Ярость Магии

Глава 11 Гарри очнулся, уже подходя к гостиной Гриффиндора. Подобные провалы в памяти начинали сильно тревожить подростка. Раньше он мог ненадолго выпадать из реальности, но это случалось чрезвычайно редко, оставляя после себя чувство защищенности, и он не паниковал, теперь же такое явление происходило все чаще, а приступы продолжались дольше. Было из-за чего забить тревогу, тем более в школе, наполненной чужими людьми и принадлежащей одному не очень чистому на руку магу. Поэтому Гарри решил посоветоваться с Гермионой. Впрочем, с этой затеей пришлось повременить. Зайдя в гостиную парень не обнаружил подругу. Выяснилось, что сразу после урока зелий она занялась решением одного наболевшего вопроса, утянув с собою Драко. Ситуация была стандартной, так как после возвращения с летних каникул троица с удивлением обнаружила, что их деятельность в прошлом году сильно повлияла на судьбы многих школьников. Особенно это касалось тех, кто увлекся традициями родного мира и маггловской культурой. Изменения, происходящие в детях, заметили далеко не все родители. Например, у гиперактивных львят занятия в течение полугода слабовато отразились на физическом и психическом самочувствии, кроме того, их родители, как правило, сами являлись выпускниками этого же факультета и не отличались большой внимательностью, не особо вникая в увлечения детей. А вот старшее поколение многих слизеринцев отметило изменения в своих чадах. Обычно, если поведение наследников не порочило чести Рода, то родители не переживали, но в том то и проблема, что некоторые вопросы, задаваемые детишками, и новые увлечения относились как раз к той редкой категории, из-за которой моментально возникали проблемы. Спасала положение дел основная черта учащихся змеиного факультета, а именно — скрытность, граничащая с паранойей. Дети аристократов, не имеющие доверительных отношений с родителями, не спешили делиться своими увлечениями, а странные вопросы объясняли заданиями по некоторым предметам. Это, конечно, удивляло взрослых магов, но чего только не придумает Дамблдор, так что родители, строго-настрого запретив чадам интересоваться опасными темами и читать маггловский хлам, успокаивались, а ребята сами продолжали исследовать заинтересовавшие их предметы уже втайне. Но так повезло не всем. Блэйз слыл любимцем и светом в окошке леди Забини, так во всяком случае она говорила... а сын верил. Её третий муж принадлежал к очень старому и консервативному Английскому Роду. Его изрядно беспокоило отсутствие собственных наследников, а тут ещё пасынок приволок из школы маггловский мусор и весь день играет в какие-то игры. Элоиз Блум, обнаружив подобное безобразие, прочел мальчишке лекцию на тему: “Достойное поведение чистокровного мага”, и успокоился, свято уверовав в то, что пасынок всё понял и больше не повторит своих ошибок, но как оказалось, не тут-то было. Однажды, направляясь в покои супруги, он случайно услышал разговор между женой и её щенком, в котором наглый сопляк смел оспаривать устои Родовой магии, доказывая матери, что всё, чему её учили, полная ерунда. Это стало последней каплей, и мистер Блум взялся за воспитание пасынка. В школу вместо веселого и смешливого ребенка вернулся затравленный зверёк, боящийся собственной тени и шарахающийся от бывших друзей. Первой заподозрила неладное Гермиона, не увидев сильно изменившегося за лето товарища на двух собраниях игрового клуба. Переговорив с Дафной и близнецами, она обрела лишь подтверждения своей догадке: с Забини стряслось недоброе, после чего, заручившись поддержкой Драко, отправилась искать предмет своего беспокойства. Два талантливых второкурсника оставались детьми, невзирая на все их достижения и особым тактом они не отличались, в результате их желание помочь товарищу вылилось в охоту на несчастного слизеринца, ещё не оправившегося после воспитательных мероприятий “любящего” отчима. Напористые ребята так увлеченно старались разговорить приятеля, что вызвали у него форменную истерику. К счастью, они смогли выловить парня в пустом коридоре и затащить в заброшенный класс, прежде чем задавать вопросы. Драко и Гермиона, добившись желаемого, три часа выслушивали исповедь Блэйза, приобретшего летом устойчивый страх перед домом и яростью отчима. Проще говоря, мальчика сломали, и Гермиона с ужасом пыталась понять, как помочь одногодке. Нужно было обратиться к взрослым, попросить помощи, но кроме четы Малфой девочка никому из магов не доверяла, а навлечь ещё большие беды на смуглолицего слизеринца гриффиндорка не хотела. Хмурый Драко молчал все три часа, а потом тихо покинул кабинет, направившись в совятню с намерением связаться с отцом. Мальчик не понимал, что с ним происходит, но сейчас в нем бушевала леденящая кровь ярость, готовая выплеснуться волной разрушительных действий. Если бы сегодня Драко встретил господина Блума, то Блэйз остался бы снова без отчима. Впрочем, Амалию Забини ожидала такая же участь. Быстро взрослеющий подросток не понимал, как можно променять собственного сына, о любви к которому кричишь на каждом углу, на мужика, ставшего тебе мужем только три года назад. Если бы миссис Забини была стеснена финансово, то это хоть как-то могло оправдать женщину, но от последнего супруга ей осталось небольшое состояние и два приличных дома, так что объяснений поведению ведьмы парень не находил. Таких людей Драко не понимал и начинал презирать. Раньше ему казалось, что все родители очень любят своих детей. Это заблуждение подорвала встреча с Гарри, обделенного любовью родственников, а история Блэйза окончательно его развеяла. Белокурый наследник древнего Рода не понимал, почему он чувствует ответственность за всех детей, доверившихся ему, но боль сокурсника оказалась такой яркой, словно принадлежала самому Драко, и вызвала жгучее желание защищать каждого члена своего клуба с палочкой в руках или с более простым и грубым оружием. Мальчик с детства купался в любви и заботе мамы и папы, считая это нормой. Столкнувшись с чужим горем, избранник Магии сдал свой очередной экзамен, приняв на себя ответственность за других детей. Драко собирался обратиться к отцу за помощью и отдавал себе отчет в том, что в случае отказа не опустит руки, а будет решать ситуацию своими силами. Именно это решение и стало последним испытанием для юного мага, связавшего свою судьбу с двумя необычными гриффиндорцами. В это время Гермиона дослушала заплаканного Блэйза, который даже не заметил ухода Драко, и обняла мулата, попутно составляя план в голове. Ей было необходимо получить влияние на Снейпа, ведь именно он был ключом к решению проблемы, и она знала, как его добиться, но её старшее я требовало подождать, дав шанс Гарри первым сблизиться со строптивым зельеваром, настойчиво уверяя, что так будет лучше. Как раз сегодня Снейп попросил друга остаться после урока, и старшая составляющая её личности надеялась на улучшение ситуации. Что-то такое она заметила в поведении мрачного мужчины, что внушало ей надежду на скорое потепление отношений между другом и деканом Слизерина. Гермиона привыкла за лето доверять своему альтер эго, хотя не всегда с ним соглашалась, но, как правило, взрослое я советовало дельные вещи. Капитан Темного Лорда утверждала, что тут дело в жизненном опыте, которого не хватает девочке. Спорить с очевидным не хотелось, так что гриффиндорка решила положиться на мнение внутреннего советчика и в этот раз. Спешить пока некуда, впереди был весь учебный год, но это не значит, что стоит затягивать решение проблемы. Вернувшийся Драко привлек к себе внимание, сообщив, что пора расходиться, потому что до отбоя осталось двадцать минут. Двум слизеринцам идти совсем недалеко, а вот Гермионе времени только-только хватит добежать до львиной башни. Охнув, дети кинулись по гостиным. В этой спешке гриффиндорка не успела заметить, что несколько минут глаза друга в сумраке коридора мерцали серебристым светом. К счастью, подобная трагедия была только одна. Ещё один мальчик, Фердинанд Кохер, ученик третьего курса Слизерина, так и не появился на занятиях по каратэ, поддавшись убеждениям родителей, что это недостойное занятие. Но Гермиона знала, что отсев обязательно будет, к тому же лорд Малфой специально предупредил её о том, что их занятия являются неподобающими для чистокровных магов, и тех детей, которые всё же захотят продолжить тренировки, стоит подготовить к встрече с родственниками на следующих каникулах. Взрослые маги должны были остаться в неведении, что их дети предаются постыдным занятиям и якшаются с грязнокровками. Единственная угроза исходила от Снейпа и директора, но декана Слизерина лорд Малфой пообещал обезвредить. А вот для магглорожденных и полукровок этот год и занятия новых неофициальных кружков стали очень приятной неожиданностью. Дети, выросшие в маггловском мире, никак не могли приспособиться к изменениям, ворвавшимся в их жизнь. Им не удавалось объяснить родителям свою инаковость и то, чему их учат в школе. Они и сами не всегда понимали преподаваемые предметы, к тому же их очень задевало отношение чистокровных. Магглокровки не могли взять в толк, в чем виноваты. В прошлые годы всё воспринималось проще. Классовая и расовая дискриминация в маггловском мире подготавливала детей к неравенству в школе, но сейчас малышам стало трудно понять, почему они хуже таких же детей, выросших в семьях, где папа и мама — маги. Занятия с Драко приподняли завесу тайны и помогли сориентироваться, а игровой клуб и занятия боевыми искусствами дали прочную почву, привнеся кусочек привычного мира в чуждую обстановку. Домой ребята приехали более счастливыми, чем в прошлые годы, и окрыленными мечтами о воплощении в жизнь любимых историй. Родители не могли нарадоваться. К ним наконец-то вернулись нормальные дети, которых они понимали и могли им чем-то помочь. У многих матерей и отцов отлегло от сердца, особенно после того, как самые талантливые из детишек решили начать заочное обучение в обычной школе. На это их надоумила Гермиона, имя которой, как и имена Гарри и Драко, постоянно звучали в домах магглорожденных этим летом. Некоторые из родителей навели справки о семье Грейнджер и хотели поговорить Еленой и Робертом, но тех постоянно не было дома, а обращаться к лорду Малфою магглы ещё опасались, но не за горами был тот день, когда надежда и любопытство пересилят страх. Ещё одна интересная история летом приключилась с Дафной. Девочка оказалась истиной слизеринкой, и её родители так и не узнали о том, что она переписывается и проводит всё свободное время не с Панси, а с двумя рыжими оболтусами из проклятого Рода. А уж если бы госпожа Гринграсс узнала, чем они в это время занимаются, то дочь уже не вернулась бы в школу, став немедленно чьей-то супругой. Поэтому Дафна заставила двух мальчишек приобрести нормальную сову, выделив им на это деньги, научиться красиво писать, и даже вынудила, под угрозами, душить письма розовым маслом, как любила делать Панси. Рыжики долго сопротивлялись, но сдались, понимая, что в противном случае девочка просто прервет с ними общение, а это не устраивало ни одного из членов “взрывного трио”, как их окрестили старшеклассники. Все трудности были преодолены, и ребята, получившие возможность проводить много времени вдали от дома, ссылаясь на то, что встречаются с друзьями, узнали за лето о магглах больше, чем за всю прежнюю жизнь, и даже завели среди них друзей. Красивая блондинка оказалась не только волевой и скрытной особой, способной подчинить неуправляемых близнецов, но также и очень веселой девчонкой, видящей в каждой мелочи потенциальную прибыль. Для двух мальчишек, уставших от вечного потакания матери, безвольного отца и тотальной нищеты, она стала воплощением всех детских фантазий. Их отношения наладились ещё в школе, когда гриффиндорские проказники познали на собственной шкуре, какие тяжелая рука и коварный ум у хрупкой слизеринки, а потом окрепла за лето. В общем, наследница благородного Рода, поддерживающего Вольдеморта в прошлой войне, провела это лето с двумя предателями крови, поедая мороженое и просиживая часы в маггловских кинотеатрах. Молли и Артур не знали, какому богу молиться, благодаря за то что их сорванцы почти всё время отсутствуют дома, к тому же стали аккуратно одеваться, убирать у себя в комнате и прилично вести себя за столом. Два счастливых родителя желали отблагодарить чудотворца, изменившего их сыновей, но тайну его или её имени выяснить не удалось, так как дети наотрез отказались раскрывать личность своего друга, а взрослые побоялись спугнуть чудо. Тем более, что все они были чрезвычайно взволнованы перспективой отправки Джинни в школу и провалом миссии Рона. Младшему сыну жилось несладко под осуждающими взглядами родителей и подколками братьев, поэтому он тоже старался поменьше времени проводить в доме, сражаясь с садовыми гномами и сорняками в саду, где и избавлялся от одолевавших его негативных эмоций. С одной стороны, теперь он снова стал незаметным и глупым Ронни, а с другой, на душе полегчало. Рона пугали Поттер и Грейнджер, впрочем как и перспектива бороться с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Мальчику хотелось известности, славы, денег, но не такой ценой. Шестого сына Молли Уизли даже не пугала изоляция, которой его подвергли в начале первого года, а вот умирать не хотелось совершенно. Одиночество в начале обучения остудило горячую голову и развеяло иллюзии. Поразмыслив, мальчик догадался, во что его втравили, и очень обрадовался своему невезению. Ни крики матери, ни осуждение отца не могли пересилить животный ужас, охватывающий душу ребенка рядом с Поттером и Грейнджер, словно мальчик оказывался наедине с живым воплощением Смерти. Но только стоило рыжику расслабиться, как на его голову обрушилась новая напасть. Все его сокурсники увлеченно посещали кружки, созданные троицей, возглавляемой Поттером, а потом обсуждали новую информацию и впечатления в комнате или гостиной. Одно из таких обсуждений открыло Рону глаза на его собственное положение в обществе. Оказалось, что “предатель крови” — это не ругательство, а вид проклятия, лежащего на его Роду, то есть на нем, и единственным, к кому он мог обратиться с этим открытием, являлся Перси. Брат всегда был себе на уме и только ждал своего совершеннолетия, чтобы также, как Бил и Чарли, вырваться из опостылевшего дома. У него уже сложился план на будущее, и дамоклов меч проклятья над головой мог его подпортить. Мать всегда избегала любого упоминания своего статуса, обвиняя во всем Малфоев, и только после возвращения домой из школы Рон узнал чуть больше, когда она во время скандала с отцом в сердцах прокричала: “Рон всех нас погубил! Он такой же, как и ты! Вам наплевать, что всех нас ждет смерть, если мы не подчиним Малфоев!” Мальчик, стоявший в коридоре, не проронил ни слова, но решил выяснить, что имела в виду мать. Перспектива умереть не особо радовала ребенка, а связав фамилию Малфоев с Родовым проклятием, Рон решил поговорить с братом. Перси являлся самым слизеринским гриффиндорцем за все века факультета. Шляпа настаивала на змеиной яме, но мальчик пообещал, что выкрадет её и превратит в рулон туалетной бумаги — это новшество привнес в их жизнь отец, и дети были ему благодарны. После такой наглости древний артефакт решил не рисковать, и Перси отправился на Гриффиндор. С того дня он старался не привлекать к себе внимание, тратя всё время на учебу в надежде на лучшее будущее. К сожалению, его мечты с каждым годом становились всё более и более эфемерными. Сначала разбились надежды Билла. Талантливый маг, с легкостью взламывающий любые защиты, грезил о месте в Отделе Тайн, но всё, что ему удалось найти — это должность взломщика проклятий в Гринготтсе. В магическом мире к гоблинам относились почти также, как к домовым эльфам, и работать на них чистокровному магу считалось унизительным, уж лучше грабить магглов на большой дороге. Но Билл всё ещё надеялся найти своё место в жизни, а пока что работал на жадных тварей за мизерную зарплату. Хотя, если быть честными, зарплата в банке была выше заработка невыразимца, но это не могло компенсировать унижения, идущего в комплекте с должностью. Из-за этого старший из сыновей Уизли старался выбирать себе задания за границей, где выдавал себя за магглорожденного, хоть как-то облегчая своё положение. Следующим столкнулся с жестокой реальностью Чарли. К сожалению, ему не давались науки, а силой магии не блистал ни один из братьев, но зато у Чарли оказался настоящий талант к приручению магических существ. Второй сын мечтал о карьере заводчика, он уже видел себя владельцем небольшого питомника, но шли годы, а всё, что ему разрешали делать — это убирать навоз и давать лекарства больным драконам. Постепенно он начал понимать, что никто не позволит предателю крови сделать себе карьеру, в отличие от своего старшего брата, он опустил руки и смирился со своей судьбой. Перси не желал разделить участь старших братьев, и когда Рон подошел к нему летом со своими вопросами и предположениями, третий сын решил докопаться до истины. Из того, что он узнал, выходило, что проклятие, наложенное Малфоями, может снять только глава Рода, простив провинившихся. Как же тогда разозлился парень! Ведь Люциус Малфой ни за что не простит его Род. Теперь становились понятны слова, услышанные Роном. Значит, мать с отцом хотели получить влияние на Поттера, а через него пробиться к власти, чтобы заставить скользкого Пожирателя снять проклятье. Теперь дружба старших Уизли с Дамблдором приобретала совершенно другой смысл. Вот только Перси начал подозревать, что старик всего лишь использует нужду его семьи для собственной выгоды. Требовалась информация, недоступная его семье, и парень точно знал где её взять: “Клуб изучения традиций магического мира”. Там рассматривались разнообразные вопросы из жизни чистокровных, а значит, и проклятие предателей крови тоже. Вот только как получить желаемое? Друзей у Перси не было, так как чистокровные его презирали, а с грязнокровками не желал общаться сам парень, оставались полукровки, но среди его однокурсников, как назло, таковых на Гриффиндоре не обнаружилось. Вот все пять лет, проведенных в школе, он и дружил с книгами, поселившись в царстве мадам Пинс. Следовало немедленно решать проблему, к счастью, на младших курсах полукровок хватало, и можно было с ними связаться по почте. Обращаться к Поттеру Перси даже не подумал, не раз замечая холодные взгляды, бросаемые на него и его братьев, да и Грейнджер тоже вызывала опасения, невзирая на её возраст. Уж больно странной была эта парочка, а их дружба с Малфоем только усложняла ситуацию. В результате выбор пал на ученика третьего курса Гриффиндора из почти что маггловской семьи, посещавшего кружок Малфоя. Эдмунда Гриффита обрадовало письмо от старшего ученика факультета. на котором он отучился уже два курса, до прошлого года мальчик сам был изгоем и понимал чувства детей из семейства Уизли. Его отец женился на молодой красивой девушке по любви, но их счастье оказалось недолгим, на свадьбу не пришел ни один из родственников невесты, а после того, как она умерла во время родов, они не пришли и на похороны. Поэтому мужчина сам растил сына — единственное, что осталось от любимой женщины, даже не догадываясь, что в его семье появился маг. Когда Эдмунду исполнилось пять лет, молодой отец увидел, как малыш левитирует игрушку, но вместо испуга испытал гордость. Джеймс Гриффит имел высшее образование и работал в небольшой компании, торгующей бытовой техникой, но несмотря на свою неприметную должность, он отличался от своих коллег верой в будущее и чудеса. Таким чудом для него стала Амалия, появившаяся в его жизни совершенно неожиданно и воплотившая в себе все идеалы принцессы из сказки, а потом и сын. После смерти жены Джеймс затосковал и наверное бы спился, но новорожденную кроху было не на кого оставить, и мужчина взял себя в руки, перенеся всю свою любовь на ребенка. Способности Эдмунда только утвердили мужчину в том, что его жена отличалась от всех остальных женщин, но он и предположить не мог, насколько сильно. Когда на одиннадцатый день рождения сына пришло письмо из школы колдовства, в котором сообщалось, что мальчик — маг, Джеймс решил узнать как можно больше о мире своей супруги и выяснить, почему она ничего ему не сказала. Но прошло уже два года пребывания сына в школе, а о семье Амалии узнать так ничего и не удалось. Гоблины и работники Министерства магии разговаривать с магглом не желали, отвечая, что раскроют информацию только на семнадцатый день рождения Эдмунда. Выяснить удалось только то, что жена принадлежала к старому чистокровному Роду, и на этом всё. Но этого хватило, чтобы мальчику стало легче жить на факультете. Прошлый же год принес много открытий и друзей. Эдмунд проникся жаждой отца разгадать тайну матери и жадно поглощал все знания, особенно те, что стали доступны ему благодаря наследнику Малфоев. Юный гриффиндорец тщательно записывал всё, что узнавал, а потом отсылал записи отцу, так они вместе изучали новый мир. Свою привычку скрупулезно вести записи, мальчик не скрывал, и не раз сокурсники пользовались его конспектами, твердо зная, что там будет всё, что говорил учитель, и именно поэтому Перси обратился к нему. Шестикурснику было тяжело просить конспект по интересующей его теме, но альтернативой являлось полное неведение, а оно пугало намного больше. В первых числах августа небольшая серая сова понесла послание в городок Харборн, располагающийся неподалеку от Бирмингема. Ответ пришел через три дня. Сова вернулась с обычной маггловской тетрадкой, исписанной аккуратным детским почерком, и закладкой внутри. Выяснилось, что тему действительно поднимали и тщательно обсуждали не только общие причины, но и конкретный случай семьи Уизли, и в конспекте были перечислены три способа снять проклятье, а также последствия бездействия. Оказалось, что проклятье дает каждому поколению шанс на освобождение, но если семь поколений так и не смоют грех, то последнее погибнет, не оставив после себя наследников и утащив за собой на тот свет всех тех, кто свяжет с ними свою жизнь. Обычно в проклятом Роду появляется трое детей, по числу методов борьбы с напастью, двое мальчиков и девочка. Но в последнем, седьмом поколении родится семеро детей, это последний шанс даваемый Магией. Если ни один из детей не возьмет на себя груз ответственности за деяния предков и не очистит Род, все они погибнут. Открывшаяся информация очень напугала Перси. Словам родителей можно было верить или нет, тем более, что они знали недопустимо мало о своей проблеме. Так, например, метод избранный старшими для снятия проклятья, оказался заведомо обречен на провал. А вот лекции наследника одного из древнейших Родов Англии, подкрепленные личными изысканиями членов кружка, внушали гораздо больше доверия. Описание первого метода снятия проклятья сильно отличалось от того, что говорили родители. В записях утверждалось, что необходимо не просто прощение, произнесенное главой Рода, обиженного семьей Уизли, а ещё и согласие на это самой Магии. Если она не одобрит снятие проклятья, то уже Малфои могут стать жертвами гнева грозной стихии. Прощение нужно было не купить или выбить, его необходимо заслужить. А вот тут возникали проблемы. При сложившихся между Родами отношениях такого просто не могло случиться. Второй метод гораздо больше понравился парню. Избравший его представитель семьи Уизли мог стать слугой Малфоев. Если служба окажется честной, то проклятье замрет, а при каком-либо достижении на этой работе вообще испарится. Было бы просто замечательно спасти жизнь наследнику или любому другому из Малфоев, но шанс на такое чудо слишком мал, а вот отработать долг предков не так уж и постыдно, особенно, если окажется правдой прочитанное в тетрадке, а там говорилось, что Малфои не смогут отказать пожелавшему служить им, но при этом они вправе распоряжаться новым слугой почти как домовым эльфом. Похоже, именно это пугало предков и заставляло отказаться от такого очевидного решения вопроса. Третий метод был доступен только женщинам. Дочь из проклятого Рода могла добровольно предложить себя как младшую жену, особенно, если в обиженном Роду было мало детей. Такая женщина способна вдохнуть новую жизнь в оба Рода, но велик шанс, что проклятье убьет её во время родов. В общем, из всего вышеперечисленного Перси подходил второй метод, но сначала нужно завоевать уважение Малфоев и доказать свою полезность сперва Драко, а потом и Люциусу, это поможет в дальнейшем, когда парень окажется в их полной власти. Перси казалось, что такие разумные и расчетливые люди смогут оценить его знания и таланты и применить их гораздо более эффективно, чем получилось бы у него самого, если бы он пробивал себе путь в жизни в одиночку. Перси приступил к осуществлению своего плана, не посвятив в него никого из родственников, не подозревая, что его желаниям суждено осуществиться очень быстро, и его главными соперниками на долгие годы станут не Вольдеморт или Дамблдор, а родители двух девочек-близняшек приехавших в Англию с континента. Сурандер и Деваки Патил, родители Падмы и Парвати, приехали из далекой Индии в дикую и неразумную Англию с конкретной целью — внедриться в Европейское магическое общество. Долг заставил их пожертвовать двумя дочерьми, благо, у супругов имелись ещё два сына, которым и суждено унаследовать знания и положение в обществе, занимаемое сейчас Сурандером. Дочерям выпала незавидная участь жить в дикой стране, погрязшей в пороке и мракобесии, и выйти замуж за местных магов. Община брахманов королевства Виджаянагар отправила молодую пару кшатриев из достойного Рода с важной миссией в стан врага. Европейцы с их дикими взглядами на мир и непомерной силой несли только разрушение и зло, и даже за ослабленной Англией нужен был присмотр, но Мудрейшие не заставили бы благородных кшатриев предать свою веру и заветы предков, если бы не пророчество, сулившее гибель всему живому в Мире, из-за него семейство Патил и превратилось в шпионов. Девочкам, конечно же, было трудно, но их с раннего детства воспитывали с осознанием великой чести и ответственности, выпавших на их долю. Впитавшие с раннего детства строгие законы индуистских традиций, они великолепно справлялись с порученной им ролью. Патилы были не единственными, чья карма занесла их в далекие края. В разные уголки Европы и Америки уехало множество семей, готовых жертвовать собой и своими идеалами ради заветов предков и сохранения самой жизни на Земле. Патилы искали особенных людей, тех чьей силы хватит на уничтожение всей цивилизации, как явной, так и тайной. И лучше всего на эту роль в Англии подходили три человека: Дамблдор, Вольдеморт и Поттер. Первые два обладали собственными взглядами на будущее и имели последователей, но их противостояние не тянуло на Мировую катастрофу. Даже если победит один из них, ничего непоправимого не произойдет, хотя могут случится неприятные моменты, а вот Поттер и его странная спутница Грейнджер оказались серыми лошадками, начав менять выверенный расклад игры двух гроссмейстеров с первой минуты своего появления в Магическом мире. Девочки, ставшие глазами и ушами родителей в Хогвартсе, в котором сосредотачивалось большинство слухов и новостей всей Англии, разделились, чтобы получать больше информации, поступив на разные факультеты. Сначала они сторонились странной компании, но всё же маленькие индианки оставались детьми, и уже к исходу февраля присоединились к новым кружкам. Падма начала изучать традиции, а Парвати — искусство боя, по ночам обмениваясь впечатлениями и слухами. Тогда-то две маленькие шпионки и заподозрили, что грязнокровка и наследник древнего Рода делятся с однокурсниками “Запретными знаниями”. Именно так, с большой буквы, на их родине называли знания, доступные только высшей касте брахманов, за разглашение которых грозила страшная смерть. Девочки хранили свои тайны и мечты даже от собственных родителей, ибо мечтать о древних тайнах мудрецов считалось грехом. Последнее, чего они ожидали, так это приближения к своей цели в дикой и мрачной стране, куда их занесла судьба, что, впрочем, не мешало им писать отчеты домой. Именно они привлекли внимание родителей, и за троицей была установлена слежка. Но всё оказалось не так-то просто. За детьми следили многие, к тому же двое гриффиндорцев провели всё лето в поместье Малфоев, защищенном от ушей и глаз шпионов получше, чем царский дворец, в связи с чем пришлось ждать возвращения детей в школу, попутно выискивая подходы к двум семьям магглов и одной очень недоверчивой семейке магов. До первого сентября все старания шпионов не увенчались успехом. Дурсли ничего не знали о племяннике, Грейнджеры всё время где-то пропадали, а связаться с Малфоями просто не получалось. Что они сотворили со своим поместьем, было неизвестно, но теперь даже совы могли пролететь сквозь защиту только в том случае, если защита не находила на них никакой магии. Патилы подозревали, что Малфои не получили множества писем, потому что большинство магов снабжало своих птиц защитными, следящими и целым рядом других чар. Основываясь на этой традиции, шпионы снабдили своих сов целым ворохом заклятий неизвестных аборигенам в надежде получить необходимую информацию. Супругов очень удивляла неспособность крылатых посыльных доставить письмо. Сурандер Патил разобрался, в чем дело, уже на исходе августа, решив не спешить и подождать новостей из школы, строго настрого приказав дочерям втереться в доверие к двум гриффиндорцам. Так что Падма и Парвати теперь могли смело общаться с интересными англичанами, не опасаясь неприятностей. На счет заслуг странной троицы, начавших волну изменений в Магическом мире, можно было отнести и революцию, произошедшую в семействе Паркинсон. Юлиус Паркинсон, отец Панси, никогда не обращал внимания на свою дочь, мечтая о наследнике, которого он сможет обучить тайнам Рода. Древний и уважаемый Род Паркинсонов издревле хранил секреты боевой магии и магии крови, иногда в их семье даже рождались боевые некроманты. Но в мирное время эти тайны несли больше вреда своим обладателям, чем пользы, поэтому, Род потерял былое положение, попав под влияние торгашей и лгунов Малфоев, но не забыл секреты, что делали его когда-то непобедимым. В этом поколении случилось то, чего давно боялись — наследник не появился на свет. Юлиус ещё надеялся на чудо, но ему и жене уже перевалило за пятьдесят — ещё десяток лет, и у них не сможет быть детей, которые теперь и так очень редко появляются в древних Родах. Поэтому мужчина оставил воспитание дочки на жену, а сам ушел в политику, лелея надежду в будущем передать знания внуку. Но этим летом их избалованная и капризная Панси вернулась совершенно другим человеком. Девочка сильно похудела, привыкла к режиму дня и регулярным тренировкам. Мало кто знал, что малышка-первогодка втихаря занимается маггловской ерундой каждый вечер по два часа самостоятельно. И это принесло плоды. По приезду она не стала ничего менять в своём расписании, просто вместо лекций запиралась в библиотеке и старалась самостоятельно освоить Родовые знания. Замок был защищен от министерских ищеек, поэтому Панси с остервенением громила в тренировочном зале манекены. Мать находилась на грани истерики, так как её милая деточка перестала её слушаться и принялась за неподобающее будущей примерной жене занятие. Сначала Милена Паркинсон пыталась соблазнить дочку походами в магазины и кафе, потом — заставить угрозами бросить свою блажь, а когда это не принесло результата, решила пожаловаться мужу. Может, её суровый супруг найдет управу на дочь. Юлиус всегда пропускал стоны и охи жены мимо ушей, давно смирившись с тем, что его родители совершили ошибку, породнившись с Родом, в котором мода ценилась больше, чем война. Но на этот раз пара фраз из словесного поноса Милены привлекла внимание аристократа. Заинтересовавшись тем, что творится, маг решил сам посмотреть на то, чем занимается дочь. В Роду Паркинсон шовинизм был возведен в искусство, поэтому девочки для отцов практически не существовали, их воспитание было обязанностью матерей, а мужчины воспитывали сыновей, но сегодня история Рода круто изменилась. Зайдя в зал для дуэлей, маг застыл как вкопанный: его двенадцатилетняя дочь танцевала с обучающим тренажером. Движения, которые использовала в поединке Панси, были совершенно непривычны магу, тем более, что она умудрялась наносить не только магические атаки, но и физический урон. Такой стиль боя был свойственен лишь древним магам, которые пользовались в поединке всеми подручными средствами, не гнушаясь и кулаками. Чтобы проверить безумную идею, мужчина создал небольшой камень на площадке для поединков, ожидая результата. Дочь сражалась босиком, поэтому почувствовала неожиданное препятствие и, уйдя перекатом от очередной атаки, запустила во врага камнем, усилив полет магией. Благодаря этому она выиграла бой. Юлиус впервые в жизни обратил внимание на девочку, которая являлась его дочерью. Крепкая, не особо красивая, с горящими глазами и тяжелым дыханием после боя, она совсем не походила на розового мопса, в которого её превращала мать, к тому же, одета малышка была в какие-то тряпки, удобные во время сражения, но совершенно не подходящие девушке из приличной семьи. — Панси! — резко обратился к дочери глава Рода. Девочка обернулась, мигом взяла себя в руки, надев безразличную маску, и, присев в реверансе, совершенно ровным голосом поздоровалась. Изменение было молниеносным и удивительным. Юная леди явно кого-то копировала, и объект подражания однозначно заслуживал этого, но сегодня маг вдруг понял, что ему обидно, что его дочь использует чужую технику боя и чужие привычки. Поэтому, поддавшись совершенно нерациональному желанию, он сказал: — Моя дочь, я хочу чтобы ты показала всё, на что ты способна, и если ты меня удивишь, то я начну с тобой заниматься сам. Панси всегда мечтала завоевать неприступное сердце отца, и в занятиях, которые проводила Гермиона, она увидела возможность доказать мужчине, что достойна быть его наследницей, а не только куклой, которая родит ему внуков. Но она не ожидала, что результат появится так скоро. Впрочем, это не выбило её из колеи, и встав в боевую стойку, свойственную айкидо, она кивнула, принимая бой. На следующий день заплаканная Милена смотрела, как её муж куда-то забирает её маленькую дочурку. Увидела она свою Панси только тридцать первого августа. Девочка сильно похудела и была явно измотанной. На гладкой девичьей коже появился плебейский загар и тонкая сетка шрамов, а в глазах горел холодный огонь — такой же, как и у её отца. В этот день миссис Паркинсон поняла, что потеряла дочь. Юлиус не хотел отпускать Панси в школу, желая продолжить обучение, но наследница жестко сказала отцу, что там она тоже может многому научиться, и аристократ принял решение дочери. Оба мага понимали, что речь шла не об уроках, преподаваемых официально, а о том кружке, что ведут странная грязнокровка, герой магического мира и сын Люциуса Малфоя. Поразмыслив, боевой маг решил, что пришла пора поговорить с Люциусом, так как у молодого главы Рода должны быть ответы хотя бы на часть из множества вопросов, что появились у чародея после лета, проведенного с наследницей. Примерно такие же мысли бродили в голове Августы Лонгботтом, которая всё лето наблюдала за внуком. Изменения в нем были не столь разительны, но их было достаточно, чтобы привлечь внимание женщины. А расспросив внука, она также пришла к выводу, что за всем могут стоять Малфои, и назначила дату встречи главе этого Рода. Остальные родители тоже отметили изменения в своих детях, но списали их на хорошее преподавание ЗОТИ и детское увлечение боевой магией. Впрочем, к началу наступающего учебного года они еще не догадывались, что самый большой сюрприз будет ожидать их только следующим летом, когда изменения станут настолько глубокими, что начнут бросаться в глаза даже самому недалекому человеку.