***
Марк проснулся от пульсации в висках. Словно кто-то медленно, но верно бил молоточком, принося неприятные ощущения. Парень медленно сел и схватился руками за голову. Теперь добавилось ещё и лёгкое жжение. Прекрасно. Ляхтич осмотрелся по сторонам. Место, на котором они решили устроить привал было чем-то средним между обрывом и поляной. Мягкая зелёная трава, с одной стороны лес, через который они пробрались целый день, с другой стороны обрыв с прекрасным видом на Драголис и Змиулан. В ночное время этот пейзаж казался особенно красивым и… уютным что ли? Марк зажмурил глаза, новая вспышка боли колотит отбойным молоточком по стенам черепной коробки. Ляхтич повернул голову в сторону леса и замер. Оттуда виднелось красное свечение, парень даже сказал бы кровавое. Марк перевёл взгляд на своих спутников. Джексон спал, облокотившись на локоть и похрапывал, потом и вовсе заулыбался. Рэна свернулась калачиком и тихо посапывала. Марк стянул с себя джинсовку с серым капюшоном и накинул её на Снежникову в качестве одеяла. Он знал, что Рэна не мерзнет, но… Но так хотелось проявить… Заботу? Внимание? Поддержку? Черт его знает. Ему просто захотелось сделать это, он сделал. Виски снова сдавило, Ляхтич чуть не застонал. Марк снова повернул голову в направлении свечения. Оно словно манило своим цветом, аурой, манило его, Марка Ляхтича. Парень вдруг понял, что очнулся только он. Остальные спят. Давящая боль в висках только у него. Марк снова схватился руками за голову. Да что ж это такое! Ляхтич медленно встал на ноги и нетвердой походкой побрел в сторону леса, откуда исходило свечение. Если это персонально для него были выделены порции головной боли, то он непременно отблагодарит того, кто это подкинул.***
— Сосредоточься! — Ума неспешно ходила вокруг Фэша кругами, ожидая увидеть хоть что-то, хоть какие-то сдвиги. Сам же Драгоций сидел на полу по-турецки. Волосы чуть взлохмачены, брови сдвинуты, взгляд сосредоточен. Перед ним лежал самолётик. Бумажный. Всего навсего сложенный кусочек бумаги. — Я пытаюсь! — буркнул Фэш, буравя взглядом самолётик ещё сильнее. — Плохо пытаешься, — Ума остановилась и скрестила руки на груди. На ней как и всегда был неизменный плащ и кожаные обтягивающие сапоги. Носком она начала отбивать ритм. Две четверти, если слух Фэша не подводит. А слух его ещё не подводил. Из-за капюшона он не мог прочесть ни единой ее эмоции, а губы, которые едва виднелись, были как всегда плотно сжаты, но он мог поклясться, что смотрит она осуждающе и с… интересом, неподдельным интересом. Ей действительно интересно, сможет ли он. Самолётик один сохранял спокойствие, оставаясь лежать на одно крыло на холодном каменном полу разрушенного замка. Именно за это Фэш сейчас ненавидел его больше всего. Мог сдвинуться хотяб на миллиметрик или крылом дернуть… — Мне кажется, ты сейчас лопнешь, — усмехнулась Ума, продолжая наблюдать за усилиями (или мучениями) Фэша. — Я не понимаю, — Драгоций опустил голову и заметно расслабился. — Я из кожи вон лезу, а толку как от козла молока. — Ты слишком напрягаешься внешне, — мягкий голос заставил Фэша посмотреть на его обладательницу. — Это ни к чему. Телекинез — это воля мыслей, а не тела. Тело лишь помогает тебе на первых парах, но главное — это твоя воля и мысли. Ты должен прежде всего подумать и захотеть, чтобы он дернулся, и он дёрнется. Просто попробуй другой подход. Фэш выдохнул. Заставил себя расслабиться по максимуму. Он даже глаза закрыл, чтобы наверняка использовать только мыль. Драгоций услышал шорох по полу. Не веря ушам (видимо, слух все-таки подвёл) парень открыл глаза. Самолётик взлетел в воздух, и сделав мертвею петлю, приземлился. Фэш не смог сдержать улыбки. Парень посмотрел на Уму, та позволила себе усмешку. — Поздравляю, — сказала она. — Начало положено!***
Шёл он минуты три. Вообще идти по лесу в ночи в надежде увидеть… что? Ладно, это дела не касалось. Да нет, блин, ещё как касалось. Это было не прикольно. И небезопасно. Он не знал, что он там увидит, да что там увидит, сам путь был опасным: ветки то и дело намеревались поцарапать лицо, а ноги словно специально заплетались, так им хотелось свалить хозяина на землю. Если бы не этот странный свет, то он давно бы уже грохнулся, споткнувшись об какую-нибудь ветку и тихо спокойно себе лежал бы с сотрясением мозга в отключке. Он вышел на место что-то вроде поляны, только раз в пять меньше. Так, маленький кусочек посередине тропинки, где растёт только трава, а деревья словно окружают эту местность. Марк увидел человека. Это он светился красным. То был мужчина лет так тридцати пяти, на лице были шрамы, глаза закрывали очки. Одет он был как типичный байкер. На незнакомце были рваные джинсы, косуха, волосы стрижены «ежиком», образ дополняли тяжелые ботинки. — Ну наконец-то, — сказал он. — Я уже думал, что ты не придёшь, парень. Было в нем что-то такое… притягивающее и пугающее одновременно. Внешний вид, свечение, очки на глазах. И тут до него дошло. — Вы Арес. — произнёс Марк не слишком дружелюбно. — Бог войны и мой… отец. — А ты не плох, — усмехнулся бог. — И можно на «ты». Мы же не чужие друг другу. Марк вскипел. — В… ты сейчас серьезно?! Тебе не было до меня никакого дела семнадцать лет! Более того, я не знал кто я, я не знал что ты… — Ляхтич не нашёл слов. — Я бы с твоей стороны был поосторожнее со словами, — процедил Арес сквозь зубы. — Но для тебя, как для своего сына, сделаю исключение. — Обойдусь. Марк резко развернулся и хотел было уйти, но сильная рука легла ему на плече. — Многие ждут годами, чтобы поговорить со своими божественными родителями, а некоторые так и не дожидаются, — сказал он, разворачивая Марка к себе. — А ты вот так просто хочешь уйти. Марк нашёл в себе силы, чтобы посмотреть отцу в глаза, вернее в солнечные очки. Очки были хорошие, сквозь них Марк не видел ничего. Они долго стояли и сверлили так друг друга взглядом. Арес вдруг усмехнулся и потрепал Марка по голове. — Послушай, я знаю что… что я далеко не самый лучший отец, — было видно, что Арес говорит эти слова с большим трудом — Я знаю что ты пережил, у моих детей всегда ужасное детство. Нам запрещено вмешиваться в жизнь наших детей. И разговаривая с тобой сейчас я очень сильно рискую, но я все же хочу отдать тебе кое что, что поможет тебе в бою. Универсальный подарок. Арес достал из кармана косухи… ручку. Ручку, которая пишет разными чернилами, в зависимости от выбора цвета. Нужно нажать на рычажок с определенным оттенком, стержень вылезает на подобие авторучки и пишет желаемым цветом. Просто супер подарок. Марк скептически посмотрел на ручку. — Это ручка, — сказал он. — ЭТО РУЧКА!!! Как она поможет мне в бою? Арес усмехнулся. Он нажал на рычажок с красным цветом, но стержень с красными чернилами не вылетел. Вместо этого у Бога в руках был меч. Лезвие было чёрным, рукоятка тоже чёрная, а на ее конце крепился череп, только вместо глазниц были камни, как и вместо зубов. Желтый, зелёный, синий… Арес усмехнулся, явно заметив восторг в глазах сына, и нажал на желтый камень, теперь у него в руках были сурикены, две штуки. — Синий рычаг — обычные синие чернила, я решил, что не помешает. Арес передал ручку все ещё отходившему от шока Марку. — И да, при потере возвращается в карман, так что потерять ее невозможно. Марк кивнул, не в силах отвести взгляд от ручки. Корпус был багровым с рисунками всяческого оружия. — Подожди, — нахмурил брови Марк, — разве у Перси… — Да, признаю, — протянул Арес, — прототипом послужил Анаклузмос Джексона, но это модель… покруче. Арес положил руку Ляхтича на плечо. — Никому не рассказывай, что я тобой говорил, по крайней мере пока. И… удачи в бою.