Дневник воспоминаний

- Я не знаю, с кем он там встречается, но я уже ненавижу эту девушку, - тихо хихикаешь. - Не надо, - забираю блокнот из твоей руки. – После того, как она у тебя появилась, там были записи только про неё… - И про то, как ты сильно её ненавидишь, - смех становится громче. – Удивляюсь, почему ты её до сих пор не убил. - А это бы что-то изменило? – усмехаюсь. – Ты сходил с ума по ней, а я от ревности к ней, от безысходности. Но я не надеялся, что ты будешь со мной, тогда я просто хотел твоё тело, а чувства появились, когда ты переехал. Молча забираешь дневник из моей руки, снова открывая его. - Тебе так нравится это читать? - Угу, - улыбаешься, - между записями было много перерывов, но самый большой – пять месяцев. Неужели у тебя было так мало приятных воспоминаний? - Что мне, по-твоему, нужно было туда писать? Как я трахал девушек, представляя тебя, курил, в попытке избавиться от нервов и пил, чтобы забыть тебя? Хотя… это я, кажется, и писал. - Завтра новый год, а хен уезжает с ней и её семьёй куда-то, – снова читаешь мою запись вслух. – Это ведь семейный праздник, как он может променять свою семью на чью-то другую? Я не хочу быть только с родителями. Я хочу быть с ним. Только с ним, - шумно вздыхаешь и кидаешь блокнот на журнальный столик. – Некоторые записи даже читать больно. - Это меньше половины той боли, которую я получал из-за тебя. Это никак не описать на бумаге, да и словами не скажешь, - хлопаю тебя по бедру. - Зато теперь ты можешь спокойно вздохнуть, - улыбаешься и, обняв за шею, притягиваешь к себе нежно целуя в губы. Нет хен, спокойно я вздохну только тогда, когда ты придёшь в себя, поймёшь всю неправильность ситуации и оставишь меня. * В последнее время ваши с невесткой отношения не самые лучшие. Постоянные ссоры, твоё чувство вины и единственный способ забыться от неё – я. Приходишь поздно ночью, так что у меня уже появляется привычка ждать тебя. Утешать своими поцелуями, прикосновениями, и давать возможность забыться разговорами и смехом. - Что-то не так? – вопросительно смотришь. - Нет, - мотаю головой и поворачиваюсь в постели лицом к стене. Но всё же есть одна проблема. Ты встаёшь раньше меня и после душа выходишь в одном полотенце на бедрах. С годами твоё тело стало ещё привлекательнее, а мне стало труднее себя контролировать. - В следующий раз предупреждай, если кого-то решил пригласить, - виновато улыбаешься. - Это ты в следующий раз предупреждай, если собираешься приходить в мой дом, - закрываю дверь, выпроводив девушку, и шумно вздыхаю. - Зачем тебе девушки? Есть же я, – кладёшь руку на мою шею и целуешь в губы, долго, требовательно, прижимая спиной к двери, постепенно переводя поцелуй в более медленный и нежный. Улыбаешься отстранившись. - Есть, - киваю, - но поцелуев моему телу недостаточно. Дальше, чем уже есть, ты вряд ли сможешь зайти. - Сегодня четырнадцатое февраля, - тихо шепчешь. - Мм, мой праздник только четырнадцатого апреля* - усмехаюсь, обратно опуская взгляд на телефон, где переписываюсь с новой официанткой. Надеюсь, сегодняшняя ночь удастся хотя бы с ней, а то я снова начинаю бояться собственных желаний к нему. – Что у вас… - Я не знаю, - перебиваешь меня, не дослушав вопрос. – Я не знаю, что с ней происходит. - Может она увидела как мы целуемся? – спрятав телефон в карман, вопросительно смотрю на тебя. - Вряд ли, - шумно вздыхаешь. – У тебя есть какие-нибудь планы на вечер? - Хочешь пригласить на свидание? – ухмыляюсь. - Почему бы нет? - Иди лучше поговори с женой, - встаю со стола и иду к выходу. – Я не приду сегодня домой, оставляю ключи, - негромко кричу напоследок и выхожу из квартиры. * - Это я тебя так? – тянешь за ворот рубашки, открывая ключицы. - Так и знал, что не вспомнишь, - убираю твою руку, и поднимаю ворот рубашки выше, закрывая засосы. - Мы не… - Нет, ничего не было, - перебиваю сразу же. – Ты заснул. - Я так сильно не напивался даже в день своей свадьбы, - тихо стонешь, держась за голову. Таблетки, наверное, до сих пор не подействовали. - Я боюсь спросить, что же вчера был за такой праздник, что ты напился в хлам? Вы так отмечали день всех влюблённых? На несколько секунд наступает молчание. - Вчера пришли анализы Хёры из больницы, она полностью здорова, - тихо шепчешь. - И? Что за грусть тогда, если… - Это значит, что болен я, - перебиваешь меня, - я не могу иметь детей. Я никогда не умел утешать людей, да и мне никогда не было их жаль. Ты первый раз рядом со мной дал волю эмоциям. Первый раз показал свою слабость и слёзы. И первый раз я утешаю тебя так. Крепко обнимаю и поглаживаю по голове, шепча глупости. Как ты утешал меня в детстве, когда родители сильно ругали за полученные оценки. - Это ведь можно исправить? – отстранившись, спрашиваю. В ответ мотаешь головой. - Только хирургическая операция, но я не могу. Оно и понятно. У него с детства панический страх больниц, а врачей ненавидит так же сильно, как я ненавижу его жену. - Значит, тебе всё же придётся меня усыновить, - усмехаюсь, и ты улыбаешься. – Я всегда считал, что когда мужчина хочет от определённой женщины ребёнка – это значит, что он действительно её любит. Сам я ещё ни разу не встречал женщину или девушку, при виде которой мне бы хотелось сказать «я хочу, чтобы она была матерью моих детей». - Ты хочешь от неё ребёнка? - Да, - даже не задумался, сразу ответил. - Тогда лечись. Вот ты и определился, хен. Этого исхода я и ждал. Насколько бы ты не сходил по мне с ума, ты всё равно будешь любить её, потому что она правильнее. С ней у тебя нет страха, чувства вины за причинённую боль, с ней у тебя нет беспокойства, и, что главное, – у тебя есть с ней будущее. *14 апреля – Чёрный день, в который все одиночки, холостяки и свободные люди надевают одежду чёрного цвета и весь день едят еду черного цвета.