За решеткой

Прошло некоторое время. Я продолжал сидеть в небольшой белой комнате, дожидаясь прибытия Сасори. С моим новым приятелем мы продолжали без умолку разговаривать на все темы, которые только затрагивали. Сай ввел меня в курс дела, чтобы помочь как-то «улучшить» мое пребывание в этом месте. На такое я не надеялся, конечно, однако прислушивался к его словам и наматывал на ус, поэтому и стал постепенно доверять Саю, почти не скрывая то, что творится в душе. — Как ты думаешь, скоро это спокойствие закончится? — поинтересовался я, делая быстрые неразборчивые шаги по комнате. — Ты о том, чтобы выпустить нас ко всем остальным? Хм, может, сегодня. Вроде бы Акасуна должен был прийти еще вчера, если не ошибаюсь. — Что-то не по себе мне… — поглаживая ладони, затем улегся на кровать лицом в подушку. — Сай… я ведь уже здоров. И это значит, что мы теперь должны вернуться в свои камеры?.. Хотел бы я остаться с тобой. В ответ легкая улыбка. — Я тоже этого сильно хочу… но ты не переживай, потому как мы можем видеться в столовой и на прогулке. — На прогулке? — Для нас есть специальная большая лужайка, больше напоминающая поле для спортивных игр. Там есть сетки для волейбола, мячи, турники и-и все в таком плане. — О-го… — протянул я. — А вокруг расположены стулья, как будто требуны. Но это место, где собираются своими группами. На самом видном месте как раз и сидит Хидан со своими ребятами. Слушая еще минут пять о том, что есть в этой тюрьме, я представлял все это в своей голове. — Не так уж… и плохо, — проговорил я, затем начал долго хихикать, пока не начал почти ржать то ли над ситуацией, то ли над самим собой. — Как хотел бы я выйти на свежий воздух и почувствовать ветер на своей коже. — А я… я уже давно не выходил на улицу. Все время сижу в камере, либо в других… других камерах. — А поч… — начал было я, посмотрев в сторону брюнета и увидев его изменившееся выражение лица, решил не продолжать. — Сай, можно, я буду приходить к тебе в камеру? — Нет, — вырвалось, будто само по себе. — Тебе не нужно неприятностей, так что я сам буду приходить к тебе. Кстати, кто с тобой?.. — Учихи. Итачи и Обито. — А… ясно. — Эти двое… они лезли к тебе? — К чему вопрос? — улыбнулся второй. — нет. Они — нет. Я не знаю, что там с Обито, но тот, что с длинными волосами — никогда при мне не лез ни к кому. И почему-то парни из других групп избегают Итачи. Как по мне, то он довольно сдержанный, — мечтательно протянул Сай. — Я даже не догадываюсь, что творится в его голове. — Я тоже не знаю. Но он вел себя достаточно мило по отношению ко мне, — продолжил я. — Он нес для меня еду в нашу камеру, когда я зацепился с Мацураси. Последовала небольшая пауза между слов. — Может, ты ему понравился? — хихикнул темноволосый, устроившись рядом со мной. Я не ответил, но и этот вопрос учел для себя. — Дейдара, тебе решать, но я бы на твоем месте держался рядом с ним. Эти Учихи не попадают в переделки, поэтому я думаю, что они достаточно влиятельны среди осужденных.

***

— Просыпайся, — голос над ухом, такой тихий и одновременно четкий. Сквозь сон я услышал его и открыл глаза. — Что… Сай? Что такое? Парень держал в руках мою синюю форму и отдал мне. За его спиной стоял тот самый охранник, что когда-то увел меня в медицинский кабинет. И он пришел для того, чтобы вновь отправить меня к Сасори. Я улыбнулся, начав одеваться, но в один момент поднял голову и взглянул на мужчину с удивлением и расстройством. — Доктор, который должен был проверить ваше, Тсукури, состояние, вынужден был срочно уехать на какое-то время, поэтому я получил приказ вернуть вас двоих в ваши камеры. Так что собирайте вещи и сразу же выходим. И вот, я не успел сказать и слова, как вновь очутился на пороге своего постоянного заточения. Взглядом меня встретил брюнет с короткой шевелюрой, который тут же подошел и мило поздоровался, вырывая из моих рук мои личные вещи. Укладывая на стол все то, что держал в руках, Обито с интересом рассматривал различные вещи. — О, откуда столько резинок? Я закатил глаза и начал собирать все со стола и уложил на кровать, начав разбирать по местам. Все это время парень безмолвно пялил в мою сторону, облокотившись о косяк у запертой двери. — Хорошо тебе было? Покосившись на брюнета, я потупил взгляд, не понимая, к чему этот вопрос. — Спрашиваешь, хорошо ли было без тебя? Вполне, — съехидничал я, плюхнувшись на свою кровать и уложив ногу на ногу. — Говорят, что в изоляторе ты был не один, — продолжил Обито. — И кто же это? — Не твоего ума дело, Учиха. Парень резко уткнул свои руки на поверхность кровати по бокам от моих бедер, отчего сердечко мое резко начало биться быстрее. Его свирепый взгляд пронзил меня. — Какой же ты все-таки сладкий, — блуждая взглядом по моему лицу. — так бы и съел. Брюнет неохотно отстранился и переключился на какие-то свои дела. Я следил за ним, тихонько унимая нахлынувшее волнение. — Идешь уже? — поинтересовался только что проснувшийся Итачи. — Угу, — подал голос второй Учиха, накидывая полотенце на широкое левое плечо и потопал к двери. — Дейдарочка, не хочешь помыться вместе со мной? Щеки запылали мгновенно. — Только через мой труп! — шикнул я вслед ухмыляющемуся парню. Постучавшись в дверь, его выпустили, затем снова замкнули на ключ. Итачи скинул с себя черную футболку, в которой спал, открывая моим глазам не менее привлекательное тело, чем у его братца. — Это выше моих сил, — проговорил я сам себе, резко продолжив разбирать свои вещи. — Дейдара. Я чуть было не шарахнулся от неожиданно произнесенного слова прямо над моей слегка растрепанной макушкой. Подняв взор, я встретился с темными сосредоточенными на мне глазами. Руки поневоле начали теребить светлые волосы, чтобы попытаться уложить их как можно опрятнее. И все это в тот момент, когда Итачи смотрел на меня сверху вниз, не изображая при этом никаких эмоций. — Если тебе не сложно, можешь расчесать мои волосы? — А… то есть, да… Понятное дело, что я никак не ожидал такого поворота событий, но почему-то не хотел противиться. Я послушно взял расческу, что юноша протянул мне. Он сел на стул и расслабился на спинке, чуть откинув голову назад. Я подошел сзади и сначала поправил расплеставшиеся черные пряди, ощутив на них почти исчезнувшую влагу. Итачи недавно мылся. Его волосы пахли чем-то лесным, таким притягательным и свежим, будто я и вправду впервые за эти дни смог вдохнуть свежий уличный воздух. Аккуратно прочесывая каждую прядь, я все больше обращал внимание на бледную кожу обнаженных плеч, на руки, пальцы. Стоп, что? Его пальцы были забинтованы. Но что же случилось, пока меня не было? Ему больно? — Мне не больно, но я пока не могу сам расчесаться. Повредил руки, — сказал Итачи, застав меня врасплох. — Но как ты?.. Поняв, что брюнет просто-напросто уловил мой взгляд на своих руках, я замолчал и затем вручил ему обратно расческу, шепнув, что закончил. — Спасибо, — сказал тот и краем глаза оглядел меня, встав со стула. — Ты точно не собираешься идти мыться? Если боишься кого, скажи, и я посторожу тебя. Мои глаза слегка увеличились. Я нервно сглотнул, ощутив в груди что-то теплое, что разливается изнутри. Его слова… они имеют весьма странный подтекст. — Н-нет, все в порядке. Если пойду, то только ночью. — Нет. — А? Парень быстро приблизился ко мне. — Ночью ты отсюда ни ногой, понял? Это опасно. — Что?.. В чем опасность мыться ночью, когда все спят? У нас же есть охранники и… — Охранники, — перебил Итачи. — эти придурки специально открывают наши двери каждый вечер после одиннадцати. И любой может слоняться по чужим камерам. Не выдержав, сделал глубокий вдох. — Я так понимаю, Итачи, что контактировать с другими для меня — опасность? А не опасно ли мне сейчас находиться с тобой один на один? Мне не страшно, если кто-то захочет докапаться до меня. Я дам отпор, не сомневайся. Брюнет лишь покачал головой. — Значит, не нужна моя помощь, да? — Вполне, — откуда-то обретя уверенность в себе, четко ответил я. — Что ж… во всяком случае, не мог бы ты остаться в комнате завтра ночью? — Почему это не сегодня? — Завтра у меня намечается встреча и я не смогу няньчиться с тобой. Оставлю Обито, но не уверен, что он справится. — Обито? Ну уж не-ет, — недовольно процедил. — Уж лучше я один останусь, но не с этим странным человеком. — Не обольщайся, Тсукури. А сегодня ночью я лично буду следить за тобой.