"Ненавистный переулок"
30 июля 2022 г. в 22:44
С неба сыпался ненавистный для Эдварда снег, покрывая белоснежными хлопьями крыши домов и городские дороги. Ветер и мороз щекотал его покрасневший кончик носа. Тот незамедлительно чихал, начиная проклинать все на этом свете. Ему не хотелось ненароком заболеть. Зачем лишние хлопоты доктору Джекилу? Верно, они не нужны, поэтому, пускай развлекается со своим дорогим нотариусом. Точно. Эдвард успел забыть о существовании бородатого мужчины – доктора Лэньона. Если врач решит явиться в особняк Генри, то Святая троица снова в сборе, как в старые добрые времена. Его очень редко можно увидеть в гостях у филантропа, уж очень он занятой человек, и не бывает минуты свободного времени. Хайду это напомнило создателя, ведь последний тоже был чересчур занятым, а освобождался вечером, если ни ночью, направляясь прямиком в кровать. В разговорах с проектом, он старался не упоминать своего приятеля, наверное, чтобы не злить собеседника. Между мужчинами среднего возраста часто случаются ссоры, даже по нелепой ерунде. Такое не радовало черноволосого, наоборот, выворачивало наизнанку от злобы.
Когда он находился поблизости, то невозмутимые голоса и ворчание доходили до ушей. Ладони невольно сжимались в кулаки, и острые коготки вонзались в бледную кожу, украшая ее свежими царапинами и алыми капельками. Человек маленького роста с трудом сдерживал желание врезать бородатому по лицу, но своим неожиданным появлением, лишь нарушит обещание. Это огорчит Генри и он упадет в его глазах, более не заслуживая доверия. Такого темноволосый чертёнок не хотел и не желал, поэтому отыгрывал свою злость на вещах, которые были не пригодны к использованию, потеряли свою актуальность и пользу. Немного помогало, но всё же лучше замахнуться на обидчика и заставить его испугаться, поджать уши и убежать прочь в свою нору, как трусливый зайчик.
Молодой человек предлагал послать седого куда подальше, но Джекил наотрез отказывался, говоря, что не может этого сделать. Добрейший человек Лондона, учёный, филантроп, совершает хорошие поступки, все дела. Как такому ходячему ангелочку послать своего давнего друга, которого знает со времён студенческой жизни?
Все же, несмотря на ссоры и ругань, которые иногда могли затихнуть с помощью Аттерсона, доктор Лэньон навещал Джекила. Хайду же оставалось не показываться и тихо сидеть в комнате. Он с нетерпением ждал, когда же к нему вернётся любимый учёный. Ходил из стороны в сторону, рассматривал реактивы и прочие вещи, дабы немного себя позабавить, пока Генри проводит время со своими сверстниками.
— Дурак, нужно было остаться дома, а не сбегать в такую отвратительную погоду. Бр-р-р… Ещё и холодно. — бубнил себе под нос замёрзших Эдвард, ускоряя шаг ходьбы, чтобы немного согреться.
Он до сих пор злился и тихо скулил от обиды. Было непривычно видеть, что Генри такой любезный с мистером Аттерсоном. Перед глазами была картина, как учёный добродушно общается с гостем, предлагает вкусности и сам готов их принести, не тревожа Пула и остальных слуг. Хайд прекрасно понимал, что доктор с нотариусом давние друзья, но... Всё равно была доля ревности, как бы её не хотели отрицать и скрыть. Раньше такого не наблюдалось, а сейчас неожиданно появилось неизвестное для него чувство. К тому же, возник страх того, что филантроп забудет о своём проекте и не захочет с ним иметь никакого дела. Как говорится - живи, Хайд, как тебе вздумается, и лучше забудь дорогу домой. В разум снова въелась ужасная фраза, которую он сам же и придумал - "ты никому не нужен, и доктору Джекилу тем более". Проговаривал ее вновь и вновь, не догадываясь, что такими мыслями лишь накручивал и доводил себя до нытья ещё больше.
В очередной раз шмыгнув носом и зарычав, Эдвард спрятал ладони в карманы пальто, не замечая проходящий навстречу людей. Миловидные парочки, держащие друг друга за руки и звонко смеясь от всего, чего увидят на улице. Сначала они заметили пушистого котика, а следом и заводную собачку на поводке. Она задорно бегала вокруг хозяина и поднимала лапки вверх, намекая, чтобы её одарили лаской и внимание. Увидев это, Хайд непроизвольно вспомнил себя, ведь тоже, порой, так себя вёл перед создателем, надеясь получить хоть каплю малейшего внимания. В ответ же он мог получить лишь тишину и игнорирование, как бы грустно после этого не было. Глотнет комок обиды и боли, будто отпил самого дешёвого пойла в центральном пабе Лондона – отвратительное на вкус. Ночью будет горевать от своей глупой и наивной влюблённости к доктору Джекилу, слизывая с щёк крупные соленые капли. К тонким розоватым губам прикоснётся край бокала с полусладким вином, одаривая страдальца поддержкой и успокоением. Жидкость поможет наполнить пустоту внутри мистера Хайда, но этого будет недостаточно, заставляя взять ещё одну бутылку.
— Ах, дорогой Аттерсон, как я рад тебя видеть! Тьфу, отвратительно. Обнимись с ним ещё да поцелуйся. — злобно прошипел сквозь сжатые острые зубы. — А как я прихожу, то принеси, подай, иди нахуй, не мешай. Бывает редко, но все равно неприятно.
Хайд откашлялся и плюнул в сторону снежного кома, складывая пальцы в замок и прижимая к щеке. Он чуть склонил голову в бок и старался сделать максимально похожий бархатный голос доктора Джекила, продолжая идти в неизвестную сторону.
— Ой, Габриель, а у меня миндальный торт завалялся. Случайно не будешь? А то мне не с кем его разделить. В одну харю мне есть не хочется. Да совесть не позволит. Я же самый хороший в этом городе, как же не поделиться с другом. Разделить с мистером Хайдом? А кто это? Не знаю таких, дорогой. А, так ты про Эдварда? Того злобного гнома? Ох, какой я старенький, совсем позабыл про свое ходячее бедствие. Опять убежал очередной прилавок уничтожать да девочек с ног сшибать. Его любимые занятия. Чтоб он сквозь землю прова-... Блять!
Грохот. Нецензурная лексика с уст Эдварда до жути напугала проходящую мимо пожилую женщину, кой мигом убежала прочь. Молодой человек болезненно прогудел и сел на зад, хватая себя голову.
— Накаркал, полудурок. — он прошипел, проверяя, разбил ли себе затылок.
Нет. Чудно, но голова всё равно дьявольски болит. Ничего удивительного - гололёд, засыпанный свежим снегом. Каждый день люди с таким встречаются, ломая себе кисти рук, расшибая лоб и челюсть от неудачных падений. Если бы упал кто-то другой, то чертёнок бы с радостью посмеялся. Это смогло бы поднять ему настроение. Но сейчас ему совсем не смешно. Хорошо, что никто не увидел этот инцидент, ну кроме старушки. Он решил, что у этой старомодной курицы память, как у рыбки - 3 секунды. Сразу забудет, что перед ее глазами смачно упал черноволосый молодой человек и ярко выразил эмоции. Кое-как поднявшись и отряхнувшись, он продолжил свой путь, в очередной раз чихнув.
Эдвард немного запаниковал, когда свернул в неведомый переулок. Пройдя пару шагов, он и вовсе оказался непонятно где: ни фонарей, ни людей, ни бездомных собак с дворовыми кошками. Никого. Нет, животные нашлись, но исхудавшие от голода, истощённый и бродящие в неизвестное направление. В треснутых окнах горел еле уловимый свет свечи. Некоторые стекла были целы, хоть и не показывали признаки жизни. Жильцы дома спали в своих постелях и готовились к новому дню, которое не могло предвещать ничего хорошего и радостного. Простое существование, медленно и мучительно приближающее к голодной смерти или от туберкулёза.
Молодой человек здесь впервые, и это место стало ему не по нраву. Появилось желание поскорее выйти отсюда и забыть проклятый переулок. Подул сильный ветер и чёрные, как смоль, волосы летели в его покрасневшее от кусачего мороза лицо. Тот взбесился и зарычал, пиная первый попавшийся под ногами камень. Попал в стенку жилого дома, глухо ударившись и сразу падая на землю. Злость отошла, но мигом вернулась, так как неподалёку отозвался детский лепет и смех.
Повернул голову в сторону надоедливого звука, и взор наткнулся на бедно одетых мальчишек. Кашель одного из них свидетельствовал о его скорой кончине, ведь у родителей вряд ли найдутся средства на лекарства и тем более на профессионального врача. Бедолаге остаётся лишь верить, что смерть будет недолгой и быстрой. Эдвард задавался вопросом, - какого дьявола эти оборванцы здесь ходят, и в такое позднее время? Хотят найти смерть на свою голову? Мальчишке с ужасным кашлем точно не помешает, меньше будет мучаться. Два мальчика, увидев мужчину в дорогом пальто, стали изучающее рассматривать и хлопать глазами. Не каждый день увидишь статного человека в бедном районе. Они начали перешептываться, и Хайд толком ничего не может расслышать. Не помешало бы ему время узнать, неизвестно, сколько прошло после выхода из особняка Джекила. Низкорослый замерз и захотел вернуться, наверное, мистер Аттерсон уже ушел. Вряд ли у отпрысков будут карманные часы, и смысла спрашивать не было.
Больше делать в этом переулке нечего. Шаг за шагом, и приближается конец ненавистного для Хайда переулка. Снег продолжал скрываться и посыпать плечи, макушку человека маленького роста, будто это была сахарная пудра, а сам идущий – сдобной булочкой. Но по цвету волос, эта булочка слегка подгорела, и кондитер пытается это исправить сахарной посыпкой, но всё безуспешно. Эдвард, в который раз, стряхивает со своего тела снежинки.
Чертенок почувствовал, что его преследуют. Ни один человек, а двое мужчин. Как на зло, в кармане не оказалось складного ножа или камней, дабы с их помощью себя защитить. Можно сбегать в паб и купить бутылку дешёвого вина, но денег с собой не было. Карманы пальто пусты – это было впервой для мистера Хайда.
— Молодой человек, — начал говорить тот, чей рост был выше идущего рядом. — вам подсказать сколько времени?
Время? Было бы славно, но тогда зачем преследовать? Эдвард не решился сбавлять шаг и осторожно глянул на мужчин.
— Ну и сколько?
— Почти полночь. — он прибавил скорости, а следом и его попутчик. — Не страшно гулять одному в такое время?
Твою мать – попал. Пронеслось в мыслях проекта доктора Джекила, который уже готов бежать. Ни ножа, ни денег. Ничего. Так ещё и мужланы прицепились. Не зря для чертёнка переулок вызвал негативные эмоции, потому что попадаются по пути такие индивиды, желающие подсказать время. Он не успел свернуть в другой переулок, как резким захватом его взяли за черные локоны. Молодой человек вскрикнул и зашипел, когтями вцепляясь в руку человека, осмелевший подойти к чёрту. Острые когти быстро расцарапали ладонь. Волосы сразу же отпустили, и проект Джекила собрался скрыться, но ему не дали этого сделать. Другой схватил низкорослого за шкирку и бросил на землю, пиная в бедро. Хайд прошипел и попытался встать, но нога нападающего нажала на грудную клетку. Совсем немного, и она сломается. Кости вонзятся во внутренние органы, заставляя Эдварда умирать в муках от кровотечения. Проект ученого начал по-настоящему жалеть, что не взял с собой нож или стекло, да даже пустая бутылка из под выпивки была бы к месту. Хоть эти два ублюдка и выше, но был процент с ними справиться, хотя бы одного заглушить ударом по голове. Другой, при виде такого, сразу убежит.
— Падаль! — вскрикнул мужчина, чья рука теперь в крови от острых когтей. — Чтоб ты сдох!
Последовал следующий удар, но уже прилетел по лицу, метко попадая по переносице. Кровь хлынула ручьем, стекая вниз к подбородку и мелкими каплями падая на холодный снег. Черноволосый рефлекторно закашлял, и отвернулся, молясь, чтобы эта пытка поскорее закончилась. В глазах Эдварда потемнело от невыносимой головной боли, но новый пинок не заставлял себя долго ждать. Одновременный удар в бок с одной стороны, а с другой в живот, и с уст мистера Хайда донесся отчаянный стон.
— Заткнись! — подошва ботинка попала снова по лицу, в очередной раз, разбивая нос и губы.
Этот ад не прекращался. Пинки с разных сторон наносили увечья молодому человека. Человек маленького роста потерял надежду, что сможет убежать и оставить себя без телесных травм. С края глаза скатилась одиночная слеза, и медленно сползла вниз. Страдалец сейчас снова один. Давился кровью из носа. Сдерживал свои слезы и крики… Молчание. Неожиданно прекратились удары, лишь белоснежные хлопья не переставали сваливаться с небес. Мистер Хайд приоткрыл глаза, не веря, что мучения подошли к концу, и мужчины решили уйти. Все ещё темно. Ничего не видно, будто обладатель глаз полностью ослеп и больше ничего не увидит. Не сможет найти дорогу домой, где тепло, уютно и, наверное, терпеливо ждал создатель – доктор Джекил.
Появился светлый силуэт, напоминающий одеяние ученого. Его блондинистые волосы, светлая кожа и пиджак. При виде него думаешь, что явился ангел, который с высока за тобой наблюдал и ждал, когда же ты дойдешь до конечной – смерти. Черноволосый смирился, что его история пошла к концу, и он попадет в ад за свои совершенные грехи. Силуэт стал более чётче.
— Генри… — прошептал разбитыми губами Эдвард, понимая, что это лишь плод воображения, и рядом доктора нет.
Снова один. Снег засыпал тело Хайда, словно одеялом, но оно было холодным и мокрым, лишь ухудшая состояние. Молодой человек через силу поднялся на ноги, придерживаясь за холодную стену кирпича. Резкая боль по всему телу, и он взвыл. Губы сжались в тонкую полоску, сдерживая новый поток слез. Сколько им ещё можно идти? Это выводило черноволосого из себя, хоть на злобу уже не было моральных сил. Настолько он ненавидел свои слезы и слабость. Во рту привкус крови, голова трещит и телу становится очень холодно. Пальто, подаренное Джекилом не спасало от мороза, но где-то в глубине души Эдвард был благодарен такому знаку внимания и заботы. Он относился к этой одежде внимательно, стараясь нигде не порвать, не зацепить. Если и оставались грязные следы, то немедленно их удалял, дабы пальто осталось как новенькое. Не хотелось видеть расстроенного ученого, который усердно старался над подарком. Неторопливым шагом, Эдвард стал возвращаться в особняк Генри.
Дорога выдалась тяжёлой, и Хайд с грохотом вошёл в дом. На часах приближался второй час ночи. Слуги и владелец особняка лежали в своих кроватях и видели десятый сон. Холодные и испачканные кровью щеки ощутили тепло, и они начали потихоньку отогреваться.
— Твою мать... Я дошел.
Голос мистера Хайда дрожал от холода. Он прикоснулся спиной к двери и старался удержаться на ватных ногах, дабы не сползти вниз. Ему осталось лишь налить теплую ванную и обработать раны. Все. Более Эдвард не желал. Тело не хотело двигаться, и проект Генри с трудом сделал новый шаг. Хотя бы дойти до кухни, наверняка, там будет аптечка с ватой, бинтом и перекисью. Черноволосый не хотел никого будить и тихо передвигался, как это было раньше. Взял, что тебе нужно и ушел, не создавая лишнего шороха, да громких звуков. Проходит мимо спальни ученого и невольно поджимает губы. Стоит ли заглянуть? Ведь ничего страшного уже точно не будет. Хайда уже жестоко избили и чуть не лишили жизни. Взвесив в голове кучу вариантов, черноволосый выбрал тот, что Генри сейчас сладко спит и не подозревает о возвращении проекта. Открыл дверь и боязливо заглянул внутрь. Темно, тихо, да и постель кажется пустой. Набравшись храбрости, молодой человек подошёл к кровати, и убедился, что в ней нет доктора.
— И где же он?
Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Вряд ли Генри в такой час решил прогуляться и подышать свежим воздухом. На кухне горел свет, наверное, учёный там. Эдвард не стал строить догадки, и молча переступил порог. Будет, что будет, уже не важно. Как оказалось, там был филантроп, упираясь ладонями в столешницу.