Ярость Магии

Северус ушел от Малфоя только под утро. Огромным плюсом древнего коньяка являлось то, что им совершенно невозможно напиться до непотребного состояния, да и уснуть получается только через сутки. Именно за это зельевар любил в своей жизни только два спиртных напитка: коньяк, который помогал расслабиться, но в то же время поддерживал бодрость тела и духа; и абсент, не только снижающий болевой порог и взвинчивающий рефлексы, но и являющийся сильнейшим стимулятором мозговой активности. Так что, молодой декан Слизерина уже давно причислил эти два творения маггловского гения к разряду весьма полезных зелий. Прошлой ночью, по мере того, как бутылка пустела, Люциус вывалил на друга кучу деталей, в том числе и ту, что Темный Лорд берет власть над телом Поттера только в моменты сильных эмоциональных переживаний. Но при этом, блондин настаивал, чтобы угрюмый зельевар нашел способ вызвать какое-нибудь сильное положительное потрясение, иначе Снейп, скорее всего, покинет мир живых гораздо раньше, чем его укокошит яд. Остальную часть ночи занял поиск того, что могло бы пронять Поттера, порадовав при этом. Ничего путного так и не придумав, мужчины разошлись. Северусу не удалось встретиться с Нарциссой, что его не очень огорчало, но вот то, что Люциус поделился только малой частью информации, расстроило сильно. Снейп, как и большинство слизеринцев, обожал решать загадки и на этот раз его любопытство разожгла троица детей и старые друзья. Впрочем, разгадать её зельевар мог уже и не успеть, а потому, решил всё же сначала определиться с тем: жить ему или умирать. Всё воскресенье Северус обдумывал прожитую жизнь. Для начала ему хотелось разобраться с прошлым и лишь потом, строить планы на будущее. Достав подарок Люциуса на тридцатый день рождения — маленький, но очень качественный думосбор — маг начал просматривать свою жизнь. Чем больше он анализировал прожитые годы, тем больше ему требовалось силы воли, чтобы не заавадить себя самостоятельно. Понимание того, что им вертели, как идиотом, почти двадцать лет, нарастало с каждой минутой. Мужчина раньше не подозревал, что роли в спектакле под названием: “Великая война с Темным Лордом”, были розданы почти сразу после поступления в школу поколения мародеров. Глаз слизеринца с легкостью увидел неуклюжие манипуляции, проворачиваемые директором школы и некоторыми членами педсостава, целью которых являлось создание из детей новых пешек для игр властьимущих. Постепенно образовался список тех, кто создавал героев и злодеев. К их числу можно было отнести Дамблдора, МакГонагалл, Слизнорта и недоумка лесничего, которого умело использовали все, кому не лень. В детях весьма топорно, но методично, разжигали вражду и растили ненависть. При этом, Снейп допускал, что эта гоп-компания, за исключением бывшего декана Слизерина, действовала из каких-то гриффиндорских убеждений и мотивов. Несмотря на это, Северус отчетливо увидел неприязнь к слизеринцам как у директора, так и у МакГонагалл, но не мог понять, чем это отношение вызвано. К тому же становилось заметно, что Хаффлпафф и Равенкло никто не брал в расчет, возможно, потому, что Дамблдор так и не смог увлечь своей игрой их деканов. От этого ещё неприятней стало осознавать, свою роль в этом фарсе. Зельевар успешно заменил Слизнорта на посту не только декана, но и созидателя злодеев, и больше всего вызвал отвращение к себе тот факт, что произошло это незаметно для самого Северуса. Минерва и Альбус умело направляли его парой реплик или намеком, на которые он реагировал как психованная девица или первогодка-грифф. Ситуация же с Поттером была вообще крайне некрасивой. Теперь слизеринец видел, что у него просто выработали условный рефлекс на мальчика, но это не оправдывало зельевара, а, скорее, служило отягчающим фактором. Снейп считал себя умным человеком и понимание, что всегда был игрушкой в чужих руках, причем роль, которую ему отвели, не из ключевых, заставляло произвести переоценку своих умственных способностей. А то, как Альбус мастерски использовал нездоровую зацикленность молодого преподавателя на погибшей подруге детства, успев внушить полукровке, что он был влюблен в Лили, вообще вызывало восхищение директором и полное непонимание собственного идиотизма. Маг просидел в своих комнатах весь день, принимая коньяк вперемешку с воспоминаниями. К его превеликому счастью, сегодня он не понадобился никому из старост, а для остальных он отключил все виды связи, поставив на двери заглушающие чары и заблокировав камин. Правда, декан Слизерина не ограничился только чарами тишины, навесив ещё множество щитов и ловушек, через которые безопасно смогли бы пройти только старосты его факультета, так что, возможно, его и искали, да вот только не нашли. К утру понедельника Северус был зол, как голодная мантикора, и готов к бою. С этого дня мужчина завел журнал эксперимента, в который собирался заносить заметки: вместо зелья он решил исследовать себя и окружающих его людей. Сняв все защитные заклинания, он выяснил, что его искали по очереди: директор, Минерва, Помфри и Помона. Из всего списка только у Помоны был повод беспокоить зельевара, так как подошло время собирать урожай золотолиста. Поэтому, маг решил добавить в список кукловодов Помфри, пока только в виде подозрения. Целых две недели до начала учебного года, преподаватели полным составом обсуждали детали будущего семестра и составляли планы на всевозможные случаи, и после банкета оставили подробные инструкции старостам. Это должно было освободить первые дни для решения проблем, буде таковые возникнут, на своем факультете. Исходя из этого, Северус не видел объективной причины, почему к нему два десятка раз приходили директор и его зам, и при этом так и не зашел староста Слизерина. Если бы вопрос был связан с работой, то Минерва и Альбус, не найдя Снейпа, непременно обратились бы к старостам, а те учинили поиск декана. Значит, что-то нужно исключительно от Северуса и маг догадывался, что. Изменения, произошедшие в детях, не могли оставить старика равнодушным, таким “героем” манипулировать не получится, а значит, нужно лишить его поддержки и появившейся у него силы. Альбус считает, что её источником является Люциус и, следовательно, постарается избавиться как от него, так и от Драко. Снейп ещё не верил до конца в злокозненность Дамблдора, но слизеринская паранойя заставляла строить планы с расчетом на худшее. Теперь следовало играть так, словно и не произошло ничего, будто Люциус не оборвал разом все ниточки, крепче цепей сковывавшие бывшего Пожирателя. В душе родились огромная благодарность другу за помощь и осознание, что тому удалось найти единственный метод, способный сработать безотказно. С этими мыслями профессор зельеварения направился к директору, решив потом посетить Помфри. Поднявшись по лестнице в кабинет Дамблдора, Снейп по привычке гордо уселся на своё любимое место, только сейчас обратив внимание, как много сил отнимает образ, приклеившийся к нему на долгие годы, словно маг сражался со всем миром в одиночку. Внутренне фыркнув и решив, что незаметно будет менять положение дел, молодой мужчина принялся ждать начальника. Наблюдательность, раньше не раз спасавшая ему жизнь как в школе, так и в профессии зельевара, и сейчас могла помочь понять, что же происходит вокруг. Вот, например, задержка Дамблдора стала казаться наигранной, словно старик доводил молодого профессора до нужной кондиции, в надежде получить выгодный для себя результат. — Северус, мальчик мой. Я так рад, что ты посетил старика! — радушно воскликнул Альбус, входя в кабинет. Старик уселся за свой стол, поглаживая бороду и внимательно глядя на собеседника сквозь очки-половинки. — Директор, вы сами приходили ко мне двенадцать раз за последние сутки. Я решил, что зачем-то вам понадобился, — раздраженно выпалил Снейп, при этом совершенно хладнокровно анализируя ситуацию. — Северус, ты — декан факультета. Я не думал, что ты будешь пренебрегать своими обязанностями ради постыдной слабости, — печально, с легким осуждением, покачал головой Дамблдор. — И что же вы считаете слабостью? — прошипел зельевар. — Мальчик мой, пьянство сгубило много великих людей. Я не хочу, чтобы тебя постигла подобная участь, — проникновенно вещал старик, понимающе глядя на зельевара. Молодой мужчина внимательно рассматривал директора, пытаясь понять его истинные мотивы и чувства, при этом разыгрывая гнев, смешанный с виной. Складывалось ощущение, что Дамблдор искренне о нём заботится, но это не мешает старику использовать ситуацию в своих целях, пробуждая в своём подчиненном совесть вкупе с чувством вины. — Директор! Я никогда не давал повода полагать, что не справляюсь со своими обязанностями. И, как видите, я полностью готов вести уроки, а если ваши визиты ко мне были вызваны только беспокойством за мой моральный облик, то я обязан вас поблагодарить и откланяться: меня сегодня ждет день наедине с малолетними идиотами, — гордо вскинув голову, заявил зельевар, порываясь уйти. — Я не хотел тебя обидеть, Северус. Я просто забочусь о тебе. Ты стал для меня как сын, поэтому, я частенько забываюсь и вмешиваюсь в твои дела. Но это только потому, что я беспокоюсь, — проникновенная речь чуть не заставила растрогаться слизеринца и он должен был признать, что директор искренне верил в то, что говорил, хотя, это не помешало старику продолжить монолог. — Но всё же я хотел видеть тебя не только поэтому. Декан Слизерина напрягся, ожидая продолжения. Ему никогда не нравились такие повороты их бесед, так что реакция была вполне естественной. — Мальчик мой, я обеспокоен тем, что творится с мистером Поттером и мисс Грейнджер, — подошел к основной теме разговора Дамблдор. — Опять Поттер! Что успел натворить этот мальчишка за те сутки, что находится в школе?! — покатил привычную телегу зельевар. — Северус, ты несправедлив к ребенку. На этот раз, его вины в происходящем нет. Он просто попал в дурную компанию, — попытался умиротворить разбушевавшегося преподавателя директор. — Он что, летом с уголовниками связался? — скептически фыркнул Снейп. — Ну что ты?! Нет! Но я боюсь, что мистер Малфой оказывает на него и мисс Грейнджер дурное влияние, — сверкнув очками, сообщил Альбус. — С чего вы такое взяли?! — играя искреннее удивление, поинтересовался молодой маг. — А ты разве не видел, каким к нам вернулся Гарри? — возмущенно спросил директор. — Мальчишка потратил отцовские денежки и приоделся, к тому же, кто-то поработал над его манерами. Как мне кажется, это пойдет только на пользу имиджу героя, — презрительно пожав плечами, поделился “наблюдениями” и своими выводами слизеринский декан. — Северус, ты, как всегда, несправедлив к Гарри. И это не позволяет тебе заметить, что он теперь похож на чистокровного. Он стал высокомерным и смотрит на людей сверху вниз! К тому же, мне кажется, его магия изменилась. — Альбус, мальчишка всегда был таким. Вы только сейчас прозрели, а с магией у него как было отвратительно, так и осталось. Он же почти сквиб! — заорал зельевар. — Ты не прав. Я уверен, во всём виновато дурное влияние наследника Малфоев, — убежденно заявил старик. — Ещё скажите, что это из-за Драко у вашего Поттера магии нет. — Нет, ну что ты, — всплеснул руками директор, но Северусу почудилось, что идея вывернуть ситуацию так, чтобы неосторожно брошенные слова обрели вес, показалась старику весьма недурственной. — И что вы мне прикажите делать? — обреченно поинтересовался Снейп. — Ты дружишь с Люциусом и имеешь огромное влияние на Драко. Убеди их, что для них невыгодно общаться с Гарри, а ещё лучше: выясни, зачем им понадобился мальчик и тогда мы сможем спасти Поттера от их пагубного влияния. Мне кажется, что Люциус провел над мисс Грейнджер и Гарри какой-то ритуал, нужно выяснить, что он задумал. — Альбус, не существует темных ритуалов, в которых необходимы как составляющие полукровка-сквиб и магглорожденная девица. Но я постараюсь. Ещё что-то? — устало спросил брюнет. — Нет, — радушно ответил Дамблдор. — Я и так отнял у тебя слишком много времени, ты опаздываешь на завтрак. — Тогда я пойду. — Счастливого тебе дня, — искренне пожелал работодатель. Направляясь в больничное крыло, Северус обдумывал разговор. Ощущения были двоякими. С одной стороны, создавалось впечатление: Альбус, вроде, действительно переживает о нем, но с другой, крутит, как марионеткой. С Лордом было проще, он всегда говорил, что думал и не стремился морочить голову. Если не считал достойным доверия, просто приказывал, ничего не объясняя, если же доверял, то посвящал в планы и советовался. Тех, кому он доверял, вводил во внутренний круг, остальные были просто бойцами и исполнителями. Сейчас Снейп осознал разумность подобной системы, а то, что сам он так и не смог заслужить места в ближнем круге Повелителя, так это по малолетству, ведь он был зеленым новичком. Но эти выводы запоздали, до сего дня слизеринцу казалось, что его недооценили и просто использовали. За такими думами маг не заметил, как дошел до больнички. Колдоведьма сидела за столом и что-то писала в журнале. — Здравствуй, Поппи. — Здравствуй, Северус. — Зачем вчера меня искала? — Да мне показалось, что у меня нет перечного зелья, вот и всполошилась, а оказалось, что я его поставила на другую полку, пришлось переставлять, — виновато улыбаясь, ответила женщина. — Не беда. Самое главное, всё нашлось, — успокоил её зельевар. — Мне так неловко. Похоже, я старею, — смущенно повинилась ведьма. — Ну что ты! Не наговаривай на себя. Ладно, у меня скоро урок начнется, — сказал Северус и покинул расстроенную колдоведьму. Сцена была совершенно правдоподобной, вот только зелья в больничном крыле расставлял сам Северус, потому как Помфри задержалась у родни летом и перечное он поставил на полагающееся ему место. Но всё равно ситуацию это не проясняло. Для окончательного вывода требовалось больше информации. Например, кто-то из школьников мог пошалить, решив выпендриться перед своими сокурсниками и проникнуть в больничное крыло или просто наслать на взрослого конфундус, хотя второе Поппи, скорее всего, заметила бы. С этого момента Снейп стал обдумывать своё прошлое, постепенно приходя к выводу, что оба господина ему не по душе. Дамблдор умело манипулировал всеми вокруг, не подпуская никого к себе. И маг понимал, почему тот так поступает. Альбус разочаровался в людях и полагает, что они не захотят выполнять его указания, если им всё сказать начистоту, тем более, что заставить их сделать необходимые шаги слишком легко для старика, который больше ста лет изучал не столько магию, сколько самих людей. Похоже, Дамблдор составил какой-то план и методично его осуществлял. Но вот только Снейпа не устраивало, что ему, как и всем прочим, в этом грандиозном замысле была уготована роль лишь пешки. Слизеринцу надоело играть вслепую, хотя он и понимал, что без пешек в шахматы играть невозможно, и исполнители необходимы не меньше, чем стратеги. Только зельевара совершенно не устраивала роль орудия, а рядом с Великим Светлым Магом других мест не было. Возможно, с точки зрения Альбуса будущее, привидевшееся ему и стоит всех жертв, принесенных его сторонниками, вот только Люциус утверждал, что этот замысел принесет множество бед. Второй хозяин также не вызывал никаких симпатий. Даже не потому, что карал гораздо чаще, чем награждал, а из-за того, что Вольдеморт где-то потерялся. Словно забыл, зачем создавался Орден Пожирателей. Ведь изначально аристократы хотели возродить Орден Вальпурги и посвящение проводили в день священного Белтайна, при этом, все члены Ордена считали себя рыцарями-защитниками традиций и Магии. Но со временем Пожиратели превратились в мелких террористов, а Вольдеморт всё реже и реже прислушивался к мнению своих соратников. Если честно, то Снейп просто не видел будущего, которое строил Темный Лорд. Некогда гениальный лидер стал простым разрушителем, не способным больше ничего созидать. К четвергу у декана Слизерина сложились определенные выводы и назрела необходимость поговорить с еще одним Темным Лордом, благо момент был подходящим: у второго курса Гриффиндора последней парой были зелья. Северус придумал план по привлечению внимания альтер-эго Поттера, но это решение далось зельевару очень нелегко. Впрочем, терять бывшему Пожирателю было нечего. Всю эту неделю он смотрел на мир и людей из-за грани, ощущая, что с живыми его ничего не связывает. Люциус подарил другу свободу и терять её мужчина не собирался. Изменить его мнение могла только новая цель, достойная рабства, но даже представить её зельевар не мог поэтому, не рассчитывал на дальнейшее прибывание среди живых. Он уже составил завещание и связался с возможными кандидатами на место преподавателя и декана Слизерина. Для того, чтобы заменить его, будет достаточно одного часа. Все инструкции появятся на столе Альбуса сразу после смерти Снейпа. Но уходить, не поговорив с мальчишкой и его вторым я, маг посчитал малодушием. Когда урок у второго курса Гриффиндора окончился и все дети сдавали свои варева, Снейп приказал: — Мистер Поттер, задержитесь. Гарри удивленно посмотрел на преподавателя, но остался, не проронив ни слова. После того, как последний ученик покинул кабинет, профессор, не вставая со своего места, запечатал дверь мощными щитовыми и заглушающими чарами, а потом спокойно посмотрел на удивленного мальчика, стоящего перед учительским столом. — Сегодня у меня, возможно, последняя встреча с вами, мистер Поттер. Поэтому, я посчитал своим долгом принести свои извинения за моё непозволительное поведение по отношению к вам. Я вел себя недостойно взрослого человека, преподавателя и слизеринца, — искренне сказал зельевар. Гарри ошарашено смотрел на Снейпа, который не скрывал своего враждебного отношения к нему с момента их первой встречи. — Мистер Поттер, я был дружен с вашей мамой, но, при этом, враждовал с Джеймсом Поттером. В какой-то момент я убедил себя, что влюблен в Лили, а вас воспринимал - как сына моего врага. Это привело к тому, что я стал неспособен взглянуть на вас не предвзято. Я — преподаватель и должен помогать и поддерживать, а не срывать злость на детях. Именно за это я прошу у вас прощения, — замолчал Снейп, не замечая, что взгляд гриффиндорца изменился, став расчетливым и оценивающим. — Профессор, почему вы решили мне всё это сказать именно сейчас? — холодно спросил ребенок. К этому моменту, Северус ощутил изменение магического и ментального фона в комнате, а в голове Пожирателя кто-то пытался хозяйничать, хотя, пока безуспешно. — Потому что мой старый друг помог мне обрести полную свободу. Получив её, я решил обдумать своё прошлое и то, что я надумал, меня сильно огорчило. Одним из поступков, который вызвал мое сожаление и, если честно, омерзение, стало моё отношение к вам. И, кстати, если вы желаете меня просканировать, я могу снять защиту, — спокойно предложил маг. — Вы знаете, кто я? — настороженно спросил ребенок. — Я знаю только, что вы — Темный Лорд из будущего, — ответил Снейп, опуская все щиты. Ему было нечего скрывать от этого ребенка, или не ребенка, что, в общем-то, не имело значения. Сразу же он почувствовал легкий холодок, пробежавший по мозгу и моментально отступивший. — Вы забавный человек, Северус. В чем-то вы очень схожи с вашим другом, а в чем-то — со мной. Возможно, в каждом слизеринце спит гриффиндорец. Хотя, я даже не представляю двух грифов, распивающих яд и обсуждающих план вызова на контакт Темного Лорда, — расслабившись и нагло улыбаясь, заявил мальчишка, присаживаясь на парту. — Не пропадать же столь благородному напитку, — точно так же улыбнулся Снейп. Этот ребенок и мужчина сейчас были похожи, как близкие родственники, вот только их родство было не кровным, а духовным. Блэк начинал чувствовать симпатию к этому необычному человеку. Оказалось, что за мерзким характером и исковерканной судьбой скрывался сильный мужик, списывать со счетов которого было совершенной глупостью. Темный Лорд всегда больше всего ценил в людях силу духа и способность платить за свои решения, и Снейп только что проявил оба этих редких качества. Парень подумал пару секунд и понял, что хочет заполучить острого на язык мужчину в свой внутренний круг. — Так что вы решили? Я видел предложение Люциуса, но не понял вашего ответа, — заинтересованно спросил Лорд Блэк. — Пока я выбираю свободу, — просто ответил зельевар. — Достойный выбор. Но могу поинтересоваться, что может повлиять на ваше решение? — Не уверен, что сам знаю ответ. — Тогда давайте пойдем от противного — что вас не устраивает? — предложил парень. — Начнем с того, что я не верю ни в цели Вольдеморта, ни в цели Дамблдора, а о ваших намерениях - мне вообще ничего не известно. — В том-то и загвоздка, что мои цели смехотворны по сравнению с замыслами двух упомянутых магов. Мне не интересны ни власть, ни спасение мира. Я был уже как спасителем, так и разрушителем, это больше не интересно. Но у меня, как и у вас, есть извинения, которые я задолжал. Вот и вернулся их отдать, — устало сказал мальчик. Северус с интересом посмотрел на собеседника и его осенило: Поттер тоже потерял цель в жизни, как и он. Наверное, поэтому и продолжает пассивно жить в теле ребенка, день за днем проживая скучную рутину подростка и надеясь обрести новую цель. — Простите мне мою наглость. Но мне кажется, что вы потерялись, так же, как и я. Возможно, вместе мы сможем найти то, что утратили? Но, для начала, я хотел бы услышать вашу историю, — предложил Северус. — Даже не догадывался, что яд столь благотворно влияет на людей, — усмехнулся мальчишка. — Наша проблема в том, что я пока слабо сохраняю контроль над этим телом и уже через полчаса-час мне придется уступить его своему младшему я. Но я могу позволить вам просмотреть мои воспоминания, если вы кое-что мне пообещаете, — предложил Поттер. — И что же? — искренне заинтересовался зельевар. — Мне нужен свой человек в школе. Не просто шпион, а тот, кому я смогу безоглядно доверять. Кем бы я ни был в прошлом, сейчас я просто мальчишка, у которого слишком много тайн. Я могу частично довериться Люциусу, но он далеко и не настолько зависит от меня, чтобы раскрывать ему все свои секреты. К тому же, если чему и научила меня жизнь, так это тому, что мне не хватает знаний в разных областях. Я способен принимать решения и отвечать за них, но, если данных не хватает, то и решение будет неверным. Человек не может знать всё. Отсюда вывод: мне нужен внутренний круг, который поможет мне с принятием верных решений. В моём времени, вы входили во внутренний круг Пожирателей и были доверенным лицом Дамблдора, но я полагаю, что вы оставались верны только себе. Сохраните это качество, но используйте его с выгодой для всех. Я видел ваши мысли, ощутил мечты, они импонируют мне. И если вы согласитесь присоединиться ко мне, то у меня для вас будет совершенно незавидная роль, — усмехнулся мальчишка. — И что же вы такое задумали? — Мне не хватает одного весьма полезного, временами, качества, вот я и предлагаю поработать вам внешним заменителем совести для одного гриффиндорского Темного Лорда. Что и говорить. Мальчишке удалось ошарашить Снейпа. Такого предложения он точно не ожидал. — И что будет входить в мои обязанности? — настороженно спросил маг, понимая, что влип. — Кроме хранения моих тайн, вы будете обязаны указывать на мои ошибки и обосновывать ваше мнение. Я не всегда буду слушать вас. Но всегда буду брать ваше мнение в расчет. Вам предстоит участвовать в разработке всех моих планов, а после моего окончательного пробуждения, которое скорее всего произойдет в этом году, вам достанется сомнительная честь иногда слушать откровения расстроенного Темного Лорда. — А как же мисс Грейнджер? — Гермиона поддержит любое моё начинание, поэтому, на данную роль она не подходит, её совесть давно умерла в подворотне Косого переулка. Но для неё совестью будет Драко, — отмахнулся юный Темный Лорд. — Позвольте прежде, чем дать ответ, осведомиться о ваших планах насчет Вольдеморта и Дамблдора, — решил отсрочить неизбежное Снейп. — Директор — сильный игрок, но его погубит склонность к иллюзиям. Он придумал себе мир и активно втягивает в свою галлюцинацию других людей. Неважно, насколько сильно он в них верит, от этого они не станут более реальными, а вот многоуважаемый Том Редлл меня интересует по многим причинам. Скажу только одно: он тот, кому я задолжал извинение. К тому же, я точно знаю, как вернуть ему адекватность, а Рыцарям Вальпурги — их гордость, — совершенно убежденно ответил Поттер. — Если у вас это получится, то я стану вашим вечным должником, впрочем, как и все Пожиратели. — Они потом ещё об этом не раз пожалеют. Я такой же сумасшедший, как и Вольдеморт, только моя болезнь проявляется по-другому, — хищно улыбнулся Поттер. — Если я соглашусь на роль вашей “совести”, то как вы меня ограничите, пока я буду просматривать ваши воспоминания? Ведь до тех пор я не соглашусь ни на какие клятвы верности, — настороженно спросил Снейп. — Скажем так, с моим уровнем владения легиллименцией я смогу уничтожить ваши воспоминания об этом разговоре весьма качественно. Так что за оставшиеся вам сутки вы точно ничего не вспомните. — Разумно. Тогда я согласен. Хотя и подозреваю, что ещё пожалею, — скривившись, сказал мужчина. — И не раз. Но зато вам со мною не будет скучно, — ответил Поттер и убрал щиты. Истощенный как магически, так и эмоционально, Снейп вывалился из сознания Темного Лорда через полчаса. Прямой обмен данными между двумя легиллиментами происходит с очень большой скоростью, так что маг просмотрел практически все основные события прошлой жизни Лорда Блэк-Поттера. Как и некоторые события прошедшего лета. Видя совершенно опустошенное выражение лица слизеринского декана, Темный Лорд сжалился. — Если сейчас вы дадите клятву на крови о неразглашении того, что узнали за время нашей встречи, я дам вам возможность осмыслить увиденное до завтра. Вы согласны? — Да. Буду вам благодарен, мой Лорд, — сказал зельевар и поднял руку с палочкой. Темный Лорд внутренне усмехнулся, услышав оговорку зельевара. Похоже, этот человек уже принял решение. Но не стоит его торопить. Снейп являлся достаточно ценным приобретением, чтобы подождать, пока тот сам осознает все последствия своего выбора. Клятва была принесена и маги разошлись по своим делам. Гарри пошел всё рассказывать Гермионе, а Снейпа ожидала ещё одна бессонная ночь.