто, так что реакция ожидаема. Что ж, мне сейчас не нужны такие ненужные разговоры. — Я, честно говоря, не слишком хорошо готовлю, — тихо признаюсь и закидываю в рот ломтик. Нет, он действительно прекрасен! От самых настоящих восторжений меня удерживает собственная гордость. — Когда-нибудь я поставлю вам памятник. Из золота, большой пирог где-нибудь на площади! — Ну вы льстительница, дорогуша! — Хозяйка тихо смеется и смущенно машет рукой. Я лишь пожимаю плечами, продолжая жевать произведение искусства. Она отходит к только что зашедшему посетителю за заказом, а после я замечаю, как на стойку запрыгивает рыжий кот. Да, хорошей стерильностью не пахнет от слова совсем, но животинка выглядит опрятно и даже очень ухоженно, как и все заведение. Кот не лезет в тарелку, лишь любопытно наблюдает сидя в метре от меня. Обычно животные меня не любят и предпочитают держаться подальше, чуя какую-то опасность, но этот парень явно не собирается шипеть и убегать. — Что такое, милый? — тихо спрашиваю у кота, склоняя голову к плечу. В ответ рыжик прищуривается и повторяет за мной, так же склоняя голову. В прошлой жизни у меня был похожий кот, только голубоглазый. Тот, в отличие от других животных, меня не избегал, хотя и на руки не спешил. А этот сидит и зыркает пронзительными зелеными глазками, не собираясь уходить. Эх, люблю я кошек. Жаль, что они меня не очень. — Как тебя зовут, м? — О, это Воланд, и кажется, вы ему понравились, — за стойку снова прошла Ленивая Сьюзан, и принялась копаться в полках. Воланд? Я тихо хихикнула, вспоминая безносого и лысого персонажа из фильмов о Гарри Поттере, что были просмотрены мной тайком в детстве на какой-то Богом забытой кассете. — Он вообще у меня не людимый, никого совсем не любит. Сьюзан качает головой, а я задумчиво почесала щеку, не отводя взгляда от кота, который застыл на стойке молчаливой рыжей статуей. — Воланд? Грозное имя для такого красавчика, — я протягиваю ладонь к коту, заранее протерев её салфеткой. Тот сразу же принялся обнюхивать её с подозрением, будто я даю ему что-то невкусное и максимально мерзкое на вкус. Кажется, Воланд издает уж очень удовлетворительный мяв, и фыркает, спрыгивая со стойки и убегая в сторону кухни. А может мяв был презрительный, по отношению к такому низшему существу, как я. — Да, вы ему определенно нравитесь, — хозяйка заведения хохотнула, проводя его взглядом. Я тихо хмыкнула, одним глотком допивая свой кофе. Из разговоров других посетителей, тайком мной подслушанных, и диалога с Ленивой Сьюзан я не узнала ничего особенного. Зато послушала про того загадочного учёного из леса, что приехал сюда на месяц раньше меня, хотя многого они не могли сказать. Сьюзан назвала его Стэнфордом Пайнсом, слегка «чудаковатым ученым-одиночкой». Да, странное описание для мужчины, который скорее всего, желал просто в одиночестве изучать местность. А в этом я не сомневалась, мое внутреннее предчувствие было абсолютно уверено и знало наверняка. Этой информации мне было пока что достаточно. Сейчас же мне нужно было поскорее заселиться хоть куда-то, а после поискать нормальное место для дальнейшего проживания. Узнав у Сьюзан местонахождение ближайшей гостиницы и любезно выданной ею картой города «в честь нового знакомства», я поспешила туда. Через некоторое время уже была там, и предварительно заперев все дверцы своего любимого чёрного автомобиля, я со всеми нужными на одну ночь вещами прошла в двор. Да, снаружи гостиница заставляла желать лучшего, но ничего нормального я от подобного места не ожидала. Я с недовольным прищуром открыла довольно-таки тяжёлую дверь, и наконец прошла внутрь здания. Ну-с, я ожидала чего-то похуже. Старинные деревянные полы скрипели не так уж и громко и я прошла несколько метров, одними глазами бегло пробегаясь по помещению. Меня это не слишком интересовало, если честно. — Вам чем-то помочь? — пожилая женщина, сидящая за стойкой, равнодушно перевернула страницу газеты, даже не обратив на меня взгляда. Я прошла к этой импровизированной кассе, одним легким движением поправляя свои солнцезащитные очки, которые не снимала целый день. В помещении стоял полумрак, а старушка на меня даже не смотрела, так что я приняла решение все-таки их снять, после чего обыденно положила во внутренний карман пальто. — Да, — я сухо кивнула, скептически осматривая её стойку и взглядом примечая ползущего по поверхности стола мерзкого таракана. Ненавижу насекомых. Ладно, Айрис, спокойно, ты тут всего на одну ночь. — нужна комната, буквально на несколько дней. Мне не принципиально, какая именно. — Десять долларов, за 24 часа, — всего десять? Я сорвала джек-пот. Наверное. Скорее всего нет. Старуха, также не глядя на меня, протянула мне небольшой ключ с номером моей комнаты. Третья, на втором этаже. Я равнодушно отдала ей нужную цену и с презрением поморщившись, развернулась и поторопилась к своему, так сказать, люксовому номеру. От деревянного пола лишь доносилось цоканье моих каблуков, а после я почувствовала на себе взгляд старухи. Неприятно. Номер оказался… Никаким. Абсолютно. Двуспальная кровать, на которой лежало сменное белье, пустой стол и стул, прикроватная тумбочка, на нём же стоял какой-то полудохлый светильник, ну и лампочка, свисающая с потолка. На такой даже не повесишься, конечно. В общем, мне было как то по барабану, главное это наконец-то поспать, но я начала сомневаться, что смогу. А всë из-за вечной паранойи, что гребанные тараканы залезут мне в уши. Нет, я конечно знала, что такого не произойдет. Они буквально на такое не способны. Но все-таки, ложиться спать, зная, что рядом с тобой ползают мерзкие мелкие твари… Так, дорогая, спокойнее. Ты гребаный оборотень, который однажды сожрал человека, почему ты боишься каких-то букашек? — Эй, вообще-то, звучит легче, чем есть на самом деле! — я тихо шикнула на свой внутренний голос и он осуждающе замолк. А в чем-то он прав. Точнее, я. Одиночество правда сводит с ума. С такой мыслью я наконец расстелила постель, вымела стоящим в углу веником, который не сразу заметила, ненужных букашек, пропшикала антисептиком все что только можно и завалилась в кровать. Да, принять душ было бы неплохо, но здесь это опасно для здоровья, так что нет уж.***
Я не заметила, как сознание покинуло меня, а очнулась я от того, что лучи нежеланного солнца наглым образом падали мне прямо в глаза. Зашипев, я поднялась и уселась на краю кровати, протирая глаза ладонью. Да, штор здесь явно не хватает. К слову, солнце очень яркое для последних дней зимы и ко мне не сразу пришло осознание, что сегодня шёл уже пятый день весны. Ого, я что, выпала на несколько дней из жизни и не следила за датами? Мда уж, с происходящим в моей жизни это совершенно неудивительно, так что я лишь хлопнула себя по лбу. А я еще думаю, почему все так быстро и рано тает в последнее время. Приведя себя в более менее нормальный вид, я накинула пальто, а после и неизменные чёрные очки заняли своё законное место на переносице. Заперла комнату на ключ, тот пристроился в одном из внутренних надежных карманов, и направилась к выходу. За стойкой неприятной старухи больше не было, её место занял блондинистый парень, протирающий тряпкой поверхность стола, с недовольным выражением лица. Наконец заметив постороннего, тот вздрагивает и обращает внимание на подпирающую стену своей спиной меня. Я отлипла от стены и приветливо улыбнулась, махнув рукой совсем молодому юноше. — Доброго утра. — Ох, эм… — парень растерянно и чуть смущенно бегает глазами по комнате, видимо в поисках места для отступления. Смешной такой. Впервые женщину видит, что-ли? Или со всеми людьми так? — Д-да, доброго дня… То есть, утра! Я едва сдержалась от смешка и кинула взгляд на настенные часы. Да, девять утра, для меня это не слишком рано. В бытность свою военным приходилось подниматься в пять утра. — Я вчера на несколько дней заняла третью комнату на втором этаже, — киваю, по привычке засовывая руки в карманы широких темных штанов, — надеюсь, вы в курсе. Парень пытается что-то сказать, но после все-таки лишь кивает, опуская взгляд в пол. Хоть бы бейджик прицепил, так бы знала, как обращаться. Мальчуган был слишком зашуганный, так что я предпочла покинуть здание, чтобы его не слишком пугать и не заставлять впадать в панику. Да, возможно, он социофоб или просто интроверт. Но что тогда забыл на такой работе? Я равнодушно тряхнула головой, отбрасывая ненужные мысли. Не об этом нужно сейчас думать. Возможно, стоило нормально поесть, но желудок и внутренний голос молчали, всем своим видом показывая, что сейчас им никакая еда не нужна. Постояв немного на автостоянке, я взвесила все за и против, после чего решила все-таки направиться в сторону леса. Хотела же изучить территорию этого города, так еще и лес так заманчиво к себе меня тянул. В приоритете именно это стояло у меня на первом месте. Все нужные средства для самозащиты покоились в сумке, как и дневник для записей и зарисовок, раскладной нож в кармане пальто, в креплении на поясе покоился еще один клинок, но чуть побольше. Оружие было трудно заметить за счёт длины моего пальто, да и тем более, кто в здравом уме будет обыскивать дружелюбную на вид молодую особу. Шагая по одинокой дороге в сторону леса, я изучала взглядом улицу, стараясь запомнить как можно больше, осматривала редких прохожих, что торопились по своим собственным делам. Погода стояла просто чудесная и даже не скажешь, что еще вчера в небе сгущались темные тучи. Высокие деревья леса настигли меня уже через пять минут. Вокруг никого не было, а эта странная тишина несколько меня напрягала. Сплошные сосны начинали идти как-то сначала вразброс, а после одной сплошной кучей. Не так уж и много я прошла, если так подумать, а вокруг уже одни деревья. Снега на земле не было, зато она была мокрой, как после долгого ливня. Я остановилась, вглядываясь и по привычке принюхиваясь. Для обычного нормального человека это было бы странно, но не для меня. Сущность твари, что теперь была частью меня и моего тела, давала множество преимуществ, коих недоставало у других людей. Это был, в первую очередь, хороший слух и обоняние с острым зрением. Ну и достаточно высокая выносливость и физическая сила. По началу, после моего осознания, эти преимущества доставали мне слишком много дискомфорта, так как неожиданные звуки, как например падение ручки со стола, били по ушам так, что хотелось выть, а глаза постоянно болели от яркого света. Было гораздо лучше, когда я всего этого не замечала и жила нормальной человеческой жизнью девочки-подростка. Я достала из кармана раскладной нож, и чуть поразмыслив, двумя резкими сильными движениями оставила на ближайшем стволе дерева две пересекающиеся засечки, напоминающие крест. Пожалуй, буду оставлять через каждые пять метров метки, чтобы не потеряться. Чисто на всякий случай, хотя с моими то слухом и обонянием, я должна легко выйти обратно в город. Но рисковать не хочется, поэтому буду делать так. Через двадцать минут своей прогулки я не нашла ничего особенного и со страдальческим вздохом, упала своим мягким местом на ствол упавшего дерева. Покрутила нож между пальцев, почесала щеку. Как-то странно. Я насторожилась и замерла, когда сзади, примерно с правой стороны от меня раздался хруст ветки. Здесь есть кто-то ещё? Почему я сразу это не почувствовала? Втянула носом воздух, вслушиваясь в наступившую тишину. Человек, запах его крайне странный: напоминает аромат книг из библиотеки в перемешку с машинным маслом и… кофе? Странное сочетание, наверное. Я поднялась на ноги и максимально аккуратно, не издавая никаких звуков, — слава всему святому, что я поменяла ботинки на тяжёлой платформе на легкие кеды, — обернулась в ту сторону, где по идее должен находиться нарушитель моего спокойствия. Сделала несколько тихих шагов чуть ли не на цыпочках. В руку скользнул клинок с пояса, а раскладной нож занял своё место в кармане. Я остановилась за деревом, положила ладонь на шершавый ствол и выглянула. В нескольких метрах от меня на коленях сидел человек, мужчина, предположительно на несколько лет старше меня, а может и одного возраста. Со спины его разглядеть было не так уж и легко, но сразу в глаза бросились темные, кофейного цвета волосы. Тот, кажется, склонился над какой-то странной формой жизни, совершенно не замечая лишнего наблюдателя. В любом случае, проверить все-таки стоит, представляет он какую-либо опасность для меня, или нет. Рывок, я сжимаю в ладони металлическую рукоятку клинка, от неожиданности человек вскрикивает и отскакивает от меня на пару метров. Хорошая реакция. Тот выхватывает из своего кармана нечто похожее на самодельную заточку. Явно не ожидал нападения. Плохо так подставляться, в подобных местах лучше всегда быть начеку, может случиться все, что угодно. А тем более в лесу, где встречаются громадные бабочки-мутанты. Удар, уклон, снова удар и разворот. Мужчина пытался лишь блокировать мои удары и уходить от них, а я же даже не пыталась убить и дралась меньше, чем в половину силы. На деле же он был достаточно слаб и не очень поворотлив, скорее всего вообще никогда не занимался подобным, хотя хорошая реакция на неожиданную атаку, блокировка ударов и уход говорили о том, что если немного натренировать эту худощавую тушку, выйдет что-то более менее нормальное. В принципе, проверка боем была успешно завершена, и можно прекратить это. Сближение, захват и подсечка — мужчина с каким-то тихим шипением падает, а заточка отлетает от нас на несколько метров. Тяжело дышит, настороженно, мягко говоря, наблюдает за мной из-под линз очков прямоугольной формы, которые сползли на самый кончик носа, не отводя взгляда. Как они не свалились от таких резких движений на землю — вопрос за семью печатями. Довольно занимательное зрелище. Я с лёгкой полуулыбкой, которая наверное уже приросла к моему лицу, присаживаюсь на корточки напротив своего поверженного противника. Ну, если вот это убожество можно таковым назвать. — Реакция неплохая, но твое махание самодельной заточкой не вызывает ничего, кроме жалости, — говорю с легким прищуром, который за моими затемненными стеклами не заметить. Шатен хмурится, и хочет что-то сказать, но передумывает и замирает с открытым ртом, но после сразу его закрывает. — если бы это был реальный бой, а я дралась в полную силу, ты уже через минуту лежал с перерезанной глоткой. Говорю это с крайне дружелюбной дежурной улыбочкой. Наверное, это не очень приятное начало знакомство, судя по напряжённому выражению лица очкарика. К слову, я наконец-то могу нормально разглядеть своего оппонента. Чем-то он напоминал мне Дэвида Теннанта из моей прошлой жизни, который играл десятого доктора из богом забытого старинного сериала про путешествия во времени и пространстве, особенно своим внешним видом, таким же худощавым вытянутым лицом и растрепанным гнездом волос на голове. Тот, правда, очки не носил, а этому ещё бакенбардов не достает до точной его копии. Лицом мужчина был достаточно красив, с этим даже не поспоришь. Вспомнив про то, что он что-то осматривал, я оглянулась назад, на место, где темноволосый был изначально — там было уже пусто и та штука ускользнула. Нужно будет извиниться. — Неловко вышло, — я кашлянула в кулак и убрала клинок обратно в крепление на поясе. Мужчина уже более менее отдышался и нормально сел, разминая ушибленные руки. Теперь он смотрел на меня с каким-то любопытством, хотя подозрение не исчезло. — Извини за неожиданную атаку, мне нужно было кое-что проверить. Кажется, я спугнула что-то, чем ты так был заинтересован. — Да, верно… — он как-то подавлено кивает и кидает взгляд в чащу леса. А я поднимаюсь на ноги, отряхиваюсь и поправляю рукава своего пальто, а после лямку сумки. Протягиваю руку своему собеседнику, дабы помочь подняться. Тот удивленно смотрит и чуть помешкав, все-таки обхватывает своей ладонью мою. Я смотрю на неё и приподнимаю брови. Это… Шесть пальцев? Резко дергаю мужчину на себя и тот наконец поднимается. Что ж, он оказался немного выше, чем я ожидала, если я метр семьдесят пять, то этот точно где-то почти метр девяносто, плюс минус. — Шесть пальцев, ого, — улыбаюсь и издаю тихий смешок. — Рукопожатие на один палец крепче**. Шатен как-то облегченно выдыхает и запускает вторую шестерню в волосы и слегка их взъерошивает, пожимая мою руку, а уголки его губ приподнимаются в улыбке. Молодец, Айрис, ты смогла хоть как-то сгладить впечатление о себе тупой шуткой, которую таковой назвать даже нельзя, настолько она несмешная. — Ха-ха, ты мне определенно нравишься, — он отпускает мою ладонь и я неловко её встряхиваю, после чего обыденно засовываю руки в карманы. Напряженная атмосфера пропала. — Взаимно, — киваю, — Айрис Гесс. — Гесс? — боже мой, мне что, про происхождение моей фамилии будет каждый второй напоминать? Твою налево, надо было все-таки другое имя брать. — Форд Пайнс, рад знакомству. — Оно немного не задалось, ха-ха… Погодь, тот самый Стэнфорд Пайнс, чудаковатый учёный-одиночка, про которого мне уже успели прожужжать уши? — честно говоря, когда мне говорили про странного нелюдимого учёного, я представляла… Ну, скажем так, немного другого человека. А не долговязое худощавое нечто в очках с шестью пальцами. Да, он тянул на ботаника, но на сумасшедшего учёного вообще нисколько. — Да, он самый… — Форд как-то неуклюже и немного смущенно чешет затылок, отводя взгляд. Сразу видно, как такая тема ему слегка неприятна. И сразу же переводит её на другую. — Кстати, ты довольно спокойно отреагировала на мою… Странную особенность, скажем так. — Шестопал, ты серьезно? — Шатен едва заметно напрягается, когда я сказала это прозвище, что пришло на ум мне неожиданно и спонтанно. Я слегка приподнимаю свои очки, и чуть поразмыслив, вовсе их сняла. — Я сама странность! Пайнс в изумлении открывает рот, чтобы что-то сказать, но в итоге расплывается в какой-то счастливой улыбке. Передать этот спектр эмоций довольно сложно, я впервые встречаю человека, что так реагирует на мой цвет глаз, именно в положительном ключе. Он вглядывается туда, а затем, после небольших раздумий, достает из своего внутреннего кармана маленький фонарик. — Постой, а ты не против если я?.. — Не-а, валяй, — слегка подаюсь вперёд, а Стэнфорд с детским восторгом кладет руку мне на плечо, а свет фонарика направляет в лицо. Едва сдерживаюсь, чтобы не зажмуриться, но пару раз моргнув, застываю на месте. — Зрачок сузился, но не как у обычного среднестатистического человека, а вертикально. Вау… На свету цвет ещё ярче и приобретает какой-то… Более красный оттенок! — Парень отпускает меня и мечется по лесной полянке, бормоча себе под нос, и кажется, пытаясь что-то найти. Я же в это не вслушивалась, лишь протирала глаза пальцами. Черт, всегда терпеть не могла яркий свет. — Генная мутация? Возможно, но подобное может быть лишь при альбинизме… У тебя в роду были люди с этим заболеванием? Я не сразу заметила, как в руках мужчины появился обычный такой толстый дневник, на обложке которого было приклеено изображение позолоченной шестипалой ладони, на которой черным можно было разглядеть жирную цифру один. Пайнс с несколько пугающим энтузиазмом записывал туда что-то, продолжая тараторить о чем-то со скоростью света. После замолчал, шумно втянул воздух и выжидающе на меня посмотрел, пару раз щелкнув автоматической ручкой. Стойте, в этом времени уже есть автоматические ручки? — Кхэм, нет… Не припоминаю подобного, — я потерла шею, продолжая растерянно улыбаться, — Слушай, ты случайно головой не ударился об землю, когда я тебе подсечку поставила? — Нет, чувствую себя совершенно прекрасно, никакой головной боли, шума в ушах и тому подобное! Во что я ввязалась.***
Я со страдальческим вздохом уронила голову на деревянную поверхность стола, кажется, дубового. Да, дубового. За эти пять часов нашего с тем самым странным ученым, Стэнфордом, знакомства, я успела заметно от него подустать. Мало того, что он задавал миллион вопросов каждые две минуты, так ещё и заболтал меня чуть ли не до смерти! А ведь сначала показался тихим ботаником, из которого хрен слово вытащишь, а нет, он тебя своей болтовней на сверхзвуковой скорости просто убьет. На данный момент мы находились в недавно достроенной хижине Пайнса, в которую незаметно для себя переместились во время долгих и нудных, для меня, разговоров. Пока я пыталась переварить всю ту информацию, что вывалил на меня мой новый знакомый, тот в свою очередь мерил шагами комнату, попутно записывая что-то в свой дневник. — Что ты там вечно записываешь? — я устало едва поднимаю голову и опираюсь подбородком о ладонь, из-под полуприкрытых век наблюдая за Фордом. Тот наконец останавливается на месте, делает ещё пару строчек на странице и с хлопком закрывает дневник. — Это же просто невероятно, Гесс! — он эмоционально взмахивает руками, а эта глупая улыбка уже давно не сходила с его лица. Я неприязненно щурусь на это «Гесс», в школе меня чаще всего звали именно так, а не по имени, осадочек остался все-таки. — Может, объяснишь? — Глазнокожный альбинизм — это расстройство, которое появляется в результате мутации в гене тирозиназы, который находится на одиннадцатой хромосоме, — Пайнс глубоко вдыхает воздух, вываливая на меня ещё массу информации, а после продолжает, — Несколько разных типов мутаций гена тирозиназы ответственны за появление двух типов ГКА. Мутация может привести к тому, что тирозиназа будет отсутствовать вовсе или будет производиться пониженный уровень тирозиназы. В первом случае это будет ГКА 1А, а во втором — ГКА 1В! — Э-э-э… — я зависаю на несколько мгновений с максимально тупым, по моему мнению, лицом, пока в то же время Стэнфорд в очередной раз открыл дневник и настрочил ещё что-то. Как много умных слов-то, значение которых я забыла подавно. С моего медицинского обучения прошло кучу времени, поэтому я помнила лишь то, что было в базе и то, что въелось в кожу, тело и делалось на рефлексах. — Допустим, я понимаю, что ты имеешь ввиду. Но я же не альбинос, тем более, в моей семье никогда не было таких людей. — Да, ты права, — мужчина подтверждающе кивает и задумчиво крутит ручку между пальцев, после чего его глаза загораются ещё большим интересом. — Я не знаю, как такое может быть. Пусть у тебя достаточно бледная кожа и недостаток в ней меланина, насколько я смог понять, но этого все ещё недостаточно, тем более волосы у тебя не бесцветные, что говорит о том, что никакого альбинизма у тебя нет. Я должен понять, в чем дело. Он снова принялся щелкать ручкой и в сотый раз перечитывать свою писанину, а я замолкла, уставившись в пустоту. А я же даже никогда не задумывалась об этом, мол, есть эта штука и есть. Тем более, никогда не встречала того, кто с таким детским восторгом будет восхищаться моими глазами и подобным, рассказывать о других странностях. Это слишком… Удивляло. В хорошем смысле. Я перевела взгляд на Стэнфорда. Эта тема действительно так много для него значит? Мы вроде похожи, но в то же время совершенно разные. — Однажды меня назвали монстром из-за моих глаз, — невольно вырвалось у меня, а в голове пронесся тот самый кадр из детства моей предшественницы. Мальчишка, с диким оскалом на лице, на пару лет старше, кинул в Айрис камень, когда та рыдала и пыталась прикрыть лицо маленькими детскими ладошками. Я говорила об этом как о чем-то обыденном. Пайнс оторвал взгляд от дневника и нечитаемо на меня посмотрел, поджав губы. — Мне лет семь было, а мальчишка на класс старше закидывал меня камешками, приговаривая о том, что чудовищу, вроде меня, нельзя жить. Дети бывают слишком жестоки. Я равнодушно пожала плечами и откинулась на спинку стула. Прикрыла глаза, разминая руки. Ни в одной из своих жизней не любила детей. На миг мне стало жаль свою предшественницу, она была лишь ребёнком, который пытался найти хоть каких-то друзей, а в итоге её с криками прогоняли каждый раз. Хорошо, что она забросила эти попытки. Жаль, что из-за каких-то неважных отличий во внешности, люди будут издеваться над тем, кто по их мнению другой. С тихим вздохом Форд садится на другой стул напротив меня, и снимает очки, пальцами потирая переносицу носа. — Я понимаю. Честно, другие дети никогда меня и моего брата не любили, — он с каким-то сожалением посмотрел на свою ладонь, после чего сжал её. Ого, значит, у нашего Шестопала есть брат? Я поднимаю ноги на стул и обнимаю колени, а подбородок устраиваю на них, с каким-то любопытством разглядывая своего собеседника. — Из-за этого с самого детства жутко интересуюсь паранормальным, пытался разобраться в том, что с мной не так. В конце концов, жизнь привела меня в Гравити Фолз. А еще мечтал найти такого же человека, что будет чем-то похож на меня. Если не секрет, зачем ты сюда приехала? Не местная же. — Просто так. Пытаюсь найти какое-нибудь место, где мне будет комфортно. Тем более, я художник, а вдохновение мне необходимо. Хотя по образованию я военный врач. — небрежно отвечаю, опуская глаза на закрытый дневник Форда, что пристроился рядом с ним на столе. Тот замечает мой взгляд и легким движением пододвигает его ко мне, давая молчаливое согласие на просмотр содержимого. Я с нескрываемым любопытством открываю его на первой странице, после чего беру в руки и листаю с начала до того места, где он остановился писать. В дневнике было написано по сути не так уж и много, но наполовину он уже был заполнен. Куча информации о каких-то существах, о существовании которых я подумать не могла (Летучие Глазыши, серьезно?), какие-то заметки и комментарии на тот или иной случай, и наконец, писанина о своей новой знакомой. Он серьезно целых две страницы заполнил обо мне и мутации моих глаз? Автор сего чуда молча наблюдал за тем, как я осматриваю то, что он успел написать. — Военный врач? Необычно, тем более в таком юном возрасте… Ещё раз, сколько тебе лет? — Форд поправил очки, а я захлопнула дневник и начала прожигать его взглядом. Тупица! Дура, зачем ты это сказала? Из моей головы давно вылетело то, что я давно уже не военный и тем более, не в отставке. Ладно, он этого знать не может, тем более, это не так важно. — Мы ровесники, нет? Мне 23, я не так давно обучение закончила, — поднимаю взгляд на собеседника. Тот нахмурился, не сводя с меня взгляда, а я вопросительно приподняла бровь. А, точно, он говорил что-то о том, что старше меня на два года… Ну, почти попала в точку. Не такая уж и большая разница. — Ради всего святого, Шестопал, давай сейчас не будем об этом. Знал бы ты, какую мерзкую еду дают в военной учебке, никогда бы не задал подобного вопроса, честное слово. Я насмешливо щурюсь, а тот, кажется представив это, забавно скривился. Нет, все-таки, мимика этого парня просто нечто. — Пожалуй, здесь ты права, не будем об этом, — Шестопал кивает, задумчиво потирая подбородок. — К слову, ты говорил о том, что пытался найти похожего на тебя человека, — Я подпираю рукой щеку и кидаю взгляд в окно. Темнеет. Снова перевожу взгляд на учёного, тот лишь изумленно моргнул. — Кажется, ты его нашел. — Ты серьезно? Пайнс резко поднимается со стула и ударяет ладонью по поверхности стола, а я от неожиданности вздрагиваю и откидываюсь на спинку стула. На лице парня сияет широкая улыбка, а на дневном свету стекла его очков поблескивают, так что разглядеть выражение глаз напротив я не смогла. Ну, что ж, мне в последнее время становится скучно, так почему бы не повозиться с малолетним ученым, который вроде старше меня, но в тоже время напоминает ребенка. — Ага. Кстати, недалеко от пограничного пункта я видела огромных бабочек-мутантов, одна из которых чуть не снесла крышу моему авто, — я закидываю ногу на ногу, — а ещё, ты довольно близко ко мне и нарушаешь личные границы. Ткнула пальцем в грудь новообретенного друга, но до него последнее сказанное мной дошло не сразу, раз он замер на несколько мгновений. Улыбка медленно сползла с его очаровательной мордашки и в конце концов, Шестопал отскакивает от меня на пару метров, что-то бессвязно тараторя, кажется, извинения. Оказывается, опыта в общении с девушками у Пайнса нет, а то, что я женского пола, дошло до него только сейчас. Слишком забавный. Я ничего на это не отвечаю, лишь заливаюсь смехом.