Синдром Лимы

      Тета вежливо осматривала крошечную квартирку. Эти двое дружелюбно предложили переночевать у них, когда они разговорились в баре. Отелей в городе, на их беду, не было: какие-то сложности заставили тот единственный, что работал, закрыться на неопределенный срок.       Попросив попить, Тета села на диван, рассматривая странно хмурого Мастера, который, почему-то, обойдя квартиру, словно насторожился, и время от времени елозил на месте, словно был готов уйти в любую секунду. Она не понимала, почему, но и их не оставляли наедине, чтобы она могла спросить так, чтобы это не показалось невежливым.       — Держи.       Благодарно улыбнувшись, Тета поднесла стакан ко рту, но чуть не выронила его от сильного, якобы случайного тычка в бок, проливая часть на пол.       — Ой, извините, — смущенно пробормотал Мастер, и Хосе, вздохнув, пошел за тряпкой. Проводив его взглядом, он положил ладонь Тете на рот, успев до того, как она снова поднесла стакан. — Не пей, — прошептал он серьезно в ответ на непонимающий взгляд.       — Почему?       — Потому что я подозреваю, что там кое-что есть. Видела его лицо, когда ты пролила?       — Ну, страна небогатая, конечно, ему неприятно…       — Вот именно, — оглядываясь, ответил Мастер. — Когда тебя просят попить — что ты нальёшь?       Тета ненадолго зависла от вопроса.       — Воды или сока. Но, может, и лимонад тоже.       Он кивнул.       — Учитывая бедность — скорее всего, нальют воду. Учитывая местные особенности — еще вариант кола. А это — совершенно неизвестный лимонад, — Тета задумчиво поболтала голубую жидкость в стакане. — Я его не пил и не видел, как его наливали. Как и ты. Я полагаю, на то и расчет, что ты не знаешь тот вкус, которым он должен обладать. Умоляю, потерпи до утра, утром я куплю тебе хоть пять литров чего угодно. Или сходи в ванную и попей из-под крана.       — И что ты предлагаешь? Попросила попить и не притронулась?       Быстро оглядевшись, Мастер указал на герань.       — А если цветок завянет?!       — Цветок или ты? Выбирай.       — Ты слишком параноидальный, — буркнула Тета, выплескивая остатки. — Они приютили нас на ночь, а ты уже из них маньяков сделал.       — Считай это жопочуйкой, основанной на многолетнем опыте. Мне не нравится эта квартира. Не могу понять, что-то в мелочах меня настораживает. Зачем им на дверях комнат щеколды снаружи? Зачем столько больших мусорных пакетов? Они не похожи на любителей субботника. Мне кажется подозрительным и их бесстрашие в таком районе, и дружелюбие с незнакомцами.       — Тебе так сложно поверить, что есть добрые люди? — вздернула Тета бровь. Мастер молча поджал губы, скрещивая руки на груди.       — Я не меньше тебя хочу, чтобы мне показалось.       Стоило Мастеру скрыться в ванной комнате по нужде, впервые оставляя её одну, как Фернандо, стоявший рядом, защелкнул на ней шпингалет, который Тета до этого не замечала, но заметил Мастер.       — Что ты делаешь? — недоуменно спросила она, и Хосе повернулся к ней с неожиданно мрачным лицом.       — Ты даже не сонная, — обвиняюще произнес он, двигаясь на неё. Тета сразу поняла суть претензии.       — Я так и знала, что там что-то есть, — да, она приврала, но ведь не суть?       Хосе раздосадованно цыкнул.       — Зря. Лучше бы выпила — теперь будет больно.       В этот момент дверь ванной изнутри сотряслась от сильного удара.       — Бей-бей, — хмыкнул Фернандо, отходя следом за Хосе, хоть и с тревогой покосился на дверь от второго удара, видимо, ногой.       — Вы его надолго не сдержите, — мстительно произнесла Тета, прежде чем Хосе бросился на неё, вцепляясь в её горло.       Тета пыталась вдохнуть, пиная его куда придется, в попытках найти болезненную точку. Наконец, ей удалось лягнуть его в промежность — тот ненадолго выпустил её горло, и Тета успела издать короткий громкий крик, прежде чем Хосе оправился.       Этого оказалось достаточно: в коридоре раздался оглушительный треск, громко хлопнула дверь туалета, и Фернандо ломанулся обратно в коридор, пиная вырванную с мясом щеколду и преграждая Мастеру путь, но ему было плевать: словно таран, он прошел в комнату и злым взглядом окинул обоих мужчин. Поняв, что ему не страшно, тот достал из кармана нож.       — Ну-ка, назад, — бросил он, угрожающе двигаясь на Мастера, но он грустно посмотрел на Тету.       — Я солгал. Прости.       Она не успела осознать, что Мастер имеет ввиду, прежде чем он молниеносно достал из внутреннего кармана пистолет и пальнул второму в голень. Тета потрясла головой, прогоняя звон в ушах, когда Мастер наставил пистолет и выдернул её из хватки офигевшего от такого поворота Хосе, застывшего на месте, и буквально потащил из квартиры.       — Уходим.       — На улице небезопасно, — пробормотала Тета, еще не осознавая до конца то, что только что произошло.       — Там есть шансы избежать проблем. Тут уже нет, — отрывисто ответил он, пиная дверь подъезда.       Мастер уже не убирал пистолет, крепко сжимая и его, и Тету, и ведя куда-то витиеватыми путями. Из одного из переулков к ним было двинулась компашка с фирменным «Закурить не найдется?», но Мастер остановился в свете фонаря, и, жутко оскалившись, поднял пистолет.       — Хэй, гуэй , нет так нет, приятного вечера, — попятились они обратно, поднимая руки и улыбаясь. Не отвечая, Мастер продолжил путь, таща по улицам перепуганную Тету.       — Нас полиция остановит, — прошептала она, но он фыркнул.       — Ты хоть одного видела? Зато, если мы не уберемся побыстрее — к той квартире они приедут.       — Почему ты без глушителя? — это не совсем то, что Тета хотела сказать, но мозг отказывался воспринимать происходящее как реальность. В плену у нее было время осознать, сейчас же всё происходило слишком быстро, и опасность быть убитой пугала не так сильно, как это будет через пару часов.       Мастер тяжело вздохнул, пытаясь что-то высмотреть на пустой в столь поздний час улице.       — Во-первых, пушки с глушителем все равно не такие тихие, как в фильмах. Во-вторых — она бы не влезла в карман, они очень тяжелые и массивные. Черта с два я бы её незаметно спрятал. И в третьих — я искренне надеялся, что ты о том, что я вооружен, не узнаешь.       Он заметил что-то на другой стороне улицы и потащил Тету прямо через проезжую часть, на ходу пряча пистолет.       Это оказалась круглосуточная кафешка, чудом не боящаяся ночных посетителей. Официантка, она же, видимо, повар, была не очень довольна их появлением, но все же вальяжно подошла, отчаянно зевая.       — Что?       Мастер вообще не обиделся.       — Давайте что-то на ваше усмотрение и три колы. Оплатим сразу. Мы посидим до утра, можете больше к нам не подходить.       — Есть тако, немного поломанные, скину процентов десять, — предложила девушка.       — Сойдет и по полной стоимости, — кивнул Мастер. — Нам просто страшно на улице ночью, а идти нам некуда.       Понимающе кивнув, официантка неспешно пошла за стойку. Выпив первую банку залпом, Тета принялась клевать носом в остывшие тако, ощущая, как столько впечатлений за час слишком много для неё, и Мастер обнял её, облокачивая на своё плечо, чтобы она смогла подремать.       Так они и провели время до рассвета. Официантка больше их не трогала, устроившись спать на соседнем диване и заперев дверь, пока где-то часов в шесть в дверь не начали ломиться ранние посетители, выдернув Тету с Мастером из туманной полудремы в обнимку. Скомкано поблагодарив и оставив долларов двадцать на чай, они выбрались наружу, ловя такси до следующего города по совершенно конской цене: спать хотелось просто ужасно.       Тета водила пальцем по знакомому кафелю и улыбалась.       Много лет назад она водила по точно такому же, пытаясь успокоиться перед встречей с Мастером наедине, отпущенным домой под расписку, сидя на полу душа и пытаясь собрать себя из осколков, на которые разбилась после «опознания» в участке. Сейчас все было совсем иначе — он был прямо за стеной, в соседней комнате. Даже несмотря на вчерашнее происшествие, она чувствовала себя намного лучше, гораздо лучше той всепоглощающей пустоты внутри, призывавшей затопить всё и вся в попытках забыть о внешнем мире. Переключив снова рычажок в промежуточное положение, она повторила то столкновение капель обычного и тропического душа, улыбаясь.       Это был не тот же отель, но той же сети, что и тогда, по классике универсального дизайна: та же плитка, та же сантехника. За исключением мелких деталей, например, вот эти мелкие ванные принадлежности, выделяемые каждому постояльцу, были точно от другого поставщика. Со вздохом открыв одноразовую упаковку, она достала безымянную и невероятно дешевую бритву, осматривая её и себя.       Их путешествие было с самым минимумом вещей. Сменные трусы, сменные носки, пачка влажных салфеток и пауэрбанк. Всё помещалось в маленьком рюкзачке, никак не выдававшем то, что люди собираются пересечь много городов, а не вышли на прогулку в магазин в соседнем квартале. Именно в этом было неудобство: все средства личной гигиены были только отельными, и Тета начала «зарастать».       Проведя бритвой по коже, она зашипела и со злостью уставилась на прибор, выдравший ей пару волосинок в одном из самых чувствительных мест. Дверь в ванную открылась, и внутрь прошел Мастер, направляясь к зеркалу. Посмотрев на испуганно замеревшую Тету через стекло душевого уголка, он хмыкнул.       — Что, тоже попыталась использовать?       Она грустно вздохнула и постучала бритвой по руке.       — Это никуда не годится, — признала она. Мастер потер рукой отросшую почти уже бороду.       — Ага. Видимо, и мне придется ходить шахидом. На эпиляцию лица я пока не согласен.       Тета прикусила губу и пошкрябала подбородок.       — Может, в магазин зайдем? А то совсем ужас, — сообщила она, смотря на себя.       — Да брось ты, — фыркнул Мастер, снова её оглядев. — О боже, у взрослой женщины волосы. Никогда такого не было, — с иронией протянул он.       — Как и бороды у мужчин, — не удержалась Тета от подколки.       — Туше, — кивнул он.       — Тебе так вполне идет.       Он бросил на неё лукавый взгляд.       — Но я так похож на меня-похитителя. Тебя это заводит? Разве не должно быть наоборот?       — Ммм… Ты довольно горяч с ней, — немного застенчиво признала Тета. — Тогда я не могла этого оценить, но сейчас уже вполне могу, — посмотрев на бритву снова, она откатила в сторону створку душа и протянула ему её. — Вообще, мне просто самой так некомфортно, волосатой. Выкинь тогда, пожалуйста.       На секунду задумавшись, он взял одной рукой бритву, на ходу швыряя её в ведро, а второй открыл створку сильнее, протискиваясь внутрь.       — Ты же уже мылся до меня? — хмыкнула Тета. Мастер пожал плечами, закрывая душевой уголок.       — Не домылся, — он пробежал кончиками пальцев по её бокам, собирая капельки воды, и Тета хихикнула от легкой щекотки. Протянув руку, она переключила воду на тропический душ и повесила лейку. Очевидно, сейчас будет не до неё.       — Как ты? — тихо спросил Мастер, поглаживая отпечаток пятёрни на её шее.       — Нормально, — Тета пожала плечами. — Больно, если нажимать на синяки, в остальном без последствий.       Кивнув, он наклонил голову, принимаясь зацеловывать каждую отметку.       Разомлевшее от горячей воды и привыкшее к частой ласке в последние дни тело поддалось возбуждению быстро, и, разорвав поцелуй, Тета опустила руку ниже, поглаживая Мастера.       — Самому сухому идти в комнату, — промурлыкала она, мгновенно прижатая к кафелю. Мастер неожиданно грустно вздохнул.       — Не за чем идти. Всё кончилось…       Тета удивленно нахмурилась.       — Уже? Я думала, там есть еще парочка, — он покачал головой из стороны в сторону. Тета ненадолго задумалась, закинув ногу ему на бедро и потираясь. — Кролики, однако… Как у тебя с таймингами?       Мастер легонько побился лбом о её лоб.       — Не знаю. Не практикую такое с подросткового возраста. Мама доходчиво объяснила, почему это плохая идея.       Тета легко скривилась.       — Мог бы и соврать, — с сожалением ответила она.       — Лучше я буду честен сейчас, чем оправдываться потом, — парировал Мастер.       — На что ты тогда рассчитывал, заходя ко мне? — полюбопытствовала Тета все еще задумчивым тоном.       — Я пришел расчесываться, — признался он. — Зайти внутрь было спонтанное решение. Думал о легких ласках, или, может, орал.       — В принципе…       Мастер издал грустный стон ей на ухо.       — Так нечестно. Ты дала ребенку подержать конфету и её забираешь!       Весело фыркнув, Тета решительно повернулась спиной, облокачиваясь о стену.       — Тогда не подведи нас обоих, пока учишься.       Он покрыл её плечи поцелуями, прежде чем, потеревшись, вошел.       — Это будет сложно, — простонал он, прижимая её к себе за талию и отводя её волосы в сторону, чтобы добраться губами до уха.       Неожиданно совсем рядом раздалась сначала вибрация, а затем мелодия звонка.       — Ты носишь телефон в ванную? — удивленно спросил Мастер, остановившись. Раздраженно вздохнув, Тета бросила взгляд на экран. Мать.       — Эту привычку ты мне привил. Точнее, наша конспирация. Все равно он водонепроницаемый…       Посмотрев туда же, Мастер пожевал губу.       — Возьми трубку.       — Зачем? — изумилась Тета. — Мы немного заняты.       — Затем, чтобы она не решила, что я снова тебя в плен взял. Дай ей знать, что ты жива. Ты же поставила тот шифровщик, что я просил? — она кивнула. — Тогда у тебя есть 30-40 секунд разговора, чтобы нас не нашли. Скажи ей, чтобы она не переживала о единственном ребенке.       Вздохнув, Тета подчинилась.       — Что?       — Где ты?!       — В отпуске.       — Ты снова сбежала? Опять с ним? — она наблюдала, как Мастер демонстративно загибает пальцы на руке, отсчитывая секунды.       — Медовый месяц, мам. Я оформила отпуск и оставила записку. Всё, чтобы ты поняла, что меня не украли и я уехала добровольно.       Тектеюн надрывно вздохнула.       — Я хочу тебе счастья. НОРМАЛЬНОЙ семьи и детей! Внуков!       Тета закатила глаза, но ответить не успела — Мастер выхватил из её рук трубку.       — Здравствуйте, мама, — весело выделил он обращение. — Хотите внуков — звоните пореже. Вы отвлекаете от их производства.       Сбросив звонок, Мастер положил телефон обратно.       — Время вышло, — пояснил он прыснувшей со смеху Тете. Телефон тут же разорвался новой трелью — Тета была готова поклясться, что её мать пришла в бешенство и от обращения, и от содержания, и от его наглости.       — Постарайся сейчас свою угрозу не осуществить, — попросила она и с намеком повертела бедрами из стороны в сторону, снова прижавшись щекой к плитке.       Мастера не было всего несколько минут. Тета успела протанцевать лишь две песни, пока он не вернулся с хитрой и таинственной улыбкой.       — Скажи, любовь моя, — прокричал он ей на ухо, в попытках перебить музыку местного клуба, — как ты относишься к траве?       Тета шарахнулась, с тревогой смотря на него.       — Я надеюсь, ты про газон. Только не говори мне…       — О чём? — ухмыльнулся Мастер. — Что я употребляю? Нет. Было всего пару раз по юности. Теперь я не могу найти компанию, в которой бы мог доверять людям, чтобы расслабиться достаточно для таких вещей, как психотропы. Точнее, не мог. Что насчёт тебя?       Тета прикусила губу и зачем-то огляделась.       — Пару раз пробовала в универе, — осторожно ответила она.       — Не хочешь вернуться в отель и разок тряхнуть стариной? — предложил Мастер, поглаживая её пальцы своими.       — Ты уже купил, — поняла Тета. Он улыбнулся.       — Я не курил, но много лет торговал. Я знаю, как выбирать. Не удержался, когда мне показали эту прелесть, это как увидеть свежайший стейк на прилавке — даже если ты не хотел мяса, слюни уже потекли. Он попытался подсунуть мне другой пакетик, но мне удалось, кхм, убедить его, что это непорядочно. Видимо, я ухватил витринный образец, — хмыкнул он, постучав кончиками пальцев по кофте, где у него был потайной карман. Тета обреченно вздохнула и снова огляделась.       — Нам с тобой с таким грузом лучше уходить пораньше, — грустно произнесла она.       — Ты не хочешь?       — Сто лет в клубе не была. Может, еще по одному коктейлю, раз уж мы в разнос пошли?       — Плохая идея смешивать, — прищурился Мастер.       — Безалкогольному? Впрочем, пить мне необязательно. Это больше как мерило времени, — заверила его Тета.       — Хорошо, раз тебе настолько хочется еще тут побыть, — вздохнул он, и довольная Тета потянула его в центр танцпола.       Спустя пять песен он наклонился к её уху.       — Во-первых, время. Во-вторых, кажется, сейчас будет рейд.       — Что? — удивленно переспросила она.       — Видишь вон того в гражданском у входа? Легавый.       — Откуда…       — Опыт. У туалетов его коллега. Надо выбираться. Даже если я скину траву — мне к ним никак нельзя. Международный розыск…       — Разве это не значит, что они уже перекрыли выходы?       Мастер с досадой дернул головой.       — Значит. Взятка или перестрелка?       — Есть идея получше, — передернувшись от его метода решения проблем, Тета повисла на его шее, шепча на ухо план.       — Это тупо, — сообщил он. — Но может прокатить.       Шаловливо улыбнувшись, она положила его ладонь себе на зад.       Пожилой полицейский, хмыкнув, погладил усы при виде отчаянно и откровенно целующейся парочки, то бегущей к выходу, то останавливающейся, чтобы облизать друг другу гланды. Сунувшийся было молодой напарник открыл рот, преграждая путь, но старший махнул ему рукой, мол, пускай.       — Солидарности, что ли, в тебе нет? — буркнул он коллеге, продолжая улыбаться. — Не обламывай парнишке хороший вечер. Вряд ли его сегодня интересует у торговцев что-то, кроме презервативов.       Обтирая спинами друг друга стены, Мастер с Тетой выбрались наружу, и принялись в обнимку ловить такси, продолжая играть внезапно настигнувшую их страсть под подозревающими взглядами людей в гражданском, не пускающих никого внутрь. Наконец, одно авто остановилось, и, споткнувшись о ноги друг друга, они завалились на заднее сиденье.       Стоило им отъехать метров на пятьсот, Тета отлипла от мужа, успев поймать масляный взгляд на них от таксиста в зеркало заднего вида.       — А ты «взятка, перестрелка», — фыркнула она, одергивая задравшуюся футболку вниз. Мастер с неохотой сел на своё место, поправляя брюки.       — Ты — удачливая авантюристка, — бросил он. — Не все полицейские такие добрые.       — Возможно, — Тета пожала плечами. — Главное, что сейчас это сработало.       — Не пришлось бы выкручиваться, уйди мы вовремя, — заметил Мастер.       — Или реши ты купить перед самым уходом, когда я натанцуюсь.       — Учту в следующий раз твою любовь к слишком людным местам, — ухмыльнулся он в ответ.