За решеткой

Сегодня состоялась встреча с родителями подростка, что недавно вытащил меня из тюрьмы. Я уже виделся с парой прямо в зале суда, но ничего, кроме внешности и голоса, не запомнил. Но каким удивленным стало мое лицо, когда узнал, что их фамилия — Учиха. Они оба встретили меня у больничной палаты, в которой лежал их сын. Не трудно догадаться, как они вели себя с человеком, что отсидел два месяца в тюрьме совсем за других людей. В их глазах читалась глубокая печаль и вина. Они хотели возместить мне за моральный ущерб, хотя я отказывался, но Учихи настояли на этом. Я все же согласился и сказал, что не держу на них зла и хочу поскорее познакомиться с тем самым, из-за которого началось все это. Мальчик лежал в палате один, ожидая меня. Я, прихватив только что купленные по дороге фрукты, отправился в палату, пока Хатаке, что приехал со мной, продолжил общение с семейной парой. Подросток был необычайно похож на свою маму. Его зовут Саске, ему тринадцать. Он приветливо общался со мной своим тихим, уставшим голосом, закрепляя милоту легкой улыбкой. Я узнал о его непростом состоянии в данный момент, пожелал скорее выздороветь. Конечно, разговор продлился совсем недолго. Медсестра предупредила, что можно пообщаться минут десять, не больше, поэтому сразу, как только подошло время, тихонько приоткрыла дверь палаты и сказала, что общение на сегодня следует закончить. Я попрощался с мальчиком, обещая заглянуть завтра и на доброй ноте вышел из белой, уютной комнатки. — Какаши-сан, я освободился, — подойдя к остальным, активно что-то обсуждающим. — Хорошо. Подожди меня в машине, я скоро, — подав ключи, сказал мужчина. Я кивнул и, попрощавшись с Учихами, потопал к выходу. Все оставшееся время, пока брел по людному в этот час коридору больницы, меня не покидали воспоминания о тех парнях, что жили со мной в одной камере. Они ведь все… все так похожи друг на друга, что затрудняюсь верить в то, что действительно повстречался сейчас с еще одними людьми, «просто однофамильцами», либо дальними родственниками знакомых мне людей. Открывая входную дверь, я увидел, как тучи, что еще полчаса назад только показались вдалеке, теперь надо мной. Они огромны и так черны, готовые в момент расплескать большие капли дождя. Так и вышло. Я наблюдал за тем, как с большой скоростью издалека в мою сторону повалил дождь, активно приближаясь с громким стуком. Я, стоящий на просторных ступеньках, попятился назад, и вот, влага почти добралась до моего тела, как в небе резко грянул гром. Звук настолько сильный, что я рефлекторно зажался, отворачивая лицо из-за сильной вспышки света. В этот момент кто-то сзади потянул меня к себе за рукав и обвел руки вокруг моего тела, будто обняв маленького ребенка. — Какаши-сан, вы уже освобо-ди-лись… Ты? Я вновь нахожусь рядом с длинноволосым брюнетом, разве такое может быть? Передо мной стоял никто иной, как Учиха Итачи. Он улыбался, сильнее сжав меня в объятиях. Я подумал, что сплю, но сон оказался слишком реальным. — Дейдара, — улыбался парень, рассматривая лицо напротив, и не постеснялся даже коснуться румяной кожи на щеках, что вызвало у меня кучу мурашек. — Несколько дней назад я узнал от младшего, что именно тебя тогда посадили… из-за избиения. Пока я не вышел из тюрьмы, родители не говорили мне о случившемся. — Младшего?.. — Да… Саске — мой родной младший брат. Я не мог не приехать сегодня, зная, что ты будешь здесь. Прохладные, как и всегда, пальцы рук сплелись с моими, не давая возможности сообразить, что происходит сейчас. Я до сих пор не мог принять то, что встреча с Итачи состоялась. И то, что она прошла именно таким образом. Даже если планировал бы посетить тот адрес, написанный на листке, я никак не мог представить, что встречу его так скоро. — Дейдара, — не больно сжав хватку, Учиха продолжил. — Еще целый месяц ты жил без меня… Я не хотел говорить об этом никак. Я не хотел рассказывать о том, что двоюродный брат Итачи, с кем я остался наедине, оказался насильником и… хладнокровным убийцей. Обманывать тоже не хотел. Я был в замешательстве, не зная, что и сказать. — Да, — перебил я, заранее понимая, какие вопросы последуют потом. — Итачи, я хотел сказать… Не успел продолжить, как меня окликнул отчим. — Иду, Какаши-сан! — отозвался я, кидая мужчине его ключи от машины, которые до этого мгновения были плотно прижаты к нашим с Итачи пальцам. — Извини, — обернувшись обратно к брюнету. — давай поговорим сегодня вечером, если ты, конечно, сможешь. — Конечно, — ответил Учиха. — Я подойду к твоему до… — Давай встретимся здесь, возле ворот больницы, в восемь вечера? — Л-ладно… — настороженно произнес тот, после чего я поспешил покинуть юношу и почти бегом добрался до машины. На душе будто камень лежит. Уверен, что не могу все так оставить. Не хочу делать больно Итачи, рассказывая обо всем. Ох… а я ведь думал, что пытка кончилась… — Какаши-сан, я должен встретиться сегодня со своим знакомым после ужина. — Ты никогда раньше не отпрашивался, — протянул серовласый. — С чего ты делаешь это, уже будучи взрослым? — Просто хотел предупредить, что вернусь еще до десяти. — Как хочешь, но знай, что я волнуюсь. Поэтому, звони, если что. — Заметано. — И еще, завтра у меня встреча с Учихами насчет возмещения за эту ошибку. Думаю, тебе следует тоже пойти. — Какаши-сан, а можно… не идти? — Что не так? — Я, конечно, повидаюсь завтра с Саске, но… больше не хочу иметь никакого дела с этими Учихами. Со всеми, — закончил я, сам ответив на свой сегодняшний вопрос, заставший меня врасплох. — Хорошо, останься дома. Время ужина наступило, как никогда, очень скоро. Примерно с трех часов дня я остался один в квартире, так как отчим уехал на работу. Я решил удивить его, приготовив что-нибудь вкусное. Хоть я и умел готовить некоторые блюда, все же было давно, когда я делал это в последний раз. Но все оставшееся время, проведенное наедине с собой, я был занят изучением маминых рецептов, записанных ее рукой в тонкой тетради, хранившейся на кухне. Мой телефон зазвенел и знакомая, тихая (из-за того, что мобильный в другой части дома) мелодия донеслась до моих ушей сразу, несмотря на мешающий кипящий шум от сковородки. Я подлетел в секунду и сразу ответил. — Слушаю, Какаши-сан, — побежав обратно на кухню. — Дейдара-кун, ты не обидишься, если меня не будет на ужине? — Что ж, работа, есть работа, — уже в сотый раз оказываясь в подобной ситуации, когда отчим задерживается. — Все в порядке? — Да, все хорошо. Готовлю кушать. Покушай, как приедешь. — Эм… спасибо, но, боюсь, сегодня не получится приехать. Я потупился, уловив некое волнение в голосе собеседника. Но не придав этому особого значения, я пожелал ему удачного вечера и отключился, вновь сосредоточив внимание на еде. — Уже готово, — выдохнул я, рухнув на стул и облокотившись на его спинку. 18:16, скоро нужно будет выйти наружу, чтобы встретиться с Итачи. И я решил провести остаток свободного времени за подготовкой. Я набрал ванну, чтобы освежиться. Подготовил заранее одежду, выбирал более теплую, ведь на улице холодает. А так же я хотел разложить приготовленное на столе, чтобы подкрепиться. На самом деле, совсем не планировал пойти с Учихой в какое-нибудь кафе. Я умылся, привел волосы в порядок, собрав в высокий хвост, надел выбранные вещи и, умаявшись, присел в коридоре, не доходя до кухни. — Итачи, — произнес я. — как же все сложно… *Звонок в дверь* Я подскочил с места, уже обрадовавшись, что Какаши-сан все-таки поужинает со мной, поэтому вприпрыжку добрался до двери. Но все же, почему он сразу не открыл своим ключом? Думать не осталось времени, так как уже приготовился с улыбкой встречать своего близкого человека. И он появился передо мной… близкий человек… Высокий, одетый во все черное. Совсем рядом, почти вплотную, стоял Сасори. Промямлив что-то невнятное, я невольно сделал шаг назад, на секунду теряя равновесие. И в этот же миг молодой мужчина шагнул навстречу мне. Я смотрел в большие, серо-карие глаза и не мог оторваться, позабыв о том, что пауза тишины затянулась на непонятное количество времени. — Я очень скучал, Дейдара, — первым нарушив тишину, Акасуна вошел в мой дом, закрывая дверь, пока вторая рука дотягивается до меня и я вновь ощутил, насколько нежна эта кожа. Я захотел прикоснуться к Сасори-сану и, сделав это, не знаю как, тут же оказался прижатым к стенке и… поцелованным его губами. Быстрый, трепетный поцелуй закончился, будто между ним прошла всего секунда. Невыносимо быстро. Я не думал отступать, открывая затуманенные радостью глаза и снова посмотрел на него. — Красивый, — шепнул самому себе, но, к несчастью (или наоборот) это слово было услышано и на щеках мужчины засиял хоть и легкий, но все же заметный румянец.