Рождество 1998 г.
— Ты пойдёшь с нами в Нору, Эль? — спросила Флёр, когда Элоиза вошла на кухню, всё ещё одетая в пижаму под халатом и широко зевая. Она допоздна упаковывала подарки в последнюю минуту, и по её сонным глазам и вьющимся локонам, торчащим во все стороны, было совершенно очевидно, что она ещё не полностью проснулась. Она покачала головой, частично, чтобы отвергнуть их приглашение, частично, чтобы встряхнуться и проснуться. — На самом деле я планировала отправиться к родителям по каменной сети. Кажется, я забыла упомянуть об этом. — Но ты, безусловно, могла бы заглянуть ненадолго. Я знаю, мама была бы очень рада увидеть тебя, и Джордж тоже, — сказал Билл, понимающе подмигнув ей. Элоиза чувствовала себя слишком уставшей, чтобы потешить Билла реакцией, очевидно, Флёр всё ему рассказала. — Нет, я сказала маме и папе, что приду на поздний завтрак. Но у меня есть подарки для всех, я хочу, чтобы вы их взяли. Я сейчас вернусь. Билл и Флёр переглянулись, когда Элоиза сонно поднялась по лестнице и направилась в свою спальню. Она аккуратно обернула подарки каждого в бумагу тех цветов, которые напоминали ей о них. Подарок Молли был завёрнут в тёмно-сливовый цвет, как и её подарок на день рождения, Перси — в глянцевый серый, Чарли — в изумрудно-зелёный, Джинни — в огненно-малиновый, и так далее для остальных Уизли, даже у Гарри и Гермионы были свои подарки в уникальной упаковке. Единственный незапакованный подарок принадлежал Джорджу, но то, что она ему дарила, не имело особого смысла заворачивать. Зная, что коробка будет слишком тяжёлой, чтобы нести её в руках, Элоиза потянулась за своей палочкой, которая лежала на прикроватном столике, и быстро взмахнула ею, чтобы поднять коробку с пола. Она лениво вышла обратно в коридор и спустилась по лестнице, прежде чем поставить коробку на кухонный островок перед Биллом и Флёр. В коробке с подарками, которую Элоиза поставила перед парой, лежала пустая бутылка из-под огневиски с вложенным внутрь кусочком пергамента, что было очень похоже на послание в бутылке, которое было бы интересно найти выброшенным на берег. Впрочем, по сравнению со всеми красочными и идеально упакованными подарками, бутылка казалась странной даже самым невосприимчивым глазам. — Что ты задумала, Эль? — насмешливо спросила Флёр, разглядывая бутылку. — Что ты имеешь в виду? Флёр слегка наклонилась и взяла бутылку из коробки, протягивая её блондинке, которая, казалось, была совершенно сбита с толку её вопросом. — Что это? — Подарок Джорджа, — ответила Элоиза серьёзным тоном. — Это что, шутка? — И да, и нет, — ответила она, склонив голову на бок с лёгкой ухмылкой. — Почему ты даришь ему пустую бутылку на Рождество? — спросил Билл. — Она не пустая, внутри есть сообщение! — указала Элоиза, словно всё это должно было быть очевидно для пары. — Почему ты не могла просто послать ему рождественскую открытку вместо того, чтобы дарить её в бутылке? — вставила Флёр. — Потому что это не рождественская открытка, — нетерпеливо ответила Элоиза, она не была готова к допросу ранним утром, тем более в Рождество. — Так что же это тогда? — Билл вскинул бровь, глядя на неё. — Я не могу вам сказать, — она покачала головой с невинной улыбкой на лице. — Значит, ты даришь ему послание в бутылке на Рождество, — подытожил Билл, приподняв бровь. — Да, именно так, — кивнула она. — По какой-то особой причине? — Флёр продолжила свой допрос. — Это то, о чём он попросил, — пожала плечами Элоиза. — Он попросил тебя свернуть кусок пергамента и положить его в бутылку, чтобы мы передали её ему на Рождество? — спросила Флёр, прищурившись на свою подругу. — Ну… нет, не конкретно в этих словах. Но он действительно сам попросил то, что я ему дарю. — Ладно, Элоиза, как скажешь, — усмехнулся Билл. — Может быть, вы и правда созданы друг для друга, вы оба довольно странные, — откровенно сказала Флёр. Элоиза просто закатила глаза на комментарий подруги. — Пожалуйста, Флёр, сегодня Рождество. Неужели ты не можешь не дразнить меня хотя бы один день, в качестве твоего подарка мне? Бутылка — это просто небольшая шутка между друзьями, не более того. Флёр слегка улыбнулась. — Но если бы я это сделала, мне пришлось бы вернуть настоящий подарок, который я приготовила для тебя. Стройная светловолосая ведьма сунула руку в карман своего халата и вытащила небольшую серую коробочку, украшенную сверкающим серебряным бантом. Флёр положила её на островок между собой и Элоизой, которая на мгновение перевела взгляд с коробочки на Флёр, как будто пыталась понять, что бы это могло быть, прежде чем открыть её. Хотя Элоиза всегда стремилась дарить подарки, когда она сама получала их, это иногда заставляло её чувствовать себя немного неловко, она была гораздо больше дающим человеком, чем берущим. В конце концов, она взяла подарок и взглянула на Флёр, которая ободряюще кивнула ей. Когда она развязала бант и сняла крышку, то обнаружила маленький золотой ключ, завёрнутый в тёмно-фиолетовую папиросную бумагу. Элоиза почувствовала, как её сердце подскочило к горлу, когда она начала переводить взгляд с Билла на Флёр, у обоих на лицах были добрые улыбки. — Что это? — тихо спросила Элоиза, несмотря на то, что у неё было предчувствие, ей нужно было услышать это от пары. — Это ключ от нашего коттеджа, хотя, конечно, обычно нам ключи не нужны. На самом деле это скорее символ, — ответил Билл. — Мы хотим, чтобы ты осталась. Это наше приглашение остаться, мы оба согласились, что нам нравится, что ты здесь, — продолжила Флёр. Элоиза инстинктивно закачала головой. — О, но я не могу. — Мы знаем, что ты долго раздумывала, стоит ли тебе возвращаться во Францию или нет, так что считай, что это твой знак остаться в Англии, — успокоил её Билл. — Тебе не обязательно оставаться навсегда с нами, но мы правда думаем, что тебе следует остаться в Англии. К тому же, «Ракушка» всегда будет твоим домом, несмотря ни на что, — сказала Флёр, потянувшись через столешницу к руке Элоизы. На глаза Элоизы навернулись слёзы, когда она взяла свою подругу за руку. Билл и Флёр были так любезны в течение последних нескольких месяцев её пребывания, что в последнее время она начала чувствовать себя виноватой, и будто она сильно злоупотребила гостеприимством. Тот факт, что они назвали свой собственный дом, в котором собирались создать семью, её домом, вызвал больше эмоций, чем она ожидала. Билл и Флёр считали Элоизу не просто своей гостьей или другом, она была их семьёй. Флёр отпустила руку Элоизы, когда та обошла кухонный островок, чтобы крепко обнять её. Билл обошёл с другой стороны, чтобы мягко погладить Элоизу по спине. — Ты всегда была моей сестрой, Эль. Ты оставила всё ради меня этим летом, я никогда не смогу в достаточной мере отблагодарить тебя за это, — прошептала Флёр в волосы подруги. — Я бы сделала для тебя всё, Флёр, ты же знаешь, — ответила Элоиза, отстранившись, чтобы заглянуть ей в глаза. — Мерлин, хорошо, что никто из нас ещё не готов. Можешь представить, в каком бы мы были беспорядке от туши? — рассмеялась Флёр, вытирая слёзы, текущие по её собственному лицу. — Вы обе всё равно были бы прекрасны, — добродушно сказал Билл. — Ты такой очаровательный, любовь моя, — Флёр повернулась к мужу и нежно коснулась рукой его щеки. — Но ты всегда был ужасным лжецом. Элоиза громко рассмеялась над комментарием Флёр, но Билл лишь одарил её любящей улыбкой в ответ. Возможно, его улыбка была тем, что он молча говорил ей, что он действительно всё равно нашёл бы её красивой с потёками туши, стекающими по её лицу, но Флёр просто прищурилась, глядя на своего мужа, прежде чем приподняться на цыпочки, чтобы нежно чмокнуть его в губы. Элоиза обожала взаимоотношения между ними, и она действительно хотела бы присоединиться к ним в Норе на Рождество. Но она пообещала своим родителям, когда уезжала летом, что останется с ними с Рождества до Нового года, и она не могла нарушить это обещание сейчас, не тогда, когда она чувствовала себя такой виноватой за то, что так внезапно оставила их пять месяцев назад.***
Джордж и Чарли решили провести ночь в канун Рождества в Норе. Отчасти потому, что казалось излишним ужинать с семьёй и возвращаться в квартиру, чтобы лечь спать, только для того, чтобы вернуться в Нору ранним утром следующего дня. Но также и потому, что Молли практически умоляла всех остаться на ночь. Эта женщина процветала, когда заботилась о полном доме, и ни у кого не хватило духу отвергнуть её просьбу, даже у Джорджа. Джордж встал до восхода солнца, но, в отличие от своего детства, это было не из-за чистой радости по поводу праздника, а потому, что последние семь месяцев он ужасно спал. Чарли несколько раз предлагал ему использовать зелье Сна без сновидений, но он, честно говоря, не хотел этого делать, потому что, несмотря на свою редкость, хорошие сны, которые ему снились, действительно были чем-то, с чем он не хотел расставаться. Большинство ночей были наполнены метаниями с боку на бок и случайными кошмарами, но когда ему снились хорошие сны о приколах, которые они с Фредом проделывали вместе, о игре в квиддич или о том дне, когда они купили магазин, они действительно делали Джорджа счастливым. То есть до тех пор, пока он не просыпался в реальности, которая была гораздо более жестокой. Джордж знал, что зелье, без сомнения, поможет ему лучше спать, но он не хотел отказываться от возможности снова пережить эти воспоминания во сне. Несмотря на то, что они случались не очень часто, и даже несмотря на то, что разочарование от пробуждения иногда причиняло больше боли, чем кошмары, он не мог упустить шанс вновь увидеть Фреда. Джордж нашёл дорогу к креслу в гостиной, погрузился в старые подушки и бездумно наблюдал за мерцанием огней на рождественской ёлке. Он был настолько погружён в себя, что не услышал звука шагов, входящих к комнату. — Счастливого Рождества, Джордж! — воскликнула Джинни, стоя в дверях гостиной. Джордж подпрыгнул и резко повернул голову, чтобы посмотреть на источник голоса. — Мерлин, Джин! Ты меня до сердечного приступа хочешь довести? Джинни плюхнулась на диван напротив Джорджа и подтянула ноги, скрестив их. — Считай это расплатой за все те разы, когда вы с Фредом подкрадывались ко мне на протяжении всей моей жизни, — она ухмыльнулась. — Что ты вообще тут делаешь в такую рань? — спросил он, слегка нахмурившись. — Могу задать тебе тот же вопрос, — ответила Джинни, опершись локтём на подлокотник и подперев подбородок рукой. — Я теперь плохо сплю, — пробормотал Джордж. Джинни кивнула, точно зная, почему у Джорджа были проблемы со сном. — Я тоже плохо сплю. Гермиона сказала, что ей помогает запах лаванды, она говорит, что он оказывает успокаивающее действие. Судя по всему, магглам нравится вдыхать то, что успокаивает их, кажется, она упоминала эвкалипт — ещё один. Для меня всё это звучит довольно странно, надо написать Неву и посмотреть, что он скажет по этому поводу. Джорджу не очень хотелось вести светскую беседу, особенно о маггловских средствах для улучшения сна. Поэтому он позволил мгновению тишины воцариться между ними и вернулся к рассеянному наблюдению за мерцанием огней на ёлке. После нескольких минут уютного молчания Джинни решила снова заговорить: — Можно я отдам тебе твой подарок сейчас? — спросила она чуть более серьёзным тоном. — Почему сейчас? — поинтересовался он, отворачивая голову от дерева и возвращаясь к сестре. — Просто доверься мне. Джордж вздохнул и кивнул. — Ладно. Джинни встала с дивана и опустилась на колени под ёлкой, роясь в куче подарков, пока не нашла тот, который искала. Она вручила Джорджу довольно заурядный на вид подарок, неряшливо завёрнутый в обычную коричневую бумагу и перевязанный бечёвкой. Хотя Джордж на самом деле не возражал против того, чтобы он выглядел так, Джинни почувствовала необходимость объясниться. — Я никогда не была лучшей в том, чтобы что-то упаковывать, ты же знаешь. Хотя, думаю, у меня получается лучше, чем у Рона, — она нервно улыбнулась. Джордж осторожно потянул за бечёвку и развернул коричневую бумагу, когда его взгляду открылся комплект малиновых мантий с вышитой вверху фамилией «УИЗЛИ» и большой золотой цифрой «5» ниже. Это была квиддичная мантия Фреда со времён их учёбы в Хогвартсе. Джордж медленно провёл пальцами по вышивке, позволяя ощущению стежков задержаться на коже, словно он мог каким-то образом впитать частичку Фреда в свою душу, если бы делал это достаточно долго. Хотя прошло около двух с половиной лет с тех пор, как они закончили школу, он мог бы поклясться, что всё ещё чувствует запах пороха, дыма и полироли для мётел на ткани, будто Фред надевал её только вчера. Из его глаза скатилась слеза, пока он смотрел на подарок, который ему подарила его сестра, Джордж не мог произнести ни слова, он был совершенно лишён дара речи. — Макгонагалл не потребовалось так сильно убеждать расстаться с ними, как я думала. Ты, разумеется, знаешь, как они обычно просто заколдовывают новую фамилию на мантиях, когда приходят новые игроки. Но когда я спросила её, она даже не колебалась. Всё же мы должны любить Минни, — сказала Джинни с сочувственной улыбкой, теперь сидя на подлокотнике кресла, в котором сидел Джордж. — О, Джин… спасибо, — прошептал Джордж, не отрывая глаз от своей новой самой ценной вещи.***
Поздним утром рождественского дня в Норе царило оживление, благодаря тому, что все были под одной крышей, а различные совы время от времени прилетали и улетали, чтобы передать рождественские открытки и подарки от друзей, в доме действительно была настоящая суета. Это был такой гомон, который заставлял Джорджа чувствовать себя довольно напряжённым и как будто он предпочёл бы провести тихое Рождество в одиночестве в своей собственной квартире. Положение Джорджа только ухудшилось, когда его единственный потенциальный источник праздничного настроения был разрушен тем, что Флёр и Билл вошли в парадную дверь без Элоизы. Он возлагал надежды на то, что она придёт на Рождество, основываясь исключительно на том, что она купила подарки всей семье. Но когда Джордж заметил в руках Билла большую коробку, доверху наполненную красиво завёрнутыми подарками, он понял, что Элоиза в самом деле всё-таки не придёт. Он начал нетерпеливо постукивать пальцами по подлокотнику кресла, пытаясь решить, не слишком ли рано начинать пить в пол одиннадцатого утра, когда перед ним появилась очень беременная и очень озорная Флёр. — Joyeux noël, Джордж, — сказала она с ухмылкой. Джордж взглянул на неё и просто кивнул, вместо того, чтобы пожелать ей счастливого Рождества в ответ. Билл присоединился к ним двоим в гостиной и наклонился, чтобы поставить коробку с подарками Элоизы рядом с ёлкой. — Тебе придётся объяснить нам потом, что это за подарок такой тебе приготовила Элоиза, — сказал Билл, вставая и убирая свои длинные волосы с лица. — Что это должно означать? — спросил Джордж, приподняв бровь. На лице Билла появилась лёгкая ухмылка, когда он быстро взглянул на свою жену, прежде чем снова повернуться к младшему брату. — Скажем так, это не похоже на очень традиционный подарок. — Эль довольно креативна, тебе следует попросить её помочь тебе придумать идеи для магазина, — Флёр издала лёгкий смешок. На лице Джорджа не отразилось никаких признаков веселья от подшучивания пары, и, откровенно говоря, он забеспокоился о том, каким мог бы быть её подарок. Он надеялся, что она не переборщила, особенно когда он уже чувствовал себя достаточно виноватым из-за того, что она вообще захотела сделать ему подарок. Всё, что он приготовил для неё, — это блокнот в кожаном переплёте, который она рассматривала в канцелярском магазине. Он вернулся в магазин через несколько недель после их визита, чтобы купить его для неё, и даже решил зачаровать его, чтобы на корешке были её инициалы в цветах, которые менялись в зависимости от её настроения. Вероятно, это была самая творческая вещь, которую он сделал с момента битвы. Но даже тогда Джордж чувствовал, что это был паршивый подарок. Попытка найти что-то, что, по его мнению, ей понравилось бы, лишь доказала, как мало они на самом деле знали друг друга. Или, по крайней мере, как мало Джордж уделял ей внимания, кроме того, какой красивой он её считал. Каким бы глупым это ни казалось, он считал своим новогодним решением по-настоящему узнать Элоизу. Это потребовало бы большой силы воли, учитывая, как легко ему удавалось дистанцироваться от людей. Но решения, в любом случае, как правило, никогда не были самыми лёгкими целями для достижения. Казалось, что решения были разработаны для того, чтобы от них можно было отказаться примерно через месяц, но Джордж старался не думать об этом. — Полагаю, нам стоит попросить его открыть её сейчас? — Билл вскинул бровь, глядя на Флёр с озорной усмешкой на губах. Флёр кивнула. — Да, наверное, так будет к лучшему. Последнее, чего мы хотим, — это чтобы вся семья расспрашивала его об этом. Даже я не настолько жестока, чтобы заставить тебя пройти через это. В его груди выросла тревога от комментария Флёр, что, во имя Мерлина, могла подарить ему Элоиза? Действительно ли это было настолько необычно, что вызвало бы любопытство у всей его семьи? Билл наклонился, чтобы достать бутылку из коробки, и протянул её своему брату. — Она дарит мне огневиски? И всё? — спросил Джордж, практически сразу успокоившись. Хотя он изо всех сил старался пить нечасто, огневиски на самом деле был его любимым напитком, и Элоиза, казалось, заметила это. Он счёл заботливым, что она нашла время отметить то, что ему понравилось, во время их общения. Это было гораздо больше, чем он мог сказать о себе, Джордж имел тенденцию быть совершенно невнимательным, когда был в одном из своих настроений, поскольку гораздо больше сосредотачивался на том, чтобы держать себя в руках, чем обращать внимание на кого-либо ещё. Билл слегка усмехнулся: — Нет, в бутылке нет алкоголя. — Тогда что в ней? — Просто возьми, — подбодрил Билл, слегка втряхивая бутылкой. Джордж взял бутылку из-под огневиски из рук брата и мгновение разглядывал её, заметив свёрнутый кусок пергамента сквозь тёмно-коричневое стекло. Он взглянул на пару в таком же замешательстве, в каком были и они, когда Элоиза спустилась с этим подарком утром. Любопытно взяло верх, когда он вытащил пробку из горлышка бутылки и просунул палец внутрь, чтобы извлечь послание. Потребовалось мгновение, чтобы взять его в руки, но как только Джордж достал его, он почувствовал внезапный прилив эмоционального возбуждения. Он медленно развернул записку и увидел красивый почерк Элоизы тёмно-синими чернилами. «Дорогой Джордж,Ты — огневиски.
Счастливого Рождества! Эль»
Брови Джорджа слегка нахмурились, когда он прочитал её короткое сообщение, так как он был совершенно сбит с толку. Он огневиски? Что, чёрт возьми, это значит? Но потом он вдруг вспомнил их поход в канцелярский магазин в Косом переулке в начале ноября и их маленькую игру в кошки-мышки. При этом осознании Джордж от души рассмеялся и положил записку в карман на хранение. Хотя он не знал точно, что она имела в виду, говоря, что он огневиски, Джордж был в полном восторге от этой идеи, и ему было так же любопытно услышать её рассуждения. Так совпало, что и Флёр казалась весьма любопытной, слегка разозлившись из-за того, что она не взглянула на записку, и Билл сразу заметил перемену в поведении своей жены. — Ну так что, ты собираешься рассказать нам, что там было написано? — небрежно спросил Билл, засовывая руки в карманы брюк. — Ни за что, — ответил Джордж, поворачиваясь, чтобы взглянуть на Флёр, которая, как он знал, была бы больше всех раздражена из них двоих тем, что её оставили в неведении. Флёр нетерпеливо фыркнула и разомкнула губы, чтобы высказать Джорджу часть своего мнения, когда их прервал голос Молли, доносящийся из кухни: — Завтрак готов! Идите все сюда, пока не остыло! Джордж быстро повернулся, чтобы выйти из гостиной, но на мгновение остановился в проходе, чтобы оглянуться на свою невестку. — С Рождеством, Флёр, — сказал он с победной ухмылкой, заставив беременную ведьму нахмуриться в ответ. Билл подошёл к жене и нежно положил руку ей на поясницу. — Я уверен, что Эль в конце концов расскажет тебе, что там было написано. Оставь это Джорджу. Флёр вздохнула и закатила глаза в ответ на слова Билла. Несмотря на то, что ей это не нравилось, она знала, что Билл был прав. Джордж выглядел вполне довольным странным подарком, который сделала ему Элоиза, и Флёр знала, что её любопытство испортит ему настроение, поэтому она согласилась с Биллом оставить эту ситуацию, по крайней мере на данный момент.