Шрамы
Энди посмотрела на ее ковен. Они уже слышали эти истории, но ей хотелось, чтобы они точно знали, во что ввязываются. Это была одна из ее попыток отговорить их от того, чтобы они оставались рядом с ней… Но они остались, и она почему-то этому была рада. — Впервые я встретилась с оборотнем летом 1030 года нашей эры на Крите. Война началась за много веков до моего рождения, а я была молода, поэтому, естественно, они меня заинтересовали, и мне нужно было знать о них все, — ее голос перешел в режим рассказывания историй, когда она рассказывала о воспоминаниях, преследовавших ее большую часть жизни.***
— У нас проблемы. — Финеус ввалился в комнату, от чего двойные двери с грохотом ударились о камень. Его темные волосы падали на плечи и удерживались сзади кожаным шнуром и несколькими косами. Он был высоким и стройным, в отличие от более мускулистого телосложения Тайдеуса. Его острые скулы казались высеченными из мрамора, отбрасывающими тень на лицо. Хотя самым удивительным было количество крови, покрывающей его тело, и запах не привлекал даже двух самых младших. Во всяком случае, это наоборот их оттолкнуло. — Как много? — спросил Эгей, пока Андромеда и Тайдеус ждали объяснения. — Шестеро, — ответил Финеус. — Только на восточной границе их может быть больше. — Тайдеус, отведи Андромеду к Афинодоре и оставайтесь там. — скомандовал Эгей и, кивнув отцу, он взял Энди за руку и начал вытаскивать ее из комнаты. — Сколько чего? — она отчаянно просила ответов из-за страха на лице ее отца. — Оборотней, — Матиас ответил за него. — Оборотней? — спросила Энди, оттягивая руку назад. — Дети луны. Когда-то они были людьми, но теперь они превращаются в больших волкоподобных зверей каждый раз, когда луна полная, — он открыл дверь в покои Афинодоры и затащил Энди внутрь. — У них нет реального контроля над собой, они убивают как людей, так и вампиров. Их зубы могут разорвать нашу плоть на куски. — Ты говоришь об оборотнях? — сказала Дора, появившись рядом с ними. — Как много? — Финеус сказал шесть. — Но почему они сейчас здесь? — спросил Тайдеус. — У них союз с Культом, — усмехнулась Афинодора, — Кайус мог бы вмешаться, но никто не знает, кто состоит в этой организации. — Вы, может, уже скажете мне о чем речь? — недовольно нахмурилась Энди и скрестила ноги на кровати Доры. — Некоторое время я жила в Румынии, это было давно, но тогда я пообещала Эгею, что обязательно вернусь. Греция — мой дом, — Энди кивала, стараясь не пропустить важные детали. — Оборотни часто нападали на кочевников, и мне не повезло, один из них загнал меня в угол. Я кормилась, а он учуял запах свежепролитой крови. Я тогда не знала, что делать, но меня спасли. Кай охотился охотился на них в те времена. Он страстно ненавидел их, потому что чуть сам не погиб, сражаясь с одним из них. — И дальше вы жили долго и счастливо, — сказала Энди, закатывая глаза от сентиментального взгляда на лице ее матери. — Нет, потом я вернулась в Грецию, как и обещала, а он присоединился к Вольтури. — Это не такая уж захватывающая история, — Энди сморщила нос. — Потому что я еще не закончила, — сказала Дора с раздражением. — Ты знаешь о Культе, о котором говорят Эгей и Матиас, я знаю, что ты подслушивала, — если бы Энди могла покраснеть, она бы это сделала. — Кто они? — Это орден вампиров, созданный более тысячи лет назад. Мы не знаем их истинных намерений, только то, что они презирают правящий клан. Они были там, когда румыны пали, и теперь мы их следующая цель. — Почему мы правящий клан? — Андромеда была сбита с толку, она думала, что Вольтури были правящим ковеном. — Как ты думаешь, сколько вампиров в этом клане и сколько еще под властью Эгея? — спросила Афинодора в ответ на вопрос. Энди мысленно перечислила вампиров, которых она считала своей семьей. Эгей и Талия, Финей и Крессида, Тайдеус и, наконец, Афинодора. — Семеро. — Ты не права, — Дора улыбнулась, а глаза Энди расширились. — Есть еще пятнадцать членов этого ковена. Как ты думаешь, кто приносит еду или убирает беспорядок, который так любит делать Тайдеус? — Где они все, почему я никогда не встречала их? — Их называют Гвардией, — сообщил Тайдеус, — Энди, ты редко покидаешь главное здание, если только не собираешься на охоту. Стража просто не входит туда. — Зачем нам гвардия? — Она была у нас с самого начала. Это была гарантия на случай, если румыны когда-нибудь решили напасть, — Афинодора взглянула на Тайдеуса, слегка кивнула, и он вышел из комнаты. — Идея собирать талантливых вампиров пришла к Аро от его отца. Эгей делает то же самое. Тайдеус вернулся с еще одним вампиром, следовавшим за ним. Он был коренастым, с рыжеватой бородой и темно-каштановыми волосами, стянутыми сзади кожаным шнурком. Ему могло быть за тридцать, но она знала лучше. Он был незнаком Энди, поэтому она с любопытством посмотрела на незнакомца. — Госпожа Андромеда с Крита, позвольте представить вам нашего капитана стражи Микаэля, — насмехался Тайдеус.***
— Как я уже сказала, я была молода, а оборотни были… — она замолчала, придумывая, как лучше всего их описать.***
Ночь опустилась на их дом на острове, а Эгей, Финей и Матиас еще не вернулись. Энди нетерпеливо расхаживала взад-вперед у запасной двери в их дом. Она ненавидела ждать, скорость была для нее естественной. Все должно было быть быстро. Ее чуткий слух уловил шум снаружи, и она слегка напряглась. Грохот и яростное рычание становились все громче и громче, пока она отступала назад от звуков, которые брали верх над ее инстинктами. Что-то похожее на страх вызывало мурашки по ее и без того остывшему позвоночнику, и она отступала все дальше и дальше вглубь комнаты. Не нужно было быть гением, чтобы сообразить, что один из них прорвал линию обороны. Большие двери заскрипели под давлением, когда сквозь щели ворвался самый отвратительный запах мокрой собаки. Лапы пролезли первыми, сломав петли, и двери с грохотом упали на землю. Энди замерла. Она не знала, как реагировать на монстра, попавшего в ее дом. Ее глаза смотрели на его форму, пока он стоял на задних лапах. На нем была разорванная одежда, и под волком все еще можно было различить человеческие черты. Желтые глаза сузились, глядя на ее застывшее тело, а его морда обнюхивала местность. Он опустился на четыре ноги и тихо зарычал на нее, готовый к атаке. Она вырвалась из оцепенения и восхищения перед новым существом и бросилась в сторону, когда оно бросилось на нее. У нее не было опыта борьбы с ним и все, что она знала, это то, что он может легко ее убить. — Андромеда, вернись! — она взглянула в сторону и увидела, что Тайдеус стоял там с обнаженным мечом. Она кивнула и телепортировалась за существо, но оно уловило ее запах и повернулось к ней лицом. — Не отвлекайся! — Проще сказать, чем сделать! — крикнула она в ответ, уклоняясь от когтей существа, с которых капала серебристая жидкость. Энди узнала в сладком запахе яд и с трудом сдержала дрожь при мысли о том, что из-за этого существа может потерять одного из своих близких. — Держи его там! — выкрикнул Тайдеус, выслеживая свою добычу. Оборотень продолжал загонять ее в угол, пока ее тело не ударилось о прохладную каменную стену. — Давай же! — кричала своему брату Андромеда, отчаянно желая телепортироваться оттуда. — Сейчас! — ответил ей Тайдеус, низко пригнувшись, когда зверь начал поднимать свою когтистую руку. Энди повернулась спиной к существу, сосредоточившись на пункте назначения. — Уходи оттуда, Энди! — он бросился на существо, с лезвием, направленным прямо в сердце. Волк с глухим стуком рухнул на землю, а Тайдеус взгромоздился на его фигуру. Он вздохнул с облегчением и огляделся в поисках сестры. Ужас наполнил его, когда свежий яд закапал из когтей мертвого волка.***
Энди сняла с себя куртку, передала ее Бри и встала. Она подняла рубашку сзади, обнажая четыре шрама на бледной коже. Толстые серебристые линии шли по диагонали на ее спине, окруженные легким оттенком розового. Это были единственные физические шрамы, которые у нее были, эмоциональные были гораздо глубже. — Раны оборотней оставляют следы, как и наши зубы, — сообщила она безмолвной, уставившейся толпе и опустила рубашку, — Война продолжалась еще полтора века. Они так и не прорвали нашу линию обороны. — Использование оборотней для участия в битвах было грязным ходом, — мрачно сказала Кейт, — Культ никогда не сражался сам в своих битвах, они манипулировали другими, чтобы те делали это за них. Румыны, египтяне, — она посмотрела на каждого из них, — если бы Вольтури не положили конец вашему правлению, это бы сделал Культ. — Это правда, — поддержала сестру Таня, — они всегда ненавидели власть имущих. Вольтури просто отказывались признать, что греки обладают большей властью, чем они сами. — Мы были союзниками, как я уже сказала, если бы когда-нибудь произошла драка между нашими ковенами, братья разобрались бы сами, потому что все еще были заинтересованы в союзничестве, — Энди вздохнула, — Эгей отослал меня в 1184 году нашей эры, когда получил информацию о том, что Культ вербует, и ему не нравилось, что я была слишком близко к врагу, поэтому я отправилась в Испанию. Тайдеус остался, чтобы защитить своих потомков.***
— Не прогоняй меня! Пожалуйста, папа! Почему я должна уходить, я же могу помочь?! — Андромеда истерично протестовала, но ее мольбы не были услышаны, поскольку ее брат уже уводил ее в безопасное место.***
— Я ненавидела это, — сказала она честно. — Матиас жил там, поэтому я осталась с ним. Испания была его территорией, он был там самым опасным вампиром. Все в его доме казалось опасным. Стены были каменными, и я чувствовала себя в ловушке, он держал меня в клетке для моей собственной «защиты». Я тогда не знала, что происходит в Греции, и почти не знала, что происходит в Испании. Также не обращала внимания на то, что происходило вокруг меня. Эгей доверял Матиасу, поэтому, естественно, я тоже, пока не узнала правду в 1195 году.***
— У нас есть Андромеда, почему мы не использовали ее для штурма греков? — мужчина-вампир говорил, пока Энди подслушивала. — Я не позволю тебе использовать ее как оружие, — она узнала голос Матиаса. — Это мой ковен, и с ней будут обращаться как с его частью. — Она никогда не простит тебя, если узнает. — Эгей стал слишком могущественным, и если мы хотим покончить с Вольтури, мы должны сначала остановить греков, — ответил Матиас, — Я сам убью Эгея. — Почему ты так стремишься покончить с Вольтури и греческим шабашем? — спросил другой голос. — Ты знаешь, почему, Лоретта, они убили мою пару, — Энди вздрогнула от громкого рычания Матиаса. Она в страхе выбежала из комнаты, яд пульсировал в ее теле, как адреналин. Она боялась, что ее увидят и поймают.***
— Правда? — спросил кто-то. — Что я жила с Культом десять лет?***
Ее гибкое тело пробиралось по коридорам, а глаза метались из стороны в сторону в поисках улик. Ей нужны были доказательства, иначе Вольтури не поверили бы ее заявлениям о помощи. Она несколько недель бродила по ковену в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь делу ее клана. — Андромеда, куда ты идешь? — она напряглась и перевела дух, выдумывая ложь. — Мне скучно, Матиас, ты не можешь держать меня здесь вечно, — пожаловалась она, как ребенок, на что он слегка усмехнулся. — Я следопыт Андромеда, я знаю, что ты шпионила. — Ну, здесь больше нечего делать, — она фыркнула, скрестив руки. — Я знаю, но это только до окончания войны. — Прошли годы, я просто хочу домой. — Время, Андромеда, — просто ответил он и ушел, оставляя ее.***
— Он знал, какая я, и позаботился о том, чтобы я ничего не нашла, но я нашла, — вздохнула Энди.***
— Мы нападаем сегодня ночью, выпускаем волков. — приказал Матиас. Энди телепортировалась из дома, зная, что следопыт последует за ней. Она должна была быть быстрой, быстрее, чем Культ, и быстрее, чем волки. Тело врезалось ей в бок, и она споткнулась, прежде чем подняться на ноги, чтобы посмотреть на нападавшего. — Я не могу отпустить тебя, Андромеда, — сказал ей Матиас. — Это небезопасно. — Ты убьешь мою семью! — она кричала на него. — Это необходимо, если мы хотим жить в мире. — Ты сам создал весь этот хаос. — Нет, это произошло, когда они убили Дафну! — он зарычал на нее, затем вздохнул. — Ты все равно опоздала. — Нет, — она повернулась и телепортировалась домой.***
— А как же волки? — спросил Джейкоб. — Они были уничтожены в битве. Именно Культ нанес последний удар. Любой волк, который выжил, был убит Кайем. — Значит, Матиас был лидером Культа? — спросил Элеазар. — Он был больше, чем это, Матиас создал Культ. Он выбирал людей, которые имели те же амбиции власти, что и он, и обращал их. Через тысячелетие он оставил их и стал кочевником. Именно тогда он встретил свою пару, — Энди посмотрела на Эдварда, — и сказал ей, кто он такой, а потом предложил изменить ее, но она отказалась. Она хотела семью, а он не мог ей этого дать, поэтому ему пришлось отпустить ее, — пока Энди говорила, взгляд Эдварда обратился к его собственной паре, — Он рассказал о нас человеку, а это противозаконно. — Значит, ее убили Вольтури? — спросила Белла, подойдя, когда Ренесме уже спала. — Они сделали из нее пример, чтобы показать свою значимость в этом мире. Они заставили людей убить ее, — Эдвард озвучил мысли Энди. — Она была твоей матерью. Энди кивнула, не обращая внимания на потрясенные взгляды окружающих. — После того, как это случилось, Матиас вернулся в Культ и сделал все, что было в его силах, чтобы отомстить. Он поклялся защищать меня. Без этой клятвы Культ убил бы меня вместе с моим ковеном, потому что я была слишком опасна. — Почему? — спросила Белла, и Энди ухмыльнулась. — Андромеда — это оружие, и при правильном использовании она может нанести большой урон, — заговорил Владимир, — Всё просто. — Если вы думали, что Амон держал свои активы близко, Эгей держал свои гораздо ближе, — добавил Стефан, глядя на египтян. — Представьте, что вы можете убивать и не оставлять следов… никаких следов… ничего. — Она знает, как убивать. На самом деле ей это нравится, — беловолосый вампир ухмыльнулся. — В этом разница между Вольтури и греками. В то время как итальянцы посвятили себя искусствам и другим формам наук, таким как философия и лингвистика, греческий ковен усовершенствовал только одну форму искусства. — Военное дело. — законичл за Владимира Стефан. Все взгляды мгновенно устремились на Энди. — Если ты так хороша в войне, каковы наши шансы завтра? — спросил Эммет, пытаясь разрядить обстановку. — У нас есть одна из важных вещей, — сказал Эдвард, читая ее мысли. — Щит Беллы. — Это пригодится, но не остановит физическую атаку. Она еще недостаточно сильна для этого, — Энди поднялась со своего места на бревне и слегка улыбнулась группе. — На это ушло столетие, но я выследила их всех. Всех знакомых мне вампиров, носивших Черную розу. Некоторые, очевидно, ускользнули у меня из рук, и они винят мой ковен в своем падении. Они прятались в недрах общества, как тараканы, ожидающие возвращения в стадо, — она отвернулась от группы, — Встретимся на поляне, — заявила она прямо перед уходом, а ее следы на снегу были единственным свидетельством ее присутствия.***
Опустошение пронзило ее, когда она стояла в тени окружающего леса. В ее черных глазах отражалось оранжевое пламя, сжигавшее сердце ее души. Яд и кровь окрасили руки, пока она медленно теряла себя в агонии.