Держи себя в руках

Игорь дёргает руками — ремни врезаются в кожу, он не может выбраться. Чувствует себя беззащитным, скованный. Ненавидит это ощущение. Чувствует, что так — быть не должно быть. Ему говорят: «Должно. Не забывай, Игорь, почему ты здесь», — и Игорь вспоминает, обмякает. Перестаёт пытаться вырваться. Он помнит. Он убивал людей. Прикрывался другим человеком, не способный признаться самому себе. Он всегда чувствовал, что недостаточно того, что он делает. Законом — не искоренить всю преступность и беззаконье. Чумной Доктор, пожалуй, был прав: заразу нужно выжигать, и никак иначе. Он всегда чувствовал это, но никогда не думал, что сам переступит грань, верный своим принципам. Но он переступил. Сломался. Уподобился. Он закрывает глаза и проваливается в темноту. Руки тянутся к нему, голоса шепчут неразборчивые слова, пытаются докричаться. Игорь жмурится, закрывает ладонями уши. Темнота вязкая и густая, темнота — вместо крови по венам. Он в ней тонет. Задыхается. Открывает глаза. Руки в крови, сбиты костяшки пальцев. Мальчишка, боязливо пятится. Игорю страшно смотреть перед собой, но он — смотрит. Поворачивает голову, опускает взгляд. Он снова это сделал. Перед ним мужчина, избитый до смерти. Его руками. Перед ним — слишком много крови. Перед ним Юля. Живая. И Игорю страшно вдохнуть. Он смотрит во все глаза, не знает, что сказать. Так много хочется, так мало — имеет вес. Все слова вылетают из головы, не остаётся ничего, кроме пустоты. Он так рад. До боли фантомной, физически ощутимой. Режет изнутри, пульсирует и кровоточит; воспаляется. Он не находит слов, слова и не нужны, он просто рад, так рад видеть её. Ступает ближе, осторожно, словно боясь спугнуть, протягивает руки и обхватывает лицо ладонями. Разглядывает долго, внимательно, будто боясь — исчезнет, растает словно мираж. Целует — боязливым желанием и тоской. Беззвучным: «Мне так жаль, так жаль». Силуэты ядовитой зеленью замыкают круг. Один наклоняется слишком близко, говорит: «Ты смотришь, но — не видишь». Перед ним — Артём Стрелецкий. И вкус его, не Юли на языке и губах. Надломленным выдохом, слишком резким шагом назад. И сердце не выдерживает, проламывает рёбра. Кислород застревает на пол пути, обжигает. Ему нечего сказать в своё оправдание, кроме как: «Извини», — и он не хочет отвечать на вопросы. Игорь сходит с ума, он знает. Игорь справится. Хочет верить.