Синий — хит сезона

— Игорь, Игорь, Игорь, — без остановки шепчет Петя, утыкаясь в любимую шею лицом и целуя вспотевшую под синей формой кожу. Он налетает на Грома прямо в коридоре и не желает отпускать, и похуй, что вокруг ходят другие люди. Это Грому оказывается не похуй, и он оттаскивает повисшего на нем Петю к аудиториям, желая остаться с ним наедине. Он сам оторваться от него не может, все время гладит Хазина по цветным волосам и не перестаёт нахваливать их. Восхищённо смотрит на синие пряди, из раза в раз повторяя, как Пете подходит этот цвет и как хорошо он сочетается с формой на самом Игоре. Петя чувствует, что тот возбуждён, и ничуть не жалеет о своём поступке. Они едва находят в заполненной академии свободную аудиторию, в которой ни преподов, ни студентов не оказывается, и запираются, чтобы никто не мог им помешать. Петя тут же прижимает Игоря к двери, просовывая своё колено между его ног, и встаёт на носочки, чтобы дотянуться до губ и поцеловать наконец. Затылок его одной ладонью обхватывает, пытаясь зацепиться за короткие волосы, а второй широкие плечи гладит. Удерживает, будто боится, что если отпустит, то потеряет навсегда. Игорь растворится в воздухе, оставив Петю нецелованным и с крепким стояком, давящем на плотно сидящие джинсы. Первый поцелуй выходит не нежным, а пошлым, с причмокиваниями, резкими движениями языками. покусываниями губ. Они напоминают котят, дерущихся за единственный кусок мяса, каждый пытается на себя инициативу перетянуть. Гром не осторожничает, внезапно для Пети оказывается грубоватым и резким, но это все равно не может не возбуждать. Любой Игорь Гром будет его возбуждать: и ласковый, заботливо поглаживающий его по скулам, целующий мягко, будто боясь любым движением сломать его; и такой, как сейчас — без доли смущения, уверенный в себе и своих поступках, сильный и очень страстный. Петя то ли стонет, то ли скулит от счастья, что мечты стали реальностью. Гром его за талию придерживает и к себе прижимает, забираясь руками под рубашку. Всё, как Хазин и представлял, — ладони у него шершавые, большие и дерзко лапающие его за бока. Он их на свою задницу перемещает, обтянутую узкими джинсами, но у Игоря другие планы. Руки его тянутся к синим волосам, которые даже после покраски остались такими же мягкими и гладкими, будто из шелка, сквозь пальцы яркие пряди пропускает и резко сжимает их, оттягивая от себя. Он то ласков с ним, то снова груб, и от этого крышу, блять, сносит. — Нравится? — у Пети на лице расцветает счастливая улыбка, а в глазах искрятся огоньки. Он толком не понимает, про что конкретное спрашивает: про новый цвет своих волос или про всего себя. — Ещё как, — коротко отвечает Гром и снова приникает к его губам, решив не тратить время на ненужные разговоры. Петя с ним полностью согласен. Он этого дня ждал целый год и больше изводить себя пустой болтовнёй не собирается. Хазин, решив, что уже можно, лезет руками под чужую форму. Охота самому потрогать рельефные мышцы, постоянно просвечивающие сквозь футболку и соблазняющие издалека. А теперь есть возможность оценить их не только глазами, но и на ощупь, прикоснуться языком и отметить поцелуем каждый изгиб. Петя бы его всего с радостью зацеловал, ни один сантиметр его загорелой кожи не оставил бы без внимания своих губ. Только Игорь его мысли читать не умеет и делает по-своему. Отстраняет от себя ненадолго, чтобы в несколько широких и быстрых шагов до парт дойти и усесться на одну из них. До Хазина, кажется, только сейчас доходит, к чему всё идет. Он встаёт между разведённых ног Грома, вновь находит его губы своими и целует. И снова его лапает, на этот раз устремив своё внимание на стройные длинные ноги. По внутренней стороне бедра пальцами проводит, то спускаясь к коленям, то почти касаясь паха. Внезапно боится до чужого стояка дотронуться — он ведь никогда этого не делал, вдруг Игорю он совсем не понравится? И все же руки находят ширинку и ведут бегунок от молнии вниз, расстёгивая брюки. Петя рвётся их снять сразу вместе с трусами и столкнуться лицом к лицу с толстым членом Грома, но тот не даёт этого сделать. Вместо этого его рука опять оказывается в голубовато-синих волосах, оттягивая Хазина подальше от своего паха. Петя чувствует давление на свою голову, понимает, что ему необходимо опуститься на колени, и делает это. Держась за чужие бёдра, он опускается на пол, только Грома этого, видимо недостаточно. Слишком медленно, поэтому он давит сильнее, вынуждая Петю с силой плюхнуться на пол. Острая боль пронзает оба колена, а Хазин громко и протяжно матерится, хватаясь за свои ноги. — Ай, блять! — не переставая, повторяет он. В голову приходит мысль подуть на колени, как в детстве делала мать, когда мазала ссадины зеленкой, только в данной случае это не помогает. Резкая боль вынуждает его вырваться из сладкого сна и открыть глаза. Ну конечно, Петя оказывается не в аудитории, стоя на коленях перед любовью всей своей жизни, который восхищается им и его волосами, и собираясь отсосать ему, а у себя на кровати, в полной темноте и тишине, но все такой же возбужденный. И коленями он ударился не об пол в академии, а о стену, находившуюся рядом с кроватью. Пиздец, ещё бы это было реальностью. Какой, нахуй, Игорь Гром, который с порога позволяет ему целовать себя. Игорь слишком порядочный, слишком правильный, как кажется Пете, чтобы при первой же встрече думать об отсосе. Это его больная фантазия с каждым разом придумает ему всё более извращённые, но реалистичные сюжеты, после которых он едва не плачет от досады. Всего лишь мысли, преследующие его целый год, но явью не станут. Хотя теперь у Хазина есть козырь в рукаве — его роскошные цветные волосы. Весь вечер он не мог налюбоваться на себя в новом образе, уж очень ему этот цвет шёл. Синий прибавляет ему уверенности, раскрепощает и делает заметнее. Петя точно будет выделяться среди всех будущих ментов, Игорь не сможет не обратить на него своё внимание. И, может, если не этот сон, то множество других в его голове наконец воплотятся и в жизни. Боль в коленях постепенно проходит, а вот возбуждение никуда не девается. Хазину приходится в который раз доводить себя до оргазма самому, пока в голове ещё свежи воспоминания сна. Уверенно член обхватывает, прямо на сухую двигая рукой от сочащейся предэякулятом головки до основания и обратно. Нескольких движений ему хватает, чтобы с протяжным стоном кончить на образ закатывающего от удовольствия глаза Грома, который уверенно сжимает его синие волосы своими длинными пальцами. Утро для Хазина начинается не самым обычным образом: он спросонья пугается своего отражения в зеркале. Как всегда он просыпается от громкого будильника, орущего надоедливой мелодией ему под ухо, ругается себе под нос, матерясь, и выключает его, вновь засыпая. Через восемь минут звенит второй будильник, который Петю раздражает, вынудив вновь вырваться из сна. Третий его уже не будит, скорее напоминает, что время на отлёживания своей задницы закончилось и пора вставать. Уставший, будто это не он спал ночью, а кто-то за него, Петя с полузакрытыми глазами плетётся в ванную, спотыкаясь об один и тот же комод в коридоре — уже как традиция. Зубы чистит, умывается — и всё почти вслепую, пряча глаза от ярких солнечных лучей. Находит в себе силы разлепить глаза Хазин обычно после утреннего душа. И обычно он видит в зеркале, в которое обязательно смотрит перед тем, как выйти из ванной, помятого себя. Со следами от подушки на щеке, с растрёпанными волосами, непонятно как держащимися вертикально, с мешками под глазами и чертовски злым, испепеляющим взглядом. А сегодня его внимание привлекает лишь одна вещь, заставляющая ужаснуться: синие, блять, волосы. С-и-н-и-е яркие пряди торчат в разные стороны на его голове, и Петя не в силах перестать на них смотреть. Нет, он не забыл о том, что сделал вчера, такое вообще нельзя забыть, он просто не привык к такому себе. Сменив имидж, Хазин будто стал увереннее и привлекательнее, ему даже захотелось улыбнуться своему отражению в зеркале. И если бы не ноющие колени, которыми вчера он со всей силы врезался в стену, и теперь на них расцветали огромные синяки как раз в тон его волосам, Петя бы так и сделал. Но, увы, не всё в жизни идеально, и восхищаться своим новым образом что-нибудь да помешает. Вспоминается приснившийся ночью сон, вызвавший у Пети смешанные чувства. С одной стороны, ему в очередной, сука, раз снится порнуха с Игорем, которая прерывается в самый важный момент, и она уставшему удовлетворять самого себя Хазину порядком надоела. С другой же стороны, сегодня он сможет это прекратить, наконец найдя в себе смелость сделать первый шаг. Ведь если Гром балдеет от цветных волос, значит и его не пропустит, точно обратит своё внимание на него и не сможет устоять. Тогда все петины сны превратятся в реальность и наконец закончатся приятным, а не остановятся на самом интересном. И все же есть одна вещь, которую Петя по неопытности не продумал: перчатки, в которых он и должен был наносить на свои волосы краску. На них он благополучно забил, а теперь с ужасом рассматривает свои синющие ладони. За ночь краска окончательно впиталась в кожу, и теперь Хазин похож на аватара. Или на смурфика, блять, мультфильм про которых он ненавидел всё своё детство. И ведь непонятно, что теперь с этим делать. Волосы отрастут, краска смоется, а с руками что? Это навсегда? Или со временем и с ладоней краска слезет? Выглядят его руки жутко, и никак их не спрятать, не замазать ведь. Так и придётся ходить цветным не только на голове, но и на руках. Волосы хотя бы спрятать можно, а руки в перчатки не засунешь — засмеют же, посреди пусть и прохладного, но все ещё сентября таким закутанным ходить. И это не единственная проблема, о которой Хазин вспоминает. Через два месяца у его отца юбилей, на который он обязан будет прийти. Как бы Юрий Хазин не относился к Пете, он все ещё остаётся членом семьи, и просто выкинуть его на мусорку, как неудавшееся блюдо, не получится. На юбилее сын обязан присутствовать, чтобы Хазин-старший мог сделать вид, что гордится им. Если повезёт, даже похвастаться его успехами в академии и безумным желанием продолжить дело отца, что конечно же не является правдой, но ни один из друзей Юрия этого никогда не узнают. А если вдруг до этого времени ни с рук, ни с волос краска не смоется, ему наступит пиздец. Сейчас он может прятать и то, и то, но не на празднике у отца. Там даже для шапки места нет — очевидно, праздновать они опять будут в дорогущем ресторане в центре Москвы с определённом дресс-кодом, — что уж говорить о каких-то там перчатках. Петя в смокинге ещё может играть роль прилежного сына, но Петя в смокинге и с синими волосами под этот образ точно не подходит. И отец его убьёт, а мама даже противостоять этому не будет, сам же виноват. У Пети же как в жизни — только два человека способны заставить его по-настоящему волноваться: отец и Игорь. И, размышляя, как угодить одному, Хазин напрочь забывает про второго. Эйфория после необдуманного поступка прошла, а беспокойные мысли вернулись. Надо бы поспрашивать у знающих (Петя на секунду думает, что стоит написать Пчелкиной, но тут же сам себя обзывает долбоебом), как долго краска способна держаться. И все же несмотря на все тревожные раздумья, в академию Петя идёт решительно и уверенно, только волосы под шапку все равно прячет. Мало ли встретит по дороге соседа или любого другого знакомого семьи, который может растрепать всё отцу. Про добавление в жизнь сына новых красок он узнать ни в коем случае не должен. И в академии до самой аудитории, где у него должна проходить первая лекция, тоже свою новую шевелюру от всех прячет. Он, конечно, тот ещё любитель чужого внимания, но для начала синеву его волос должен оценить Гоша, потом Игорь, для которого это всё и было сделано, а дальше уже и все остальные могут рассмотреть бунтующего второкурсника. Всего на секунду Хазин мнётся перед дверью в аудиторию, внезапно растеряв всю смелость, и тут же собирается духом, стягивая с себя головной убор и проходя во внутрь. И… Блять. Игорь Гром имеет странную способность оказываться рядом именно тогда, когда Петя этого совсем не ожидает. Как и сейчас стоит во всей красе, всё в своих старых джинсах, подчеркивающих его длинные стройные ноги, и растянутой футболке, общается с петиными одногруппниками и не обращает никакого внимания на Петю. До тех пор, пока он мимо не проходит, едва плечом его не задев, чтобы дойти до места, где расположился его друг. Выглядит Хазин уверенно: спина ровная, будто между лопаток доска находится и не даёт ей согнуться, подбородок вверх задран, и волосы на виду, в утренних солнечных лучах светясь по-особенному ярко. Но это напускное, потому что в душе Пете кажется, что сердце у него прямо там, посреди аудитории, и остановится. Он не был готов вот так сходу демонстрировать Игорю свой новый внешний вид! А теперь уверен, затылком чувствует, что Гром с него взгляда не спускает, как и все остальные в аудитории. Конечно, именно этого он и хотел — внимания от Игоря, но получил это слишком неожиданно и быстро. Гоша, который всегда в академию приходит почти раньше всех, отрывается от телефона, поднимает взгляд на пришедшего друга. На его лице Петя видит, как одна за другой меняются эмоции: сначала было удивление, сопровождавшееся распахнутыми глазами и слегка приоткрытым ртом; затем наступило непонимание происходящего, это он понял по сведённым к переносице бровям и задумчиво поджатым губам; потом — осознание, что синие волосы лучшего друга не галлюцинация, а реальность. Какой эмоцией описать внезапный громкий смех Гоши, Петя не придумал. — Че ржешь? — вместо приветствия раздраженно спрашивает Хазин, ожидавший, как обычно, совершенно другую реакцию на свой внешний вид. Вот как у Игоря, которого ему хорошо удаётся рассмотреть со всего места. Тот застыл, даже диалог с второкурсниками прекратил, не отрываясь, разглядывая Петю. Именно это ему и нужно было. — А сам как думаешь? — Гоша успокаивается, но усмехаться не перестаёт, — Тебе в жизни было мало голубого, ты себе решил ещё добавить? — Я ждал от тебя чего-то более оригинального, — Петя фыркает, не оценив шутку друга, складывает руки на стол и ложится на них. Старается много не глядеть в сторону Игоря, но получается плохо. Они постоянно пересекаются взглядами, Хазин тут же глаза опускает и смущённо улыбается, пока снова не начинает смотреть на него. А Гоша, пока Петя в сомнительные гляделки играет, не может отвести взгляда от посиневших ладоней друга. Это его волнует куда больше волос, хотя и те его сильно удивили. Чтобы Хазин да со своими драгоценными волосами, которые он не стрижёт, а бережет безумно, что-то сделал? Дело пахнет керосином, не иначе. — Блять, Хазин, ты за ночь успел аватаром стать? Или ты как Халк, только синим становишься, когда злишься? — Гоша не унимается, вытаскивает одну ладонь из-под головы Пети и трясёт ею, вынуждая повернуться и посмотреть на себя, — Петь, ты зачем волосы покрасил? — Давай, скажи мне ещё, что кожа у меня как у гребанных смурфиков или Аида какого-нибудь, мистер оригинальность. — Какой из тебя Аид, не дорос еще. Даже до уровня Джина не дотягиваешь. Ты мне Дори из «В поисках Немо» напоминаешь… — Завали ебало, Георгий, — давит Петя, на очередное сравнение закатывая глаза. Гоша только после того, как он его полным именем называет, осознаёт всю серьёзность ситуации. — Тогда поведай мне, как ты умудрился перепутать шампунь с синей краской. — Не путал я ничего. Специально красился вообще-то. Это потому что Игорю такие нравятся, — Хазин машинально в начало аудитории поворачивается, вновь выискивает среди своих одногруппников Грома и улыбается. Игорь всё ещё смотрит на него, — Ну… с цветными волосами нравятся. Видишь, он с меня взгляда не спускает с тех пор, как я вошёл. Гоше искренне хочется поддержать друга, но ситуация до безумия смешная, и он снова смеётся, откидываясь на спинку деревянного стула. Его удивляют сразу несколько вещей: что Грому нравятся «цветастые», что Петя в эту хуйню верит и ведется, в самом деле покрасив волосы, и что считает, будто Игорь на него смотрит не потому, что в их академии парень с длинными синими волосами — событие нереальное, а потому что им он заинтересовался. На Петю все в аудитории подглядывают, но этот влюблённый дурак одного только Грома и видит. Вслух Гоша свои мысли не озвучивает, все равно не сможет ничего доказать Хазину, у которого взгляд впервые за год не грустно-влюблённый, а счастливо-влюблённый. Если считает он, что цвет волос ему личную жизнь поможет наладить, пусть так и считает. Гоша с этого лишь тихо посмеётся. — И тебя такие предпочтения Грома устраивают? Тебе этот извращенец, который дрочит на цветные волосы, все ещё интересен? — вопрос, ответ на который ему уже известен. Конечно интересен, Хазина со своей зависимостью от Грома ничего не остановит. Разве что, окажись Игорь убийцей, Петя бы мог задуматься над правильностью своего выбора, но во всех остальных случаях любой факт о Громе воспринимается только положительно. — Ой, да кто бы говорил, мистер «меня возбуждают только блондинки», — Хазин, естественно, огрызается и злобный взгляд на него кидает. — Иди ты нахуй, Крош, — в бок друга пихает недовольно, оскорбившись такому замечанию, — И всё-таки, почему именно синий-то, Нейтири ты моя? Пете кажется этот вопрос бессмысленным, потому что ответ так очевиден. Разве Гоша сам этого не понимает? Синий цвет отныне связывает их с Игорем. Столько в их жизни завязано на этом цвете, и Хазин будто добавил последнюю деталь, чтобы окончательно их с ним объединить. Дело за малым — не зассать и подкатить, а там уже всё само собой пойдёт наилучшим образом. — Потому что синий — это как… Игорь, как его глаза, как наша форма, — Петя демонстративно загибает пальцы, наглядно показывая, сколько у него было причин выбрать именно синий, — Да и вообще это элегантно, богато смотрится и ко всему подходит. Считай, синий — это хит сезона. По лицу Гоши понятно, что его услышанные аргументы не впечатлили ни капли, он все ещё не понимает и не принимает такое поведение друга. Одно дело — сохнуть по будущему менту, а не какой-нибудь симпатичной студентке, с этим он уже смог смириться. Другое дело — менять что-то в своей жизни ради этого будущего мента, который может и не знает о существовании Пети. Верно предположив в голове, что эту идею Хазину подсказал Игнат, с которым он вчера встречался, Гоша стал даже жалеть о своей помощи другу. Да, привлечь внимание Грома, но не таким путём, который может и здоровья стоить. Если Петю за новый прикид где-нибудь в подворотне до смерти изобьют и в люк скинут, Гоша даже не удивится. — В оригинале был оранжевый, — он решает зацепиться лишь за последнюю фразу, не желая доказывать другу, насколько неправильную хуйню он творит. Как раз вспомнил про сериал, который сейчас выходит, про таких же как Петя — нелюбителей противоположного пола. — Но мы не на зоне находимся, а по другую сторону. У нас именно синий — хит сезона, — Петя удивленно брови поднимает. Не понимает, почему Гоша решил доебаться именно до этого, — Я тебе про одно, а ты мне про другое. Вообще не в этом дело, блять. Главное, что Игорь теперь точно передо мной не устоит. — Да он просто охуел, как и все, — фыркая, говорит, рукой машет, будто от этого разговора, как от назойливых мух, отмахивается, — Всё равно к тебе сам не подойдёт после того, что ты ему тогда вывалил, а ты первый шаг уже год ссышь сделать. Именно это становится финальной точкой в их перепалке, потому что Хазина слова друга и злят, и расстраивают одновременно. Гоша — единственный, кто в курсе всей ситуации, и тот не верит в него. Петю это обижает, потому что такого предательства от лучшего друга не ждал. Он, нахмурившись и сложив руки на груди в замок, отворачивается в противоположную сторону, даже подумав подсесть к кому-нибудь другому. Взгляд его пробегается по людям, которые смогли заставить себя прийти к первой паре и даже не опоздать, пока не замечает всё ещё стоящего по центру Грома. Тот по-прежнему с его одногруппниками общается, объясняет им что-то, но смотрит, глаз не отрывая, на Петю. Хазин смущается, но виду не подаёт, тоже смотрит на него в ответ. Под удивленный взгляд Гоши со своего места встаёт и смело направляется к доске, где и стоит Игорь. Серой неуверенной мышкой Хазин никогда не был и сейчас не собирался ей становиться и стесняться нового образа. Наоборот, он, как и когда в аудиторию заходил, себя во всей красе демонстрирует. Ему самому нравятся свои синие волосы, и другим они тоже должны нравится. Особенно Игорю. Петя за то время, что идёт к нему, рисует в голове их диалог, представляя восхищения Игоря, когда он всё узнает, и от нетерпения у него руки запотевают, колени слегка подрагивают. Хотя это его типичное состояние при виде Игоря Грома. Он подходит к Грому почти вплотную, с улыбкой смотрит на него, но ничего не говорит. Не знает, как именно и с чего начинать. Просто поближе разглядывает лицо своего любимого человека, шрам над бровью исследует взглядом, вспоминая детские фотки Игоря, где своеобразной молнии ещё не было, в глаза небесного цвета заглядывает и на поджатых губах останавливается. Губы эти тут же разжимаются, Гром по ним языком проходится, увлажняя, и первый начинает их диалог, говоря тихо, но понятно: — Слушай, Хазин… Однако Хазин не был бы Хазиным, если бы дал ему договорить. Вдруг ещё услышит то, что его моментально расстроит, а в этот прекрасный день ему такого добра не нужно. Хотя, судя по появившейся на лице скромной улыбки (всё ещё не похожей на ту, которой он Пчелкиной год назад улыбался, но уже хоть что-то), ничего плохого Игорь бы и не сказал. И все же Петя, осмелев от положительной реакции на свои волосы, решает свою речь произнести первым. Собирается с мыслями, шумно выдыхает и выдаёт на одном дыхании: — Гром, ты прости, что я тогда про твою бабу лишнего сказанул. Само вырвалось, вспылил чутка. Я так-то неплохой парень, просто дни иногда хуевые выпадают. Петя вновь тараторит, потому что боится мысль потерять и уйти не в ту степь, на сравнения Филиппенко с собой перейти или ещё что похуже — Пчелкину припомнить. Но Гром, кажется, и от этого монолога в шоке. Создаётся ощущение, будто всё, что льётся из петиного рта, способно его удивить. Интересно, это Петя такой долбоеб, или Игорь впечатлительный? На этот раз Игорь все же реагирует немного иначе: хоть как-то отвечает на его слова. Сначала пожимает плечами, взгляд поднимает с лица Хазина на его волосы и с полуулыбкой говорит: — Да ничего, бывает. Я даже не понял, про кого ты, потом мне Саня объяснила. Она на тебя тоже не злится. Простила его Филиппенко за грубость или нет, Петю вообще не волновало. Он даже не думал, что Гром с ней этим поделится! Но их отношения, видимо, всё-таки крепче, чем он предполагал. Это расстраивает, потому что никогда в своей жизни ему ещё не приходилось отбивать у кого-то парня. Занятого, особенно такого преданного собачьей верностью, как Игоря, увести из счастливой парочки явно не так просто. Хазин на секунду задумается бросить свою идею с подкатами и вернуться обратно к Гоше, только ему не даёт покоя внимательный взгляд Грома, который все время обращён на его волосы. Никуда он больше не смотрит, только на синие пряди у Пети на голове. И именно это напоминает ему про нездоровую любовь Грома к цветным волосам, а значит теперь он не пустое место, теперь он синее пятно в жизни будущего мента. А от синих пятен не так-то просто избавиться. Хазина это успокаивает, а в очередной раз вспыхнувшая ревность утихает. — Правда? — Петя удивленно интересуется, будто его это действительно волновало, — Как хорошо, что всё разрешилось. Я не хотел, чтобы между нами были недопонимания. — Как и я… Блять, ну нет. Ещё парочка фраз, подтверждающих, что Игорю не все равно, и Петя окончательно убедится в своих действиях. И уже перестанет каждую фразу продумывать минутами, прокручивать в голове их несостоявшиеся диалоги, размышляя над их завершением. Нет, он пойдёт в активное наступление, пока не займёт в сердце Грома особое место, которое больше ни всяким Пчелкиным, ни Филиппенко не отдаст. Но Игорь говорит, даёт понять, что Петя его волнует. Это приводит к внезапной идеи в голове Хазина, которую он спустя несколько секунд молчания озвучивает: — Гром, тут такое дело. Я заболел в первый же день и пропустил из-за этого лекции по уголовке. А ты сам знаешь, что на экзамене старый уебок до любого нюанса может доебаться, а я уже ничего не понимаю, конспекты Гоши хуй разберёшь. Ты вроде говорил, что подтянуть можешь? Игоря эта просьба только радует. Гордится собой, наверное, думает, что хороший куратор, раз к нему второкурсники постоянно приходят с вопросами и за помощью. И это в самом деле так, Петя не сомневается, но его не знания Грома волнуют, а сам Гром. Уголовное право ему, на удивление, даже нравится, и понимает он его достаточно. Просто вспомнить не смог какой-нибудь другой предмет, этот первым в голову пришёл, потому что первой парой именно уголовка и будет. — Конечно, — на лице у Игоря сверкает улыбка уже которую минуту, а Петя всё никак не может взгляд свой от неё оторвать. Неужели его мечта и правда сбылась, и теперь Гром улыбается ему? — У вас вроде сейчас должен быть разбор состава преступления? — О чем-то таком Гоша мне и пытался рассказать, да, — нагло врет, глядя прямо в глаза. С Гошей он даже не пытался обсудить учебу, она им обоим не сдалась, но признаться в этом Хазин не может. Вдруг Игорь в нем разочаруется ещё. — Я понял, Петь. Если не ошибаюсь, у тебя сегодня три пары? — спрашивает Гром и, дождавшись утвердительного кивка второкурсника, продолжает, — Тогда я буду ждать тебя сразу после у библиотеки. Говорит и уходит, на прощание вновь подарив Пете свою прекрасную скромную улыбку. А у него в голове шестеренки крутиться перестают, мыслительный процесс останавливается, потому что Игорь назвал его по имени. Игорь Гром знает его имя. Третьекурсник, по которому Петя сохнет уже год, запомнил его. Может, даже выделяет среди других. А значит, не всё потеряно. Значит, не зря он затеял эту авантюру с покраской волос, которая помогла ему окончательно осмелеть и сделать первый шаг. Широко улыбаясь Игорю в ответ, Петя почти вприпрыжку возвращается к своему месту. Он уже не видит, что третьекурсник ещё несколько секунд не сводит с него взгляда, пока не покидает аудиторию. — И грянул гром средь ясного неба, — задумчиво говорит Гоша, когда друг снова садится рядом. Всё это время он наблюдал за диалогом студентов и впервые почувствовал себя неправым и виноватым. Игорь и правда выглядит куда более заинтересованным, чем раньше, а Петя от любви скоро светиться начнёт. Может, и правда его этот план сработал, поэтому приходится пойти на уступки и извиниться, — Не злись, Педро, ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. И от тебя даже с пидорским цветом волос никуда не денусь. Гоша правую ладонь протягивает, чтобы скрепить их мир, а счастливый после первого нормального диалога с Игорем Петя, даже не задумываясь, прощает друга и пожимает его руку своей. — Ещё раз скажешь, что у меня пидорский цвет волос, и я подмешаю тебе в шампунь такой же, — скалясь и не отпуская руку друга, угрожает Хазин. — Не посмеешь. — Хочешь проверить? — на это Гоше ответить нечего, брать друга на слабо чревато последствиями, уже ни раз проверяли, поэтому он признаёт поражение, подняв обе уже свободные руки кверху. Петя победно усмехается и меняют тему, интересуясь, почему другу опять не сидится дома. Пары одна за другой пролетают моментально, слишком быстро, чтобы Петя морально успел подготовиться к встрече с Игорем. От мыслей о третьекурснике его постоянно отвлекал Гоша, в привычной манере начиная рассказывать собранные со всех курсов сплетни. А на одной лекции и отвлекаться вовсе не получалось, потому что преподаватель по любому вопросу доебывался, вынуждая следить за учебным процессом. И так, час за часом, учебный день подходит к концу. Гоша сваливает почти сразу, сославшись на какие-то важные дела, и оставляет Петю одного. — Только не трахайтесь, пожалуйста, у вас у обоих гондонов с собой нет, — напоследок говорит Гоша, подмигнув, и сбегает, едва не врезавшись в дверь аудитории по пути. Странный он какой-то. На Петю гонит, а сам мутки мутит какие-то, подозрительным чем-то занимается, о чем не удосуживается рассказать лучшему другу. Думает видимо, что, раз голова у Хазина занята Игорем, изменений в поведении друга он не заметит. Но он всё подмечает и обязательно разберётся с Гошей, когда наладит отношения с Громом. Сейчас на первом месте как раз Гром, а не лучший друг. И Петя, сложив одну-единственную тетрадь на все предметы в рюкзак, спешит к библиотеке, где его наверняка уже ждёт пунктуальный Игорь. Так и есть: третьекурсник обнаруживается на диванчике рядом с дверью в библиотеку, сидящий в полном одиночестве и крутящий в руках свою кнопочную нокиа. — Почему не заходишь? — вместо приветствия спрашивает, остановившись перед диваном. И неосознанно волосы поправляет, которые внезапно стали спадать ему на глаза. Это привлекает внимание Игоря на синие пряди, и он, как зачарованный, смотрит на них несколько секунд, только потом переводя взгляд на лицо Пети. — Оказывается, она сегодня до двух. Проблемы с персоналом какие-то, — Игорь плечами пожимает и встаёт со своего места, возвышаясь над Хазиным. Теперь его очередь голову задирать, а ещё дыхание задерживать, потому что внезапно они оказываются слишком близко. Чуть-чуть наклониться, и Петя уткнётся носом ему в грудь, — Надо аудиторию найти, где мы сесть сможем. У Игоря голос хрипловатый, низкий и завораживающий. Особенно когда он так близко, сразу в уши льётся. Петя даже не сразу понимает, что ему говорят, находясь в каком-то особом трансе. Только потом, когда Гром его за плечо хватает и указывает куда-то, он в себя приходит и вслушивается в чужие слова. Ага, аудиторию найти. Ту, на третьем этаже, где уголовку и преподают петиной группе? Да, конечно, пойдем куда хочешь, только руку не отпускай, Игорь. Вот так и держи на плече, будто приобнимая, пока до нужного места ведешь. — Ты не выспался что ли, Петь? На ходу засыпаешь, — Игорь с полуулыбкой интересуется, когда дверь аудитории открывает и вовнутрь проходит, пропуская за собой второкурсника, — Не тормози. — Сникерсни? — Петя усмехается, голову вбок наклоняет, но в ответ получает не смех, который надеялся услышать, а лишь непонимающий взгляд голубых глаз. Точно, Гром же будто из прошлого века сбежал, новых технологий не видел и телевизор вряд ли смотрит. Наверняка и слово «мем» не знает, «узбагойся» и прочие прелести интернета, с которых они с Гошей угарают не первый год, — Забей. Они садятся на первую пару, Игорь просит Петю учебник достать, чтобы наглядно объяснять ему тему, но кто в здравом уме таскает с собой учебники? Хазин точно нет. Это он и говорит, а Игорь только тяжело вздыхает в ответ, понимая, что дело пойдет чуть сложнее. Он, конечно, разбор состава преступления знает хорошо, даже на отлично, но по памяти сейчас может и не вспомнить некоторые моменты. Знал бы он, как Пете все равно на эти темы на самом деле и что ему просто хочется Игоря послушать, не парился бы так сильно, однако не знает и к объяснению подходит с особым старанием. — Состав преступления — очень важная часть уголовного права. Именно совокупность признаков, входящих в состав преступления, характеризует деяние как преступление, — начинает свою лекцию, открывая тетрадь, чтобы приступить к черчению таблиц, — Состав преступления разделяется на субъективную и объективную стороны. Объективная сторона… Дальше Хазин уже не слышит. Вернее, голос-то слышит, но смысл слов точно не понимает, задумавшись о своем. Он вслушивается в разные интонации низкого голоса Игоря. В нем чувствуется волнение, иногда — вопрос, словно он сам у себя уточняет, правильно ли говорит, а когда Гром уверен в своих словах, свой монолог он начинает рассказывать быстрее. За ним интересно наблюдать, потому что наедине у него куда больше одной хмурой эмоции и вежливой улыбки. Он живой, а еще слишком старается внятно объяснить. Может, будь Игорь преподом, Петя на учебу бы и не забивал. А еще пальцы у Грома необыкновенные. Пока карандаш держат, аккуратно вырисовывают таблицу, буквы выводят специально, чтобы понятно было, потому что почерк у Игоря кривоватый. Но карие глаза даже не смотрят на написанное, они обращены только на пальцы, огромные и наверняка шероховатые. Петя бы с радостью свою ладонь сверху положил, чтобы проверить догадки, поцеловал бы каждый палец и разбитые костяшки (когда он успевает драться?). И, наверное, никогда бы не отпускал его руку. Находясь в мыслях о чужих руках, он даже не замечает, как минут через десять Игорь начинает путаться в своей речи, чересчур часто поглядывая на Петю и теряя смысл сказанного собой же. — Петь, давай все-таки в другой день встретимся, а то еще чуть-чуть, и я точно своим уголовным правом тебя усыплю, — через время предлагает Гром, когда его второй вопрос подряд остается без ответа. Петя просто не слышит его, уставившись в одну точку. Игорь точно знает, так выглядит уставший студент, всю ночь проведший или за учебниками, или в клубе. Хазин на прилежного студента никогда похож не был, но поспать ему все же надо, такой вывод Гром и сделал. Да и сам он сконцентрироваться не может. Петя теряется от такого предложения. Он-то думал, что Игорь сейчас и вовсе откажется от этой затеи. Хазину никогда не было интересно слушать лекции, он сразу резко переключался на что-нибудь. Как и сейчас, засмотревшись на Грома. И вряд ли Игорю приятно объяснять сложную тему в пустоту. Но или он слишком хочет помочь, или слишком верит в Петю и его здравомыслие. — Да не, ты нормально рассказываешь, это я.. Ну да, ты прав, мне поспать надо, — Хазин отмахивается, улыбнувшись, — Может, завтра тогда? — Завтра так завтра. Дашь свой номер, чтобы с тобой по времени договорился? Долго не думая, Петя называет цифры, и вот еще одно из его желаний сбывается – теперь у него есть номер Грома. Игорь говорит, что он может писать ему в любой день и любое время, если вдруг возникнут вопросы по теории, но пишет первым сам. Пишет через минут тридцать, видимо, как домой приходит и сверяется с расписанием занятий, которое еще не успел выучить. Для Пети это кажется слишком нереальным, он еще будучи первокурсником для себя решил, что все его фантазии останутся фантазиями. Пока не наступил новый учебный год, с первого же дня перевернувший его жизнь на сто восемьдесят градусов. Теперь Игорь, назначающий ему встречу, пусть и по учебе, а не из собственного интереса, – реальность. Хазину требуется еще несколько минут разглядывания экрана, чтобы поверить в это. Может, думается ему, он слишком помешался на Громе, сделав его своей главной причиной и учиться, и вообще выходить из дома. “Не сотвори себе кумира” – так, вроде, говорится в Библии, а Петя сотворил. А как иначе? Игорь же идеальный, от внешности до уровня ай-кью, за год, что он его знает, за ним не числилось ни одного косяка. Про всех в академии ходят мерзкие слухи, но не про Грома. И даже с ним, с Петей, который не побоялся оскорбить его девушку, Игорь ведет себя нормально, почти как с хорошим приятелем. Хазин не может не восхищаться им и старается не облажаться.