Кисточки на колокольчиках

      Так быстро Фа Нин ещё никогда не бежала. Более того, она боялась даже не то, что обернуться, но и по сторонам смотреть. За каждым деревом ей чудилась эта сумасшедшая невеста со сломанными ногами. Кинжал в ножны она так и не убрала, на случай, если придётся защищаться. Выбежав на поляну, девочка остановилась, не столько отдышаться, сколько отыскать место, где можно на какое-то время спрятаться. Выбора не было, пришлось лезть на первое попавшееся ей высокое дерево. И уже разместившись на ветке, Фа Нин смогла вздохнуть свободно.       — Ну, всё, пронесло, — сказала она про себя, — да уж, пришлось мне побегать. Надо же было мне останавливаться на этот привал. И этот мальчишка, который меня к храму Мингуана заманил. А эта невеста… Жуть какая… Я таких прежде не видела… И надеюсь, что не увижу в ближайшем будущем.       Фа Нин сунула кинжал обратно в ножны и прислонилась спиной к кроне дерева. Усталым взглядом она посмотрела вниз и углядела строение, которое показалось ей до боли знакомым. Храм Наньяна. Вот, значит, куда её нелёгкая занесла. Ладно, хоть тут её никто трогать не станет.       Стоило ей только об этом подумать, как вдруг девочка услышала музыку. Играла флейта. Озираясь в поисках звука, она наконец увидела девушку, стоящую у куста розовых роз и играющую на белой флейте. Конечно, издалека Фа Нин не могла разглядеть флейту, зато незнакомка вызвала интерес. Распущенные белые волосы, красно-белые одежды, на поясе висел колокольчик с синей кисточкой на конце. А ведь до Фа Нин доходили слухи о девушке, что очень часто приходила в Храм Наньяна. Может быть, это она? Да нет, вряд ли.       Мелодия, которую играла девушка, была очень красивая и печальная. Фа Нин не очень разбиралась в мелодиях, но она почему-то была уверена, что конкретно эта рассказывает историю о девушке, которая на протяжении долгих лет ищет кого-то, но нигде не может найти. Девочка даже прониклась сочувствием к героине этой песни, на которую даже не были написаны слова.       Но как только девушка закончила играть, Фа Нин заметила, как из храма во двор вышел юноша… Как его? Нань Фэн, кажется? Да, он. И теперь юноша с явным упрёком смотрел на девушку. Фа Нин даже подумала, что тому не понравилась игра на флейте, но дело было в другом.       — Нельзя появляться здесь в своём настоящем обличии, — спокойно сказал Нань Фэн, — здесь могут быть люди Юй Баосяня.       Девушка сунула флейту за пояс и сказала:       — Я говорила, вряд ли кто-нибудь узнал о нашем присутствии.       — А даже, если нет, то многие всё ещё помнят, как ты выглядишь, — настаивал Нань Фэн, — и даже так, эта новость долетит до него.       — Ты прав, прости, я, наверное, и, правда, забылась. Но если тебе так будет спокойнее, — не стала спорить девушка.       Она щёлкнула пальцами, и на её месте перед Нань Фэном стояла уже знакомая контрабандистке Ло Мэй.       Фа Нин несколько раз проморгалась. «Кто-нибудь ущипните меня, а то я своим глазам не верю», — подумала она про себя. Не слишком ли много «колдовства» она за этот день увидела? Расскажет кому, посчитают за сумасшедшую.       — Так лучше? — спросила Ло Мэй.       — Намного, — ответил Нань Фэн, — будет лучше, если ты будешь находиться именно в этом обличии, пока мы здесь.       — Да, прости.       — Отойдём подальше, есть разговор.       Фа Нин недоумённо пожала плечами. Что же это за секреты такие? Нань Фэн и Ло Мэй отошли от храма к воротам. Неудачное место, конечно. За воротами мог быть кто угодно и подслушать. Повезло, что никого посторонних, кроме самой Фа Нин, не было.       — О чём ты хотел поговорить? — спросила Ло Мэй.       — Возникла идея поймать призрачного жениха на живца, — ответил Нань Фэн.       «Не жениха, а невесту», — мысленно поправила его Фа Нин.       — На живца, то есть нужна приманка? — уточнила тем временем Ло Мэй.       — Уж точно не та, которую нам сегодня довелось видеть на закате.       Фа Нин на этих словах усмехнулась: ту деревянную куклу она забудет очень нескоро. Так же думала и Ло Мэй:       — Такая приманка точно не сгодится. А что если…       — Нет, — перебил её Нань Фэн, угадав направление мыслей, — тобой рисковать точно нельзя. Его Высочество так и вовсе запретил использовать девушку, как приманку. Сказал, если что пойдёт не так, то девушка погибнет.       — А как тогда быть?       — Пришли к выводу, что на роль приманки подойдёт и мужчина.       Ло Мэй вздохнула:       — Только не говори мне, что Его Высочество согласился.       Нань Фэн многозначительно промолчал.       Фа Нин присвистнула. Да они все здесь сумасшедшие! Посторонней девушкой и служанкой, значит, рисковать нельзя, а принцем-монахом — можно. Так получается? А что, если он согласился стать приманкой? Тогда принцу оставалось только посочувствовать.       — И что же от меня требуется? — немного подумав, спросила Ло Мэй.       — От тебя ничего, — ответил Нань Фэн.       — Ну как же. Для невесты необходимо свадебное платье, не так ли? — вкрадчиво произнесла Ло Мэй, — и я знаю, где его раздобыть.       — Только не говори, что собираешься грабить Юй Баосяня.       — Не грабить, а взять своё.       Интересные вы, люди, — могла бы сказать Фа Нин, но промолчала. Ещё никому не удавалось ограбить Старейшину Юй. Всё его поместье под охраной, проникнуть при любом раскладе не получится. Если, конечно, служанка не надумала обратиться к Старейшине напрямую, дескать, Господин Юй, мне надо кое-что у вас забрать, могу ли я зайти внутрь. Да нет, глупость какая.       Нань Фэн заговорил:       — Хорошо, тогда за тобой платье.       Ло Мэй кивнула.       Какое-то время они долго молчали, и Фа Нин заскучала. Вот так всегда. Стоит увлечься чужой беседой, как она уже закончилась. Дальше происходило то, что оказалось за гранью понимания Фа Нин. Ночи в посёлке всегда были холодными, и девочка знала об этом, и, конечно же, сидя на дереве, теперь ругала себя за то, что забыла взять с собой плащ, когда уезжала утром на дело. А теперь что уж говорить.       Ло Мэй, видимо, и сама почувствовала, что холодно, потому, как она принялась растирать свои замёрзшие руки. Это не укрылось от внимания Нань Фэна. Юноша подошёл к девушке, взял в свои руки ладони девушки и стал осторожно на них дуть, дабы согреть.       — Ты так же грел мои руки совсем как тогда, — ласково улыбнулась Ло Мэй, — двадцать три года назад.       — Конец осени, — подтвердил Нань Фэн, — ты ещё тогда сказала, что ночи здесь всегда холодные. Иди сюда.       С этими словами юноша осторожно притянул к себе Ло Мэй, опуская одну руку между её лопаток, а другую — на талию. От этой сцены любви и нежности Фа Нин уже хотела было отвернуться, но любопытство взяло вверх. Теперь она видела, как Ло Мэй нежно обняла Нань Фэна и тихо произнесла, коснувшись щекой его щеки:       — Любовь моя…       — Целый месяц, — жарко прошептал юноша, несильно прижимая служанку к стене, — мы не виделись целый месяц, А-Лин.       — Я скучала, — тихо откликнулась та, прежде чем губы Нань Фэна нашли губы девушки.       Озадаченная Фа Нин никак не могла взять в толк, почему младший служащий Генерала Наньяна называл свою возлюбленную «А-Лин», если её имя было Ло Мэй. Либо она чего-то не понимала, либо это было из разряда того, что между собой понимали только эти двое. Ба, лучше бы она не отвлекалась на песенку того мальчишки, глядишь, давно бы была дома. Но нет, теперь ей пришлось подслушать чужой разговор, а заодно и подсматривать за свиданием Нань Фэна и Ло Мэй. А как ещё это было назвать, если не «свиданием»?       Фа Нин нахмурилась в тот момент, когда Нань Фэн расстегнул пояс служанки. Та же, словно не заметив этого, оглаживала его плечи. А потом и вовсе задохнулась от возмущения, когда Ло Мэй потянулась к застёжкам на костюме своего любовника.       Это уже было вопиющее кощунство!       Парочка собиралась любиться. И не где-нибудь, а прямо на улице, аккурат напротив храма Наньяна! Да уж, действительно, ирония судьбы, если учитывать все те молитвы, которые тому возносятся. Тут уж Фа Нин просто не смогла сдержать усмешку. Но вопящий о кощунстве здравый смысл всё-таки взял верх. И тем более, если допустить, что младший служащий и служанка встречались впотайку, то есть вероятность того, что любовников кто-то застукает. Да хотя бы принц-монах, например, или второй, который глаза закатывает… Ну, этот… как его? Ну и ну, с этой беготнёй за потерявшимся в лесу мальчишкой и приключениями в храме Мингуана Фа Нин уже успела позабыть его имя.       От зрелища Нань Фэна, осторожно вклинившего колено между ног Ло Мэй, Фа Нин чуть с дерева не свалилась! Было ощущение, что эти двое совсем наплевали на осторожность, раз встреча после месячной разлуки окончательно затмил им разум.       Девочка бегло осмотрела дерево на предмет «чем бы кинуть». И такой нашёлся. Недолго думая, Фа Нин сорвала с ветки шишку.       Прицел.       Бросок…       Сердце девочки пропустило удар, когда метательный снаряд приземлился в нескольких цуней от розового куста. Хорошо, хоть в цветы не попала.       Но парочка будто бы и не замечала того, что творилось там позади них. И теперь Фа Нин с дёргающимся глазом наблюдала, как Нань Фэн выцеловывал шею своей любовницы, одновременно оглаживая каждый изгиб её тела сквозь ткань одеяний. Ло Мэй с тихим стоном прижималась к нему. Её ладошки разгуливали по его спине, задевая зашеек.       Ладно, не беда. Всегда есть вторая попытка. Фа Нин сорвала ещё одну шишку, и на этот раз та была крупная.       Прицел.       Бросок…       Шишка угодила прямо в бедро Нань Фэна. Услышав испуганный вопль служанки, а затем шипение со стороны пострадавшего и последовавший за ним возглас:       — Кто это бросил?! — Фа Нин тут же забралась повыше, скрываясь среди веток.       И это она ещё очень вовремя шишку кинула. На ступенях храма показались принц-монах и тот второй… Точно, теперь Фа Нин вспомнила, Фу Яо! Интересно, те двое успели привести себя в порядок, чтобы их не поймали окончательно?       — Что случилось? — спросил принц.       — Простите, Ваше Высочество, это я кричала, — сказала Ло Мэй, — просто увидела крысу.       Фа Нин чуть не хрюкнула от смеха, настолько нелепо прозвучала отговорка. Интересно, как присутствие Нань Фэна рядом с собой эта дурочка будет объяснять? Скажет, что просто оказался рядом? И, судя по тому, что служанка, поймав на Нань Фэне вопросительный взгляд принца, высказала то, о чём подумала сидящая на дереве девочка, было ясно, что Фа Нин угадала. И, похоже на то, что принц не стал на этом даже внимания заострять и, поняв, что опасности нет, просто вернулся в храм. «Смех да и только», — подумала про себя девочка. Но Фа Нин стало не до смеха, стоило только Фу Яо приблизиться к розовому кусту и подобрать валявшуюся практически рядом с ним шишку. Девочка сглотнула. Если Фу Яо поднимет вверх голову и увидит её среди веток (достаточно предательски зацепившегося за сучок края штанины), то сразу всё поймёт. Но тот пока этого делать не спешил.       — Крыса, которая бросается шишками? — иронично поинтересовался Фу Яо.       Фа Нин видела, что Ло Мэй опустила голову. Дело ясное, версия с крысой давала трещину. А девочка готова была поклясться, что Фу Яо теперь внимательно осматривал Нань Фэна и Ло Мэй, и от его взгляда не укрылись припухшие от поцелуев губы девушки и застёгнутый как попало костюм его напарника. Наконец, Фу Яо серьёзно произнёс:       — Допустим, я этого всего не видел. Но впредь будьте поаккуратнее. Я не могу вас целую вечность перед Водяным Самодуром покрывать. Рано или поздно он озадачится тем, что его невеста слишком много времени проводит в обществе своего защитника.       С этими словами он вернулся обратно в храм. Влюблённой парочке ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.       Вылезая из своего укрытия, Фа Нин нахмурилась. Нет, это уже интересно. То есть, эта служанка, вернее, девушка, что выдаёт себя за неё, невеста Водяного Самодура, которая изменяет ему с младшим служащим Генерала Наньяна, и Фу Яо об этом знает, но закрывает на это глаза.       — Ну и ну, — только и смогла произнести Фа Нин и начала осторожно спускаться.       Оказавшись, наконец, на твёрдой земле, девочка отряхнулась и повернулась в сторону посёлка. Что ж, раз уж она вернулась, то придётся искать ночлег. Да уж, ну и ночка у неё выдалась, и что-то подсказывало ей, что в Богучжэнь она вернётся ещё не скоро.