Точка невозврата

Она стояла перед родительским домом как несколько лет назад. В ее сердце больше не было той тоски, с которой она уходила из дома. Больше не охватывала дрожь от неизвестности, от сомнении в Омере и судьбе той, кого она носила под сердцем. Хазан давно выбрала свой путь, и будет следовать до конца. Хазан зажмурила глаза, никак не осмеливаясь постучаться в дверь. Как ее встретят спустя четыре года? Ждали ли ее? Ей было тяжело расставаться, отпускать, но она смогла выбраться из той ямы, куда привёл ее сам Ягыз Эгемен. Научилась дышать полной грудью, не переживать насчёт завтрашнего дня и она знала, что скоро встретит новый рассвет вместе с Босфором. Впервые за долгое время, она улыбнулась самой себе, не осознавая, что за дверью даже не догадываясь, ждёт ее любимая семья. Принимая в глубине сердца, что ни одно событие в ее жизни не сможет украсть у неё самое сокровенное, что может быть у каждого — человечность. Несколько коротких звонков, Хазан уже слышала приближающие шаги. Еще вздох и она встретится со своей семьей, которую не видела уже четыре года. За это время многое случилось, со многим смирились, пытались вернуть потерянное время. Теперь все в прошлом. Перед ней распахнулась дверь, встречая удивленное лицо своей матери, которая не могла предположить о встречи с дочерью. Фазилет сжала губы, руки опустились, роняя кухонное полотенце на пол. — Мама, — тихо прошептала Хазан, боясь произнести вслух. — Дочка, — ее голос задрожал. — Моя дочка! Это было то, в чем, несомненно, нуждалась Хазан. Не упреки со стороны матери и бесконечные ссоры. Осознавать, что тебя любят, а мать, а с которой всегда были разногласия, наконец, обнимает тебя искренне. — Моя девочка, ты здесь, — гладила Фазилет лицо своей дочери. — Моя Хазан, ты здесь.. — Я здесь, — дрожащим голосом ответила она, крепко обнимая мать за шею. — Я очень скучала.. Хазан вспомнила слезы Фазилет, когда она покидала дом. Уходя, те лишились дочери, но Хазан точно знала, что это правильный поступок. Так будет безопасно. Все будут в безопасности. Первое время было тяжело привыкнуть к отсутствию родительного дома, смеха за столом и долгие беседы. Не вздыхать утром запах вкусного завтрака, не пожелать доброго утра. Хазан лишила себя возможности быть с семьей, растоптав свое желание, находится вместе с ними. Она выбрала непростую дорогу, но с полной уверенностью в том, что угрозы больше не будет. — Хазан.. Этот голос она узнала бы из тысячи, потому, что в этом обращении были всевозможные чувства. Любовь, что передавалась от отца к дочери. Хазан повернула голову, встречаясь с уставшими, но счастливыми глазами отца. Тот раскинул руки в разные стороны, ожидая самые долгожданные и крепкие объятия. Улыбка на лице Селима дала понять, что все хорошо. Все прошло, а дальше должно быть еще лучше. — Папа, — ее руки тряслись, в ожидании коснутся его сильных плеч, и расплакаться горькими слезами. Самые обыкновенные объятья несли с собой тысячи чувств, о которых они никогда не заговорят вслух. Так было всегда, отец всегда стоял за спиной своей дочери, словно, каменная стена и Хазан всегда знала, что с ней ничего не случится. Это была самая необычная, ментальная связь между отцом и дочерью, которые понимали друг друга с полуслова. Селим никогда не позволил бы Хазан упасть в пропасть. Ценой даже собственной жизни, чтобы та была в безопасности. Не боясь смотреть в лицо врага, иногда совершать безумный поступок, но остаться в конце концом живым. Так было всегда, даже в детстве, когда маленькая Хазан не боялась и хотела прокатиться на колесе обозрения. Она знала, что отец будет стоять позади нее. « — Ты не боишься? Очень высоко, а если ты упадёшь? — Не упаду. А если упаду, ты меня поймаешь!» Несмотря на все происходящее, Селим был счастлив видеть Хазан, до конца не осознавая, что она сидит рядом с ними, рассказывает о жизни в Анкаре, о людях, с которыми она сталкивалась практически каждый день. О том, как росла Селин, которую никогда не видели вживую. Неожиданный приезд Хазан в одиночку лишь добавлял вопросы, но тот еще не осмеливался их озвучивать. Он не хотел прерывать семейную, теплую беседу между матерью и дочерью, лишь на время, забывая нынешние проблемы внутри семьи, о которых не знала Хазан. — Мама, где Эдже? Я скучала по ней безумно.. — Эдже? — нервно улыбнулась Фазилет, а затем взглянула на мужа. — Она.. — Скорее всего, за занятиях, в такое время это очевидно, — перебила Хазан. — Нет, — ответил Селим, — она не на занятиях. Ее больше нет с нами. — То есть? — недоуменно спросила она. — Эдже сбежала из дома, — проговорил Селим, понимая, как трудно давались ответы на поставленные вопросы дочери. — Три года назад.. она вышла замуж. Мы не смогли вмешаться в это, она уже ждала ребёнка. Селим чувствовал боль и безответственность по отношению к самому себе. Они так давно не открывали эту тему с Фазилет, довольствуясь лишь короткими звонками от Эдже. Его мучил вопрос, где и когда они сделали большую ошибку в воспитании дочери и почему не смогли предостеречь от подобного решения? Они обнаружили ее пропажу рано утром, находя небольшую записку о том, что она хочет начать жизнь вдалеке от дома и она счастлива с парнем, с которым решилась на побег. Что их ждет незабываемое путешествие и благодарность за хорошее детство. — П-почему вы не рассказали об этом? — удивленно спросила Хазан, поднимаясь с дивана. — И.. она тоже не рассказала мне.. все это время, она находила тысячи отговорок чтобы не разговаривать со мной. А вы?! Вы каждый раз прикрывали ее! Какое замужество, мама?! Она сама ребёнок! — Хазан.. — Мама, почему?! Она моя сестра! Неужели, я не вправе знать об этом?! — Тогда родилась Селин, у тебя были свои заботы.. — Мама, она моя сестра! — перебила Хазан. — Вы не слышите меня?! — Хазан, успокойся. Фазилет, пожалуйста, оставь нас, — попросил Селим, обнимая дочь. — Приди в себя, с твоей сестрой все в порядке. Присядь, пожалуйста. Хазан глубоко вздохнула, останавливая непрошеные слезы. Еще один удар, который она приняла на себе — потерять свою сестру и не знать о ней ровным счетом ничего. Даже не знать, здорова она или нет, нуждается ли она в тепле и поддержке родителей. Хазан не могла понять, как такая тихая девушка как Эдже нашла себе силы сбежать? Поставить родителей перед фактом? Что сдвинуло ее на подобный шаг? Она вспомнила, характер матери и как трудно было найти подход к ней. Вероятно, после замужества Хазан, Эдже стала следующей жертвой для нее. — Нет, дочка, — отрицательно покачал головой Селим, будто читал ее мысли. — Твоя мама не причастна к уходу Эдже. Это исключительно решение твоей сестры и мы просто не смогли с ней поговорить. Не нашли ее в комнате уже утром. Встретились с родителями парня, они также были удивлены, но потом Эдже связалась с нами и сказала, что не вернётся, потому, что ждёт ребёнка.. ей стало стыдно. Мы не нашли другого выхода, как оставить все на самотёк. — Не смогли поговорить или не слышали ее? — Не вини нас. Да, возможно, мы делали ошибки и ни одну в вашем воспитании. Но, кто не делает этого? Разве есть идеальные люди, Хазан? — спросил Селим, обнимая дочь. — Я тоже делал ошибки, за которыми потом расплачивался и очень дорого.. ставя тебя в трудное положение.. подставляя. Очень дорого, Хазан, однако, мы все платим за свои ошибки всеми возможными способами.. даже, ценой собственной жизни. Нет, никто за это время нас не тревожил, даже не спрашивай об этом. У нас все хорошо, забудь обо всем. Эдже тоже в порядке. У меня есть вопрос.. — Какой? — подняла глаза Хазан, вытирая слезы. — Где моя внучка? Я хочу, наконец, увидеть Селин! Хазан засмеялась, окончательно успокаивая себя. Боль внутри начала утихать. Разговоры о Селин каждый раз поднимали ее настроение. И как только маленькая девочка могла нести с собой столько света и улыбки? Хазан благодарила каждую минуту своей жизни проведенной с ней. — Я боюсь, что с Эдже может случиться что-то плохое.. и мы себя не простим за это, — проговорила Хазан, приходя в себя. — Не всегда должно быть что-то плохое. Она звонит нам, мы разговариваем, этого не хватает, но мы верим, что она приедет так же неожиданно, как ты. Мы обязательно соберемся все вместе за одним столом. Ты веришь? Хазан кивнула головой, кладя голову на его плечо. Она давно нуждалась в тишине и спокойствии. Разговорам по душам. Их связывало нечто большее, чем простая роль отца и дочери. У них было прошлое, о котором никогда не расскажут друг другу.

4 года назад Стамбул, Турция

« — Добро пожаловать, Селим, — холодный голос Ягыза лишь заставил вздрогнуть жертву. Селим глубоко вздохнул, не веря всему происходящему. Нет, это был страшный сон, от которого он ещё не проснулся. Позади него стояли двое мужчин в чёрных костюмах, а на лице выражалось лишь сожаление. Они понимали, что этот человек не выйдет из заброшенного здания живым. Руки Селима затряслись, но осмелился начать разговор. Через подобное он уже проходил, но не имел малейшего представления о том, почему снова был пойман людьми этого маньяка, который считал себя царем. Возможно, он и был таким, но кровь, что оставлял за собой ему никогда не очистить. Не забыть. Как и грехи, которые были приписаны. — Почему я здесь? Безумные, синие глаза были нацелены на Селима и лишь легкая, нервная усмешка дала понять жертву, что это очередное, но весьма, необычное представление. — Как ты думаешь? — Где твой отец?! — воскликнул Селим, дёргаясь с места. — Позови его, я расскажу обо всем! Как ты.. как ты посмел появиться на пути моей дочери?! — Как ты это сделал? — прошипел Ягыз, сжимая одной рукой его плечо. — Как убил Хазыма Эгемена?! — Ч-что? — нервно дернулся Селим, вновь встречаясь с глазами своего мученика. — Я никого не убивал! Я не убийца! Внезапно, Ягыз схватил другой рукой за шею, медленно его сжимая. Селим хрипел, дергался сидя на холодном стуле, стараясь освободить свои завязанные руки, но все было безуспешно. — Ты не понимаешь, что сделал! — воскликнул Ягыз, продолжая давить пальцами. — Я должен был убить Хазыма! Как ты посмел?! Как?! Мученик резко опустил его горло, отходя на несколько шагов. Ягыз Эгемен дошёл до точки своей безумности, за чертой которой будет ещё опаснее, чем он был и есть сейчас. Мужчина прикрыл глаза, поправляя свою челку, он до тошноты не любил заброшенные места, которые напоминали ему прошлое. Детство. Когда отец оставил ребёнка в подвале своего дома, лишь изредка подглядывая и бросая остатки ужина. Когда тот мёрз ночью от сильного холода, а тонкий плед его не согревал. Когда Хазым наказывал сына и заставлял стоять восемнадцать часов на ногах. Он сжал руки в кулак, пытаясь успокоиться, но все попытки были напрасны. Ягыз не сможет вернуть прошлое, а значит, и восторжествовать справедливость, наказать отца методами, которыми тот его научил. — Я ничего не делал! — послышался громкий кашель за его спиной. — Клянусь! Я даже не знал.. — Ты не сможешь мне соврать, — ответил Ягыз, возвращаясь к нему, вытаскивая пистолет. — Я смогу прочитать это по твоим жалким глазам! Я выстрелю в твою пустую голову.. увы, моим ребятам понадобится дополнительное время, чтобы убрать все следы. — Ты не понимаешь?! Я не делал этого! Зачем мне убивать твоего отца?! — А может, отрезать язык, — задумался Ягыз, обращаясь к Али. — И вам убирать не придётся, верно? — Господин, оставьте это нам, — обратился Али, делая шаг вперёд. — Не тратьте своё время. — Я полюбил представления вместе с твоим хозяином, Али, — улыбнулся он, присаживаясь напротив Селима. — Вы можете идти, а я хочу послушать его ещё немного. Али кивнул головой, последний раз взглянув на Селима. Тот сидел в подавленном состоянии, тяжело дыша. И почему то, он верил, что Селим ничуть не причастен к поджогу дома. Али закрыл за собой дверь, оставляя своего безумного хозяина с жертвой, чей конец был уже известен задолго до его появления за этими стенами. Помещение было пропитано болью и пыткой, а стены слышали самый громкий и отчаянный крик. Пугающее представление, кровавый след на полу и эхо, сохраняющее голоса мертвых людей в воздухе. — Я не знаю, как это случилось, но мне жаль, — проговорил Селим, надеясь на снисходительность. — Не ты ли мне говорил о ярком огне, который я увижу? Хочешь сказать, что ты не знаешь, как умер Хазым? — Нет.. как? — Его сожгли. Заживо. Простое совпадение, Селим? — Я клянусь тебе! — вскрикнул он. — Клянусь своей семьей! Я не убийца! — Как ты смог рассказать обо всем Хазан? Где нашел видеозапись?! — Ч-что?! Она знает о.. — Хазан обо всем знает, — перебил мужчина. — Как ты допустил того, что твоя дочь знает о прошлом? Какой же ты отец после этого? — Я ничего не рассказывал ей! Моя дочь не должна знать об этом! Это ты сделал! Ты влез в жизнь моей дочери и рассказал, признайся! — Нет, — отрезал Ягыз. — Я ничего не рассказывал, но ты осмелился причинить ей боль. Может, мне правда стоит отрезать тебе язык, чтобы меньше болтал? Ты понимаешь, какой конец тебя ждёт? Я знаю. Мужчина вытащил оружие, вновь целясь в жертву. Вздыхая, слегка прижимая указательный палец на курок. Не осмеливаясь выпустить пулю, зная, что это причинит огромную боль Хазан и утрату, которую она не сможет пронести. Горе от потери отца и воспоминания, то, единственное, что останется у неё. Каждый день проклинать о случайной встречи с ним, царапая ногтями свои руки, которые крепко обнимали его, а ещё тело, которое она доверила ему. Сжимая своё горло до потери пульса, лишь бы стереть остатки следов его губ на шее, а ещё пытаться забыть ненавистный голос, который долго не будет выходить из головы Хазан. Сможет ли он преподнести труп Селима? Причинить жгучую боль без шанса на исправление? Селим прикрыл глаза, скорее мысленно прощаясь со своей жизнью, как Ягыз, взглянул на него, находя в его лице черты любящего отца, когда-то об этом восхищенно рассказывала Хазан. О маленькой девочке, которая всегда держалась храбро, потому, что знала о том, что отец всегда протянет руку в нужный момент. Идеальные до невозможности и трепетные отношения между отцом и дочерью. Ягыз сжал челюсть, опуская пистолет вниз. Впервые в своей жизни, он предпочёл чужие чувства, оставляя себя на второй план. Забывая о себе, вспоминая Хазан, которая ещё несколько часов назад прижимала нож к его горлу и было абсолютно все равно на любой исход событий. Ягыз был готов умереть с ее рук, если на то и была судьба. В себе он принял, что Хазан являлась для него не просто девушкой для времяпровождения и не просто проявлением симпатии на короткое время. Она — исцеление его самого, свет, что она несла в себе сильнее его тьмы. Она — луч солнца, от которого он будет просыпаться следующие четыре года. — Сегодня ты не умрешь, — промолвил Ягыз, поднимаясь со стула. — Считай себя счастливчиком, потому, что каждый входящий в это помещение, не выходит живым. Ты вытянул счастливый билет. Благодари в этом свою дочь. Он оставил Селима одного, полными слезами радости, смеясь и одновременно плача. Не веря всему происходящему. Это казалось лишь серединой некой игры, которая может в любой момент закончится печальным исходом. Он никогда не забудет встречу с этими людьми, словно, они всегда присутствовали в его жизни. Никогда и никому не рассказывая о том, что он пережил на самом деле, несмотря на то, что Хазан была знакома с этим чудовищем».

В наши дни Стамбул, Турция

Оставляя за собой многочисленные взгляды прохожих, девушка остановилась у высокой стойки, за которой приветливо улыбнулась секретарша. Она тщательно готовилась к этому дню, на встречу к важному человеку, который не обернется, а точно протянет руку помощи. За несколько лет она научилась диктовать свои условия, грамотно подбирать людей и находить с ними общий язык. Она изменилась с той минуты, когда ее бывший муж предпочел другую. Несмотря на это, она научилась сдерживать свои эмоции, говорить правду в глаза и проще относится ко всему. Ее волновало только собственное благо, репутация, которую не так легко получить и деньги, с помощью которой можно решить все проблемы. Еще год назад она посчитала себя глупой, осознавая, насколько испортила свою жизнь, соглашаясь на ранний брак. Без взглядов на будущее, никакой гарантии на хорошую жизнь. У них не было ничего, кроме того, что имели внутри себя — любви. Какое глупое чувство! Она обещала себе, что приоритеты в жизни будут важнее собственных чувств. Важнее любых проявлении эмоции. — Добрый день. Чем я могу Вам помочь? — Здравствуйте. Мне нужно встретиться с Ягызом Эгеменом. — Вам было назначено? — У меня собеседование, — взглянула она на наручные часы. — Через десять минут. — Назовите своё имя для уточнения информации. — Эдже Тосун. — Да, господин ожидает Вас. Я провожу Вас до кабинета, прошу, — вежливо ответила девушка, пропуская ее вперед. Первый шаг уже сделан. Эдже победно улыбнулась, предвкушая встречу с таинственным Ягызом Эгеменом, о котором она часто слышала в светских вечерах, но чье лицо никогда не видела.