Синий — хит сезона

Старая, но надёжная входная дверь хлопает, и громкий звук разносится по всей квартире, оповещая хозяина о прибытии кого-то постороннего. Только посторонним пришедший человек вот уж как десять лет не является, и именно это они сегодня и собираются отметить. Петя из коридора кричит Игорю, что вернулся, но в ответ слышит лишь тишину. Уснул после тяжелой недели, его не дождавшись, что ли? А ведь Петя всего лишь за тортиком бегал, о котором они оба забыли. Праздник без торта — не праздник, это почти традиция, и Хазин без него отказывается отмечать. — Игорь? Петя с десертом в одной руке доходит до кухни, рассчитывая застать уснувшего прямо за столом Грома. Даже картину в голове представляет: уставший майор, сложив руки перед собой, тихо посапывает в окружении свечей — петина идея, — и только вскипевший чайник и готовящаяся в духовке курица нарушают эту тишину. У обоих не из легких выдалась неделя, работали они долго и усердно, чтобы выделить себе выходной в годовщину — такая-то дата! Целых десять лет вместе. Петя бы не удивился, усни Гром без него. Он ведь всю неделю носился за каким-то жутким маньяком-гипнотизёром, но наткнулся на целую секту, где снова получил по лицу. Обещал же к празднику все свои раны вылечить, чтобы красивым и ухоженным в этот день быть, а в итоге как обычно — уже пожелтевший синяк под глазом и разбитая губа, которая не перестаёт кровоточить. После такого сил ни на какие праздники не останется. Только Игорь Хазина по другой причине не слышит — слишком занят открытием бутылки красного полусухого, на которое его Пете тоже пришлось уговаривать. Полусонный, он еле выкручивает пробку, аккурат когда к нему возвращается второй майор. — А я думал, ты подох тут без меня. — Купил торт свой? — хмыкает Игорь, обращая наконец внимание на возлюбленного и разливая по бокалам вино. Петя в ответ косо усмехается, игнорирует издевку, только на стол добытый торт ставит и начинает рассказывать о «суке-продавщице», которая не захотела продавать ему сигареты без паспорта. Язык от усталости заплетаются, слова путаются, но Игорь все равно внимательно его слушает и улыбается. В квартире только они вдвоем да старое радио, из которого играет какой-то шансон, и большего им не надо. Громкий и возмущённый голос Хазина, тихий смех Грома, редкие звоны бокалов и витавшее в воздухе ощущение уюта. И любви, которую эти люди дарят друг другу вот уже десять лет. Им даже не нужно касаться друг друга, чтобы свои чувства показать, все и так, как на ладони. У Игоря взгляд уставший, но влюблённый, восхищенный даже — за столько лет он будто с каждым днём только больше очаровывается Хазиным, постоянно находя в нем что-то новое. На приготовленную вместе запеченную курицу они накидываются с диким аппетитом, будто трое суток голодали. Голоса снова стихают, но ненадолго. Петя, съев лишь половину порции, внезапно вспоминает: — Я помню, что мы договаривались не дарить ничего друг другу, но я все же решил кое-что тебе подогнать. Надо будет завтра вместе съездить за этим, ок? — Ты же не машину мне дарить собрался? — задумчиво интересуется Игорь, даже перестав есть, так и зависнув с поднятой около рта вилкой. — Ага, чтоб ты её в первый же день разъебал? Смешно пошутил. Игорь начинает смеяться, продолжая перебирать варианты. Ни на один Петя не отвечает ему твёрдым «да», постоянно напоминая, что уже завтра утром он сам все увидит. Тогда Гром делает вид, что успокоился, хотя сам в голове продолжает анализировать и догадываться, и меняет тему: — Я ведь тебе тоже подарок подготовил. Ну, так, памятный сувенир. Ты оценишь и молодость свою вспомнишь заодно. Игорь зевает, тянет последнюю фразу и дотягивается до заранее убранной под стул подарочной коробки. Пете протягивает, а тот задумчиво вертит совсем лёгкий подарок в руках, трясёт его, пытается угадать содержимое. Ни одного предположения у него в голове так и не появляется. — Молодость? А сейчас я, по-твоему, дед старый? — Петя усмехается и взгляд с коробки на Грома поднимает, пока развязывает ленту и открывает подарок. — Нет, дорогой, тебе всегда восемнадцать, — молвит Игорь, слабо улыбнувшись. — На этот раз ты прощен, — Хазин исподлобья на него смотрит, наигранно хмурясь. Внимание своё он снова переключает на коробку, которую с лёгкостью открывает и достаёт из неё один-единственный тюбик дешевой краски для волос ярко-синего цвета. На этот раз Петя хмурится уже по-настоящему, — Гром, это че? — А ты не помнишь? — Игорь, в отличие от возлюбленного, едва сдерживает смех и уже будто даже усталость чувствовать перестаёт. Шалость определенно удалась. — Конечно помню. Игорь, блять, это главный проеб в моей жизни, нахуя ты это притащил? — Ой, да не драматизируй, Петь. Между прочим, с этого «проеба» начались наши отношения. Вспомним?

***

Игорь Гром с третьего курса был красив. Чертовски красив, если быть точным. Хотя, наверное, тут и слов не хватит, чтобы описать, насколько он был прекрасен. Эти скулы и линия челюсти, обрамленные лёгкой щетиной; проступающий под белыми футболками торс; обтянутое темно-синей формой (к сожалению, только по особым дням) стройное тело и до ужаса длинные ноги сводят Хазина с ума уже целый год. Петя как в академию эту злосчастную поступает, как видит высоченного второкурсника с необычным, но запоминающимся шрамом около брови, так ни о чем больше и думать не может. Даже за лето внимательный и хмурый взгляд голубых глаз забыть не удается, каждую ночь во сне приходит. Гром как наваждение, его из головы не выкинуть, не изгнать ничем — а Петя многое испробовал, от девушек до алкоголя, но ничего не помогло. Новый учебный год начинается почти внезапно, лето Петя успешно проебал, но волнует его все ещё только одно: Игорь Гром. Учится Хазин в академии не по своей воле, а по отцовской, за год любви к прекрасной профессии бравого мента у него так и не появляется, вот и остаётся только томно вздыхать на двадцатилетнего мужика и залипать на его ровную спину. Этим Хазин и занимается в первый же учебный день. Второкурсников, коим и является Петя, собрали в актовом зале для объявления какой-то новости. Какой — неизвестно, но что-то важное, раз их староста общается с третьекурсниками, в числе которых есть и Гром. Пете похуй, что там за новость, главное, что это позволяет ему пялить на Игоря. И все складывается более чем хорошо: тот стоит лицом к нему, позволяя Пете разглядеть каждую проскользнувшую эмоцию. А потом около Грома материализуется новая фигура. Все остальные, как один, похожи: темно-синяя одинаковая форма, короткие волосы будто по линейке у всех подстриженные (Петя, в отличие от них, свои волосы до сих пор не трогал). Но эту персону Петя видит впервые. Девушка, улыбка с лица которой не сходит вот уже минут десять, вьётся около его Игоря и трогает постоянно. То руку на плечо ему положит, то заставит на себя посмотреть, повернув его голову к себе. И улыбается постоянно, будто мышцы парализовало, и кроме улыбки ее лицо ничего показать не может. Но самое главное — волосы. Моментально в глаза бросаются, помогают выделиться на фоне одинаковых парней. Ярко-ярко фиолетовые, будто только крашенные, длинные локоны струятся по ее плечам, привлекая к себе внимание. — Гром решил себе каждый курс бабу менять? — Петя хмурится, жалуется своему единственному другу, который тоже в академию не по собственному желанию попал, — У них же с Пчелкиной в том году любовь до гроба была, че это он на другую переключился? Пчелкина — это другая сомнительная и уже красноволосая персона, которую Петя весь прошлый год ненавидел. И не потому что она что-то плохое сделала, а потому что смогла Игоря себе присвоить. Каким-то образом журналистка из МГУ привлекла внимание будущего полицейского и очаровала собой. Всю осень они проходили милой парочкой, раздражая Петю одним лишь своим видом. А теперь вот Гром сменил одну на другую и тоже, по всей видимости, будет с ней всё своё время проводить. Почему же Хазин сам не может подойти к Грому и подкатить, чтобы на месте всех этих сук оказаться? Потому что банально боится отказа. Ни разу за год он не видел, чтобы Игорь на парней заглядывался, что уж говорить о самом Пете. Игорь живет себе спокойно, мечтает стать ментом и радуется жизни, не обращая внимания на малолеток, которые втихую сохнут по нему. Хазин сам-то не малолетка вовсе, на год Грома младше, но ощущает себя по-другому. Фанаткой, о существовании которой ее кумир даже и не знает, пока она сама едва ли не всю комнату обвешивает его плакатами и фотографиями. До такого Петя ещё не докатился, но явно уверенно шёл к этому. — Ну, что сказать. Вкус у Грома определённо есть, — хмыкает Гоша, тот самый друг Хазина, присматриваясь к Игорю и его компании. Он оценивающе оглядывает девушку с фиолетовыми волосами, затем переводит взгляд на Петю, потом снова на неё, и так несколько раз, пока не делает вывод: — Под этот вкус ты, Петенька, явно не подходишь. Он не со зла это говорит, шутит скорее, поэтому хихикает следом. Его петина одержимость Игорем заебала ещё в том году, так она и сейчас, похоже, не собирается заканчиваться. Только усиливается за лето. Пока Петя страдает по третьекурснику, Гоша вынужден страдать вместе с ним и выслушивать бесконечные оды любви будущему менту. Только ему мало того что кристаллически похуй на этого самого Игоря Грома, так он ещё и не понимает желания Пети засунуть себе в задницу член. Не будь Хазин хорошими собеседником и собутыльником, точно после первых же фантазий о Громе перестал бы с ним общаться. Но приходится выслушивать страдания друга, помогать советами и постоянно подталкивать его на первый шаг. Тот самый первый шаг, который Петя не может сделать уже год. — Забил бы ты уже на этого еблана, второй год пошёл. Самому-то не надоело? — Гоша не выдерживает, высказывает свое мнение спустя несколько секунд тишины, фыркая и утыкаясь обратно в телефон. — Надоело, — Петя ему кивает, — Поэтому я решил: никакого блядского Игоря Грома в этом году. Тем более что ему явно до меня дела нет, у него вон, новая пассия появилась. Гоша хмыкает, в голове пытаясь подсчитать количество дней, на которое хватит выдержки Пети. Двенадцать дней — его окончательная ставка. Неофициальное собрание старост окончено, все посторонние (а конкретно одна сука с фиолетовыми волосами) уходят, и группу Пети наконец-то подзывают подойти. Все одногруппники Грома тоже покидают помещение, один он остаётся стоять около их старосты, и с каждым шагом к нему Хазин чувствует, как земля из-под ног медленно исчезает. И почему он, спрашивается, все еще тут? Ответ на этот вопрос не заставляет себя ждать. — Как вы помните, у нас был куратор. Но, увы, нам пришлось с ним попрощаться, потому что этот человек решил, что учеба ему не нужна, — начинает с раздражением вещать староста, и Пете даже дослушивать не надо, чтобы понять, что тут к чему, — Поэтому нам выделили нового куратора. Знакомьтесь. — Привет всем, я, как правильно сказал ваш староста, ваш новый куратор. Зовут меня Игорь Гром, — Игорь говорит медленно, размеренно и очень тихо, Пете плохо от его низкого голоса и светлой улыбки, которую он дарит всем второкурсникам, — можете обращаться ко мне по любым вопросам, все подскажу, помогу, перед преподами отмажу. Кажется, это самая длинная фраза, которую когда-либо Игорь говорил ему. И плевать, что диалог идет не между ними двумя, что Гром ко всем обращается, для Пети это выглядит по-другому. Он натурально дрожит, смотрит на объект воздыхания, не моргая, и едва слюни на него не пускает. Ещё бы — столько месяцев молча страдать по мужику, чтобы сейчас наконец увидеть его ближе, чем обычно, и услышать любимый низкий голос настолько рядом. Хотя он, кажется, от волнения уже слышит собственное сердце громче, чем его. Студенты один за другим руку Грому пожимают и быстро расходятся по делам — до первой в этом году пары остаётся ещё немного времени, покурить успеют. Петя подойти то ли стесняется, то ли боится, потому оказывается каким-то образом одним из последних, сразу после Гоши. Взгляда не поднимая, он тянет свою ладонь к чужой и пожимает, от волнения сжимая чуть сильнее нужного. Рука у Игоря большая и тёплая, слегка шероховатая, Пете не хочется отпускать её. Некстати вспоминается, что совсем недавно за эту руку новая девушка Грома держалась. Злость, ревность и обида за самого себя (у него-то нет возможности обнимать его каждый день) внутри внезапно потихоньку просыпаются. У Хазина взрывной характер, ему одной лишь мысли хватает, чтобы взбеситься. — А это привилегия кураторов такая — шлюх с собой приводить, или нам со второго курса тоже можно? — Хазин не думает, что говорит, он моментально успевает себя накрутить и ревнует открыто, шокируя своей фразой не только Игоря, но и себя самого. Стоящий рядом Гоша мысленно сокращает число дней без фанатизма по Грому до нуля. У Хазина перед глазами вся жизнь пробегает за те считанные секунды, в которые между ними воцарилось молчание. Игорь тоже ничего не говорит, только удивленно смотрит на второкурсника, а затем хмурится, делая свой фирменный суровый взгляд. Такой, что у Пети, который итак едва на ногах стоит, от волнения колени дрожат еще сильнее. Ему неловко и стыдно, он нервно волосы теребит, постоянно поправляя челку, хочет взгляд отвести, но не может. Стоит, как вкопанный, вот-вот под строгим взглядом расплавится. Какую же хуйню он сказал… И зачем, спрашивается? Блять, да как это вообще произошло? Для Пети прошедшие секунды как в тумане, злость невозможная накатила и сдержать себя не удалось. Видимо, год ожидания встречи с Громом лицом к лицу дал о себе знать, и обернулся в это. Игорь-то его знать не знает и явно не поймёт такую агрессию по отношение к своей новой девушке, которая плохого ничего не сделала. Но Петя Хазин не был бы Петей Хазиным, если бы не облажался. Гоша все это время стоит рядом и тихо посмеивается над своим другом, пока ситуация не становится критичной. Ни один, ни второй не двигаются, и приходится вмешаться именно Гоше, извинившись перед Громом за Петю. Друга, который, будто статуя, застывает на месте и не двигается, он оттаскивает в сторону туалетов. Петя не понимает, куда и зачем его ведут, он только смотрит влюблённо в голубые глаза Игоря, которые так хорошо сочетаются с его формой, пока в голове крутится лишь одна мысль: «пиздец». Слово, которое описывает эту ситуацию лучше всего. В себя он приходит только после того, как Гоша его водой в туалете обрызгивает, и начинает тараторить без остановки: — Я вслух сказал это, да? Бля, какой же я долбоеб, у меня теперь вообще никаких шансов на Игоря нет. Я ведь… Я ведь все проебал только что. — Да-а, ты определённо долбоеб, Петь. Надо же было такое в лицо сказать, — Гоша хмыкает, вытирая чужое лицо бумажными полотенцами. Утешать друга он не собирается, все равно никакими словами сделать это не сможет. — Теперь Гром будет меня ненавидеть, и мы никогда не сможем быть вместе, — Петя от стресса грызёт свои губы, ходит туда-сюда по туалету, места себе найти не может и трясётся весь. Боится выходить и снова нарваться на суровый громовский взгляд. — Да блять, тебе что, пять лет? Не сможешь быть с ним, будешь с другим. Или с другой, что даже лучше. — А я хочу с Игорем. — А с чего ты вообще решил, что у вас что-нибудь бы получилось? Сам же говорил, что он постоянно с телками какими-то трется, а с мужиками ты его видел? Твоему Грому, может, вообще парни не вкатывают. — Блять, а с чего я решил, что ему мужики нравятся? — вторит другу Петя, с силой дергая пряди волос на голове, хоть как-то пытаясь переключиться с душевной боли на что-то другое. Опираясь на раковину, он смотрит в зеркало на своё покрасневшее от волнения лицо, на сомкнутую до белых пятен на коже ладонь и сам себя презирает. Какой же он жалкий, — Ты бы видел, как он на меня посмотрел, будто хочет свернуть мне шею к хуям и собакам скормить. Он совершенно точно по бабам. — Я видел, как он на тебя смотрел, — друг закатывает глаза и утыкается в телефон, кому-то что-то печатая. Хазина это совсем немного задевает — если Гоше плевать на Петю и его чувства, можно было бы не так явно это показывать, — Открою секрет, Петь, он смотрит так на всех. Да и ты, в конце концов, проебался. Конечно он на тебя, как на долбоеба, будет пялить. Это ещё не значит, что он натурал. — Но ты ведь сам до этого говорил, что я говорил, что… — Вот именно, что мы с тобой что-то там говорили, но правду мы оба не знаем. И я, и ты можем лишь догадываться, на кого твой Гром дрочит, — Гоша исподлобья глядит на него, и от этого взгляда, полного осуждения, у Пети колени подгибаются. Ну да, мало хапнул от Грома, пусть ещё и лучший друг добавит. — Блять, ну теперь точно только догадываться, он же ко мне после этого вообще не подойдёт. — Твоё счастье, что у тебя потрясающий лучший друг. Я нашёл тебе человека, который сможет ответить на все твои вопросы, — Гоша усмехается, поворачивает телефон экраном к Пете и тычет пальцем на какие-то сообщения. Выглядит он так, будто только что выиграл кубок самого умного человека в мире. Аж тошно смотреть на его счастливое лицо, когда у самого на душе до сих пор бушует море. Хазин из-за застывших на глазах слез видит лишь расплывчатый экран, снова отворачивается к зеркалу и, скалясь, спрашивает, не давая другу начать рассказ: — Кого, блять? К гадалке меня отправишь? — Не перебивай меня, — Петя за свою грубость получает по затылку тяжелой ладонью Гоши и, обреченно выдыхая, всё-таки начинает слушать друга. Удовлетворенный реакцией Хазина, Гоша продолжает: — Короче, летом я зависал с третьим курсом, — ему вновь приходится остановиться, потому что после этих слов Петя наконец выглядит заинтересованным. Смог зацепить-таки, — Нет, Грома в той компании не было, не ссыкуй. Так вот, я, значит, подружился с Кирюхой. Клевый чувак, кстати, я тебя с ним познакомлю как-нибудь. И он, слово за слово, распиздел мне про свою дружбу с Бустером. Вот именно к нему тебе и надо. Гоша лыбится, довольный, как индюк шею тянет, задрав подбородок. Видимо, ждёт благодарностей за свою находку. Петя пока не понимает, за что его благодарить, и тоже ждёт, но уже пояснения. Так и стоят в тишине какое-то время, будто в гляделки играя. Что это, блять, за день переглядок? — Не гадалка, так экстрасенс? — тишину первым нарушает именно Петя, желая наконец получить ответ и понять, как именно Бустер — или как его, блять, там — может ему помочь, — Я не ебу, кто это, че ты смотришь на меня? — Ты целый год сохнешь по Грому и сталкеришь его, но не знаешь, как зовут его лучшего друга? — Гоша искренне удивляется, вновь усмехаясь. — Да не сталкерю я его. Петя в самом деле не сталкерит его. Сейчас. Поначалу пытался конечно, в соцсетях искал, но наткнулся лишь на пустой профиль во Вместе и «пользователь не найден» в Инстаграм. Через пару дней после этого Хазин, правда, вынужденно подписался на Пчелкину, которая почти каждый день заливала Игоря в сторис, и с завистью наблюдал за счастливой сладкой парочкой. Благодаря Юле он узнал только то, что Игорь не местный, а родом из Петербурга. Все остальное Пете хотелось узнать от самого Грома, а не через интернет, потому жизнь третьекурсника все ещё оставалась для него неразгаданной загадкой. И ни про какого Бустера он, естественно, не слышал. — Погоди, лучший друг? А че он в Москве забыл? — Петя непонимающе глядит на друга, но тот в ответ лишь пожимает плечами. — Таких подробностей я не знаю, мне вообще-то поебать на твоего Грома и почему Бустер приехал с ним, хотя нигде не учится. Просто вспомнил, как Кирюха мне заливал про пример идеальной дружбы — это как раз про твоего Грома и этого Бустера было. Повезло тебе, что у тебя тоже друг хороший и такие вещи запоминает. В самом деле повезло, по-другому и не скажешь. И что Гоша на лучшего друга Грома вышел, и что этот самый лучший друг был здесь, в Москве, а значит Хазин действительно может узнать ответы на все свои вопросы про чужую ориентацию. Если, конечно, Бустер захочет делиться сокровенным с незнакомым ему второкурсником. Но ведь Гром даже со своим ужасно злым взглядом очень добрый, Петя это чувствует, а значит и друзья у него такие же, должны помочь бедному влюбленному парню. — Ты мне его номер дашь? — с надеждой спрашивает Петя, уже представив себе в голове встречу с Бустером. — Не дам, сам вам встречу назначу. Спросил Кирюху, а он дал мне номер Бустера, и я ему уже написал. Понадейся на его доброту, и что он согласится встретиться с безумной фанаткой своего лучшего друга. — Да пошёл ты нахуй, — Петя фыркает и стремительно покидает туалет, не желая больше слушать подъебки друга. Но в глубине души он благодарен ему за помощь. Бустер согласился почти сразу. Вот так взял и согласился, даже уточнять не стал, что нужно и зачем, только имя человека узнал, который его спрашивает. Гоша пошутил, что это случилось благодаря петиной фамилии, потому что всё в своей жизни Петя так и получает — через связи отца и его известную фамилию. Закончить школу на отлично, даже будучи заядлым прогульщиком? Без проблем, у Пети же папочка — Юрий Хазин, уважаемый мент и почти генерал. Подрисуем оценочки непутёвому сыну на всякий случай, чтобы с полицией лишний раз не связываться. А что насчёт поступить в академию без экзаменов? Ну, а как же не взять сына самого Хазина, который наверняка такой же хороший специалист, как и его отец. Хазин-младший не носит форму и плевать хотел на учебу? Закроем на это глаза, только потому что он Хазин. Только самого Хазина никто спросить не хочет, нужно ли ему это всё. А ему не нужно. Ни хорошие оценки, ни академия, ни-че-го. Свобода ему нужна и собственный выбор, которого у него никогда не было. Это ещё в детстве началось: отец решал за него всё и всегда, от друзей на площадке до выбора одежды. Футболки с цветочками не носи, это для баб, а ты, Пётр, должен вырасти настоящим мужчиной. И с девочками не общайся, они тебе не те ценности навязывают. Лучше с сыном моего товарища погуляй, в футбол погоняй, вам с ним в будущем возможно вместе работать. Возможно, потому что у сына товарища выбор есть, он может и не стать ментом, а Пете туда прямая дорога заказана. Гоша часто интересовался, что помешало Хазину-младшему против воли отца пойти. У Гоши такая же проблема — профессию ему выбрали ещё в детстве и всю жизнь навязывали, потом угрожали лишить денег, потому он здесь, в академии. Петю тоже угрожали лишить финансов, но не в этом было дело. Не поэтому он идёт на поводу у отца из года в год, а потому что не умеет жить по-другому. Когда за тебя решают все даже в мелочах, ты привыкаешь к этому, становишься ведомым. Петя мог позволить себе лишь мелкие пакости: задерживаться после школы, начать курить назло отцу, не носить форму ни в школе, ни в академии. И то каждое неповиновение даётся ему с трудом, приходится чуть ли не пять стадий принятия пройти, чтобы переступить через черту. От «мама с отцом будут ругаться, так нельзя» до «пошли они оба нахуй». На большее он не способен, хотя пытался. Ему остаётся лишь приспособиться. Поэтому Петя нашёл своё утешение в Громе. Если из академии не уйти, а участь стать ментом неминуема, стоит попытаться полюбить эту профессию или хотя бы перестать ненавидеть. И Игорь ему в этом помог — стал причиной, ради которой Хазину хочется тут быть. Пусть они не общаются, а Игорь и вовсе о его существовании не знает, но Петя все равно его успевает полюбить. Произошло это случайно и с первого взгляда. Хазин после окончания занятий испытывает непреодолимое жажду скурить не одну сигарету, а сразу всю пачку, потому что на парах его знатно выебали вопросами про отца. Его первый год в академии только начался, поэтому не все преподаватели знают, чей сын в этом году поступил. А как Петя представлялся, так начиналось. Только он, блять, не секретарь своего отца, чтобы знать, когда Юрий Хазин соизволит прийти в академию, как он поживает и что там с его успехами на работе. Заебали, блять. Петя — это Петя, а не сын Юрия Хазина. Жаль, что другие, особенно преподы, этого не понимают. И стоит он, курит около входа, назло всему миру не отходя и дымя прямо рядом с академией. Стоит один, потому что с Гошей он тогда ещё не успел познакомиться. Людей уже нет, что студенты, что преподы разбежались по домам, это Хазина задержали, чтобы про себя рассказал. Тихо и спокойно, один лишь охранник сквозь открытую дверь на него сердито смотрит и уже второй раз говорит Пете перестать здесь курить. Петя лишь скалится и отворачивается от него, матерясь себе под нос. А потом замечает… ярко-красное пятно, приближающееся к дверям академии. Это пятно совсем скоро приобретает очертание молоденькой девушки, которую он видит впервые. Девушка кому-то машет, и этот кто-то явно не Петя. Хазин оборачивается, потому что, очевидно, машет она не охраннику, и сталкивается лицом к лицу с незнакомцем. Высоченный, с худющими длинными ногами, обтянутыми потрёпанными джинсами, с короткостриженными волосами цвета, схожим с петиными глазами, и гладковыбритый. Хотя, думается Пете, лёгкая щетина ему бы пошла больше (Игорь, будто прочитав тогда его мысли, в самом деле стал ходить с щетиной). Взглядом Хазин поднимается выше, сталкиваясь с пронзительными голубыми глазами. Пиздец, эти глаза. Как увидел, так и не смог больше забыть о них. Он думал, что такого не бывает, чтобы в первую встречу влюбиться в человека, но Игорю Грому удалось завладеть его душой и сердцем быстро и молча, лишь бросив беглый взгляд на него. — Привет, — рядом внезапно материзуется та не особо приятная красноволосая, обнимает стоящего позади и целует, встав на носочки. А тот, видимо, к нежностям не привыкший, поэтому лишь улыбается ей. Лучше бы не делал этого, лучше бы просто засосал, потому что своей улыбкой он Петю в тот день добил окончательно. Светлая, искренняя и посвящённая не ему. С того дня он мечтает, чтобы когда-нибудь Гром так улыбался ему. Сначала Петя вычисляет его имя, особого труда этого не составляет — поспрашивай главных сплетниц в группе и сразу всё узнаешь. В соцсетях никакой информации о нем нет, Игорь оказывается очень закрытым, в первую их встречу Хазину не показалось. В академии Игорь общается с многими, но только по делу, близких друзей среди одногруппников у него нет. Другим про Грома известно немногое, вернее, почти ничего, что значительно усложняет Хазину жизнь. Теперь это его главная цель — понять и узнать Грома, но уже от него самого. Влюбился бы в какого-нибудь самовлюблённого альфа-самца, звезду академии, и не знал бы никаких проблем. А в итоге ни с того, ни с сего полюбил человека-загадку, у которого очевидные проблемы с доверием. Как сука Пчелкина, блять, смогла его покорить, Пете бы узнать. Узнать он сможет, спасибо Бустеру, через три дня — на это время они договорились встретиться. Теперь у Хазина есть целых семьдесят два часа, чтобы продумать свои вопросы, дабы не показаться перед лучшим другом Грома безумным фанатиком. Целых семьдесят два часа, чтобы от нервов сгрызть себе на пальцах ногти и перестать спать, постоянно представляя будущую встречу. Хотя переживает он скорее из-за другого — из-за своих слов Грому. Первый раз спустя год после их встречи они заговорили и всё закончилось так плохо. А ведь Игорь был настроен доброжелательно, и, используй Петя эту возможность правильно, они смогли бы пообщаться подольше. Теперь остаётся заниматься тем же, чем и весь предыдущий год — самокопанием и домыслами. Хазин даже на академию забивает, после первого же учебного дня в этом году сливается и остаётся дома. Благо, родители ничего про это не узнают — живет Петя один, спасибо бате хоть за что-то. За это время он узнает имя новой девушки Игоря — Гоша случайно слышит разговор Грома с одногруппниками, тут же докладывая другу — и находит ее профиль во «Вместе». Саня Филиппенко, девятнадцать лет (единственная их схожесть с Петей), тоже родом из Санкт-Петербурга. Одевается как пацан, ведёт себя так же, любитель экстрима и путешествий. Энергичная, «с шилом в жопе» девушка, у которой на каждой фотографии разный цвет волос. В общем, в корни отличается от бывшей Грома, которая тоже на заднице ровно не сидит, но ведёт себя более надменно и дерзко, любит роскошь и дорогие шмотки, а волосы красит лишь в красный, как «кровь ее врагов». Петя ничего общего между ними не замечает. Но ведь у каждого человека есть свой определённый типаж, правда же? У Грома его, выходит, нет, раз полюбил он двух противоположных во всем девушек. Тогда, может, и у Пети есть шанс… Бустера он тоже находит, благодаря Филиппенко, и его профиль становится для Хазина настоящим кладом. Ведёт его Игнат — так, оказывается, зовут Бустера на самом деле — едва ли не с самого основания «Вместе» и фотографий у него уйма. Сейчас он, правда, ничего не выкладывает, но Пете это неважно. На нынешнего Игоря он может и вживую посмотреть, а вот школьника-Игоря… Такого больше нигде не встретить. Каждую фотографию из школы, где Игнат с Игорем неизменно обнимаются и смеются, он разглядывает с особым вниманием. Вместо привычных коротких волос у Грома везде пушистые кудряшки, закрывающие лоб и даже глаза на некоторых фотографиях. И шрама в виде молнии на бровях нет, вместо него — подростковые прыщи. Этот Игорь пятилетней давности совсем не похож на того, кто сейчас ходит по коридорам академии, сурово поглядывая на каждого студента. У этого Игоря нет темных синяков под глазами, какой-то печали во взгляде и вымученной улыбки. Этот Игорь по-настоящему счастлив. У Пети у самого улыбка с лица не сходит все время. Только один вопрос теперь в голове у него крутится: Что же с Громом такое произошло в средней школе, что сейчас он такой закрытый? Кто-то предал? Но на всех фотографиях рядом с Игорем один лишь Игнат рядом стоит, а они, как уже знает Петя, до сих пор лучшие друзья. Может, это девушка во всем виновата? Был юный Гром влюблен в свою прекрасную одноклассницу, а она возьми и брось его ради мальчика из параллели. Только и этот вариант кажется ему неправильным. Игорь не выглядит как человек, которого могут настолько разрушить отношения. Он после того, как с Пчелкиной расстался (о расставании Петя, конечно же, узнал через инстаграм Юли), пусть и был грознее обычного, но разбитым не выглядел. И все в том же инстаграме он и о причине узнал: по обоюдному согласию мирно расстались, потому что не сошлись характерами, и остались друзьями. Банально, но это кажется правдой, и Петя в неё верит до сих пор. Спустя долгие три дня, которые для Хазина тянутся бесконечно, он наконец выходит из дома. Но путь его направлен не в академию, а немного дальше. В пяти минутах от неё находится небольшое кафе — нейтральная территория, на которой и Игнату, и Пете удобнее встретиться. Петя бы не пережил, пригласи Игнат его к себе — он уверен, что лучшие друзья живут вместе, а значит ему бы пришлось оказаться там же, где бывал Игорь; сидеть там, где сидит Игорь; и пить чай там, где его пьёт Игорь. К такому он пока не готов. Поэтому кафе, где почти всегда пусто (туда студенты заходят лишь утром за кофе) кажется идеальным выбором. Для встречи Хазин подходит отвественно, будто к знакомству с родителями готовится, собираясь продемонстрировать себя в лучшем виде. В глаженных брюках и белой рубашке он больше напоминает первоклассника, идущего на долгожданное первое сентября в школу, зато выглядит серьезно. Привычно волосы укладывает, зачем-то умывается два раза, пытаясь смыть со своего лица усталость. Так официально он не одевался с тех пор, как школу закончил, и даже там на последний звонок пришёл не как положено, а, назло отцу, в синих джинсах с дырками на коленях. Но ведь не зря все паблики «как понравиться парню» говорят, что для начала нужно понравиться его друзьям. И Бустер должен его оценить, чтобы потом, возможно, поделиться своим хорошим впечатлением с Игорем. До кафе он добирается первым и сразу выбирает столик около входа, чтобы к приходу Игната быть готовым, а не дёргаться от неожиданности при его появлении. Официант тут же подходит к нему, протягивая меню, но Петя от него почти сразу отказывается, попросив для себя лишь стакан минеральной воды. За утро он уже успевает выпить две кружки кофе: одну — как только проснулся, чтобы в себя прийти и не выглядеть «хмурым мудаком», как зовёт его Гоша, а другую — для храбрости перед самым выходом. Выпил бы чего покрепче, хотя бы пиво, но пьяным на встречу приходить не хочет. Не запомнит половину и опять облажается, ляпнув чего лишнего. Принесённый стакан с водой он выпивает моментально — себя занять нечем, от волнения чешутся руки — и просит ещё. И все поглядывает на свои наручные часы, сверяясь со временем. Вдруг намного раньше пришёл, потому Игната ещё нет, или, наоборот, сильно опоздал, и Игнат уже успел уйти. А может и вовсе Петя перепутал дату и пришёл не в тот день. Но нет, они договорились встретиться в среду в одиннадцать, и сейчас совершенно точно среда и одиннадцать часов утра (он несколько раз спрашивает о дате у официанта). Все нормально, волноваться не о чем, только Хазин не может перестать стучать по столу и пустому стеклянному стакану пальцами и волосы свои теребить, постоянно поправляя, — и зачем только укладку делал? Когда в панорамном окне Петя замечает приближающуюся к кафе фигуру, его тревога никуда не пропадает, только усиливается. Но Игнат подходит к нему в приподнятом настроении, улыбается и сходу тянет свою руку для рукопожатия. Хазин из себя выдавливает что-то напоминающее улыбку, встаёт со своего места, вытирает об брюки вспотевшие руку и пожимает ей чужую. У него как раз есть несколько секунд, чтобы рассмотреть лучшего друга своего объекта воздыхания. Пухленький паренёк, выглядящий из-за детских щёк младше своих лет, одетый будто по моде двухтысячных, и с неизменной улыбкой на лице. Он тут же располагает к себе, и Петя немного успокаивается. — Малой, ты шо встал-то? Я тебе не президент, — с явным акцентом произносит Игнат, усмехаясь и садясь за стол первым. Петя следует его примеру и опускается обратно на свой стул. — Да я чёт… — Я понял, — не даёт Пете договорить и машет рукой, мол, проехали, — Только я дурью не торгую, ты попутал, малой. — Эй, я не наркоман вообще-то, — Хазин обиженно поджимает губы. Руки у него все никак не успокоятся, он вертит в руках все тот же пустой стакан и больше не смотрит на Игната, — И я не за этим пришёл. — Да? А-то мне показалось… Шо-то ты нервный больно, — Бустер над ним будто издевается, не перестаёт улыбаться, расслабленно развалившись на стуле. Ну, да, это же не его судьба сейчас решается. — Мне нужна информация. Важная для меня информация. Очень-очень важная, — несколько раз повторяет Петя, тараторя. — Слышь, я те не шпион, какая у меня может быть информация? — Игнат, видно, напрягся, услышав слово «информация». До этого сложенные за голову руки он кладёт на стол, сцепив ладони вместе. Брови слегка хмурит, но все ещё улыбается. Прям один в один как Филиппенко себя ведёт, что ж такое. — О твоём друге… — Хазин, кажется, от волнения способен стакан в своей руке сжать так, что тот моментально расколется и мелкой стеклянной крошкой посыпется на пол. И ведь так всегда, когда речь о Громе заходит, — Ну, об Игоре. В смысле, который Гром. — Так, так, так, — минутная растерянность у Игната проходит моментально, стоит Пете упомянуть имя его друга. На лице вновь появляется привычная радость, даже больше, чем при их знакомстве. Или это издевательство над его влюбленностью в Игоря? Игнат ведь не глупый, явно уже сам догадался, для чего ему информация нужна, вот и глумится над ним, — А конкретней? Три дня, которые Петя формулировал вопрос в своей голове, прошли зря, потому что сейчас у него в голове сплошная пустота. Перекати-поле ветер туда-сюда гоняет, мыслей не подкатывает. Когда-то мать сказала ему не думать так много, а слушать сердце, и вообще-то Хазин придерживается её совета большую часть времени — отсюда и все его безрассудные поступки. Но с Игорем всё иначе, с ним он не может не думать, ведь только это ему и остаётся делать. Один раз он даёт волю чувствам и выливается это в неприятную для обоих ситуацию. Но сейчас, когда ничего нужно на ум не приходит, Петя вновь доверяется сердцу, а не голове и выдаёт свой вопрос: — Он встречается с Филлипенко, да?! — Малой, если ты положил глаз на Сашку, то делай задний ход, она у нас девчуля занятая, — Игнат, как и сам Петя, ожидал не такого, а потому сейчас он выглядит слегка удивленным. Без своих шуток он не может, смеётся после своей фразы, за живот хватаясь, только вот Пете не смешно. Он думает, что Бустер с Гошей подружились бы, оба любят Хазина подъебывать и смеяться над этим. Дуэт, блять, года. Может, у него проблемы с восприятием юмора, потому что вместо смеха он издаёт лишь возмущенное фырканье. — Да блять, причём тут она? — Петя глаза закатывает, поправляя свою челку, — И мы с тобой почти ровесники, прекрати меня малым звать. — Тогда кто причём? Несколько секунд они сидят в тишине, уставившись друг на друга. Игнат смотрит заинтересованно, в глазах у него азарт и улыбка, а Петя — сердито, пытаясь понять, над ним все же издеваются или нет. Наконец Хазин продолжает их диалог на слегка повышенных тонах: — Хорошо, попробуем по-другому. Только Игорю не слово, лады? — Я труп, — кивает Бустер и, сжимая пальцы вместе, проводит ими по губам, будто молнию застёгивают. Воображаемую застежку он якобы выкидывает куда-то в сторону. — Игорю нравятся парни?! — долгожданный вопрос наконец формулируется в петиной голове. Он, кажется, перестаёт дышать, пока ждёт ответа. — А шо ты у него сам не спросишь? — Игнат расплывается в улыбке ещё шире предыдущей. Будто гонку только что выиграл, только с ним никто не соревновался. — Не-е, я не могу. Ты видел, как он на меня смотрит? Как будто убить хочет. — Ой, ты шо, серьезно? Игорек так на всех смотрит. — Ну я все равно не могу сам, — возмущённо тараторит Петя, раздражаясь. Почему нельзя просто на вопрос ответить, а не ходить вокруг да около? — Так ему нравятся парни? — Тебе Игорек понравился шо ли? — Игнат все продолжает свою игру, свои вопросы задаёт, уходить от ответа. — Блять, ну да, понравился, — Хазин сдаётся, второму человеку вслух в своих чувствах к Игорю признается. Он взгляд на сжатый в руках стакан опускает и тихо продолжает: — Даже больше, чем просто понравился. И я понимаю, что у него есть девушка, но мне бы знать, есть ли у меня хотя бы шанс… — Да погоди ты, какая девушка? — Перебивает его Бустер, задумчиво глядя на него, — Игореня уже давно одинокий волк у меня. — Почему тогда эта мымра с фиолетовыми волосами вокруг него целыми днями вьётся? Вообще-то Петя ее один раз рядом с Игорем видел в первый учебный день, а больше в академии пока не появлялся, чтобы подтвердить свои слова. Гоша ее заметил однажды, о чем другу сразу же сообщил, и больше никаких намеков на их связь с Громом не было. Но Игнату этого знать необязательно. — Ты шо-то пытаешь. Вокруг него вилась только мымра с краснющими волосами, — при упоминании Пчелкиной Игнат хмурится, но после привычно лыбится. Видимо, ему Пчелкина тоже не нравилась. Интересно, чем именно она лучшему другу своего бывшего бойфренда не угодила. — Да и с красными, и с фиолетовыми… — Хазин усмехается, придумав шутку, что Игорь, видимо, собирает из своих девушек радугу. Сначала ему становится смешно, затем, когда приходит осознание, что это может быть правдой, уже не такой хорошей кажется шутка. Он ведь, когда искал сходство между прошлой и новой девушками Грома, даже не обратил внимание на цветные волосы, которыми обладали они обе. А теперь эта информация кажется самой важной. Петя приходит к странному выводу, который тут же озвучивает Бустеру: — Блять, у Игоря фетиш на цветные волосы что ли? Сначала Игнат смеётся, а потом с серьёзным видом отвечает, приводя Хазина в дикий ужас и шок: — Да. — Что? — Петя своим ушам не верит. То есть… Он ткнул пальцем в небо и угадал? Игорь действительно извращенец? — А шо? Ну нравятся парню цветастые, у каждого молодца свой вкус, — Игнат пожимает плечами, мол, ничего плохого в этом нет. — Да хуйня какая-то, ты пиздишь. — Неа. Когда мы ещё в школе учились, он постоянно возле одного пацана крутился. А все почему? Волосня у него была зеленющая, прям как трава, знаешь, — он сначала указывает на свои волосы, а потом в сторону окна, где виднеется свежескошенный газон. Петя за его рукой следит взглядом, но слабо верит в эту историю. Ему вообще сложно даётся ответ Бустера. Хазин думал о чем угодно, любую предысторию Грому придумывал, но оказался не прав, у него всё куда интереснее выходит. Тот внезапно оказывается извращенцем, которого возбуждают цветные волосы на голове. По крайней мере, Петя надеется, что только на голове, иначе другого он просто не переживет. Как говорится: любовь зла, полюбишь и Игоря Грома со странными предпочтениями. Вопросов только больше появляется после этого ответа, но Петя задаёт лишь один: — И что, чтобы понравиться Грому, мне надо волосы себе в другой цвет перекрасить? — Можешь и так. Хоть шо-нибудь сделай уже, малой, а не страдай без дела, — устало выдыхает Игнат, закатывая глаза. Хазин задумывается, что ему он не говорил о том, как долго в Игоря влюблен, а тот каким-то образом додумался до этого. Или ему кто-то рассказал? Или они с Игорем ещё давно заметили его влюблённость и втихую уже год смеются над ним? Поэтому Игнат так легко согласился с ним встретиться, потому что уже слышал про него и прекрасно знал обо всем заранее. Блять, если это так, Петя не выдержит. — Блять, ну я не могу этого сделать, меня отец отхуярит, — Хазин мотает головой из стороны в сторону, отнекиваясь. Челка падает ему глаза, и Пете приходится нервно сдувать ее со своего лица. — Тогда годик потерпи, и пройдёт твоя любовь, завянут помидоры, — Бустер хлопает по своим коленям, пожимая плечами. На телефон ему приходит уведомление, которое он незамедлительно читает и тут же встаёт из-за стола, собираясь к выходу, — Бывай, малой, дела не ждут. — Почему именно год? — Пете неймется, он не готов прямо сейчас прощаться с Бустером, ещё не обо всем спросил. — Так Игорек академию свою в этом году заканчивает, и мы с ним обратно в Петербург и уедем. Так шо, малой, если щас не решишься, больше смысла рыпаться не будет. — В смысле обратно в Петербург? — это новость за сутки оказывается самой шокирующей. Петя не верит собственным ушам, — Он не останется в Москве? — Нет, — только и отвечает Игнат, все время поглядывая на настенные часы. Видимо, очень спешит, — Ну, все, малой, может, пересечемся ещё. Игнат стремительно покидает кафе, помахав напоследок, оставляя Петю в раздумьях. Хазин почти следом выбегает из кафе, не забыв расплатиться за свои два стакана воды — Петя оставляет на столе пять сотен одной фиолетовой купюрой, не задумываясь о стоимости, решив оставить сдачу официантам, которые за весь их с Бустером разговор ни разу не подходили к ним и не прерывали, на чаевые. Деньгами он сорит всегда и везде, тоже назло отцу, и сейчас не исключение. Тем более в данный момент у него совсем нет времени просить счёт, высчитывать, сколько денег он должен, ждать сдачу. Похуй, ему срочно нужно покурить и подумать. Пачка Мальборо голд в его руках оказываются моментально, стоит стеклянной двери захлопнуться за ним. Но в ней ничего не оказывается — утром он скурил последнюю и совсем забыл про это, впопыхах собираясь на встречу. Сегодня явно не его день: любовь всей его жизни, как оказалось, посмотрит на него только тогда, когда он решится на отчаянный шаг, и вообще через год уедет, так теперь ещё и сигареты закончились. Только никотин Хазина может успокоить, а теперь он совсем не спокоен. — Фак, — ругается себе под нос Петя, кидая от злости пустую пачку на грязный асфальт. Едва не рыча, он несколько раз проходится по ней своими новыми брэндовыми кроссовками и пинает, стопой разрывая её в клочья. Это никак не помогает, наоборот проблем больше добавляет — сейчас он вынужден собирать кусочки картона вместе и выкидывать их под чутким взглядом официантов, которые сбежались на его танцы с бубном, — И че уставились, блять? Убираю уже. Продолжая материть всех и вся, Хазин с горем пополам подбирает кусочки с асфальта, не с первой попытки подцепляя их ногтями, и складывает в ладонь. До мусорного бака рядом с входом доходит, выбрасывая разорванную пачку. Пальцы, запачканные в пыли и грязи, он вытирает об свою белую рубашку, только постиранную и выглаженную собственноручно, забив огромный болт на свой внешний вид. Ему бы покурить и осмыслить фетиши Грома и с чем их есть, а уже потом думать об оставленных чёрных следах пальцев. Благо, их академия находится в потрясающе удобном районе, где рядом есть и кафе, и метро, и, что Пете сейчас и нужно, небольшой супермаркет. До жуткого дорогой, какой-то элитный и с завышенными ценами, но Хазина разве это остановит? Отец же взятоничеством не брезгует, деньги лопатами гребёт, а Петя их так же легко тратит. И за новой пачкой сигарет он идёт именно туда. Хорошо, что ещё не вечер, пары у нормальных людей до сих пор идут, и в местном магазине он совершенно точно не столкнётся с одногруппниками, с Гошей или, как самый худший вариант, с Громом. Он бы не выдержал. Не сейчас, когда в голове один только выбор между покровительством отца и симпатией Грома. Это же пиздец. Не может быть правдой. Игорь не выглядит, как человек, предпочтения которого зависят от цвета волоса. Блять, ну нет. Пусть Игнат просто шутит над ним, над его влюбленностью. Всего лишь мерзко издевается. И Пете совсем не обязательно перекрашивать волосы, чтобы Гром на него внимание обратил. Однако факты говорят об обратном: обе его девушки отличаются наличием цветных волос на своей голове, и какой-то парень из средней школы тоже. Трое партнёров, которые были у Игоря, и все цветастые. За двадцать лет своей жизни Гром встречался (и встречается) только с такими, кто своими волосами всегда будет выделяться в толпе. Пол ему не важен, важен цвет волос, который у Пети совершенно обычный — русый и тусклый. Ещё бы Игорь на него внимание не обращал! Где кроваво-красный Пчелкиной и где его — ничем не выделяющейся светлый. Блять, ему точно нужно что-то ярче, только для этого нужно покраситься. И в этом вся проблема, потому что отец его не просто убьёт после такого, он лишит его всего, в очередной раз сказав, что Петя его позорит. Он итак его отросшие волосы, которые уже прикрывают уши, вечно норовит отрезать. Мужик, в его понимании, либо лысый, либо с ежиком на голове, но точно не как его сын. А покрасить «отросшие патлы» равняется вновь пойти против отца, и эта шалость неизвестно чем кончится. Нет, Игорь того не стоит, Петя против Хазина-старшего не пойдёт ради какого-то мужика, который через год свалит в Питер и больше никогда хмуро не взглянет на него своими прекрасными глазами. Никогда не пройдёт мимо него в коридоре, заполнив все пространство ароматом дешёвых духов, которые ему чертовски идут. Никогда не улыбнётся при нем, никогда не покрасуется своими стройными ногами, обтянутыми синей формой… Блять, нет, он стоит того. Петя не хочет это все потерять, он хочет, чтобы все улыбки и взгляды Грома были направлены на него одного. И, может, после этого отец сошлёт его куда-нибудь в Сибирь, но зато Хазин получит то, о чем мечтает уже год. Если повезёт, то отец вовсе не узнает об этом. Живет Петя один — до сих пор непонятно, каким образом он уговорил отца снять ему хату — и вполне может не появляться у предков недели две, пока краска не смоется с волос. Он очень надеется, что цветными его волосы будут держаться недолго. В академии он походит в шапке, как раз сентябрь выдался довольно прохладным, никто и слова не скажет, а Игорю свой новый цвет волос он продемонстрирует лично. Принятое решение приводит его в отдел за уходом для волос. Покупка сигарет оборачивается слегка по-другому, впрочем, как и любой другой поход в магазин. Найти краску для волос оказывается не так сложно, сложнее выбрать необходимую. Магазин небольшой и выбора всего на две полки, но Петя и здесь застревает. Упаковки, на обложках которых изображены девушки с темными волосами, он отбрасывает сразу же, а на блонд и вовсе не смотрит — Гоша, предпочитающих только блондинок, отбил все желание иметь хоть что-то общее с этим цветом. Да и не подходят эти оттенки под критерий «яркий, чтобы у Грома встал», а именно такой Хазину и нужен. Он останавливается на четырёх: красный, рыжий, розовый и синий. Красный Петя моментально вычеркивает из своего воображаемого списка, не желая ассоциироваться у Грома с его бывшей. Рыжий скорее относится к натуральным, поэтому и его он отметает. Остаются всего два: синий и розовый, выбрать между которыми чертовски сложно. Розовый — это «по-пидорски» и «по-бабски», но Пете, который год дрочит на мужика и собирается покрасить волосы ради него, терять нечего. Зато цвет красивый, необычный, но не кислотный. И глазу приятен. Синий же… Синий — это цвет ментовской формы, это цвет морской воды, Петя себя как раз всю жизнь сравнивает с морем. Оно спокойное, но стоит подуть ветру, как взбунтуется, волны поднимутся, и к нему ни подойти, ни подъехать. Петя такой же: обычно умиротворённый, однако появись хоть один раздражающий фактор, и он моментально приходит в ярость, язвя, огрызаясь и круша все на своём пути. А ещё синий ассоциируется у него с самим Игорем — оба сдержанные, но привлекательные. У Игоря и глаза похожего оттенка, голубые и пронзительные, в которых с легкостью можно утонуть. Синий — определённо цвет Грома. С таким выводом выбор сделать оказывается легче простого. Зачем ему розовый, когда он может сделать синий цвет не только цветом Игоря, но и его собственным. Это будет их цвет, который они разделят только друг с другом. Петя представляет, как они с Громом стоят вместе в своей темно-синей форме, у него — ярко-синие волосы, у Игоря — светло-синие глаза. Эта картинка вызывает у него улыбку, он больше не нервничает, только воодушевлен своими фантазиями, и коробка с синей краской тут же оказывается в руках, а Петя — на кассе. — И Мальборо Голд, плиз, — он улыбается молоденькой продавщице, указывая на небольшие полочки с пачками сигарет позади неё. — Осветлитель взять не хотите? — спрашивает девушка, кивая на коробку на ленте. Она улыбается ему в ответ, достаёт нужную пачку и пробивает её, пока своего взгляда она не спускает с Пети, почему-то внимательно рассматривая его волосы, — Думаете, краска возьмётся на ваши волосы? Какой-то очень болтливой дамочкой она оказывается, что совсем не устраивает Петю, находившегося в своих мыслях о лучшем будущем в их общей с Игорем синеве. Но вопрос его заставляет задуматься. Ни о каких осветлителях, чтобы краска взялась лучше, он, естественно, никогда не слышал — с краской он сегодня столкнулся впервые. И разбираться в этом особого желания нет, поэтому девушке он отвечает отрицательно, мотнув несколько раз головой. — Возьмётся, — только и говорит Хазин, протягивая купюры в обмен на свой товар, — Сдачу оставь себе. Домой он возвращается в прекрасном расположении духа, успев по пути до квартиры успокоить свои нервы двумя сигаретами. А ещё мечты о Громе туманят мозг, и Петя совсем не думает об отце и о том, что он сделает с ним после. Похуй, пока шило в жопе. Ему бы сейчас поскорее сделать должное и завтра пойти в наступление, чтобы Игорь, наконец, взглянул на него. О себе внезапно напоминает Филиппенко. На радостях Петя уже успевает забыть о её существовании, но настроение не вовремя портит пришедшее уведомление с её аккаунта во «Вместе» — он, как и на Пчелкину в своё время, подписался с левого аккаунта, чтобы не пропустить ни одну фотку с Громом. Саня Филиппенко поделилась новой фотографией, посмотрите и возненавидьте себя. А повод есть: будто специально, зная, чем собирается заниматься ближайший день Петя, она выкладывает фото с Игорем и Игнатом с подписью «любимые». Любимые, блять. Он надеется, что всё-таки они оба — её любимые друзья. Только Бустера Филиппенко просто обнимает за шею, а к Игорю тянется своими губами. Почти целует его в щеку, пока Гром слабо улыбается, смотря в камеру. Явно не хочет фотографироваться, но стоит ведь, почти позирует. В форме, той самой, которую он, как и сам Петя, только по важным мероприятиям надевает. Значит, фотка с того самого рокового дня, когда Петя успешно проебался. Хоть что-то радует, видятся они, видимо, не каждый день. А, может, они и вовсе не встречаются, не зря же у Игната такая неоднозначная реакция была. В конце концов, если всё-таки и да, то Петя в разы охуеннее Филиппенко, и сможет отбить у неё Игоря. Осталось только волосы перекрасить, чтобы тот на него внимание обратил. Краску он открывает в ванной комнате — умница, додумался не пачкать кровать, — а переодеваться не стал. Действительно, что может случиться с белой рубашкой после покраски волос? Вот и Хазин не видит в этом никаких проблем. Он занят активным перемешиванием двух ингредиентов в кружку, из которой обычно пьёт отец, когда приходит его навестить. Он понятия не имел, что ему помимо самой краски нужны будут ещё и кисточка со специальной миской. Такого у него дома, конечно же, нет, поэтому в дело идут отцовская кружка и собственные руки. В перчатках Хазину неудобно, и он решает намазывать получившуюся смесь на голову ничем не прикрытыми собственными пальцами. Сама субстанция пугает своим цветом. Ярко-ярко синяя, прям как на девушке, изображённой на коробке с краской. Только сейчас до Пети, кажется, доходит, на что он решился. Это не голубой, который был бы едва заметен на его волосах, это ядрено-синий, прямо как крыло бабочки морфо или как… Ладно, на его волосах цвет таким точно не будет, он в этом почти уверен. — Давай, Хазин, сделай в этой жизни хоть что-нибудь правильно, — говорит своему отражению в зеркале. Тяжело выдыхает, собирается духом, и, не отрывая взгляда от зеркала, берет немного краски на пальцы. В инструкции написано, с чего надо начинать, но Петя правилам не следует и наносит туда, куда ляжет душа, — в его случае, на кончики волос. Обхватывает пальцами прядь, растирая по ней краску. Одна прядь, потом ещё одна и ещё — Хазин быстро входит во вкус. Ему уже нравится, как синий смотрится на нем, пусть результат и неокончательный. Русые волосы постепенно становятся темно-синими, мокрыми и зализанными назад; на белой рубашке появляется все больше пятен — от пальцев, когда он случайно задевает ее, и от случайно упавших на неё капель; сами пальцы же напоминают ему кожу аватаров из одноимённого фильма. И все равно Петя счастлив, потому что наконец-то он решился на первый шаг. Тот самый отчаянный первый шаг, который подарит ему Грома.