Орлиная Буря

Мэттью сидел на краю своей кровати, сжимая в руках помятую фотографию своего старшего брата Джеймса. Залитые слезами глаза не отрывались от улыбки, которая была зафиксирована на лице брата на этой фотографии. Парень был одет в костюм звездочёта: конусовидная шляпа и плащ. — Прости меня, Джеймс. — шептал Мэттью, чувствуя, как пустота и вина разъедают его изнутри. — Я никогда не хотел тебя потерять. Это всё моя вина. В его голове всплывали воспоминания о том ужасном дне, когда Джеймс погиб. Парень очень сильно любил смотреть на звёзды и рассматривать созвездия. В один из таких дней они отправились заброшенное здание. Им нужно было пробраться на крышу, чтобы посмотреть на небо, ведь сегодня был лучше всего виден марс. Этим зданием оказалось заброшенное депо с вагонами. Джеймс вёл Мэттью через всё здание и в один момент спросил у него, есть ли идеи, как попасть на крышу. Мэттью посмотрел по сторонам и сказал, что не знает. Тогда в его голову взбрела ужасная мысль: подняться на вагон, чтобы осмотреться. Мэттью поднялся первым и поднял за собой Джеймса. — Видишь что-то? — Нет. — Слушай, а вот там не вентиляционный люк? — сказал Джеймс. — Он. Но ты насмотрелся что ли фильмов? Через вентиляцию не пролезть. Тем более высоко… Я боюсь. — Ладно… — С досадой отметил парень. Мэттью повернулся и уже планировал спускаться, как заметил, что Джеймс разбежался и прыгнул на другой вагон. — Ты чего делаешь? — Хочу посмотреть, может там всё-таки больше вентиляция. — Спускайс… Мэттью не успел договорить, как увидел, что во время прыжка до вентиляции Джеймс оступился и потерял равновесие, стремительно полетев вниз. Мэттью оглох на несколько минут, он слышал, только стук своего сердца. Теперь, в этот момент, Мэттью понимал, что он совершил страшную ошибку. Он должен был быть с Джеймсом, отговорить его. Но страх высоты победил его, и теперь он не мог просто забыть об этом. В тот день маленький Мэттью, оцепенел от ужаса, он не знал, что делать. Он не стал звать никого на помощь, поэтому просто ждал, когда брат встанет. Но он не встал ни через час, ни через два. Проснулся Мэттью от того, что его нашёл охранник. — Что случилось? — Тут же спросил он. — Он упал. — Откуда? — От туда. — Показал Мэттью пальцем. — А вы не сможете нас провести на крышу, посмотреть на затмение? Слезы текли по его щекам, капали на фотографию Джеймса, как будто его брат был здесь, слышал его и простил его. Но Мэттью знал, что ни одна из его слез не сможет вернуть Джеймса обратно. — Прости меня, Джеймс, если бы я тогда ушёл за помощью, может быть ты… — повторял Мэттью снова и снова. — Я буду жить со своим проклятием до конца своих дней. Но обещаю, что буду выполнять твои мечты и желания. Я буду делать все, чтобы искупить свою вину. Прости меня… Сердце Мэттью было разбито, но он знал, что исповедь не принесет облегчения его душе. Он должен будет прожить с этой виной до конца своих дней. Ему пришлось полюбить астрономию и астрологию. Отличительной чертой брата был шрам, оставленный утюгом в одном из детдомов: розовый треугольник под глазом. В память брату, Мэттью набил себе тату с этим родимым пятном. Может он и мог продолжить жить дальше, как и жил, но каждый раз, когда он не смотрел на ночное небо, когда он не открывал атлас, не читал информацию о звёздах, ему ночью в кошмарах снился момент смерти брата, а потом и он сам, говорящий, что разочарован в нём. Несколько раз он побеждал в олимпиадах по астрономии, но дальше академии никуда не уезжал. Он со смехом вспоминает день, когда приходилось с учителем сидеть в кабинете Мэйсона. — Вы понимаете, что он набрал максимум? Ему нужно ехать в другой дистрикт, чтобы поучаствовать в следующем этапе. — Как вы это себе представляете? — С усмешкой говорил Мэйсон. — С кем я должен отправить его? Вы готовы ехать с ним? — Что вы?! А если… — Учитель наклонился и прошептал. — Он же мутант. Всякое может случиться. — Я это понимаю. Но кто же, если не вы? — А вы не можете? — Вы хотите, чтобы я бросил всю академию, в том числе и остальных орлят, чтобы съездить на олимпиаду? Не помешают ли такие поездки тренировочному процессу? Понимаете, у нас академия разделена на две части. Одна часть это просто умные дети, которых вы видите каждый день, а другая мои орлята. Если у детей задача просто поступить, то у большинства орлят задача попасть в сборную. Для них спорт важнее. — Как может быть какая-то дурость важнее знаний? — Вы наверно считаете, что возраст делает вас выше надо мной, но прошу помните, что я тут на руководящей должности. Мэттью, ты сам что бы хотел? Поехать или остаться тут? — Остаться. Выигрыш в олимпиаде даст мне столько же денег, сколько и зарплата за месяц… Но тогда я скорее всего вылечу из состава, а потом дальнейшая моя зарплата будет меньше. — Вы бы сначала посоветовались с ним, прежде чем мне претензии предъявлять. — Сказал Мэйсон. — Он действует под состоянием аффекта! Вы надавили на него. — Уважаемый. Вы просто хотите заработать денег за его победу. Так ведь? Вместо этого лучше бы учили других детей. Как я знаю прямо сейчас у Мэттью идёт алгебра, а у вас урок в девятом классе. Причём в проблемном. — Уже уходим. — Мэттью, останься на немного. — Ладно. Учитель вышел бормоча что-то себе под нос. — Действительно не хочешь? Я могу тебя отвезти, если ты стремился к этому и это важно. — Нет, не хочу. Вы же знаете почему я вообще с астрономией… — Знаю-знаю. Всё так же мучают кошмары? Мэттью кивнул. — Почему ты с парнями не общаешься? — Общаюсь… — Ты общаешься только с Рубеном мне кажется только по учёбе. — Иногда в паре, когда работаем общаемся… — Мэттью, волейбол — командная игра. У тебя хорошо получается, но ты замкнут в себе, из-за чего не можешь и раскрыть весь свой потенциал. Тем более твои мысли и кошмары в один момент сведут тебя с ума. Я же точно такой был, но у меня был друг поэтому я и живу отлично. — Я постараюсь. — Всё, можешь идти. Начать общаться с другими было сложно, но он всё-таки смог сдружиться с Джоном и Рубеном. А на вечеринке и с Вильямом нашёл общий язык. Нужно было поддерживать связь, поэтому он согласился поехать. «Сегодня отлично виден марс. Прям как в тот день…» — Подумал Мэттью. Под спокойную музыку он задремал. Ему снова снился брат. Он стоял впереди, как сам он находится в густой темноте далеко от него. «Снова кошмар?» — Подумал он. Мэттью решил подойти к нему, чтобы побыстрее закончить кошмар. По дороге к нему он ощутил дичайшую боль по всему телу и упал, заплакав. Мэттью никогда не чувствовал боль в осознанных снах. «Что-то странное.» — Подумал он, но пошёл вперёд. Подойдя к брату, в комнате стало светло. — Привет, братец. Как же ты вырос! — Сказал он с улыбкой. Но Мэттью не улыбался, сон не шёл по обычному сценарию. — Что-то не так? — Нет-нет всё нормально. — Ты занимаешься астрономией? Круто, что продолжил моё дело. Ему очень сильно не нравилось это, обычно брат во сне знал, что Мэттью изучает астрономию. — Я же сказал тебе бежим вместе, а не уходи навсегда. — Сказал парень и протянул руку. Мэттью огляделся по сторонам. Всё вокруг напоминало его старый центр. Даже птицы щебетали также. Он ущипнул себя и не проснулся. «Я что спал всё это время?» — Подумал он, а потом взял за руку брата и пошёл с ним.