Два дня спустя
— Хазан.. ты слышишь меня? «Ты большая лгунья» Его слова были везде. Повсюду. — М-мама, — прошептала она, тяжело поднимая веки. — Ч-что происходит.. — Тише, — перебила Фазилет. — Тебе нельзя много говорить. — Что? Она почувствовала ноющую боль, а затем дрожащие пальцы коснулись до бандажа вокруг шеи. И чувствовала, как ее до сих пор ломают на мелкие крупицы, забирая остаток кислорода. «Ты большая лгунья» В то время, когда она столько лет жила под одной крышей с человеком, которого знала как близкого друга, сама не поняла, как в один миг оказалась в руках мужчины, который искренне ее ненавидел. Презирал. Уничтожал в тот момент, когда обещал защищать. По щеке покатилась слеза, ее тело вздрагивало от холода. Кто оказался хуже, враг или друг? У кого чаша грехов становилось больше с каждым днем? И кому она может, отныне, доверять? — Не плачь, дочка, — произнес Селим. — Все закончилось.. и Омер здесь с внучкой. — Омер? — Да, он встречал няню. Селин капризничает, видимо, тоскует по тебе. — Дочка, я правда не понимаю, зачем тебе понадобилась няня когда есть мы! - лопнуло терпение у Фазилет. — Мы не насытились внучкой, ты и так отняла возможность видеть как она растет.. Хазан промолчала и взглянула на отца. Ей хотелось о многом поговорить с родителями, рассказать о том, как на самом деле она жила с Омером последние месяцы и что.. боится его. Она понимала, насколько это возможно странно, кажется со стороны. Ведь, это она выбрала Омера, согласилась на брак, уехала и родила ребенка. Никто не знал настоящую правду и никто не мог подозревать, сколько слез было пролито за стенами дома. И, как сейчас она боится за свою дочь. Станет ли причинять Омер вред ребенку? Или займется, наконец, поисками настоящего отца, чтобы рассказать правду? Она нуждалась в понимании. В протянутой руке, потому, что все оставшийся силами боролась за себя. За Селин. За спокойную жизнь. Убегала в пропасть, чтобы сам дьявол не смог найти. И понимала только сейчас, что настоящим дьяволом становился на данный момент Омер, который выбрал неверную дорогу. Ей было страшно, ведь, она могла умереть. Навернулись слезы, и она взглянула на белоснежный потолок, успокаивая себя. Она должна умалчивать о насилии, но не имела ни малейшего представления о том, как она объяснит свое состояние родителям. — Дочка, тебе больно? Молча, Хазан взглянула на взволнованную мать и отрицательно покачала головой. В ушах непрерывно звенело, будто слышала эхо в конце тоннеля. Это не сон. Она не в другом мире. Она здесь. — Мы обязательно найдем грабителя. Пока вы будете жить у нас, а дальше уже посмотрим. — Грабитель? — по слогам проговорила Хазан, поднимая глаза на отца. — Видишь, Селим! — воскликнула Фазилет. — Она даже не помнит, как ударилась головой! Тебе не о чем переживать.. в ваш дом ворвался грабитель, но когда ты заметила его, то начала кричать. Омер услышал, а тот от испуга, видимо, начал тебя душить! Ты упала, ударилась головой и потеряла сознание. Твой муж очень переживал за тебя. Хазан широко распахнула глаза, не скрывая свое удивление. Омер придумал ложь, чтобы скрыть свой поступок, — подумала она. — Значит, это не конец его безумства. — С-сколько.. я лежу здесь? — Уже два дня, дочка. Хазан прикрыла глаза. Это сумасшествие и чистая ложь, которую сочинил ее муж забавляла. Через пару минут тишины в палату ворвался Омер, держа в руках большой букет алых роз, а рядом с ним была Селин. Заметив Хазан, она радостно подбежала к ней и залезла на кровать. Аккуратно обняла за шею, как Хазан не смогла сдержать свои непрошеные слезы рядом с ней. Глубоко вдыхала ее запах, растворяясь в каждой секунде. Селин была целым миром для нее. И так боялась, что больше никогда ее не увидит. Руки обнимали ее маленькое тело, игнорируя капельницу. Сняла иглу и бросила в сторону, стараясь не испугать Селин. Девочка взглянула на красные и опухшие глаза Хазан, касаясь маленькой ладошкой до ее щеки. — Ма, больно? — Нет, радость моя. Рядом с тобой ничего не болит. Рядом с ней было не страшно. Заживляли любые раны, даже самые глубокие. Исчезали шрамы, не оставляя следов. А в заживленных местах распускались редкие цветы, которым они еще успеют придумать название. И надрывный голос, который содержит страх и ненависть перерастет в нечто прекрасное. Ведь, все прекрасное создается сложными путями, проходя все сложности, боль, разлуку.. чтобы, наконец, быть счастливыми. Уже через несколько минут, Фазилет забрала внучку и вместе с Селимом покинули палату, оставляя Хазан наедине с Омером. Тишина нависла в помещении, ей было тяжело дышать с ним одним воздухом. Мужчина молча, опустился на край кровати, замечая полное равнодушие и опустошение в глазах супруги. — Значит, ты соврал, — прошептала Хазан, наконец, нарушив молчание между ними. — Ты.. соврал. — А, что должен был сказать? — обернулся Омер. — То, что наша семья — сплошной обман? А может то, что Селин.. — Не смей впутывать в это невинного ребенка. Омер отчаянно вздохнул, но ни разу в своей душе не пожалел о содеянном. Он хотел запугать, но не убивать. — Неужели ты не замечаешь, как изменился? — устало вздохнула она. — И мне страшно даже не за себя.. — Я не причиню вред своей дочери, Хазан, — ответил Омер, касаясь ее руки. — Я не хотел делать этого, но ты меня вынудила.. своим безразличием, мы не на одной стороне. Все это время я ощущаю себя чужаком, который потерял свою дорогу и ты.. не указываешь мне путь. Поэтому, я выбрал то, что мне предложили. — Этот путь уничтожит нас.. нас сломают.. тебя сломают. — Ты ошибаешься.. единственный человек, который ломает меня в жизни это ты. Он приблизил свое лицо, изучая ее глаза полные отчаяния. Пробрался холод, в голове пронеслась лишь одна мысль: «Ягыз Эгемен меняет его сущность». Она сжала край одеяла, пытаясь успокоится и держать себя в руках. — Ты не сможешь изменить наш путь, Хазан, — коснулся он до ее щеки. — Ты же не расскажешь о том, что случилось на самом деле.. не вынуждай меня делать непоправимые вещи. — Что это значит? — Я не отпущу эту руку, любимая. Его холодные губы коснулись теплой ладони, сжимая тонкие пальцы до несдержанной боли. Каждое его касание отныне напоминал те самые секунды, когда он душил ее. Затаив дыхание, за дверью стоял мужчина, подслушивая слова своего ученика. Он мог бы поверить во что угодно, но не в то, что тот пытался убить свою супругу. В то время, когда вначале тот не осмеливался брать в руки оружие, он голыми руками душил ее два дня назад. Тот не совсем понял сути всего разговора и решил, что необходимо сообщить хозяину о случившейся. Амбал знал, что хозяину не безразлична судьба этой семьи, особенно после того, как Омер заявился в дом Ягыза, выясняя настоящую правду. Возможно, ему было нужно указать границу дозволенного, а может, еще больше. Али поспешно покинул больницу.***
00:40
Он бесшумно открыл дверь палаты, замечая спящую Хазан, а рядом с ней маленькую девочку, которая крепко обнимала ее. Ягыз тихо закрыл дверь за собой и присел на кресло. Закинул ногу на ногу, смотря на пациентку с той теплотой, которую она поселила в нем еще давно. Тишина. Снова тишина, слабо отдавался гул машин за окном больницы. Умиротворенная картина успокоила Ягыза, выбрасывая негативные мысли из головы. Она была в порядке, а остальное было неважно. Ягыз давно не помнил, как сидел так спокойно, не думая ни о чем и не задавая волнующие вопросы. Все испарилось вмиг. Лунный свет освещал кровать Хазан, выделяя ее красоту лица, которую можно было заметить даже издалека. То, как она излучала своим ярким светом. То, как восхищала его самого. Но, только рядом с ней, мужчина находил настоящего себя. Того самого, кто остался в столь юном возрасте вместе с отцом, не зная, через что он пройдёт в будущем. И, только испытания сделали его сильнее, но в одно же время безжалостным человеком. Рядом с ней лежала девочка, которая сильно напоминала детский образ Хазан из фотографии, который он видел ранее. Ягыз опрокинул голову, стараясь утихомирить свой гнев. Ребёнок Омера мешал даже в это мгновение. Он не особо любил детей. И наверное, в жизни не захотел бы иметь собственных, понимая, что кроме несчастья и страха, ничего не сможет дать. До осознанного возраста его растила мать, и он даже не знал на лицо своего отца. Мальчик видел его только в качестве гостя, который всегда был чем то недоволен и ссорился с его матерью. После, Хазым уходил, оставляя супругу одну. Она пела колыбельную себе, пела ему, сыну, надеясь, что его судьба будет другой, более счастливой, нежели она имела на данный момент. Поэтому, все немые просьбы и пожелания матери он поместил в мальчика по имени Осман, став его другом и наставником. Может так, он заслужит прощение? Он смотрел на Хазан и чувствовал себя слабым, уязвимым. Не мог контролировать себя, а самое главное, понять, что действительно хочет. Его больная любовь к ней окутала, запирала, терзала собственную душу. Ковырял давно зажившие раны, лишь бы ощутить боль. Ощутить себя живым. Потому, что только через боль он мог чувствовать себя. На минуту, Ягыз представил будто это.. его семья. И ребёнок Омера, к которой Хазан была привязана как мать, была на самом деле его дочерью. Мужчина закрыл глаза, сочиняя другую историю своей жизни. Их первая встреча была не в библиотеке. Он не причинил боль ее семье. Он обычный человек, без темного прошлого. Он познакомился с Хазан самым нелепым образом.. в кафе, в ресторане. Пару слов и он смог добиться ее номера телефона, оставляя многообещающий взгляд. Подарив надежду, что у них все еще впереди и они проживут самые светлые, чистые и невинные чувства. Они вместе пообедают и смех Хазан заполнит пустое кафе. И теперь, она сидит напротив, в теплом свитере и нежно касается до кружки, согревая свои холодные ладони. Он изучает ее каждую мимику, запоминая красоту лица. Волнистые, каштановые волосы были распущены по всей длине. И, замечая на себе взгляд, Хазан застенчиво смотрит на него, не осмеливаясь задать вопрос. Что будет дальше? А дальше он посвятит ей свою жизнь. Ягыз покачал головой и встал с места, медленно приближаясь к Хазан. Потянул одеяло, укрывая их, а затем бросил взгляд на девочку, которая тихо спала в объятиях матери. Сжал губы, раздраженно разглядывая ее лицо в тишине. Нежно провел пальцем по ее щеке и вздохнул, ему было трудно сдерживать свой пыл и злость. Мужчина не мог оставить все на самотек, игнорировать действия Омера, который зашел слишком далеко. Каждый получает свою долю наказания. Он наклонил голову и нежно коснулся губами к ее лбу. Хазан приоткрыла глаза, чувствуя его всем телом. Холод и одновременно тепло. Она замерла в миг, всем сердцем не желая отпускать. — Ты.. здесь, — казалось, это сон и она шептала в пустоту. — Я просто.. хотел увидеть тебя, — тихо проговорил Ягыз, касаясь пальцем до ее теплой щеки. — Тебе нужно отдыхать, поспи. — Не уходи. Ягыз замер на месте, чувствуя ее нежную ладонь в своей руке. Она медленно подняла голову вверх, замечая в темноте его горящие глаза. Он хотел. Хотел остаться рядом с ней до самого утра. — Я так.. хотела тебя увидеть, — запинаясь произнесла Хазан, пытаясь сесть. Он доброжелательно улыбнулся ей, виновато заглядывая глаза. Помог сесть и вновь бросил взгляд на маленькую девочку. Она крепко спала. — Ты не расскажешь мне, что произошло? — Нет ничего, — соврала Хазан, пожимая плечами. — Учитывая то, что ты уже здесь, то знаешь обо всем.. как и рассказал Омер, вор проник в дом и.. — Не лги мне. Она удивленно подняла глаза, вздрагивая всем телом. Никто не должен знать настоящую правду. — Ты лжешь, — с сожалением произнес Ягыз вновь. — Почему ты это делаешь, Хазан? Он нежно гладил ее плечи, пытаясь выбить то, что он хотел услышать несмотря на то, что знал истину. — Ты боишься, — настойчиво давил он, — но боишься вновь не за себя, иначе рассказала бы правду. За него. Ты боишься меня. Она молчала, соглашаясь с его словами. Она боялась, как и в протяжении всего этого времени. За свою дочь и ее существование, когда Ягыз Эгемен был близок как никогда. За Омера, который попал в самую нелепую ситуацию и продолжал выплачивать свой долг. Она не имела ни малейшего представления, когда это может закончится как страшный сон. Хазан была связана невидимой нитью с Эгеменом до конца своей жизни, разделяя вместе с ним самое сокровенное, что она приобрела — Селин. — Не волнуйся, — успокаивал Ягыз. — Я достаточно причинил тебе боли, чтобы доставить еще одну. Хазан взглянула на него, замечая в его глазах нотки сожаления и порывисто ткнулась лицом в его грудь, обвивая шею руками. Вдыхая аромат, вновь погружаясь в счастливое, как ей казалось, прошлое. То, во что она так нуждалась. Его руки все еще обнимали ее хрупкое тело, питаясь ее светом. Там, где нет темноты. Там, где всегда было светло. — Как бы я хотел забрать все то, что делает тебе больно. Чтобы ты ничего не знала о душевной боли, — хрипло прошептал Ягыз, чувствуя ее дыхание на своей шее. — Тогда от меня ничего не останется.. — Останется, — нежно поцеловал он в ее плечо. — Останусь я. Ягыз медленно отстранился от Хазан, поднимаясь с кровати. Все еще был главный вопрос: Что будет дальше? Ягыз молча подошел к двери, не осмеливаясь оставлять ее вновь одну. Так же, как и отпустил несколько лет назад. — Я сказал, что не доставлю тебе еще одну боль, — бросил он темный взгляд в ее сторону. — Но, я не позволю тебе упасть. — Ягыз, не надо, — невнятно прошептала она потрескавшимися губами. — Прошу тебя.. Возле двери стоял Али, временами наблюдая за настенными часами. Была уже глубокая ночь и уже не помнил, сколько времени находился в больнице. Следил за состоянием хозяина и понимал, что происходит нечто странное. И девушку, которую он видел несколько раз и сам сопровождал, находилась под наблюдением врача. Его хозяин несколько часов бродил как призрак в больнице. Он был подавлен, как ни странно, разбит и на удивление спокоен. Али понимал, что сейчас он готов на необдуманные поступки, хотя всегда был расчетлив в своих действиях. Но, молчаливый человек куда более опасен. — Что будем делать, господин? — Нужно проведать одного гостя. Напомнить, где его место. Али кивнул головой. Ночь обещала быть длинной.