RULE ??:
TONIGHT WE RIDE STRAIGHT INTO THE FIRE ARE YOU READY TO GO GO GO WE'LL MAKE OUR STAND DON'T GIVE A DAMN THIS OUR TIME TO GO FROM _ZERO TO HERO_
Star-Lord Band, Steve Szczepkowski, Yohann Boudreault - Zero to Hero
Их план был максимально хуёвым. Нет, Биджи ни в коем случае не винил своих друзей и не скидывал ответственность с себя — в конечном счёте, они придумывали его все вместе и каждый внёс, так или иначе, свою лепту. Но это не отменяло того, что их план был хуёвым. Безумным, рисковым, максимально отбитым и, в случае неудачи, сулящим им всем скоропостижную смерть — или не очень, если кому-то не повезёт попасть в лапы El Presidente. От всплывшего в памяти того фото рысь поёжился. Плен в этом месте сулил лишь медленную, мучительную смерть — попав в западню Кастильо, нужно было понимать, что это будет твой последний раз, когда ты видел солнечный свет, ведь из тёмной, загаженной тюремной камеры ты выйдешь лишь в мир иной. Он помнил, как был искажен труп того несчастного на фото, которое прилетело Хуану на мобилу. И помнил эти кровавые, пустые лунки в челюсти Дани, ровно как и огромный круглый ожог на розовой поверхности языка. Дани был единственным, кому повезло выбраться из когтей Антона живым и относительно невредимым. Зубы и ожоги были лишь малой кровью, которой один из близнецов Рохас отделался, но Биджи это ни капли не успокаивало, хотя бы потому, что он не был одним из этих близнецов и не отличался их фирменной удачливостью и умением выходить сухим из воды в любых ситуациях — словно за ними следом шла сама Фортуна, вечно подкидывая свои подарочки близнецам под ноги. В конце концов, моляры Риске были ещё нужны. Рысь открыл глаза, и, стараясь двигаться максимально тихо, передвинулся на край дивана, сжавшись там в комок и уйдя под тоненькое одеяло с головой. Обычно чужое мерное дыхание в совокупности с тихим стуком сердца под ухом успокаивали, помогали быстро уснуть, но сегодня растущее изнутри чувство тревоги не отступало, не спешило отпускать. Расползаясь по всему телу от сердца, оно холодило конечности, уходило в кисти и кончики ушей неконтролируемым тремором. Их план был максимально хуёвым и Биджи было очень страшно. За себя. За друзей — как тех, что пойдут вместе с ним, так и того, что сейчас находился по другую сторону баррикад. Тёплая рука накрыла его сверху, тихонько притягивая обратно. Риска тихо шмыгнул носом: развернувшись, он сам поспешно прижался к мужчине, цепляясь за него, словно за спасательный круг. Кортез молчал, тихонько поглаживая рысиную макушку одной рукой и приобняв второй, вслушиваясь в шмыганье, что постепенно стихало. Вскоре хватка рыси ослабла, а дыхание, сбивчивое и частое, урядилось и сравнялось. «Рано или поздно наши пути оборвутся» — Спокойно произнёс он ранее, схватив за плечи и останавливая рысь от бесконечных метаний по комнате. Слёзы лились ручьём из каре-голубых глаз, а все тело трясло, как осиновый лист на ветру. — «Твой, мой и твоих друзей тоже. Может, это будет через несколько лет, а, может, и завтра. И это нормально. Ты же повстанец, чёрт тебя дери, и твоё сердце горит огнём революции. Повстанцы идут в бой и умирают за то, что им дорого, и тебе тоже придётся бороться и отстаивать то, что тебе дорого. И тех, кто тебе дорог.» Их план был максимально хуёвым. И Биджи было очень страшно. Но он будет бороться.***
— Я на позиции. — Долетел из динамика наушника приглушённый голос Джонси. — Мы тоже. — Раздался следом голос Стича, за которым последовал тихий шорох и неразборчивый шёпот Дани. Даниель, оглядываясь по сторонам, стоял на стрёме, пока рысь, от усердия высунув кончик языка, разбирался с радиопередачей на острове. Рядом, на столе, лежал некогда хороший MP3-плеер: корпус был снят, обнажая микросхемы устройства, а от них, подобно капиллярам, отходили тонкие провода, которые Риска старательно припаивал к проводам более толстым, схожим на вены. Поковырявшись ещё немного, рысь вынырнул из-под стола и стал крутить ползунки стоящего на столешнице радио. Ещё мгновение — и из динамиков, расставленных по всему острову, вместо гимна стала литься музыка, другая, в корне отличная от патриотичных завываний Яранского хора: послышались звуки бас-гитары, из которой некто агрессивно выбивал звуки, яростным боем ебаша по струнам; за ними следом потянулся протяжный визг электрогитары и оглушительная барабанная дробь, покуда всё это не смешалось в одну мелодию, полную ярости и энергии. Риска, довольно улыбаясь, закачал головой в такт песне, уже предвкушая взрывной припев, но из транса его вывел Дани, дёрнув за плечо и указав на выход. И то верно, любимые песни он успеет послушать по пути, а к их местоположению уже наверняка приближалась почти вся имеющаяся армия на острове. Охнув, рысь в спешке запихнул плеер подальше, дабы солдаты долго помучились в поисках неприметного источника всех проблем с радио и рациями, а затем поторопился покинуть помещение следом за Рохасом. Сердце обливалось за оставленный плеер, совсем как новенький и хороший, полный песен — плеер-герой, которому было суждено, подобно камикадзе, умереть в сегодняшнем бою. Но дело было серьёзное и требовало таких жертв — пусть Риска их и не одобрял. — Как слышите, всё готово. Ну что, пацаны, погнали, блять. — Протараторил Биджи в телефон, ныряя в ближайшие кусты. Стич довольно потёр ладони, предвкушая неплохую бойню. Неподалёку от них с Дани послышался заглушенный выстрел и тихий грохот, с которым тело одного из задержавшихся солдат Кастильо упало на плитку — это Джонси методично расчищала им путь к вилле. Они, солдаты, такие наивные и ничего не понимающие, были у неё как на ладони. Раз — один солдат упал, не успев выйти из тени виллы. Два — второго толкнуло выстрелом к каменной стене здания, по которой тот медленно сполз. Три — следом за ними слёг ещё один, свалившись прямо в такт музыке. Происходящее больше напоминало тир по малоподвижным целям, нежели настоящий бой, но менее приятным для девушки от этого не становился. Держа оружие наготове, они двинулись вперёд, к главному входу, а затем проскользнули внутрь — тихо и незаметно, словно мыши. Со второго этажа спешно спустился солдат, и, заметив парочку, уже был готов закричать, поднять тревогу, но всаженная пуля промеж глаз заставила врага затихнуть навсегда. Дани тихо присвистнула: — Отличная реакция. Стич ухмыльнулся. Само собой, разумеется. Было решено разделиться: Дани ушла в левое крыло, он — в правое. Увы, разведка не смогла дать им точных данных о том, где им стоило искать Теронса, а потому не оставалось выбора, кроме как обследовать виллу целиком. Что уж там, стоило поблагодарить партизанов Либертада хотя бы за то, что смогли выяснить тот редкий момент, когда семейки Кастильо, исключая Теронса, не будет дома. Пробираясь через роскошно устроенные комнаты, тигр тихо и расчётливо убирал солдат одного за другим, с какой точностью действовал настоящий хищник. Один за другим они умирали в непонимании и растерянности, и каждая из их жизней приближала Стича к поставленной цели. Первый этаж виллы был пуст — и тигр двинулся на второй, аккуратно перемещаясь по лестнице. Вся семейка Кастильо глядела на незваного гостя с портретов, и глядела осуждающе, но последнее, что сейчас Мерсера волновало — так это осуждение от El Presidente и его ёбнутой семейки. Впереди показались широкие двери. Подойдя к ним, Стич прислушался, стараясь максимально абстрагироваться от творящейся суматохи снаружи и долбящей по ушам агрессивной музыки, лившейся отовсюду: вслушавшись, тигр услышал шорохи, принадлежавшие, предположительно, двоим. Да, точно двое. Чуть отойдя, Мерсер, не церемонясь, толкнул дверь что есть силы, выбивая замок: взгляд тут же выцепил лицо растерянного солдата, в которого в тот же момент полетела пуля; следом глаза выцепили уже ставшие родными бурые перья — и более ничего, кроме роскошного окружения в красных тонах, как и в предыдущих комнатах. Теронс растерянно глянул на труп солдата неподалёку от себя, а затем уставился на стоящего перед ним друга. Нутро разрывало от противоречивых друг другу чувств: дикой радости от возможности видеть перед собой лицо друга, шока от осознания, что этот самый друг сейчас вломился на виллу, наверняка разнеся как минимум её треть по пути; а следом за всем этим мешалась досада от сорванных собственных планов и замыслов, что с появлением Стича ломались и разбивались, словно упавшая с края дорогая фарфоровая ваза. — Ну что, нашёл?! — Вырвал грифона из транса раздавшийся за спиной Стича девичий голос. — Хватай его и уматываем отсюда! Не дав ему сказать ни слова, Стич подхватил грифона под рёбра и понёс куда-то прочь. Следом за разбитыми планами начало ломаться понимание происходящего: куда его тащили, что Стич собирается делать дальше. Сверху, как снег на голову, на недопонимание свалилась возникшая, казалось, из неоткуда Джонси, что, помахав ему, двинулась с ними в сторону вертолётной площадки. И, наконец, вишенкой на торте стало появление Биджи вместе с ещё одним человеком, не знакомым ему, у вертолёта. — Отлично, принцессу вызволили, время возвращаться в наш замок. — Отшутился рысь, залезая на место пилота. Всей дружной компанией они устроились в вертолёте, и тут Теронс, уже не понимающий, было ли происходящее реальностью или каким-то странным наркотрипом, заговорил: — Ребят, какого хера тут вообще происходит? Как вы здесь… а ничего что я… а как же… ПРОСТО ЧТО БЛЯТЬ?! С правой стороны послышался взрыв: это взлетела на воздух зенитная установка. Солдаты, наконец, поняв, что происходит, яростно закричали, начав обстреливать их вертолёт. — Биджи, ты взлетаешь там или как?! — Закричал Стич; мимо его уха просвистела пуля, угодив в обшивку летательного аппарата. — Я стараюсь как могу! — Проорал вслед рысь, стараясь перекричать шум выстрелов и музыки. Чёртова штуковина никак не хотела заводиться и взлетать, вынуждая рысь в панике судорожно тыкать все известные и неизвестные ему кнопки. Кортез объяснял, как управлять этими летающими громадинами, но чёрт его знает, чего не хватало этой пташке сейчас. В отчаянии рысь с размаху ударил по консоли кулаком, и вертолёт, натужно загудев, закрутил лопастями. — Пиздец, тусуемся в Яре, а работает всё через жопу, ну прямо как дома! — яростно проорал Биджи, что есть силы потянув рычаг на себя и ставя лапы на педали. Вертолёт стал подниматься в воздух, но стоило только начать набирать высоту, как датчик на консоли противно запищал и замигал красным. — Они пускают ракету! — Выкрикнул Даниель, выглядывая из салона и предпринимая тщетные попытки застрелить целящегося в них солдата. Рысь резко нажал на педаль, под крики друзей уводя вертушку в бок: ракета с характерным свистом промчалась в нескольких сантиметрах от корпуса и разорвалась где-то в вышине. Не дожидаясь, пока солдаты перезарядят ракетницу, Риска направил вертолёт в сторону Либертада, откидываясь на спинку кресла и переводя дух. Дыхание сбилось, будто он только что закончил бежать стометровку, а сердце уже не билось, а отплясывало, бешено скакало по всей грудной клетке, норовясь выпрыгнуть наружу и покинуть это бренное тело, дабы больше никогда не участвовать в подобных авантюрах. — Все целы? Позади раздались сдавленные, негромкие ответы друзей: похоже, последние манёвры пощекотали нервы не ему одному. Переведя дух и стараясь не смотреть в окошки вертолёта, Теронс ещё раз оглядел друзей, с трудом веря в происходящее. Реальность была слишком безумной, чтоб быть ею, и грифон потратил некоторое время на то, чтобы просто принять происходящее. Вот рядом с ним сидела Джонси, что крепко сжимала в руках винтовку и как-то напряжённо смотрела в небеса перед ними. Вот рядом сидел Стич, откинувшийся на спинку сидения и прикрывший глаза; рядом с ним сидела девушка, что, как и Джонси была напряжена, видимо, тоже не без труда веря в произошедшее; на переднем сидении расположился парень, занятый чисткой блестящего в лучах солнца мачете; Биджи, сидя в кресле пилота, ковырял радио летающего судна, пытаясь уловить любую радиостанцию, на которой бы не крутился 24/7 гимн Яры и прочие патриотические композиции. Ахуеть, они все… пришли за ним. Это нехило трогало. Вернее сказать, поражало до глубины души — грифон честно уже и не рассчитывал на спасение, думая, что теперь может надеяться только на себя и свои силы. Осознание, что он не был покинут, грело душу и разливалось спокойствием по всему телу, таким сладким тёплым… а потом, словно колючка, его уколол факт, пришедший в голову абсолютно внезапно, совсем ненужный и непрошенный для такого трогательного момента воссоединения. Блять, теперь же ведь все его собственные планы пошли по одному месту. Все доверительные отношения, так упорно выстраиваемые с El Presidente, пошли прахом, весь накопленный лимит доверия исчезнет, как туман поутру. Сердце кольнуло от едкого осознания — вернувшись домой вместе с отцом, Диего не обнаружит его на вилле. Он обещал не бросать мальчишку, а по итоге, пусть и не по своей воле, но предал его. Что теперь о нём будет думать юный Кастильо? Поймёт? Обозлится и более не примет? И не настроит ли его против Теронса Кастильо старший, решив, что это предательство? Переживания и страхи отразились на морде грифона, что не могло пройти незамеченным мимо друзей. — Ты какой-то слишком кислый для спасённого, Теронс. — Хмыкнул Стич, поднимая голову и смотря на старого друга. — Тебе всё же промыл мозги этот Кастильо? — Нет, я… — начал было Теронс, но споткнулся, думая, как лучше сформулировать мысль. — Пацаны, я бы и сам справился. Спасибо, конечно, но… блять. — Так, всё, не пизди, иначе я тебя сейчас выкину отсюда нахуй. — фыркнул Биджи спереди. Очевидно, не таких слов он ждал от грифона, да и Теронс сам это прекрасно понимал. Послушно замолкнув, птица просто закрыл глаза, ожидая прибытия… где бы и когда оно ни было. Дорога оказалось не очень долгой — уже через несколько минут вертолёт стал идти на снижение, пристраиваемый рысью точно в середину значка вертолётной площадки, выложенного из прибрежных камней. Шасси мягко коснулись земли, а двигатель, переставая натужно гудеть, постепенно успокаивался, прекращая вращение лопастей. — Добро пожаловать домой. — усмехнулся Стич, в спешке, как и остальные, покидая шайтан-машину. Да уж… домой.