— Драгнил готов? Только его и ждем.
— Да готов я! — раздраженно бросил парень, поправляя пуговицы на рукаве атласной рубашки.
Когда певец появился в помещении, все девушки невольно ахнули. Конечно, Нацу всегда был красивым, но его игривый характер мешал рассмотреть в нем нечто… Сексуальное. И все же, для этой фотосессии стилисты постарались на славу. Айдол был одет в классический костюм, состоящий из брюк и рубашки черного цвета. Рубашка же, следуя задумке, была застегнута лишь на одну нижнюю пуговицу, предоставляя зрителю уникальный шанс насладиться накаченным телом исполнителя. Не зря Драгнил с другими участниками группы часами зависали в спортзале. Его волосы были небрежно уложены, что добавляло образу особый шлейф распутности.
Концепт съемки заключался в страстной привязанности, где главной в отношениях должна была выступать девушка. Мираджейн иронично отметила про себя, что именно это описывает их с Нацу положение.
В отличие от коллеги, у Штраус был более сдержанный наряд — черное шелковое платье на бретельках чуть ниже колена, длинные атласные перчатки и узкий чокер, завязывающийся небольшим бантом на шее. Пепельные волосы были собраны сзади в затейливую прическу, которую держала изящная заколка-спица со свисающим цветком на конце.
Возможно, образ Миры и не казался настолько уж откровенным, но он определенно был бесподобным. Притягивающим. Завлекающим настолько, что Нацу не постеснялся пялиться на нее несколько минут, несдержанно изучая глазами каждый сантиметр ее кожи. Задержавшись на ее груди, певец вдруг осознал, что такие платья модели надевают без нижнего белья. Эта мысль заставила его резко отвести взгляд, прикрыв зардевшее лицо рукой, и даже уши его запылали смущением.
— Мы так и будем стоять или приступим к работе?!
Никто на съемочной площадке не был уверен, встречаются ли два артиста в реальной жизни. Но все отмечали, что, несмотря на сдержанную в эмоциях Штраус, Нацу смотрел на нее с огнем вожделения в глазах. И, пожалуй, все знали, что притворяться Драгнил не умеет. Вспомнить хотя бы ту рекламу, где он четыре часа подряд не мог изобразить радость, когда заказчиком был производитель соевого мяса.
Все начиналось неплохо, только вот… Несмотря на подходящие для съемки эмоции, Нацу был совершенно зажат. Он не мог привести мысли в порядок, не то, что строить из себя плейбоя перед камерой. Для концепции ему нужно было касаться местами обнаженного тела девушки, отчего у Драгнила тряслись руки. Кто бы мог подумать, что в подобном образе он окажется настолько застенчивым. Была, конечно, еще одна деталь.
— И это то, на что тратятся деньги моей компании? — с явным недовольством произнес президент, наблюдающий за съемкой по ту сторону камер. Мужчина издевательски хмыкнул. — Еще раз.
Мираджейн, снаружи излучающая ауру вселенского спокойствия, хотела закатить грандиозный скандал. Послав к черту промо своего нового альбома, безупречную репутацию, всех собравшихся коллег. Ведь в ее райдере было четко прописано, что она не хочет пересекаться со спонсором
Дреяром больше ни на одном проекте.
Но то, что можно было сейчас наблюдать, нарушало вообще любой здравый смысл. Ее бывший приперся на съемку откровенной фотосессии, раздавая указания, а ее нынешний так заливался потом от волнения, что не мог даже рукой провести по ее бедру. Отчего Дреяр, черт знает, что творилось у него в голове, только и успевал убийственным тоном произносить: «Жалкое зрелище. И эту сцену вы собираетесь продавать? Еще раз. Еще раз!».
Пока Нацу, в голове которого произошел коллапс ввиду собственной беспомощности, пытался изобразить из себя опьяненного женщиной любовника, Лаксус на самом деле был не настолько сфокусирован на процессе, как могло казаться.
Прерывая и без того нелепые попытки Драгнила быть сексуальным, блондин хищным взглядом рассматривал свою возлюбленную. Сейчас Мираджейн сидела, сложив ногу на ногу, чуть откинувшись на руках назад. Шелк струился по ее гладкой коже, подчеркивая грудь и упругие бедра. Когда «крашеный артист» робко положил ладонь на бедро Штраус, Дреяр настолько сильно сжал челюсть, что вены на его висках вздулись. Как смеет этот сопляк прикасаться к
его женщине? Ведь это всецело работа Лаксуса — наигравшись с ягодицей, обвести ладонью ее бедро, жадно вжимая пальцы в меловую кожу. Затем развести ее ноги, целуя внутреннюю сторону бедра, дойдя до середины. Медленно провести языком по клитору, дразня девушку, оставляя за собой влажный след слюны.
Он действительно любил ее как женщину.
Он действительно
любил ее.
«Черт, такими темпами вся съемочная группа будет наблюдать мой стояк».
Но в следующую секунду Дреяр резко вспомнил ее взгляд, полный неподдельного презрения, и то, с каким отвращением Мираджейн оттолкнула его руку. Он не представлял, насколько ей было больно.
Лаксус все просрал.
Но он ведь еще в игре?
Посреди указаний режиссера блондин внезапно рассмеялся, заставив всех смолкнуть.
— Нацу, ты точно подходишь для этой работы? — с издевкой бросил Дреяр, отчего певец злобно зыркнул на него в ответ, — Отойди.
Никто не понимал, что происходит, но блондин встал с кресла и вальяжно зашагал к двум моделям. По пути он расстегнул пуговицы на манжетах, закатив рукава рубашки.
— Я покажу тебе, как нужно.
Драгнила будто ударило током, напряжение в его теле и отвращение к этому человеку мгновенно достигло своего пика. Он собирался нагрубить в ответ, возможно, вдарить по этой нахальной роже кулаком. Уж удар у него был поставлен.
— Нацу, — Мираджейн коснулась его руки, успокаивающе погладив ее, и спокойно продолжила. Хотя это, скорее, звучало как приказ, — Отойди.
Парень неохотно встал, презренно фыркнув в сторону президента, и действительно отошел в сторону. Мираджейн же сохраняла хладнокровие. Что бы ни задумал Дреяр, долго это не продлится. Чем устраивать скандалы, лучше позволить ему сделать то, что он хочет. Пусть даже это и абсурдная просьба заменить ведущую модель.
Но Мира не ожидала, что блондин опустится на колено. На секунду это выбило ее из колеи.
— Кажется, в этом была задумка? — невозмутимо бросил мужчина, впившись взглядом в Штраус. Певица безразлично пожала плечом.
Лаксус неспешно опустил взгляд, очерчивая глазами каждый знакомый сантиметр. Он поднял руку, уверенно положив ее на колено девушки и начал медленно вести ее вверх. По коже Мираджейн пробежались мурашки. В такой позиции, смотря на него сверху, она испытывала особое влечение.
Стыдно было признавать, но ей это нравилось. Даже сейчас. И он знал это лучше любого другого.
Когда Лаксус достиг конца платья, его пальцы пробрались дальше, залезая под ткань. Штраус дернула ногой, пытаясь от него отмахнуться, но он не остановился, только с силой сжал ее кожу, поглаживая бедро. Впервые за всю съемку на лице Миры появился румянец.
Ее дыхание участилось, но она старательно продолжала делать вид, что это всего лишь работа. И пока Лаксус впивался в нее взглядом, ловя каждую реакцию на его ласки, Мираджейн смотрела либо на свое колено, либо на его плечо. Ни разу — в глаза.
Напротив них действительно шла работа — вспышки означали, что фотограф делает кадры. Это всего лишь референс. Верно ведь?
Дреяр склонил голову, наслаждаясь ароматом ее кожи, который теперь, с такого расстояния, он наконец мог уловить. Он наклонился ближе и, прикрыв глаза, прислонился щекой к ее ноге.
Эта сцена была действительно неожиданной. Лаксус не врал, обещая научить Нацу. Теперь Дреяр предстал в образе одержимого любовника, припавшего к ногам обожаемой женщины. То, как отчаянно он обхватил ее ноги руками, будто боясь, что она тотчас встанет и уйдет, заставило фотографа затаить дыхание, забыв про съемку.
— Идеальный кадр! — воскликнул он, возобновив работу.
— Кажется, этого достаточно. — произнесла Мира, убирая руки блондина. Лицо ее, казалось, не выражало никаких эмоций.
«Держит все под контролем. Как обычно».
Дреяр поднялся, небрежно отряхнув брюки. Сейчас это заботило его в последнюю очередь. Вопреки ожиданиям певицы, он подошел к ней вплотную, прошептав что-то на ухо. Мираджейн не знала, было ли это заметно для съемочной группы, но затем он поцеловал ее в мочку. И, наконец, отошел.
Режиссер объявил перерыв.
***
— Он приставал к тебе? Что он тебе сказал?!
Нацу был вне себя от злости. Мало того, что Дреяр являлся завидным мужчиной, по совместительству он был совсем недавним бывшим его возлюбленной. И один только этот факт подталкивал Драгнила приукрасить лицо президента фингалом. А то, как он поступил с Мираджейн, заставляло его желать увидеть блондина, харкающим кровью. Так, чтобы он не мог больше говорить. Эта жестокость была несвойственна Нацу, но он считал, что за поступки нужно расплачиваться. А за ублюдские — страдать.
Мираджейн же не слышала причитаний старого друга. Она едва сдерживала слезы, не понимая, как допустила подобную ситуацию. Впрочем, единственной мыслью, что она разделяла с Нацу, было желание влепить Лаксусу пощечину. Если бы не вся съемочная команда, она бы обязательно сделала это.
«Мираджейн. Я все так же сильно люблю тебя».
Лжец. Все, что он говорит, не стоит и йены! Сколько раз он произносил слова о любви просто так? Когда хотел развести ее на секс. Когда сильно косячил и пытался загладить вину. Когда притворно улыбался, целуя ее в лоб, и говорил так нежно, что она верила…
— Мира? — девушка пришла в себя, когда парень коснулся ее плеча. Она не ответила ни на один вопрос.
Ну, если она чему и научилась у Дреяра, так это мастерству избегания диалогов. Штраус резко подалась вперед, впиваясь в губы Нацу, заставив того забыть, о чем вообще шла речь. Это был жаркий поцелуй, от которого певец нехило возбудился, когда Мира проводила языком по его губам. Только в отношениях с ней парень узнал, что на самом деле она — та еще соблазнительница.
— Хочешь разозлить его? Тогда покажи всю эту страсть на камеру.
Это имело смысл. И Нацу воспринял этот совет серьезно. Теперь он сам напористо поцеловал девушку, крепко обхватив руками ее талию. Злость смешалась с похотью, заметно раскрепостив его чувства. Драгнил, оторвавшись от поцелуя, наконец осмелился спуститься ниже, кусая ее шею. Мираджейн издала тихий стон, впервые с начала их отношений. Кажется, ей нравился этот грубый подход. Внутри Нацу разлилась волна удовлетворения. Если он продолжит, сможет услышать еще больше. То, как она стонет от удовольствия, заполняемая им. Выгибает свою спину навстречу, произносит его имя… Парень замечтался и, не контролируя себя, больно прикусил ее сосок, отчего блондинка пискнула. Драгнил тут же принялся исправлять оплошность, резко отодвигая податливую ткань платья, теперь рассматривая ее красивую грудь. Он опустился чуть ниже, оставляя неторопливые поцелуи на ее груди, пока не добрался до соска, и принялся осторожно зализывать место ранки. Было видно, насколько он неопытен в подобных вещах, и все же Мира подумала, что Нацу весьма неплох.
Мираджейн отвлеклась на звук телефона. И, к сожалению, это был не обычный звонок.
— Нацу… — она быстро отодвинула парня, поправив платье, немного приведя себя в порядок, и кинулась к телефону. — Слушаю?
Артист не знал, чей звонок был столь важен для Миры, но услышав имя Лисанны, он все понял. Поэтому пепельноволосая так сильно переживала. Разговор был недолгим, и, когда девушка положила трубку, ее руки слегка тряслись. Лицо ее казалось озабоченным. Чтобы успокоить певицу, Драгнил спросил на родном для нее японском:
— Что-то случилось с твоей сестрой?
— Твоей сестрой?
Они оба обернулись на голос позади, обнаружив там Дреяра. Не самый подходящий момент. Нацу посмотрел на Миру — та была бледнее листа бумаги. Он не знал, что должен был сделать, а Мираджейн, шокированная тем, что Лаксус решил прогуляться до ее гримерки именно в этот момент, вообще лишилась дара речи. Благо, президент отреагировал первым. Мужчина прыснул, а затем и вовсе рассмеялся, с явным разочарованием в лице вернувшись к певице.
— Ну и кто из нас здесь самый большой лжец, а, Штраус?
Явно закончив на этом, блондин развернулся и зашагал прочь, а Мира, которая теперь, казалось, была в абсолютно подавленном состоянии, сказала Нацу, что ей нужно побыть одной.
***
Драгнил прогуливался по студии, размышляя обо всем случившемся. Мираджейн попросила дополнительное время, сославшись на плохое самочувствие. Дреяр наконец уехал с площадки. Что он имел в виду, назвав ее лгуньей? Хотя у Миры, конечно, всегда хватало секретов. И откуда этот хрен знает японский?
Нацу напряженно выдохнул, нажав на кнопки у автомата с напитками. Он надеялся, что Мире полегчает от любимого персикового сока. Справа от него послышался звон каблуков. Шаги остановились рядом с ним.
— Ты ведь Нацу? — парень поднял голову, рассматривая гостью.
— Знакомы? — он обратился к ней в неофициальной форме, так же пренебрежительно, как и она к нему.
— Ну, теперь-то ты должен меня знать. — шатенка довольно ухмыльнулась. Присмотревшись, Нацу действительно узнал ее. — Я — Кана Альберона, наследница «GK Group». Или просто — невеста Лаксуса Дреяра.
В ответ Драгнил взглянул на нее с отвращением, что роднило девушку с Дреяром, и, забрав напитки, собирался уйти. Но Кана схватила его за руку, останавливая парня.
— У нас с тобой ведь общая цель. Не думаешь, что мы можем помочь друг другу?
