Мир батьки-Геральта без тормозов и Конец Света

К пику Горгоны небольшой отряд во главе с Йеннифэр добрался аж через пять порталов. И радости это никому не принесло. Путников мутило. Лучше всех держался Геральт. Ему слишком стыдно было потерять лицо перед всем этим сборищем не пойми даже кого. Ведьмак не любил показывать свою слабость. А страшнее всего было проявить слабость перед Юлианом. “Лютиком, — мысленно поправил он себя. — Теперь его снова можно звать Лютик”. Геральт не знал, появился ли этот страх только сейчас, или он был и прежде, просто ведьмак не замечал. Но очень хотелось, чтобы Юлиан-Лютик смотрел на него с восхищением. И нисколько не сомневался в том, что ему, Геральту, все под силу. Второй ведьмак, непойми-из-какого-мира-Геральт, явно гораздо меньше беспокоился о собственной репутации. Из последнего портала он вывалился оскалив зубы, зажмурив глаза и обеими руками обхватив собственный живот. Но особенности мутировавшего организма все же давали ему явные преимущества. Потому как тот же Лютик, будучи отнюдь не самым слабым человеком на земле, после пятого портала рухнул на колени и скрючился, жалобно скуля. Хуже всех пришлось Цири и второму барду, который назвался Джаскером. Этих двоих буквально вывернуло наизнанку. Они выблевали все содержимое желудков еще после четвертого портала и теперь, бледные и дрожащие, извергали из себя желчь в ближайшие кусты.* Даже лошади выглядели неважно. После второго портала уже три кобылы, которых чародейка по очереди переводила сквозь магическую брешь в пространстве, попытались вырваться и убежать. Геральту пришлось смирить их знаком. Но прежде, чем ведьмаку это удалось, гнедая кобыла (очевидно, очередная Плотва) пребольно врезала ему копытом по голени. Теперь же присмиревшие лошади едва переставляли ноги. И только Йеннифэр выглядела лишь немного уставшей. Лицо чародейки побледнело, а волосы чуть растрепались, но никаких других последствий путешествия через порталы на ее облике не отразилось. — Отдыхаем час, — властным тоном распорядилась она. — А после приступаем к созданию портала меж Сферами. Девочка, соберись! Хватит нюни распускать. Геральт уже собирался было наорать на чародейку за подобное обращение с его дорогой Цири, но княжна остановила его. Все еще бледная и дрожащая, она встала, расправила плечи и вытерла рот тыльной стороной ладошки. — Я готова начать сейчас! — с вызовом и нелепой гордостью заявила девочка. Глянув на ее грозную упрямую мордашку, чародейка чуть смягчилась и даже улыбнулась едва заметно. Цирилла напомнила Йеннифэр ее саму в юности. — Знаю, — примирительно сказала она. — Но остальные едва ли переживут сейчас еще один переход, да еще и между Сферами. Такая формулировка Цири явно польстила, так что девочка тут же успокоилась и расслабилась. Чародейка негромко фыркнула и отвернулась. Наверное, ее дочь была бы такой же. Интересно, будь у Йеннифэр дочь, как быстро они разнесли бы город, в котором находятся, в пылу ссор? Или они жили бы душа в душу? Жаль, выяснить это невозможно. Час пролетел незаметно и особого облегчения не принес. Джаскер лежал прямо на земле, обняв свою лютню, и поминутно прикладывался к бурдюку с водой. По крайней мере, Йеннифэр надеялась, что этот идиот пьет воду, а не брагу. Ведьмак, пришедший с ним, почти оклемался, но все еще выглядел помятым. Он сидел рядом со своим другом и негромко переговаривался с ним о чем-то. Цири спешно и тщательно привела себя в порядок. Убедилась, что не испачкала волосы, умыла лицо и теперь пыталась медитировать, как научила ее чародейка. Но выходило у княжны неважно. Так что очень скоро девочка просто привалилась к боку Геральта и задремала. Лютик завистливо глянул на нее. А потом вспомнил, что вроде как они с ведьмаком стали теперь ближе. Так может, и ему можно?.. Бард с надеждой посмотрел на Геральта, будто бы спрашивая разрешения. Но тот, казалось, даже не заметил. Тогда, осмелев немного, Лютик подобрался ближе и осторожно устроил голову у Геральта на плече. Тот ощутимо вздрогнул и покосился на барда. На лице ведьмака промелькнула странная смесь раздражения и удивления. И это смутило. — Можно? — поднял на него глаза Лютик. Где-то в глубине души бард знал, что не должен спрашивать разрешения. Не после всего, что произошло между ними. Но глядя в лицо Геральта, он почему-то растерял всю свою решимость. Ведьмак же поджал губы, бросил короткое “можно” и отвернулся. Прозвучало это не слишком дружелюбно. И уж точно не походило на то, как в представлении барда должны общаться любящие друг друга люди. Но он был слишком измучен путешествием сквозь порталы, чтобы анализировать что бы то ни было. А ведь вскоре предстоял еще один переход. От одной мысли об этом кишки в животе скручивались тугим узлом. Сочтя отдых законченным, Йеннифэр позвала Цири и принялась объяснять той, что делать. Остальным она велела держаться подальше, чтобы не мешать. Медальоны ведьмаков синхронно задрожали, и те, повинуясь инстинкту, подобрались, глянув на чародейку и девочку. Но заставили себя успокоиться. Вскоре земля под ногами ощутимо содрогнулась, а Цири и Йеннифэр окутали искры. Волосы чародеек поднялись и затрещали под влиянием энергии. Теперь уже все путники смотрели на них. Даже Джаскер поднялся с земли. Но подходить они не решались. Когда гора содрогнулась снова, так сильно, что Юлиан едва не упал, хотя и сидел, Йеннифэр победоносно улыбнулась и подошла к ним. — Ну что? Она сможет? — тут же обратился к ней Геральт. — Сможет, — кивнула чародейка, отбросив упавшую на лицо прядь волос. — Это место действительно схоже с теми монолитами в вашем мире. Но не торопитесь собираться. Сперва нужно отправить тех двоих. А потом уже вы втроем вернетесь в свой мир. Геральт обернулся на своего очередного собрата и Джаскера и тут же недовольно скривился. Ему совсем не нравилось, что Цири приходится тратить силы на каких-то проходимцев. Судьба этих чужих барда и ведьмака его совершенно не волновала. Но спорить с чародейкой Геральт не решался. Местная Йеннифэр совсем не была похожа на ту, которую он знал. Нет, была, конечно. Глаза ее горели тем же сиреневым огнем, а волосы были так же черны. Вот только его Йеннифэр была юной и нежной. Ее хотелось защищать. И постоянно приходилось следить, чтобы чародейка не сотворила какую-нибудь глупость. Она казалась хрупкой. И хотя Геральт не понаслышке знал, какой силой обладает чародейка из его мира, Йеннифэр все же казалась ему слабой девчонкой. Такой же бестолковой и беспомощной, как Лютик. Только с магией и шикарной фигурой. Местную Йеннифэр бестолковой и беспомощной назвать нельзя было при всем желании. От этой чародейки так и веяло силой и высокомерием. Она помимо воли вызывала трепет и восхищение. Даже просто сидя на земле. Геральт с трудом мог себе представить, как его местный собрат вообще умудрился оказаться в ее постели. Самому ему было от одной только мысли об этом не по себе. Все равно что попытаться переспать с богом или элементалем. Жутковато. Чародейка тем временем вернулась к Цири, и теперь они обе пытались создать портал. Вот только время шло, а портал так и не возникал. — Я не могу! — хлюпнула носом Цири и всплеснула руками. Искры с ее пальцев сорвались с оглушительным треском, а земля под ногами в который раз содрогнулась. — Прекрати скулить! — сердито прикрикнула на нее Йеннифэр. Однако сколько бы чародейка не строжилась, ей начинало казаться, что девочка права. Если создать портал в собственный мир ей определенно было по силам, то отыскать лазейку в мир Джаскера и второго ведьмака, который юная княжна никогда не видела, едва ли было ей по плечу. И Йеннифэр совершенно не представляла, что с этим делать. Отпустив девочку передохнуть, она уселась прямо на камни, не потеряв, впрочем, грациозности. Нужно было подумать. Когда к ней подошел ведьмак в длинных одеждах, чародейка одарила его сердитым взглядом, но ничего не сказала. Геральт посомневался немного, но потом все же присел рядом. — Не выходит? — негромко проговорил он. — Сам, что ли, не видишь? — устало огрызнулась Йеннифэр. Ведьмак кивнул. — Не мучай девочку, — продолжил он. — Мне все едино, в каком мире убивать чудовищ. Тут, может, даже и лучше. Да и Джаскера там ничего не держит. — Ты не понимаешь, — чародейка покачала головой. — Такие взаимопроникновения нарушают естественное движение Сфер. Ведьмак только недоуменно приподнял брови. Он вообще не особенно понимал, что такое сопряжение и Сферы. Слышал где-то эти слова, но никогда не задумывался о самом явлении. Чародейка устало вздохнула и закатила глаза. — Прежде многие чародеи путешествовали между мирами, — попыталась объяснить она. — Это было сложно, но вовсе не невозможно. И их постоянные скачки, задержки в других Сферах, перемещение артефактов, все это спровоцировало сопряжение. Как тебе еще объяснить? Слияние, что ли. И Сферы заполнили существа чуждые, иноземные, которые прежде никогда не жили в той Сфере, в которой оказались. Так у нас появились чудовища. И кто знает? Быть может, где-то такими же чудовищами ныне считаются люди. Сферы соприкоснулись так тесно, что естественные внутренние силы в них заставили их оттолкнуться и разойтись вновь. Очень далеко. Настолько, что оставшиеся внутри каждой элементы иного мира не смогли сохранить притяжения. Но теперь Сферы вновь сходятся. И каждое взаимопроникновение приближает миг сопряжения. А сопряжение — это страшная катастрофа. Сфера может ее и не пережить. Теперь-то ты понимаешь? Ведьмак долго молчал, осмысливая услышанное. Снова заговорил он осторожно подбирая слова. — Я не стану спорить, — проговорил он. — Коли надо, значит, вернусь в свой мир. Но ведь девочка тоже из другого мира. И ты удерживаешь ее и ее спутников здесь, чтобы она свершила то, что ей явно не по силам. Если путешествие меж мирами не невозможно, значит, есть другие чародеи, способные на это. Отпусти ребенка. Йеннифер окинула его сердитым взглядом и скривилась. Ей и самой было неприятно взваливать такую задачу на сопливую девчонку. Вовсе не престижно. А еще… жестоко, что ли? — Ладно, — сказала она наконец. — Я найду другой способ вернуть вас в вашу Сферу. Но имейте в виду, тут вы не останетесь. Попробуете скрыться, и я сожгу вас дотла обоих, чтобы исключить ваше вредоносное воздействие на естественный порядок вещей. Она искоса глянула на ведьмака, но тот не испугался и не рассердился. Только ухмыльнулся чуть насмешливо и кивнул. — Хорошо, чародейка. Я согласен. Йеннифэр отвернулась. Этот чужак ухмылялся совсем как Геральт. Беззлобно и немного устало. И оттого смотреть на него было больно. Хотя Йеннифэр, конечно, никому бы в этом не призналась. С родным миром дело пошло куда быстрее, и уже через пятнадцать минут в толще горы с оглушительным грохотом разошлась глубокая брешь, из которой вырывался ослепительный свет. — Поднимайтесь, живо! — крикнула Йеннифэр. Повторять дважды было не нужно. Геральт и Лютик уже были на ногах. Они вдвоем потащили упирающаюся Фортуну к порталу, жмуря слезящиеся от света глаза. — Брось ты эту чертову клячу! — не выдержал ведьмак. — А ты мне другую купишь? — уперся бард. — Куплю! — гаркнул Геральт, лишь бы избежать промедления. Поддержка портала явно отнимала много сил и у девочки и у чародейки. Лютик тут же выпустил из рук поводья, и они вдвоем побежали к порталу. Свет заполнил собой все. Лютик закрыл глаза, опасаясь ослепнуть. Вдруг каменистый склон под ногами сменился чем-то гладким и твердым. Да еще и под другим углом. Бард не удержался, неловко взмахнул руками и повалился на колени. Но вместо того, чтобы расшибиться о камень, упал на что-то мягкое. Что-то мягкое вскрикнуло женским голосом. А распахнув глаза, Лютик наткнулся на сиреневые радужки так близко от своего лица, что ничего, кроме них, не было видно. — Лютик, блять! — возмущенно вскрикнула Йеннифэр знакомым звонким голосом, лишенным высокомерия. Бард моргнул раз, другой, а потом рассмеялся и сжал чародейку в объятиях. Он был дома.