***
Фу-у-у, вот енто эстафета! Мне понравился аттракцион, хочу еще! Эрудит, проводящий тест не разделяет моего энтузиазма и лишь бесстрастно проговаривает: - Бесстрашие. - , после чего меня спроваживают вон. Так вот как оно бывает… Бесстрашной я себя назвать не могу, я все-таки многого боюсь, но вот отбитой, ебанутой и безтормознутой точно являюсь! Ну что ж, попляшем! Из Отречения мне все равно куда уходить, но я бы обрадовалась и Дружелюбию, и Искренности, потому что придури у меня много. Вот в Эрудицию я бы не хотела, да меня б и не взяли с моими то мозгами. Весело насвистывая, бреду до остановки, а после на подпрыгивающем на каждой кочке автобусе добираюсь до дома. Сейчас у меня первая важная миссия – пробраться в «мой» дом и забрать все вещи, которые посчитаю важными. В Бесстрашии они, конечно, мне не понадобятся, но я прям чувствую, что там может быть что-то нужное. В дистрикте вроде тихо, поэтому быстро проскальзываю к нужному (слава богам, нет топографического кретинизма) дому и осторожно пригибаюсь. По очереди заглядываю в каждое из окон. Харконнена не видно, женщины тоже, поэтому максимально тихо вскарабкиваюсь на подоконник и переваливаюсь через раму внутрь комнаты. Ни звука, ага. Тихой сапой крадусь к кровати, обшариваю ее и матрас на предмет потайных штучек, обнаруживаю между пружинами аккуратную тетрадочку, которая сразу же отправляется в холщовую сумку вместе с ворохом резинок для волос, относительно не засранной футболкой светло-серого цвета и колючим пледом. Фотографий в комнате нет, нормальной одежды тоже, поэтому начинаю обшаривать доски на полу. Опа… Спасибо бабушкиной науке, одна из досочек не прикручена, приподнимается, а под ней… Вай мама, моя еврейская душонка радуется неистово, потому что в выемке лежит завернутая в тряпицу стопочка купюр преимущественно одного номинала. Класс! Из ненавистной серой коробки улепетываю так, что пятки сверкают, и несусь в сторону остановки. На уже знакомом автобусе еду в центр города. Слава богам, на информационных стойках есть карта Чикаго и сопутствующей инфраструктуры. Благодаря этому быстренько нахожу средней паршивости мотель, где и планирую провести ночь. За койку, душ и завтрак с ужином мне приходится отдать все деньги, что у меня были, но я не расстраиваюсь. Завтра все равно уже буду в Бесстрашии, а там мне деньги еще долго не понадобятся. Помимо меня в отеле есть еще трое дружелюбных, но они живут в отдельной комнате, поэтому принимаю душ, закидываю в себя скудный ужин из картофельного пюре и каких-то овощей и располагаюсь на своем месте с максимально доступным удобством. Почти до полуночи я читаю дневник Джиу. Ну, судя по имени и фамилии, девушка имеет корейские корни, но ничего про них не знает особо. Возможно, до ядерной войны беженцы или иммигранты из Кореи перебрались в Чикаго, и вот она я! Зато много интересного про семью узнала: Харконнен – а точнее, Билл, мой отчим, который стал жить с Джиу и ее матерью вскоре после смерти ее отца от рук Изгоя. А потом от сердечной недостаточности умерла и мать Джиу, и с Биллом стала жить Элла, женщина, которую я видела за прошедшие сутки несколько раз. Ёнг на характер была капризна, отчима и его «потаскуху» (нет, серьезно, так и написано!) ненавидела, мечтала перейти в Искренность и все об этом знали. Побои были регулярными, про сексуальное насилие речи в дневнике не шло, а вот физического было хоть отбавляй. Элла за Джиу, что характерно, не заступалась никогда. В школе Джиу училась средне, друзей особо не водила, хорошо относилась только к Кире – девочке, которая помогла мне сегодня утром. Чудесно, блин. Ладно. Никакой Искренности, конечно, не будет, я хочу посмотреть на Эрика и попасть в местную полицию! Хотя, в книге время не указывалось, а здесь и подавно понятно не было – канон или не канон. Ну вот завтра и узнаем! А пока, надо постараться заснуть. Надеюсь, это все просто бредовый сон и завтра я проснусь в своей общаге рядом с Маечкой.***
Ну ебаный карась, три раза в рот, наоборот, где Маечка?! Где гирляндочка? Ан нет, перед глазами только гладкий потолок мотеля и тихая возня дружелюбных за стенкой. Ну чтоб тебя, а! Лучше б это были просроченные консервированные опята, и я просто в коме, а не тут, ы-а-а-а-а! Ладно, отбой нытье, рота подъем. Душ, натянуть на свои кости Кирины шмотки, поохать над еще более бледной, чем вчера, мурзилкой, собрать пожитки и в добрый путь до Втулки. Ёк макарёк, тут все автобусы что ли доисторические и разваливающиеся?! Так, приехали, вливаемся в разномастную толпу, теперь ступеньки. О боги, как много ступенек, нет, чур меня, плевать на устои Отречения, я поеду на лифте с комфортом. На меня, конечно, косятся, но я делаю независимое выражение лица и доезжаю до нужного этажа с гордо поднятой головой. Вау, а ничего они тут зал отгрохали, реально на кинонный похож… Речь Итона старшего впечатляющая, да и вообще, обстановка очень торжественная, все нетерпеливо ждут отбора, шепчутся, толкаются. Я заражаюсь всеобщим волнением и тоже начинаю нервно подпрыгивать на месте. Когда начинают вызывать по именам, я вспоминаю, что вообще-то сейчас придется резать себе ладошку, что бо-бо. Надеюсь, у этого тела болевой порог высокий, не хотелось бы окочуриться до попадания во фракцию. - Ёнг Джи У! – хрипло возвещает Маркус, поэтому вскакиваю со своего места и бодренько топаю к чашам, ощущая себя под прицелом кучи взглядов. Под этими же взглядами я беру уже чистый клинок и прицельно вспарываю себе ладонь, жду пока скопится кровушка и обильно поливаю ею уголёчки в чаше Бесстрашия. Темная секция Церемониального зала приветственно аплодирует и восторженно орет что-то. Хе-хе, вот вам всем! Сухари не всегда сухари! До конца распределения сижу рядом с какими-то урожденными, которые оказываются вполне себе нормальными ребятами. Маркус призвал к тишине, поэтому галдеть и задавать вопросы они перестали, но косятся на меня так, что едва косоглазие себе не зарабатывают. Ну и ладно, позволю себе побыть местной знаменитостью! Фамилии Прайор до самого конца церемонии так и не произносят. Не канон? По окончании торжества вскакиваю со своего кресла и почти сразу же вливаюсь в несущуюся вниз по лестнице разномастную толпу Бесстрашных. Урожденные догоняют меня пару пролетов спустя и подхватывают под руки, радостно улыбаясь. - А кто это у нас тут такой? – - Ты чего тут забыла, девочка? Чашу перепутала? – - Эй, узкоглазая, а не боишься, что мы тебя сожрём? – доносится мне в спину веселое ржание. - Ядрен батон, поцик, ты не попутал ничего, может тебе адресочек подсказать, там качественно укорачивают болталку! А ты подавишься, мотылёк! – гордо декламирую я, не сбавляя шага и задорно улыбаясь. Мотылёк и Поцик спотыкаются, а потом разражаются еще большим гоготом. - Вау, вот это цыпа! Райан, и вправду подавишься! Малы́ша, добро пожаловать в Бесстрашие, давай знакомиться! – Оставляю предложение без ответа, одариваю парней улыбочкой а-ля кокетка и несусь вперед. Никакой агрессии, но проверку на вшивость пройти надо было! Когда подбегаем к хорде, по которой проходит железная дорога, я радуюсь, что Кира дала мне не юбку, а, пусть и балахонистые, но штаны. С трудом, конечно, и дико колотящимся сердцем еле взбираюсь по металлической конструкции на самый верх. Тело у этой Ёнг плохо тренированное, но какие-никакие мышцы имеются, поэтому у меня даже хватает сил на то, чтобы уцепиться за поручни проносящегося мимо состава и ввалиться внутрь. Матерь божья, щас легкие выплюну! Воды умирающему неофиту! Воды не случается, но случается передышка, поэтому приваливаюсь к стенке и тихонечко наблюдаю за другими переходниками. Высокий и очень накаченный искренний, тощий и высокий искренний, мелкий и пузатый искренний, мелкая и явно злобная на морду лица искренняя (мать перемать как много искренних), а также два эрудита, похожих, как капля воды и фигуристая эрудиточка с холодными голубыми глазами. Вай мама, какая красивая девочка, мне аж завидно… С нынешней мордашкой я проигрываю по всем статам. Итого, 8 переходников и непонятно сколько урожденных. Блин, парней много, как бы мне не вылететь из-за их природного преимущества в виде большей силы. Ладушки-оладушки, прорвемся! Пока отдыхаем, придирчиво рассматриваю переходников, стараясь понять, что и от кого стоит ожидать, но мне это быстро надоедает, поэтому я нахально уползаю в соседний вагон, чтоб послушать болтологию урожденных. - Эрудиты могут что-то уметь, не зря сразу вдвоем перешли! – тихо бормочет кто-то. - Ага, а вы искреннего видели? Черт, у меня голова, кажется, меньше, чем его кулак. – грустно вздыхает другой. - Не переживай, Аарон, он просто на анаболиках сидит, а ты натуральный продукт! – мелодично оповещает женский голос. Взрыв хохота. - Это ладно все, давайте про девчонок! – - Тебе бы лишь про баб потрындеть. – все тот же мелодичный. - Эрудиточка ниче так! – - Да какая эрудиточка, вы вообще слышали, чтобы кто-то кроме Фора к нам из Отречения перешел? Я вот нет! – - Как думаете, с ней что-то нечисто? – - Ну характер у нее поганый, явно, манерам учить надо. – раздраженный тон, опа… - Райан, она просто тебя отшила, вот ты и говняешься. – звуки возни и сопения. - Нормальная она, нахальная только больно, но дури в ней явно много, так что с пивом пойдет! – Смех. Ну ничего себе, с пивом?! Я вообще-то только с дорогим коньяком подаюсь и папиросами, а они – пиво, тьфу! Еще б сушеными кальмарами добили, ценители, епт, искусства. Ну ничего, я им в лучших традициях Никиты Сергеевича кузькину мать покажу! Потом. А сейчас запоминаем и записываем, а то я злопамятная, но память плохая. Поэтому злюсь, а почему – не помню! Беда, товарищи-с. Более громкое копошение и звяканье металла о металл дает понять, что урожденные собираются у дверей. Ага, скоро аттракцион смерти, значит. Щас полетаем, ух! Отползаю обратно в свой вагон, подбираюсь к дверям, нажимаю кнопку открывания, створки едут в стороны (кто-то особо деятельный из переходников ее закрыл). В лицо мне бьет запах ветра, дождя, асфальта и пыли. Пьяняще улыбаюсь, вытягиваясь в полный рост и высовываясь наружу. О, кажется, я вижу нужную крышу, да и урожденные галдеть стали сильнее. О, о, готовятся прыгать! Белок мне в штаны, как высоко то тут… Эх, была не была, на абордаж! Разбегаюсь, придерживая свои развевающиеся от сильного ветра шаровары, и вольной птичкой выпархиваю из несущегося поезда. Полет выходит коротким, но богатым на эмоции, а на гравий крыши Бесстрашия я даже умудряюсь не кулем свалиться, а просто отбить пятки, по инерции пробежав еще пару метров и затормозив у какой-то трубы. Хочу еще! За моей спиной стонут выпрыгнувшие менее удачно переходники и улюлюкают урожденные. Меня хлопают по плечу. Оборачиваюсь на смертника, коим оказывается Мотылёк. Он улыбается и трясет мою многострадальную тушку. - Малы́ша, да ты крута! Отличный прыжок для первого-то раза, эй парни, вы видели? – обращается он к подтягивающимся друзьям. Те тоже улыбаются с разной степенью дружелюбия на лице и наперебой восторгаются нашим первым совместным приключением, обсуждая кто как прыгнул. Мотылёк еще немного ездит мне по мозгам, я хитро щурюсь и отбиваю словесные подачи. Однако, нашу словесную игру в пинг-понг обрывает басовитый и о-о-очень брутальный голос. - Так. Всем тихо. Я Эрик, один из пяти Лидеров Бесстрашия и ваш непосредственный руководитель, как на время инициации, так и после нее. Вы выбрали фракцию воинов: бесстрашных, мужественных и отважных. Так не опорочьте наш Манифест. Докажите, что достойны. Для всех желающих остаться во фракции – вход там. – и приглашающе так отходит в сторону, давая нам полюбоваться расселиной между стенами домов. Ухты пухты, какой мужик, а! Ну ни дать ни взять, секс-символ по последней версии Форбс, Плейбоя и журнала Мурзилка! Ладно, на самом деле ничего такого, что меня бы поразило внешне. Мужик симпатиш-ш-шный, дисциплинированный, харизматичный, хорошо чувствует толпу, да и вряд ли просто так Лидером стал. Но внешне не впечатляет. Никаких невероятных бицепсов, трицепсов, жуткого пирсинга и татуажа нет, порно-фантазии художников-любителей канули в лету, эх. - Кто первый? – неприятно ухмыляется он, обнажая ряд белых зубов. Бр-р-р, еще бы острые были, вот жути нагнал! И пока уверенность моей в собственной отбитости не иссякла, как ручеек в жаркий пустынный полдень, я уверенно чапаю к бортику и лихо взбираюсь на парапет. - Г-гном садовый, колпак ему в причинное место и в пешее эротическое путешествие, а что так высоко-то…. – бормочу я, чувствуя, что теряю запал прыгать. Ну знаю я, что там сетка и Фор, но легче от этого не становится! Эрик хмыкает, расслышав мою реплику про садового гнома. - Неофит, ты прыгать будешь или прямо сейчас к изгоям отправишься? Могу путевку организовать в пешее… - но договорить не успевает, потому что я с диким улюлюканьем «Йа-ба-да-ба-ду-у-у-у!» сягаю в чертову пропасть, надеясь, что не прыгнула мимо дыры в асфальте.