Руководство для чайников

— Ты снова за своё?! — ругается низкорослый парень. Он то и дело буйствует, взмахивая своими маленькими ручонками вверх-вниз. До Кенсу, ну или Главная Мамуля страны, решил, что вопить в десять часов вечера на всю улицу — штука нужная, а ещё нужнее отговорить одного карамельного дурака от его затеи. — Я говорил тебе больше не думать о гонках?! — он переваливается с ноги на ногу, злясь и хмурясь. Лухан, что прямо перед ним, умиляется агрессивному тону и активно соглашается со всем сказанным. Если ты не гонщик, то соваться на мотогонки не стоит от слова «тебе жить надоело?». До ёжится, мечтая придушить этого рогатого. Видимо, родные копыта мальчику жмут, и хочется ему два колеса меж ног да гашетку до упора, чтоб нестись, не думая ни о чём. — Ты совсем безмозглый, да? — лупит себя по лицу Кенсу. — Гони эту чертову адскую коляску домой, пока инвалидом не остался. Лухан хмурится и смотрит на него. Что-то больно колит около сердца, но душевные страдания высылаются, равно как и друг. Лу с дрифтом разворачивается на своём старом мотоцикле, годов, о которых ни он, ни Кенсу не слышали и навряд ли подозревали, что такие (года, конечно) бывали. И уносится, гремя своим еле живым чудом на всю округу, оставляя за собой пыльный шлейф, из-за которого старший кашляет, мысленно матеря всё живое. — Руководство для чайников запишет тебя как печальный опыт, — шипит Кенсу и ступает с крыльца своего дома. Ночка обещает быть зажигательной: автобусы на место гонок скоро перестанут ходить, а у До даже велосипеда не имеется. Какой чёрт Лухана потащил на гонки, он сам не знает, но кажется вот-вот раскроет это в своей юной душонке. Лухан — юноша с большой и очень дорогой мечтой, решил попытать счастье на местной сходке мотоциклистов-любителей. За прохождение трассы в местном парке выставили круглую сумму, на которую он смог бы купить себе новый мотоцикл. Дело за малым, ему надо обойти девяносто восемь участников на дистанции в десять километров. Готовился ли этот закос на Бибера? Навряд ли. Смотрел ли он местность? Не думаю. Кенсу и Лухан знакомы примерно с переезда китайца, но они виделись и до этого, когда Лу, будучи еще школьником, приезжал на каникулы к бабушке и дедушке в Корею. Парнишка достаточно туго говорил по-корейски, когда только переехал, виной всему китайское начало. Китайцу сложно давался корейский язык, оттого коротышка, чьё имя, кстати, тоже на "К", усердно трудился, помогая ему с языком по скидке — всего за просто так. Поэтому Лухан уже может разговаривать не как дурачок. Хотя До не был счастлив, что обучил друга языку, так как теперь он слушал трёп о мотоциклах в три раза больше. Ну, это всего лишь заскоки? Может быть? Не точно, да? Хань паркуется на стоянке рядом со стартом, на что тут же получает кучу удивленных взглядов и «Парковка для зрителей вообще-то не тут, а... ты гонятся? Ну, ни пуха.» в придачу. Они почти в голос смеются, едва отойдя от бедолаги, но он настроен решительно. Все «против» благополучно посланы в причинное место, а «за» возведены в абсолют. Никакая зараза сейчас не способна заставить парня отказаться от его решения. Лухан смело шагает к палатке регистрации и под очередной смешок подаёт заявку, — до гонок не допущен, — отрезает организатор и машет рукой, отгоняя парня, чтобы не мешал принимать остальных участников. — Что? Почему? — Лу насильно втискивается обратно. — Защита твоя где? Гонщик должен быть одет в полную защиту, а у тебя шлем даже без козырька. Кто спасет твое дохленькое тело от травм? Сам Ангел-хранитель? Слушай, не смеши людей, проваливай скорее. Опешивший Хань был мягко вытолкнут кем-то из стаффа и выведен из палатки. Злясь на свою глупость, он пнул воздух и отшвырнул шлем, как попрыгунчик, отскочивший кому-то в ноги. В ответ зашипели и заругались, и юноша встревоженно повернул голову. Перед ним стоял невысокий парень, полностью экипированный. Он поднял шлем и протянул его Лухану. — Ты приехал участвовать в гонках в таком виде? — послышался голос из-под шлема, на что Хань, подходя ближе, сначала скривился, а потом отпрыгнул, когда парень громче переспросил. — Да. Меня не допустили, я первый раз вообще-то... — фыркнул Лу. — Тогда, хм-м... — парень не подумал снять шлем, но повертел головой и наклонился к юноше, — у меня есть запасной комплект, могу одолжить тебе его. Я взял не тот рюкзак с собой на гонки. В нужном была моя еда, а в этом — другой комплект защиты, — он заметно смущался и объяснялся как-то по-доброму. Это показалось Ханю очень знакомым. Голос под шлемом был приглушен, но звонкость не терял. — Зачем ты мне-, — его тут же перебивают. — Не знаю, понравился. Мне жаль, что ты не можешь выступить из-за такого пустяка. У Ханя глаза засверкали, словно ему только что не экипировку одолжили, а целый мотоцикл подарили. Да, Лухан был болен мотоциклами с детства, но от чего-то мало что в них понимал. Незнакомец резко развернулся, улепетывая в сторону палаток участников, и китаец неохотно двинулся за ним, будто бы его поманили конфеткой около черной затонированной машины, обещая ещё больше, если малыш Лулу залезет в открытую дверцу. И чёрт, конфетка выглядит вкусной, поэтому Хань стоит в ожидании незнакомца. Тот вприпрыжку выбегает к юноше, всучивая в его руки рюкзак. — Подходи после гонок сюда же. Ну или на крайний случай оставь у организаторов, я вернусь и заберу. Ладно, удачи, — парень, кстати, по-прежнему в шлеме, махнув рукой, развернулся назад и снова втопил, скрываясь где-то между палаток. — Постой! — парень не обернулся, и Лу хотел было ещё раз крикнуть, но вряд ли бы незнакомец его услышал. Лухана осенило, что стоит поспешить на регистрацию. Он в миг переоделся в защиту. Она села нормально, хоть и болталась слегка, но это не помешало пройти регистрацию. Парню выдали пропуск, и он резво направился за своим мотоциклом. После ему указали место, где можно оставить вещи, и Хань побрёл в сторону указанной палатки. Хвала покрышкам, он теперь знал, куда ушёл тот незнакомец. Лу разглядел его, когда тот бегал вокруг мотоцикла вместе с ещё каким-то парнем. Китайцу в глаза не бросилось, но друг незнакомца отчего-то тоже закутан был так, что только глаза-щёлки глядели через такую же щель, комично выделяя парня среди других помощников и участников. — Эй! — Лухан крикнул парням, подкатывая свой еле живой мотоцикл. Парень в маске знатно офигел, завидев бедное двухколесное чудо крашенного китайца. — Мать моя... — заговорил второй незнакомец. Парень был выше, чем палатка, оттого и тёрся макушкой о потолок, едва ли не прорывая ткань импровизированной крыши. — Да чтоб меня гаечным ключом изнасиловали, как это чудо ещё на колесах держится? — его голос тоже кажется знакомым, такой тяжёлый и низкий, но юноша не припомнит, чей он. Лухан, будто глупый ребенок, который не хочет ничего слышать. Высказывания сильно задевают за живое, но он старается их игнорировать, словно мошек назойливых, отгоняет слово за словом. — Ой, привет, вижу ты прошёл, — отзывается парень в шлеме. Было слышно, что он широко улыбается, да так, что даже не по себе как-то. — Ты сказал, что еду дома забыл. Вот, — китаец тянет рюкзак вперёд, пользуясь минутным спокойствием суетящихся ребят, — там мой ужин. Это все, чем я могу тебя отблагодарить. Шпала сгибается пополам от смеха, падая камнем на землю, — это что за перфоманс? — Э-э... — парень оглядывается на помощника, Хань сквозь защиту ловит чужое смущение. Незнакомец стягивает шлем с головы. Взору открывается красивый и миловидный парень, он поправляет тёмные волосы, а затем трёт щеку. Лу слишком усердно разглядывает почему-то очень знакомую внешность парня, но вспомнить его не может. — Не обращай внимание, мой друг немного идиот, и еда у нас есть. Он ржёт просто от тупости своей, — парень кидает в смеющегося на земле друга шлем. Тот, как в фильме, ловит его и садится на траве, вопросительно смотря на темноволосого юношу. — Слушай, нахер ты шлем снял? Не боишься, что узнают? — захихикав, выдаёт длинный парень. На земле он выглядит безопаснее, Лу теперь даже не зажимается при виде этого высоченного. — Ты больной, что ли? — незнакомец натягивает капюшон на голову, боязливо осматриваясь, и склоняется ближе к Лухану, почти на ухо шепча, — пожалуйста, никому не говори, что видел меня тут, ясно? Лухан хмурится, не понимая смысл слов парня, — а ты..? Ты кто? Длинный снова бурит головой землю от смеха, на что незнакомец пинает ботинком этого орущего жирафа, вмиг затыкая его, — вот баклан-то тупой, сними с него маску, тут бы уже набежали. Незнакомец закатывает глаза, махнув рукой на шпалу, и снова смотрит на китайца: — Ну и хорошо, что ты не понял. Спасибо, что подумал обо мне, но оставь себе, проголодаешься после гонки. О, кстати-, — около старта загалдели люди, перебивая парня. — Просим всех участников подъехать к старту... — О нет, давай, удачи! — незнакомец выуживает шлем из чужих рук и натягивает его на себя. Он хлопает по плечу Лухана, вмиг залезает на мотоцикл, тут же заводя его, и резко трогается с места, осыпая травой из-под колес парней. — Слышь! — злится уже длинный, наконец вернувшись в нормальное положение. Он стряхивает грязь со штанов и поворачивается к юноше. — А ты, что забыл тут на таком мотоцикле? Каком мотоцикле? Хань смотрит на свой байк. Ну да, рухлядь? Постой... Китаец хотел, было дело, повернуться к парню, но того и след простыл. Он решает не медлить, тоже надевая шлем и усаживаясь на байк, и подъезжает к линии старта.