Власть над будущим

Мейдж Мормонт сложила руки на груди и хмуро смотрела вниз, на самое дно недавно иссушенного озера, куда тянулись пара веревочных лестниц. Впрочем, это было не совсем озеро и не совсем дно. На самом деле это было фундаментом почти полностью разрушенного верхнего уровня печально известного замка Рейнов. Эти земли было довольно легко взять. Руины были никому не нужны. Виндхолл сдал сам лорд Регенард Эстрен, который был пленен еще в Шепчущем лесу, а его «коллега» по плену Квентин Бейнфорт позволил им занять Гибельную крепость. Так что теперь большая часть берега Закатного моря до самой Скалы, принадлежащей Вестерлингам и сейчас осаждаемой лордом Роббом, принадлежала им. Мейдж была уверена, что это ненадолго. После известия, что Старый лев умер, армия Ланнистеров ушла к столице, а силы, собранные Стаффордом Ланнистером, были свалены каким-то неведомым мором. Западные лорды были растеряны и едва ли способны защититься. К тому же, в основном в замках остались жены да дети с прислугой, а сами главы домов были либо в плену, либо мертвы, либо на пути в Королевскую гавань, либо уже были там. Но, как бы она ни хотела присутствовать при том, как эти южные лордики один за другим будут прудить в штаны и открывать перед ними свои двери, у нее была здесь другая миссия. Ту, которую король дал ей лично перед тем, как Мейдж покинула Риверран. — …леди Мормонт, — уважительно сказал король Джон, когда она вошла в зал совета, куда ее вызвали прямо с тренировочного поля, где она была вместе с Дейси и Лирой. Впрочем, она была не против, поскольку и сама хотела пообщаться с мальчиком, которого первая именовала королем. Если быть честной с собой, то Мейдж это сделала потому, что лорд Робб отказался от короны Короля Севера, Нед бы ее в жизни не взял, а этот парень был последним шансом Севера иметь своего короля на троне. И не важно, на Железном или на троне Королей Севера. Также свою роль сыграли мертвецы, которых он приволок из-за Стены. Она слышала о Белых Ходоках, но только в сказках, и не чаяла увидеть их в реальности. Будь ее воля, Мейдж и дальше предпочла бы оставаться в неведении о существовании этих монстров, но то было желание ребенка, которым она уже давно не была. К тому же ей было очень любопытно познакомиться поближе с мальчиком Лианны, с которой она некогда была дружна. У них была сильная разница в возрасте, но общая любовь к оружию и нелюбовь к мужчинам, которые думали, что женщины ни на что не способны, их сблизила. Мейдж даже назвала свою младшую дочь, своего маленького, но такого свирепого медвежонка, в ее честь. Благодаря этой дружбе Мейдж точно знала, что такую упрямицу, как Зимняя роза, невозможно было похитить или, того хуже, изнасиловать, как громко любил сетовать Роберт Баратеон, когда восстание было в самом разгаре. Она подозревала, что Лианна могла сама сбежать с принцем. Но кто бы ее стал слушать? Мейдж, как и многие лорды, знала, что леди Лианна не хотела замуж за оленя, но, как и многие, помалкивала, ибо об этом явно не хотел слышать их сюзерен, как и рассматривать даже возможность, что его сестра просто сбежала. То, что дитя, которое привез Нед Старк из Дорна вместе с костями, не было его, Мейдж тоже допускала. Правда, она не знала, какому именно Старку мальчик мог принадлежать. Мейдж разрывалась между Брандоном, который крутился весь турнир рядом с леди Дейн, что понесла дитя незнамо от кого и сбросилась с башни родового дома и как раз Лианной. Второй вариант Мейдж рассматривала как более вероятный и не прогадала. Мальчик и впрямь оказался сыном Лианны, да еще и законнорожденным. И вот теперь он их король. Странный был малый, если быть честным. Почти безэмоциональный, слишком серьезный и загадочный. Но у него был трезвый ум, практичный подход и он был готов слушать мнение других. Мейдж пока этого было достаточно. — Вы меня звали, ваша светлость? — грубовато сказала она, отвлекаясь от своих мыслей и возвращаясь к беседе. Король, сидящий за столом, махнул ей рукой на место, что было напротив него. — Садитесь, миледи, — ровным тоном сказал король Джон. — Мне претит мысль, что леди будет стоять, когда я сижу. Мейдж криво усмехнулась и довольно неизящно села на стул. Она оценила то, что мальчик начал беседу с иллюзорного ощущения равенства. — Я вряд ли подхожу под звание «леди», — с усмешкой сказала она. — Побываете на Юге, поймете. Король Джон поморщился. — Не напоминайте, — уныло сказал он. — Как представлю, что моя жизнь закончится в этом гадюшнике, так хочется сбежать в лес или в горы. Мейдж не удержалась и издала лающий смешок. Больно парень напомнил ей вдруг Лианну. И его матушку, и ее собственную занозу в боку, которая сейчас была дома и, наверное, до сих пор дулась, что она ее с собой не взяла, хотя девочка едва начала свои уроки с мастером над оружием. Вдруг ее взгляд зацепился за меч, который лежал на стуле во главе стола, где и положено было сидеть королю. У него было навершие в виде белого волка с рубиновыми глазами, но гарду и блеск валирийской стали был ей знаком. — Это Длинный коготь? — хмуро спросила Мейдж, узнав свой родовой меч, который ее брат забрал с собой на Стену. Старый упрямый дурак. Уволок семейную реликвию туда, где она однозначно пропадет, как только он уйдет к праотцам. Но сколько с Джиором она не спорила, он стоял на своем. Он мой, и я его заберу с собой. — Верно, — ответил король Джон, даже не споря, хотя отчего то она ожидала этого. — Ваш брат мне его подарил, когда я спас его от восставших в Черном замке мертвецов. Мейдж еще раз посмотрела на короля, который, как она внезапно поняла, все это время ходил без оружия, и на меч, который сейчас лежал на всеобщем обозрении. — Вы намеренно его оставили так, чтобы я увидела? — спросила она, подняв бровь. — Я оставил его так, чтобы вернуть, — спокойно ответил король, сложив перед собой руки и тоже переведя взгляд на меч. — Признаю, это потрясающий меч и не раз он спасал мне жизнь, поскольку валирийская сталь — это одно из немногого, что способно убить Белого Ходока, но я хочу вернуть его в дом, которому он принадлежит. Теперь уже обе брови Мейдж устремились вверх. Кто добровольно отдает меч из валирийской стали?! «Вероятно, король», — сама себе ответила она, и уважение к этому мальчику стало в ее душе чуть больше. — Нет, — твердо сказала Мейдж и хлопнула кулаком по столу. — Раз мой упрямый брат счел вас достойным его, то пусть он останется у вас. И она даже не сожалела об этом. Король Джон приподнял бровь, а в его обычно холодных глазах мелькнуло удивление, которое быстро сменилось искрой тепла и уважения. Это было приятно. — Кстати, как там эта вечно хмурая задница? — спросила Мейдж, желая сменить тему. — Окончательно отморозил себе яйца на Стене? — Он еще в процессе, — с ноткой веселья ответил мальчик, чем заставил ее вновь засмеяться. — Ну, я рада знать, что Джиор хоть жив, — буркнула она. — А то домой ему писать некогда. Забыл, видать, семью. — Не думаю, он о вас пару раз говорил, — вежливо сказал король Джон, наклонив голову набок. Мейдж фыркнула. — Даже боюсь спросить, что именно, — ехидно сказала она. — Небось бурчал, что оставил дом на бабу, и теперь Мормонтам точно конец? — Нет, — небрежно сказал король и, пожав плечами, будто мимоходом добавил: — Он только сказал, что вы старая, вредная, упрямая, раздражительная и своенравная поганка, которую он едва может терпеть, но тем не менее его любовь к вам так же сильна, как и раздражение. Мейдж громко рассмеялась. — Это определенно слова моего брата, — с ухмылкой сказала она, а потом посерьезнела. — Но я полагаю, вы не для этого позвали меня, ваша светлость. Король тоже подобрался. — Нет, миледи, — прямо сказал юноша. — У меня есть для вас задание, которое я хочу, чтобы вы исполнили, когда окажетесь на Западе. Мейдж наклонилась вперед. — Я слушаю, — твердо сказала она и навострила уши. В конце концов, не всегда ей короли лично что-то поручали. Правда, Мейдж в последнюю очередь ожидала услышать, что тот хочет, чтобы она… — …вы должны будете проследить за осушением руин в Кастамере, оценить их состояние, похоронить кости тех, кто там умер, и, самое главное, узнать, как быстро можно добраться до копей, начать их разработку и возможно ли это вообще, — авторитетно сказал король, и вот тут Мейдж выпала в осадок. — Прощу прощения, но я же не шахтер и в принципе ничего не смыслю в этом деле, — аккуратно сказала она. — Пробить пару черепов, решить вопросы о рыбалке и хранении рыбы, нарубить дров, это да, это я могу, но это… Король наклонился чуть вперед. — Вам не нужно ничего знать об этом, — твердо сказал он. — Я найму шахтеров и строителей сам, а вам и вашим людям только нужно проследить за ходом работ и тем, чтобы информация о том, что я хочу открыть копи, не дошли до кого-либо. Мейдж задумчиво кивнула. — Но там же уже есть открытые копи, — все же решила спросить она. — Холмы Пендрика и впадина Нанн, если мы займем их… — Вы это сделаете, — утвердительно сказал король. — Но о том, что я хочу порыться в недрах дома Рейнов, должно знать как можно меньше людей. Парень откинулся назад. — Видите ли, я могу с почти стопроцентной уверенностью заявить, что знаменитые копи Ланнистеров почти иссякли, — сказал король Джон. — Что, по сути, делает Утес просто неприступной крепостью, а не золотой жилой, которой его принято считать. Формальное сердце Запада, которое не будет иметь истинной ценности без своего содержимого. А война — дело дорогое. Зима близко. Мне нужно кормить людей, мне нужно оружие против Ходоков, мне нужно погасить долг узурпатора перед Железным банком… Нам нужно золото и немедленно. Но в холмах и во впадине его недостаточно. Там в основном серебро и драгоценные камни, а не золото. — Но вы думаете, что в Кастемере оно есть, — утвердительно сказала Мейдж, все больше проникаясь идеей короля. — Рейны были богаты, как и Ланнистеры, — тихо сказал юноша. — Но два последних поколения золотых львов разбазарили золото на свои прихоти и на удовлетворение капризов узурпатора, а Рейны еще во время своего пика могущества были скупердяями. Я уверен, что в руинах, которые не иначе как по глупости, Тайвин оставил покрываться мхом и служить назиданием, есть достаточно средств, которые нам так нужны. И я верю, что вы достаточно компетентны и не дадите его растащить, когда золото будет вновь явлено миру. Вот так Мейдж невольно стала надзирательницей за работами по разбору руин Кастамере, пока ее дочери, наследник Неда Старка и остальные верные королю люди занимали крепости Запада одну за другой. Она не знала как, но когда прибыла сюда, то ее уже ждала команда работяг, необремененных верностью кому-либо кроме денег, и чьи услуги уже были оплачены на четыре месяца вперед. Достаточное количество времени, чтобы осушить озеро, обследовать руины, а там и нанять более верных людей можно будет. А сегодня, наконец, можно будет спуститься вниз. От воды избавились, камни, которыми был заложен один из входов на нижний уровень, обнаруженный первым, убраны, а рабочие уже успели спуститься и убедиться, что перекрытия не обрушились, и туда безопасно входить. А также они вытащили кости, которые были рядом со входом и не успели окончательно истлеть за столько десятилетий. Вода тут была, но примерно по пояс, если судить по следам на стенах, и эти люди умерли скорее от ран, чем от нее. Судя по доспехам, в которые часть из них были облачены: на некоторых был красный лев на светлом фоне, а еще на нескольких была семиконечная звезда, - они были солдатами дома Рейнов и Тарбеков. Другие были одеты в тряпки, но явно не барские. Слуги, надо полагать. Вероятно, они хотели сбежать, но обнаружили, что входы перекрыты. И убили друг друга. Мейдж видела окровавленные дыры на одежде и сломанные позвонки у некоторых скелетов, которые не были результатом боя или утопления. Решили не мучиться, бедняги. Или более проворные решили их убить, чтобы не началась дележка ресурсов, которые должны были иметься в подземельях, что составляли большую часть родового гнезда Рейнов. Остатки воды хлюпали под сапогами Мейдж, когда она шла по сырому тоннелю, держа перед собой факел. Тут ужасно пахло сыростью и было тяжко дышать, но она уверенно шла вперед. За ней раздавались шаги солдат и рабочих, которые последовали за ней вниз, а их дыхание громко звучало в ее ушах. Мейдж никогда не страдала боязнью маленьких темных пространств, но сейчас ей было несколько жутко. Им попалось несколько поворотов и разбитых дверей, которые вели глубже в подземелья, а в какой-то момент вода стала выше и начала достигать ее голеней. Стало ясно, что только часть уровней не была затоплена полностью, а те, что ниже, были все еще полны воды. Когда им попались тела еще пары солдат, Мейдж поняла, что они прошли дальше, чем рабочие, но поднятие их на поверхность она решила отложить на потом. В один момент, после очередного поворота, тоннель вдруг стал шире, а потолок выше. Впереди показались большие деревянные двери из дуба, которые за столько времени от соприкосновения с водой сильно разбухли и подряхлели, а железные петли заржавели. — Откройте их, — приказала Мейдж солдатам. Те быстро поставили свои факелы в покосившиеся и ржавые подставки, отчего в коридоре тут же стало светлее, и стали дергать двери что есть силы. Они не поддавались. Потом подоспели рабочие, и с помощью кирок двери с жутким скрипом, наконец, распахнулись. Раздался лязг, и из помещения за дверью тут же хлынула вода и намочила всех почти с головы до ног. К счастью, она быстро схлынула, и стало понятно, что ее количество было таковым просто из-за закрытых створок, а звуки были результатом падения им под ноги еще нескольких тел солдат. Мейдж закрыла лицо, нос и рот, когда следом за водой до них донеслась вонь. Смесь сырости, гниения, разложения и затхлости. Продолжая закрывать лицо, она шагнула вперед, подсвечивая себе путь факелом. Впрочем, это оказалась не столь необходимо, поскольку в потолке было несколько узких прорех, откуда падал свет, громко капала вода и свисало несколько знамен с красным львом, а также огромная металлическая люстра, которая еле заметно покачивалась и жутко скрипела. Мейдж еще раз огляделась и поняла, что они были в том, что явно некогда было главным залом или чем-то вроде него. И он был полон тел. Вероятно, именно здесь прятались все от вторжения Тайвина, да здесь и умерли. Вода и время сделало свое черное дело, и опознать кого-либо в этой мешанине слизи и черных костей, усеявших пол, было нельзя. Разве что тех, на ком были доспехи и цепь мейстера на шее того, что некогда было человеком, а сейчас скрючившимися останками около позеленевшего и разбухшего от влаги стола. Подойдя ближе, Мейдж увидела, что на стуле в самом центре сидело тело в доспехах, но куда более богатых, чем те, что были уже обнаружены, на черных скрюченных пальцах которого виднелся золотой перстень с красным львом из мелких рубинов. Рядом на соседних стульях было еще несколько скелетов, на которых были украшения из золота и обрывки бархата. Роджер Рейн, надо полагать, и его семейство или просто аристократки, оказавшиеся здесь в ловушке, как и хозяин замка. Судя по всему, они решили встретить смерть за высоким столом, как высокородные господы, а не простые слуги, чьи останки валялись вокруг них. Но, как бы не была ужасна картина перед ней, Мейдж чувствовала больше разочарования, чем сочувствия к давно умершим людям. Ей нужно было найти вход в копи, а не в основные помещения замка Рейнов! Время шло, а королю похвастаться было нечем. Лорд Робб быстрее Запад завоюет, чем они найдут чертовы… копи. Мейдж показалось, что она увидела какой-то блеск под рукой предполагаемого Рейна и, достав кинжал, весьма неаккуратно скинула конечность с подлокотника. И поскребла кресло. — Блять, да оно из гребаного золота! — воскликнула ее дочь Лира, которая, в отличие от сестер, осталась с Мейдж. Девушка успела подойти к ней сзади и наклониться вперед, чтобы рассмотреть ее находку. После чего Лира с энтузиазмом стала осматриваться вокруг, будто ожидая, что здесь все будет из золота. Тела и вонь ей явно не мешали, и Мейдж могла только покачать головой на подобные выходки дочери. А потом ей стало не до этого. Потому что поиски Лиры показали, что король Джон все же не был полностью прав, и как минимум последнее поколение Рейнов скупердяями не было. В отношение себя уж точно. Вся посуда под слоем грязи и ила здесь оказалась из золота: тарелки, кубки и даже гребаные вилки с ложками. Щиты на стенах и несколько упавших декоративных доспехов тоже были из этого драгоценного металла, да еще и с вставками из изумрудов и рубинов. А в дальнем углу зала даже обнаружились несколько больших сундуков с драконами старой чеканки и разными украшениями. Может, хотели откупиться или подкупить солдат Тайвина? А пекло знает! Мейдж было плевать. Самое главное, что теперь ей не придется писать королю, что она провалила свое задание. Да, копи она не обнаружила, пока, но этого… Этого хватит или должно хватить на военную кампанию, как минимум, а как максимум и на то, чтобы прокормить тысячи голодных ртов. «Но для начала, нужно написать лорду Роббу, чтобы он прислал дополнительный отряд солдат, чтобы все не растащили, и послать гонца к Маленькому Джону, чтобы он сюда пригнал людей с шахт в холмах Пендрика, где он сейчас ошивается», — решительно подумала Мейдж, пригвоздив взглядом к полу рабочего, который пытался сунуть золотую вилку себе в штаны. Да, именно это она и сделает первым делом, когда поднимется наверх, а сейчас… — Эй, идиоты! — грубо крикнула она, и ее голос громким эхом разнесся по всему залу. — Хватит стоять без дела! Руки в ноги и вперед выносить тела на улицу. И скажите там, чтобы начали копать общую могилу. Надо придать этих несчастных уже земле. Последнее Мейдж скорее пробормотала себе под нос, но все ее прекрасно услышали, и в залах Рейнов впервые за долгое время закипела жизнь.