Когда пойдёт сливовый дождь

Когда Чимину пришло приглашение на день рождения Хвасы, он не хотел идти. Не потому что он не уважал художницу. Скорее, наоборот, не хотел портить ей настроение своей кислой миной. Последнюю неделю он старался проводить время в доме родителей, хотя это давалось ему крайне сложно. Было сложно видеть, что самого близкого человека вскоре могло не стать. — Теперь я жалею, что не падок на деньги, — со вздохом сказал Чимин, грея руку матери в тёплых ладонях. — Мне всегда казалось, что я довольно богат, чтобы удовлетворить все свои потребности. Оказывается, нет. Моих денег не будет достаточно, чтобы тебя вылечить. Чимин опустил голову, и несколько тяжёлых горячих слёз упали на колени матери. Она взяла лицо сына в ладони и повернула его к себе. — Ты очень добр ко мне, сынок, — ответила она с улыбкой, — и у тебя слишком доброе сердце. Не стоит так переживать из-за того, что ещё не случилось. В конце концов, я пока здесь, никуда не ухожу. Сбор средств на лечение открыт. Кто знает, может, в этом мире отыщутся и другие добрые люди. Ты лучше поезжай и проведай своих друзей в Корее. Тебе нужно отвлечься. От дурных мыслей и с ума сойти недолго. Совет матери как всегда оказался полезным. Встретившись с братьями Ким и другими знакомыми, Чимину стало немного легче. Но присутствие Шуги сразу напомнило о семье, и сердце предательски заныло от боли. — Мы можем поговорить? — повторил свою просьбу Шуга. Чимин молча поставил свой бокал на столик и едва заметно кивнул. Узкая тропинка, ведущая к одинокой скамейке, ярко освещалась фонарями, но из-за высоких деревьев была не видна со стороны улицы. Уединённое место, которое представало взору, если выйти из галереи через чёрный вход, теперь оказалось в распоряжении Юнги и Чимина. Они медленно шли и смотрели строго под ноги, словно боялись провалиться в люк или ненароком испачкать ботинки. Возле лавочки оба остановились, но садиться никто не решился. — В детстве ты был попухлее, — начал Юнги. Он держал руки в карманах и смотрел на колышущиеся ветви деревьев. Бывший бандит продумал только первую фразу. О чём говорить дальше, он понятия не имел. Сказать «прости» означало бы причинить ещё большую боль. Семье Паков пришлось слишком много страдать из-за Юнги. У него не было никакого права своими извинениями напоминать о тех тяжёлых временах, когда им пришлось бросить бизнес в Сеуле и переехать в Японию. — Хочешь сказать, что помнишь меня? — спросил Чимин, наплевав на вежливость. Шуга кивнул. — Когда мы пришли к твоему отцу в первый раз, ты сидел за столом и уплетал кимчи чигге. — Ты позвал меня сюда, чтобы рассказать о том дне, когда твои люди избили отца? Чимин смотрел на Шугу снизу вверх, но, казалось, что он был гораздо выше. Юнги втянул голову в плечи и поглубже спрятал руки в карманы. — Нет. Я хотел лишь сказать, что сожалею о том, что причинил твоей семье столько несчастий. Вам явно пришлось… — Не переживай, мы справились. Так что твоя жалость слегка запоздала. Жалеть нужно было моего отца, когда ему ломали кости. Тогда бы это было к месту. А сейчас ты выглядишь смешно. — Так и есть, — согласился Шуга. — Я не прошу меня простить. Это прозвучало бы слишком лицемерно, учитывая, что тебе и сейчас приходится непросто… — Я вижу, что ты говоришь искренне. Но ещё раз повторюсь, момент упущен. Ты стал героем для многих, но, боюсь, моя обида слишком глубока, чтобы я, глядя тебе в лицо,… — У Чимина зазвонил телефон. — Ах ты блин, кто там ещё? — произнёс он с явным раздражением. — Да, мам. Что?.. Всё оплатили? Это же баснословная сумма! — Глаза Чимина заблестели. — Но кто? Чимин дослушал сбивчивый рассказ матери в немом изумлении. Какой-то аноним из Кореи перевёл на счёт матери Чимина необходимую сумму. В сообщении к переводу было только пожелание скорейшего выздоровления. Когда разговор закончился, он ещё долго не относил телефон от уха и, закрыв свободной рукой лицо, беззвучно заплакал. Спустя несколько минут Чимин вспомнил о существовании Юнги. Должно быть, тот был озадачен поведением своего собеседника. Но когда Чимин поднял заплаканные глаза, он обнаружил, что находился возле лавочки совсем один. Мгновение он размышлял, куда же подевался Юнги. Его нигде не было видно. Чимин вернулся в галерею, но героя вечера там уже не наблюдалось. — Эй, хён! — крикнул ему Тэхён. — Всё в порядке? Я уже начал волноваться. — Всё более чем в порядке! — воскликнул Чимин. В его глазах ещё стояли слёзы радости. — Ты не видел Шугу? — Он ушёл вместе с Лисой минут пять назад. Решил подвести её домой. Журналисты его сегодня вконец достали. Ты же знаешь, какие они приставучие. Да к тому же ещё и лживые. Любую ахинею придумают, лишь бы их читали и слушали. Только сегодня читал в новостях, якобы им удалось выяснить, что Шуга тайно сделал крупное пожертвование какой-то больной онкологией женщине. Не, ты представляешь, а? Юнги и пожертвование. Как эти слова можно в одном предложении употреблять? Не дослушав Тэхёна, Чимин ринулся на парковку. Юнги уже завёл мотор и собирался уезжать. Толпа журналистов и фанатов окружили его автомобиль. Чимин кое-как пробился к машине и постучал по стеклу костяшками пальцев. Юнги опустил стекло и осмотрел тяжело дышащего Чимина. — Спасибо. — Спасибо, — повторил Юнги. На его лице мелькнула улыбка. Он приложил два пальца к виску, сделав прощальный жест, и нажал на педаль газа. Лиса не стала спрашивать Юнги, что произошло между ним и Чимином. Она смотрела на него, не отрываясь, пока они мчались по шоссе к её дому. — Устала? — спросил Шуга, глядя на дорогу. — Не-а, — ответила девушка, продолжая разглядывать Юнги. Его волосы до того отросли, что ему пришлось завязать их в тугой пучок. Лицо его, казалось, тоже изменилось. Стало более заострённым и мужским. — Может, тогда поедим рамён? — предложил Шуга. — Только если ты мне его приготовишь, — не отдавая себе отчёта, выпалила Лиса. — Договорились. Юнги улыбнулся и сильнее нажал на педаль газа. Домой они домчались за десять минут. Шуга напрочь отказался от помощи и усадил Лису в гостиной. Открыл вино и вложил бокал в руку девушки. — Можешь пока посмотреть телевизор, — сказал он, вновь удаляясь на кухню. Лиса смотрела на экран, но не понимала смысла. Показывали состязание едоков жареной курочки. Несмотря на попытки сконцентрироваться на шоу, Лиса думала совсем о другом. Она и раньше бывала у Шуги дома, но никогда не чувствовала такого волнения от того, что им пришлось остаться наедине. «Если так и дальше пойдёт,» — подумала она, — «мы не сможем больше общаться. И зачем я только ляпнула про готовку рамёна? Могли бы поесть в забегаловке. Нет, но я же не думала, что он воспримет это всерьёз…» — Влюбилась? Лиса вздрогнула и чуть не пролила на себя остатки вина. — Чего? Девушка недовольно сдвинула брови, проверяя, не запачкала ли платье. — Я говорю, в шоу влюбилась. Так увлечённо смотришь. — А-а, да нет. Включила первое попавшееся. — Там это, готово всё. Когда-то Юнги упоминал, что умеет готовить, но не говорил, что так мастерски. Лиса никогда не пробовала такого вкусного рамена. Юнги добавил в него топокки, жареные яйца, пельмени манду и посыпал всё это тёртым сыром. — Вкусно? — осторожно поинтересовался парень. — Обалденно, — пробормотала Лиса с набитым ртом. — Это лучшее, что я пробовала в жизни. Юнги смущённо засмеялся и опустил глаза. Дальше они обсуждали новости последнего месяца. Шуга рассказывал о принудительных работах и показывал фотки Сухо и Тэиля, которые трудились на улицах Сеула с мётлами в руках. — А ты стала очень популярной. Не боишься, что заставят подписать контракт, включающий в себя запрет отношений? — Какая разница? Всё равно мне отношения никто не предлагает. — А если… А если, скажем, я… — Юнги запнулся и отвёл глаза. — Да что ж такое, — прошептал он себе под нос. — Да блин! — не выдержала Лиса. Она встала из-за стола и, в один шаг оказавшись рядом с Юнги, притянула его к себе и поцеловала. — Я такой дурак, — проговорил Шуга, обнимая Лису. — Почему? — Потому что не сделал этого раньше. Они оба засмеялись и продолжили целоваться. Вечер плавно перетёк в ночь, а затем в утро. Впервые за долгое время Юнги открыл глаза и осознал, что всё хорошо. Так, как ему по-настоящему хотелось. Лиса в его футболке спала рядом. Погода была пасмурной, но это ничуть не портило настроение. Шуга посмотрел в окно. Тяжёлые тучи медленно плыли по небу. По прогнозу передавали ясный день, но природа решила иначе. Юнги медленно потянулся к телефону, чтобы не разбудить Лису. «Как насчёт того, чтобы вместе собраться?» — прочитал он сообщение от Бинзино. «Я не против,» — напечатал он ответ. Способность прощать одна из самых редких среди людей. Именно она помогает забывать обиды и двигаться дальше. Помогает сохранять отношения и любовь. Юнги смог простить Бинзино и Хвиин, когда они впервые после героического поступка Шуги попросили его встретиться. Чимин смог простить Шугу. От этого никто ничего не потерял, все остались в выигрыше. Но есть вещи, которые невозможно простить и забыть. Да и не надо. Простить Джей Пака никто не мог. Был ли он психопатом или просто избалованным богатым ребёнком, никто не выяснил. Он умер в тюрьме от сердечного приступа. В его крови обнаружили огромную дозу алюминия. Он не продержался в тюрьме и недели. Не потому что он боялся заключения. К этому было не привыкать. Слова Юнги засели у него в голове. Когда они остались на сцене совсем одни, Шуга сказал: — Теперь можешь бахать. Один хер ты не будешь с Дженни. Ни в этом мире, ни в том. — Куда она ушла? — завизжал Джей Пак, пытаясь вырваться. — Пусти меня! Но Юнги не отпускал его. Психопат извернулся и, достав из кармана нож, ударил Юнги. Его хватка ослабла, и Джей Пак рванул в зал. Но он был остановлен ботинком, который Юнги снял с ноги и метнул прямо психопату в голову. Собрав силы, он подбежал к психопату и вырубил его кулаком. Джей Пак умер уже в тот момент. Последующие дни не имели значения. Он твёрдо решил сдаться. Именно поэтому конвоир, который обнаружил бледное холодное тело психопата в камере, особо не удивился.