•Zweisamkeit•

      Ещё несколько немецких танков появились из густого леса. — hier ist unsere Hilfe. Verspätet(а вот и наша подмога. Запозднились), — с облегчением вздохнув, немец позволил себе закрыть глаза.       Дикий страх поселился в душе. Я слышала множество историй, что немцы делают с русскими пленными. Я бы могла представиться немкой, но это будет подло по отношению к русским, так как я готова предать их за свою жизнь.        Я подскочила на ноги, осмотревшись вокруг себя. На окраине деревни стоял, чудом уцелевший, дом. —wohin fliehen Sie? (куда вы убегаете?)— не открывая глаз, обратился ко мне мужчина. —übrigens möchte ich leben. Wenn ich bleibe, können Sie mir die Sicherheit meines Lebens garantieren? ( между прочим, я жить хочу. Если я останусь, вы можете мне гарантировать сохранность моей жизни? ), — я стояла над мужчиной, глядя на него сверху вниз. Хах, хотя с какой стати он должен спасать мне жизнь? Это моя самая ужасная привычка: сначала говорить, а потом думать.       Я усмехнулась сама себе, качая головой. — nein, im Moment habe ich keinen so hohen Rang, dass man mir zuhören kann. Aber wir werden uns auf jeden Fall wiedersehen( нет, в данный момент у меня нет такого высокого ранга, чтобы меня могли выслушать. Но мы обязательно увидимся снова), — немец улыбнулся, уставившись на меня своими голубыми глазами, что при ярком солнце, казалось, светились изнутри.       Я уже хотела спросить, с чего такая самоуверенность, но времени не было.       Махнув рукой, я последний раз взглянула на немца и поспешила удалиться. Однако двое русских, лежавших на земле, заставили меня на пару мгновений остановится.       «Простите меня. Я не успею вас спасти. Молю господа, чтобы вас не убили на месте.»       От чего то я была уверена, что тот немец не так жесток, как кажется.

***

       Я просидела в укрытии пару часов, пока окончательно не стих рёв танков. Выстрелов не было, поэтому смею надеяться, что те русские ещё живы. А тот фриц не сдал меня. Господи, меня трясло только от одной мысли что со мной было бы, если меня нашли. Это мужчинам легко, их забирают в плен. Но у девушек учесть куда хуже.       Помимо всех этих мыслей, у меня в голове крутился один терзающий меня вопрос. Почему он не сдал меня? Чем он руководствовался? Перед глазами всплыл образ немца с голубыми глазами.        «Aber wir werden uns auf jeden Fall wiedersehen(Но мы обязательно увидимся снова)»        Холодок прошёлся по коже, выдёргиваясь из размышлений. Без запасов еды, воды и теплого укрытия, я так долго не протяну. Хоть дом стоял целёхонький, но окна были выбиты напрочь. Видно, они вылетели из-за натиска звуковых волн.

***

Но на этот раз удача была на моей стороне, на следующее утро к селу подъехала русская машина с горячим питание. Но еду здесь уже вести было некому, неужели им не сообщили, что село эвакуировано? Но зачем бы они сюда не приехали, они спасли мне жизнь. Я уехала с ними до следующего посёлка.

***

      Два года скитаний из города в город, из посёлка в посёлок. Немцы постоянно настигали нас.       И вот в один «прекрасный» день, Посёлок был оккупирован, без возможности бежать или сражаться. Долго соображать не было времени, и на ум пришла одна единственная, возможно необдуманная, идея.       Прикинуться парнем. Сильно перебинтовав грудь, я накинула мужскую одежду, что ещё оставалась в госпитале. Спрятав свои белокурые волосы под плотной шапкой и испачкав лицо грязью, я схватилась за автомат, что висел на груди недавно прибывшего больного, что ещё даже не успел оклиматься.       Ну что ж, помру храброй смертью. Сердце бешено колотилось, но на лице была уверенность, без капли сомненья. Я порву их, порву всех, кто посмеет тронуть мирных. Чем обычные люди то насолили? Я значит лечу их, спасаю, а они колечат? Нет уж, не в мою смену.        Я уверенно толкнула массивную дверь, и попала на улицу. Мертвые тела валялись повсюду, изуродованные, расчленённые. Кто-то в дали без ног, пытался доползти в безопасное место. Но есть ли вообще тут такое место? Бедного солдата безжалостно переехал немецкий танк. Тех кто смел противоречить немцам, или же неповиноваться, тут же жестоко убивали. Я слышала крики, крики молящие о пощаде, но немцы были непреклонны.        Адская ненависть разгорелась в этот момент во мне. Ненавижу, ненавижу, ненавижу… Будьте они прокляты, все немцы. На душе стало гадко, стало гадко к самой себе. Перед глазами снова всплыл портрет того немца в селе Нефедово пару лет назад, что из раза в раз посещал мои мысли. Я стукнула себя рукой по голове.       Всех ненавижу! Не успела я сделать и шага из госпиталя, как острая боль пронзила меня в области руки. Меня прострелили? Не страшно, от этого ещё никто не умирал.       Стряхнув наступившее слёзы рукавом, я стала целиться по немцам. Руки дрожали, не позволяя произвести четкий выстрел.        Едва я успокоилась, прицеливавшись, я нажала на курок. Но тут что то увесистое прилетело мне прямо по затылку.       Это все что я помню, перед тем как погрузиться во тьму.       Бессмысленно. Все это было бессмысленно. От судьбы не уйдёшь…