Хвостатые напарники

Маринетт разбудили жёлтые трепещущие лучи солнца, робко скользнувшие в комнату через незашторенное окно. Казалось, что кто-то неизвестный длинными руками обшаривал все закоулки в поисках чего-то ну очень нужного. Дюпен-Чен сонно потянулась и зевнула. Повернувшись, она хотела доспать ещё пять минут, но приторно-весёлая песня не дала ей этого сделать. Попытавшись нащупать рукой источник звука, Маринетт повернулась на другой бок, выключила телефон, но при этом свалилась с кровати. Потирая ушибленные конечности, она взглянула на экран. На дисплее светилось 6:30. Ставя себе в голове пометку, что после умывания она точно поменяет мелодию будильника, ведь эта ваниль не в её вкусе, и подобрана лишь для более быстрого сползания с постели. Дюпен-Чен открыла круглое окно, дабы вдохнуть свежего воздуха. Солнце ослепляло, на ярко-голубом чистом небе даже не было облаков, а на улице царила тишина, что очень непривычно для такого большого города. Париж ещё не проснулся, и единственными живыми существами, находящимися на улицах, оказались птицы, распевающие песни. Казалось, время остановилось, его просто нет, лишь пустота, и только солнечные зайчики резво скакали по комнате туда-сюда. Но надо идти в коллеж. Маринетт небрежно соорудила пучок и отправилась в ванную, где приняла душ, помыла голову и проделала все необходимые процедуры — одним словом, сделала утренний марафет и привела себя в порядок. Поменяла-таки назойливую ванильную песенку будильника, которая чуть ли не оседала сахаром на зубах, на более подходящую, под которую вставать если и не захочется, то, по, крайней мере, не возникнет желание отправить гаджет в окно. Оставив волосы распущенными, переоделась из пижамы в чёрную юбку-тенниску, капроновые колготки, белую рубашку с вышитым своими руками котиком на кармане и короткими рукавами, чёрные туфли. Схватив светло-голубой рюкзак, так же сделанный вручную и заранее собранный с вечера, она открыла крышку люка и спустилась в пекарню помочь родителям. После лёгкого, но вкусного завтрака Дюпен-Чен получила от отца коробку со светло-зелёными макаронами. — Спасибо, папа, ты лучший! Мои одноклассники будут просто в восторге. — Мы лучшие! — с этими словами Том Дюпен потрепал любимую дочурку по голове, взъерошив уложенные волосы, улыбнулся и продолжил. — Благодаря новому логотипу «ТS», который придумалa именно ты. Обняв папу, Дюпен-Чен неспешно пошла в коллеж: в туфлях, даже если они с толстыми каблуками, а не шпильками, бегать неудобно и некомильфо. Да и идти недолго, если маленькими шагами, в худшем случае выйдет минут семь. Нервно стоя у светофора и буквально прожигая тот взглядом, она ждала переключения красного цвета для пешеходов на зелёный. Вдруг Маринетт увидела низенького пожилого китайца, переходящего дорогу по «зебре» и громко стучащего тростью по асфальту. На старичка прямо из-за поворота летела тёмно-серая машина и могла его сбить, а тот ничего не замечал и чинно продолжал свой путь. Но Дюпен-Чен быстро сориентировалась, выскочила на дорогу, схватила незнакомца за руку и провела на тротуар. Слава Богу, она успела. Угостила нового знакомого макароном, хотя сама не понимала, почему вдруг расщедрилась. Мари только повернулась пойти дальше, но тот её окликнул. — Премного Вам благодарен, милая леди. А макарон просто восхитителен. Постараюсь больше не допустить такой оплошности. — Хорошего дня, месье, — тепло улыбнулась в ответ Маринетт и продолжила путь. Дойдя до коллежа, Дюпен-Чен поднялась на второй этаж. Зайдя в класс, она услышала, как мадам Бюстье рассаживала учеников. — Нино! Ты долго сидишь за последней партой! Может, в этом году пересядешь на первую, поближе? — поинтересовалась классная руководительница. Лейф в ответ на реплику поправил любимые чёрные наушники, висящие на шее, и неохотно поплёлся к столу, а потом так же медленно сполз на стул. Учительнице кто-то позвонил, и она, приняв вызов, вышла. — Дюпен-Чен! Это моё место! — С этими словами Хлоя сердито хлопнула по парте, за которой сидела Маринетт. — Да неужели? А с каких пор оно твоё? — Речи сочились ядом, щедро приправленные презрением. — С тех самых, как в наш коллеж перевёлся Адриан! — Буржуа констатировала, казалось бы, всем известный факт, дабы привести весомую причину, по которой её сопернице пришлось бы проглотить негодование и пересесть. — Агрест-младший? И что с того? Все давно знают, что вы с ним друзья, и именно поэтому, дорогуша, ты не будешь сидеть рядом с ним! — Дюпен-Чен об этом не знала, но когда богачка просветила её, решила использовать в свою пользу. Хлоя попыталась переселить новенькую, чтобы хоть как-то видеть Адриана. Она доставала бедняжку по всем фронтам, начиная большими очками с чёрной оправой, которые вообще-то той идеально подходили, и заканчивая смуглым оттенком кожи, которым сама Буржуа похвастаться не могла. Новенькая дала отпор, после чего просто начала игнорировать назойливую, как муху, Хлою, но той явно хотелось её выселить. — Так, теперь ты ещё к ней пристаёшь? Пойдём, — Маринетт взяла Сезар за руку и посадила рядом с собой. — Маринетт Дюпен-Чен, — решила проявить инициативу сама. — Алья Сезар. И спасибо за помощь. Познакомившись, девушки улыбнулись и дружно съели по макаруну. Завязался лёгкий разговор на разные темы, и Мари постепенно расслабилась, решив немного довериться Алье.

***

Казалось, никаких неприятностей в этот день случиться не должно. Но внезапно в Париже появился странный злодей. Большие глыбы — видимо, его тело — оказались покрыты чем-то похожим на болотного оттенка мох. Рёв разносился по всем улицам, отдаваясь в ушах. Монстр бил себя в грудь огромными ручищами, как обезьяна, поднимал скамейки, машины, мусорные баки, бросал их в людей, колотил по стенам. Передвигался прыжками, отчего в асфальте появлялись дыры, и он крошился. О чудище сразу узнал весь город, так как злодей тотчас же начал разрушать здания. Все выстрелы, летящие в него от полиции, только давали ему больше сил и увеличивали, делая гигантом. Всех учеников эвакуировали. Маринетт тоже вернулась домой, в отличие от отчаянной Али, желавшей заснять суперзлодея и супергероев, если они появятся. «Где есть злодей, там есть и герой!» — вот что сказала Сезар напоследок. Дюпен-Чен быстро включила телефон и набрала в поисковике Гугла главный новостной сайт «Парижское Телевидение». — С Вами в прямом эфире я, Надья Шамак. Мы только что получили невероятную информацию о том, что около садов Трокадеро разгуливает суперзлодей. Он уже разрушил несколько важных достопримечательностей, но чего же хочет на самом деле? Интересно, появятся ли супергерои, чтобы его одолеть? Что Вы скажете на это, месье мэр? Нам очень важно знать Ваше мнение!— эмоционально тараторила телеведущая, ни на секунду не умолкая. — Мы общими усилиями вместе с полицейскими пытаемся его задержать, — ответил Андре Буржуа. — Всем парижанам настоятельно рекомендуем не выходить из дома, это очень опасно! Ученики ближайшего к месту происшествия учебного заведения, коллежа «Франсуа Дюпон», уже эвакуированы… Быстро переодеваясь в удобные брюки, футболку и кроссовки, наспех делая хвост, Дюпен-Чен решила, что этой информации ей хватит, и хотела спуститься вниз, чтобы найти отчаянно храбрую Алю и вместе с ней посмотреть на злодея. Всё-таки не каждый день можно его увидеть! А заодно надо бы проследить, чтобы будущая журналистка не нашла неприятностей. Но Маринетт как некстати зацепилась за провод от компьютера, валяющийся рядом, и упала, умудрившись рукой задеть стол. С того что-то свалилось и приземлилось, как ни странно, прямо перед её носом, а ещё на пол упал телефон. Хорошо, что на нём чёрный толстый чехол от Сокелин — бывшей одноклассницы, которая перешла в другой коллеж. Внезапным же предметом оказалась необычная коробочка из красного дерева, украшенная, вероятно, китайскими иероглифами и причудливой резьбой. — А это здесь откуда?