***
Когда Софья ушла домой, то ухмылка упала с лица Вольдемара. — И чем же ВАМ, молодой человек, приглянулась моя дочь? — прошептал на русском мужчина, он наивно полагал, что Лизандр не разберёт его слов. — Сперва, глазами, а потом… — парень замялся и смущённо улыбнулся. — Меня покорила она сама. А особенно мне нравится её смущать. Вольдемар рассмеялся, этот парень, он напоминал ему его самого, когда тот только увидел её мать. Но больше всего его поразили глаза дочери. Они никогда так не светились. Совсем как у её матери. Это наталкивает на мысль, но принимать какие-либо решения ещё рано. — Идём со мной. — Лизандр без лишних слов пошёл за Вольдемаром. Они шли, молча по улицам Парижа, пока не остановились у бара. Лизандр удивлённо смотрел на отца Софи, он узнал этот бар, он работает здесь с Кастиэлем. Вольдемар не произнёс ни слова, вошёл в бар, его с порога встретил официант и повёл этих двоих в VIP-зону. — Стефан, принеси нам то самое… — То самое? — Да, то самое. — Как прикажете, — это всё обсуждалось с очень серьёзными лицами. Лизандр сидел и гадал, что же ему придётся сделать. Всё-таки мистер Пролине не обычный родитель, который смирится с выбором дочери… он скажет НЕТ! И у его ребёнка не останется другого выбора, как послушаться и смириться. Он не потерпит возражений. — Ты знаешь, чтобы получить право ухаживать за моей дочерью, нужно удивить меня. Нет, не нужно здесь петь, я прекрасно знаю, как ты поёшь. — Отношение этого человека ввело Лизандра в тупик. Парень не понимал, что ему нужно сделать, а ещё он не понимал, зачем он это делает, для чего? — Может, ты пиво глазом умеешь открывать? — Вольдемар перевёл свой серьёзный взгляд с бутылки элитного коньяка на парня. И на лице мужчины расцвела ухмылка. — О чём вы? — парень нахмурился, но уходить не спешил. — Ну, что-то же она в тебе нашла… — задумчиво произнёс Пролине и с хитрым прищуром стал наблюдать за парнем, подливая ему коньяк. Лизандр был ошарашен. Он хотел схватить мужчину за грудки и вытрясти из него всю информацию, но портить отношения с человеком, который может помочь тебе…. Лизандр, забыв о приличиях, схватил бокал и залпом влил в себя алкоголь. — Хм… ну что ж, ты сделал первый шаг, продолжим наш диалог… ...Продолжение следует... PS от беты: После этого фанфика я начинаю любить Лисандра… Плохо дело. :D Необычный сюжет, и всё больше необычностей будет впереди! Да будет длиться этот фанфик вечно. Ну, или хотя бы, пока СФ выпускается. Аминь. ^^Глава 3. Часть 5. Приоткроем двери.
19 июля 2015 г. в 12:33
Целый день я бегала по школе от Лизандра и Розы. Не знаю, что на меня нашло, но я даже на уроках делала вид, что не знаю их. Кастиэль подколол меня пару раз на эту тему, за что получил по башке.
— Воу, воу! Полегче. Ладно, драконша, я понял, «ничего» не случилось. Ай! — И второй раз он тоже по заслугам получил.
День в школе казался мне вечным, но так же и прибыльным. Пока я скрывалась по школе от Лизандра, мой брат соизволил прийти на работу и передать деньги за перевод песен. А что? Прибыльно!
Брат нёс какую-то чепуху про скорый концерт, на который пригласили моего отца. Да, директриса держит своё слово. Она очень хотела пообщаться с моим отцом. Мдя. Интересно, как ей удалось уговорить его приехать?
— Ах да, ты кстати будешь играть на фортепьяно.
— ЧТО? — я подавилась чаем. К-как это играть? — Но я не прикасалась к клавишам вот уже три года!
— Об этом распорядилась директриса, и именно поэтому отец приехал сюда. У тебя целая неделя, чтобы всё вспомнить и выучить новое произведение. Ты ведь помнишь, что концерт состоится 24 декабря?
— Это безумие! Я не смогу столько выучить за одну неделю! У меня даже рояля нет! — Я пыталась добиться от Лёши здравомыслия.
— Директриса сказала, что весь музыкальный класс в твоём распоряжении.
Похоже, я проиграла эту битву. Нет, я проиграла её, ещё и не вступив в бой. Всё уже решили за меня.
Снова поздний вечер. Лёша опять курит с Кастиэлем, а я брожу по тёмным коридорам. Актовый зал был открыт, его ещё называли музыкальным классом, и открыли его специально для меня. Несмотря на то, что зал был невероятно красив, все мероприятия происходили либо в подвале, либо в спортзале.
Когда заходишь в этот зал, ощущаешь себя в другом измерении, или же в прошлом. Зал всегда пустовал, но так же всегда был ухожен. Огромные окна блестели чистотой. Массивные портьеры красного цвета добавляли благородства и утончённости этому помещению. Отканифоленый паркет отражал прекрасную позолоченную люстру. Она давала столько света и тепла, что хотелось танцевать. Зал казался просторным и родным, таинственным. И самое главное это… Чёрный старинный рояль. Настоящий раритет, за которым ухаживали с таким трепетом и лаской, что он до сих пор издавал самый настоящий и глубокий звук.
Я присела на стул и сразу извинилась перед инструментом, ведь сейчас мне придётся отрабатывать гаммы и вспоминать самые быстрые произведения. Знаете, а ведь у пианистов слова «весёлый» и «грустный» — запретны.
Гаммы полились из-под моих пальцев. Знаете, а ведь и гаммы можно превратить во что-нибудь удивительное, но ко мне сейчас это не относится. Я должна вспомнить, каково это, действовать в определённом ритме, нельзя спотыкаться, нельзя ошибаться. Можно лишь чувствовать и выливать чувства через игру.
Это продолжалось два часа. Я и не думала, что так соскучилась по этому инструменту. Теперь я и на шаг от него не отойду. Моё настроение поднялось до отметки «счастлива, как банан», и я заиграла старую добрую Итальянскую польку Рахманинова.
— Вижу, навыки ты не потеряла, но тебе всё ещё не хватает чёткости и такта, — я повернула голову. Мой отец стоял совсем рядом, он подкрался незаметно, как писец.
— Это моя главная проблема, — прошептала я.
— Двигай булочки, — я вспыхнула от смущения и обиды. Папа всегда отпускает шутки прыщавых подростков-неудачников. Но я всё же подвинулась. — На счёт три. Раз… Три!
Для более лучшего понимания, что мы играли, можете включить композицию Моцарта — Соната ре мажор для двух фортепиано
Мой отец был профессиональным пианистом, до его уровня мне как пешком до Китая. Он всегда был точным и прямолинейным. Это выражается в его игре. Он никогда и ни под кого не подстраивается, пусть он играет, как задумал автор, но если играть с ним в дуэте, то это тебе придётся под него подстраиваться, иначе ничего не получится.
Это произведение мы играли не раз, но только сейчас нам удалось сыграть так, будто между нами нет никаких недомолвок. Странно, но мне вспомнились их совместные дуэты с мамой. Она увлекалась игрой на скрипке, было бы романтично, если бы они познакомились в театре или консерватории, но нет.
Они познакомились очень весело. Нет, не на свадьбе и не в магазине. Их дома стояли напротив и окна были на одной высоте. У мамы была странная привычка ходить по дому голышом и не задёргивать штор. И вот однажды мой отец не выдержал, что как только он смотрит в окно, то видит привлекательную девушку, маячащую перед ним своим молодым телом.
Он вышел во двор, спросил у старушек, в какой квартире живёт молодая девушка с пятого этажа. Наврал, что влюбился и хочет пригласить на свидание. Поднялся, постучался в 65 квартиру и замер. Мама была наивной и не стеснительной. Она простодушно открыла дверь, выйдя только что из душа в одном полотенце.
Отец стоял в шоке и сделал первое, что пришло в его голову. Он рухнул на колени и сказал: «Выходи за меня!» Конечно, мамина реакция была адекватной, на её взгляд: «Только если нашим первенцем будет мальчик».
Да, Лёша родился до того, как они поженились, но папа уже тогда имел свой бизнес. Он бросил консерваторию и под шумок девяностых основал целую империю. Мой отец оказался гением маркетинга. Сейчас компания отца имеет мировую известность и влияние. То, чего люди добиваются в течение нескольких поколений, мой отец добился за двадцать пять лет. Лёша тоже унаследовал его талант, но решил быть врачом. Как любила говорить мама: «Талантливый человек, талантлив во всём». Отец, как ни ругался и ни бесился, смог смириться. Он решил, что мы сами должны выбирать свою судьбу. Точнее, мама решила.
Последние ноты прозвучали для меня как приговор, вот теперь от разговора не отвертеться.
— Знаешь, когда мы пили, — я скривилась, мне было не очень приятно слышать, что мой отец спаивает парня, который мне нравится. — Я понял одну вещь.
— Какую? — перебила от нетерпения я. Отец усмехнулся и потрепал меня по голове.
— Этот парень держался до последнего, — я удивлённо приподняла глаза. Пить с отцом на равных, да ещё и русские напитки… Лизандр просто невероятый! — Да и… а, это уже не важно, — вот так всегда, самое интересное и не говорит. Отец встал и вышел из зала. А я продолжила ностальгировать под звуки рояля.
Мужчина шёл, словно танк. Он не хотел останавливаться и не остановился, если бы не столкнулся с тем парнем.
— Вижу, для тебя всё-таки было тяжеловато, — с усмешкой произнёс он.
— И я рад вас… тебя видеть ми… Вольдемар, — протянул Лизандр и потёр глаза. — Так это вы играли?
— Вместе с дочерью, — мужчина одной рукой остановил парня, который уже хотел сорваться и, наконец, поговорить с девушкой. — Ты чего, этакий балбес, творишь! — произнёс мужчина и дал ему подзатыльник.
— О чём вы? — Лизандр совершенно забыл об их договоре.