***
Враг навсегда остается врагом, Не дели с ним хлеб, не зови его в дом, Даже если пока воздух миром запах, Он, хотя и спокойный, но все-таки враг. Если он, как и ты, не пропил свою честь, Враг не может быть бывшим, он будет и есть. Будь же верен прицел, и не дрогни рука, Ты погибнешь когда пожалеешь врага.***
—… Вы не знаете, как это больно, когда тебя мешают с грязью! — Ханако переводит взгляд на вмиг помрачневшего Наруто. — Послушай себя! Ты скулишь и жалуешься как типичная жертва. Рыдай хоть весь день. Ты просто трус! — кинув последний взгляд на Инари, Наруто поднялся. — Наруто! Заткнись! — встряла Сакура. — Наруто? — она смотрела вслед уходящему Наруто. Ханако сделала глоток чая. Она за свою недолгую жизнь видела не одного сильного человека, но она с уверенностью могла сказать, что Наруто Узумаки один из сильнейших. Наруто всего двенадцать, и Ханако уверена, что в будущем он станет еще более сильным, еще более стойким. Наруто Узумаки — человек, которого почти невозможно сломить. Именно среда, в которой он жил с самого детства, сделала его таким. Он может быть двуличен, лицемерен, скрытен, непредсказуем, жесток, чуток безумен, но он был человеком, который не сдался, который не сломался, который стал несгибаемым за свои двенадцать лет. Ханако знает, что где-то ночью, в своей небольшой квартирке, этот сильный днем шиноби страдает. Может быть уже сам Наруто этого не осознает, потому что в его мире не было места слабости, не было места слезам и жалости к себе. Наруто слишком рано осознал, что он не имеет право на подобную слабость, слишком рано он познал жестокие законы выживания. И в какой-то момент он просто закрылся, он запретил себе испытывать хоть что-то, что может продемонстрировать его слабость, скомпрометировать его. Медленно, но верно Наруто Узумаки превращал свое горячее сердце в камень, стремясь защитить себя от внешнего мира, что никогда не делал для него поблажки, что никогда не был мил к нему. Ханако не могла сказать, откуда она это знает. Она чувствует какое-то родство с Наруто, какое-то неведомое для других понимание этого человека. Это не то, что она могла объяснить, но это то, что она чувствовала. Она уверена, что у Наруто точно также, что он также, как и она, понимает ее. Наруто знает как никто другой какого это, когда тебя мешают с грязью. Ведь Наруто — монстр, которого в Конохе боятся настолько, что теряют всякий здравый смысл. Может быть, именно поэтому слова Инари так задели Наруто. Ему нужно побыть одному, а этому мальчишке преподать урок хороших манер. — Знаешь, парень… — начала Ханако, обращая на себя внимание Саске, Сакуры и Какаши. — Наруто — не тот человек, которому ты можешь говорить такие слова. — продолжила она, сделав еще один глоток и посмотрев прямо в глаза плачущему Инари. — Никогда не обесценивай чужие проблемы и горечи. Особенно, когда ничего о них не знаешь. — закончила Ханако, допивая свой чай.***
*** — Саске, Сакура, Ханако! Приготовились. — приказал Хатаке, когда туман стал сгущаться. — Мы, конечно, так и знали, что он жив, но 1:0 в мою пользу, Саске. — сказала Ханако, выдавая свое напряжение голосом. — Обсудим это позже. — ответил Саске, стараясь увидеть хоть что-то сквозь густой туман. — Д-думаю, сейчас не время для ваших шуточек. — Сакура дрожала от страха и напряжения. — Давно же я жду второго раунда. — сказал Какаши. — Прости, что опоздал, Какаши. — внезапно раздался знакомый голос нукенина будто со всех сторон сразу. Генины покрепче перехватили свои клинки. — Вижу, твои генины с тобой. А вот парень дрожит от страха. — Ханако быстро перевела взгляд на Саске и, ухмыльнувшись, быстро достала танто. В то же мгновение она увидела перед собой врага. Вовремя. — Хм. — ухмыльнулся Учиха. — Я дрожу… от нетерпения. — Выпендрежник. — закатила глаза Ханако. — Вперед, Саске, Ханако! — повернулся к ним Хатаке. — И без вас знаем. — не глядя, ответил Учиха, разрубая сразу четыре клона Забузы. — Мы уже самостоятельные детки. — услышал Саске голос Ханако позади, которая уничтожила оставшихся клонов врага и стояла, ухмыляясь, прищуривая глаза. — Она чего-то ждет. — понял Саске, но задавать вопросы сейчас он не собирался. Чистое самоубийство. — Видите моих Призраков? А вы времени зря не теряли. — показался оригинал, а рядом стоял тот ойнин. — У тебя есть соперники, Хаку. — Да. — ответил напарник Забузы, смотрящий прямо на Ханако. Саске быстро посмотрел на подругу, которая также не спешила отводить взгляд от ойнина. Она стояла, ухмыляясь, сузив глаза и изучая нового противника. — Похоже, он заинтересовал ее достаточно сильно. — понял Саске. — Похоже, наши предположения были верны. — подал голос Какаши. — Предположения? — переспросил Забуза. — По поводу того парня в маске. — ответил Хатаке. — Оставьте его нам. — заявил Саске. — Мы с Ханако справимся. — Хм. — согласно хмыкнула Ханако, смотря на Хаку. Внезапно Хаку стал быстро приближаться к Ханако и Саске и, приблизившись к своим противникам, быстро нанес удар, который заблокировала Ханако, встав прямо перед Саске, который не ожидал этого. — Ну, привет, — блокируя удар Хаку, Ханако решила, что нужно поздороваться с противником, как полагается. — красавчик. Давно не виделись. — Я ждал нашего сражения. — ответил шиноби, блокируя выпады Ханако. — Надеюсь, что не зря. — Хах. — усмехнулась Ханако и сузила глаза. — Прости, Саске. Но это мой бой. — Ханако облизнула губы, смотря на своего соперника. Перехватив оружия, они синхронно произнесли: — Никто из нас не будет разочарован. — и ринулись навстречу друг другу, начиная схватку.***
— Я не хочу тебя убивать. — начал Хаку, замахиваясь для очередного удара. — Однако, кажется, ты не отступишь, а если я буду сдерживаться, то и сам могу погибнуть. — Правильно мыслишь. — Ханако делает удар в прыжке. — Не смей сдерживаться, красавчик. — И не подумаю. — обменявшись серией ударов, они одновременно отпрыгнули друг от друга. — Как твое имя? — Ох, согласно этикету, мужчина должен первым представиться, не знал? — тянула время Ханако, стараясь просчитать возможные варианты развития боя и подходящую стратегию. — Думаешь, сейчас самое время, чтобы следовать этикету? — вопросом на вопрос ответил Хаку, также стараясь просчитать свои дальнейшие действия. — Нет неподходящих ситуаций для хороших манер и воспитания. — Ханако парировала удар, внезапно нанесенный врагом. — А ты на удивление хорош в кендзюцу. — Почему тебя это удивляет? — недоуменно поинтересовался противник. — Тебе, думаю, больше подходит ирьениндзюцу и ниндзюцу. — пояснила Ханако, отражая удар противника, который сразу отпрыгнул от нее. — Хаку Юки. — склонив голову чуть вправо, представился шиноби. — И ты права, я специализируюсь на ниндзюцу. — Ханако Харуно. — усмехнулась Ханако, отражая его движение головой. — Радует, что я оказалась права. Хаку, почувствовав движение позади, резко оттолкнул Ханако, замахиваясь и разрубая клон Ханако, который подобрался, пока оригинал отвлекала противника на себя. Пока Хаку отвлекся на клона, у Ханако была лишь секунда, чтобы успеть нанести удар. Она при помощи шуншина переместилась ближе к врагу, в прыжке замахнулась танто, пропустив стихийную чакру. Хаку вовремя почувствовал приближающийся удар справа, рефлекторно выставляя блок. — Кх. — Хаку уступал Ханако, прогибаясь под силой удара. Он быстро увернулся, убирая блок, но танто противника задело его правую руку. — Думаю, пора заканчивать приветственную церемонию, не так ли? — улыбнулась Ханако, наблюдая за противником, который старался залечить рану от ее удара. Куноичи со снисходительным весельем наблюдала за его тщетными попытками. Урон, нанесенный стихийной чакрой, вылечить за короткий срок и во время боя было почти невозможно, если ты только не Цунаде Сенджу, лучший в мире ирьенин S-ранга. — Мы закончили разминку? — прищурился Юки. На самом деле, ни Хаку Юки, ни Ханако Харуно не любили разговаривать во время боя. Абсолютно бесполезное действо, дабы покрасоваться? Потянуть время? Не важно. Словом, это не их стиль. Обоих не привлекали подобные битвы. Хаку вообще был человеком неконфликтным и, на самом деле, не хотел убивать генинов. Необходимые жертвы — да, но не больше. Все-таки, они с Забуза-саном шиноби-отступники. Однако этот бой был наполнен разговорами, даже чересчур. С чем это связано? Противник, который при других обстоятельствах мог бы стать другом. — Верно. Пора играть по-крупному. Ханако наносит удар, который Хаку блокирует одной рукой, а другой начал складывать печать. — Одноручные печати? — удивилась Ханако, готовясь к внезапной атаке. Вода вокруг Ханако и Хаку поднялась и превратилась в тысячи игл, способных разрезать куноичи на мелкие кусочки, не оставив от нее ничего. Через мгновение иглы уже врезались в то место, где стояла Ханако. — Если это все, то я весьма разочарована. — послышался голос сверху. Хаку поднял голову и увидел еще находящуюся в воздухе куноичи. — От такой атаки увернуться проще простого, можно просто подпрыгнуть. Было бы интереснее, если бы он мог хоть как-то контролировать их. — Ханако заметила еле заметную ухмылку на губах противника и ее глаза на мгновения распахнулись. — Или он может… Хаку сложил еще одну печать и вода вновь превратилась в иглы, которые поменяли направление в сторону Ханако. В воздухе она наиболее беззащитна, однако… шуншином она вновь переместилась туда, где иглы не смогли бы ее достать. — Черт! Они меняют направление. — Ханако зашла за спину Хаку, намереваясь сбить его с ног подсечкой, а затем ударить сверху ногой, пропитанной чакрой. Однако Хаку успел увернуться, а иглы вновь были нацелены на нее. — Придется уворачиваться… — поняла Ханако. И, защищаясь и уворачиваясь, она старалась не пропустить ни одной иглы. — Невероятно. Практически невозможно избежать ранения от всех игл. Для этого надо иметь нечеловеческие скорость, реакцию и навыки. Даже Забуза-сан не всегда это может! — поражался Хаку Юки, наблюдая за соперницей. — Не лезь, Саске! Это мой бой. — услышал Хаку голос Ханако. Однако Учиха молчал и даже не думал уходить. Он в упор смотрел на Хаку и явно желал битвы. — Что ж, он тоже довольно сильный… — подумал Хаку, складывая печать для новой техники, посмотрев перед этим на Забузу. — Яд еще до конца не вышел. Надеюсь, все будет нормально. Саске и Ханако находятся в окружении ледяных зеркал, в плену у Хаку Юки, обладателя генома льда. Учиха мог только пораженно наблюдать за возникающими перед ним зеркалами, пока Ханако широко ухмыльнулась. — Ками, становится все интереснее! Ханако атаковала танто одно из зеркал, намереваясь разрубить, но, как она и ожидала, все оказалось не так просто. — Саске, огонь. — обратилась она к Учихе, собирая чакру в ноге и ударяя зеркало. Ничего. — Хм. — сложив печать для техники, Учиха выдул большой столб огня, но и он оказался бесполезен. — Такой слабый огонь ничего не сделает. — Хаку был везде, в каждом отражении. — Я, пожалуй, начну. Я покажу вам свою настоящую скорость. — в Ханако с Саске стали лететь сенбоны с абсолютно разных направлений на невероятной скорости. Ханако, до этого способная видеть движения Хаку, находилась в более бедственном отношении, чем Саске, который мог с помощью шарингана отследить, но не всегда мог увернуться от атак из-за того, что тело не поспевало. Куноичи, хоть и с трудом, но уворачивалась, иногда находя возможность прикрыть Саске, и у нее было не так много ранений от сенбонов. — Черт! Надо придумать, что делать. Но, твою мать… это потрясающе. — Ханако ухмылялась все шире и шире. Ками! Да Ханако почти смеется! Громко, надрывно, почти истерично. Перед ее глазами проносятся никогда не существовавшие моменты их с Хаку дружбы. Вот Ханако делится с ним данго, недовольно хмурясь и ворча, но все же угощая. Тренировка с достойным спарринг-партнером! Они сражаются на равных, не желая уступать, вкладывая в этом бою всего себя, всю свою страсть и запал, выкладываясь на полную. Картинка двоих смеющихся ребят, обнимающих друг друга за плечи, застывает перед глазами. Ханако мотает головой, чтобы прогнать иллюзию. Не время и не место. Она умереть может в любой момент, а такой бой она не хочет заканчивать! Краем глаза она замечает летящий в их с Саске сторону кунай, который кинула Сакура. — Она нас убить хочет? — в пол голоса задает вопрос Ханако, но в тишине это было хорошо слышно. — Весьма… необычный способ помочь. — медленно произносит Хаку, держа в руках перехваченный им кунай. — Довольно необычный синоним для слова «глупый». Джентльмен, что тут скажешь. —закатила глаза Ханако. Внезапно два сюрикена смогли сбить Хаку, который вывалился из своего зеркала. Ханако, стоящая на ногах в отличие от Учиха, незаметно сдвинулась с места так, чтобы в случае нападения суметь защитить Саске, однако спустя пару мгновений ее лицо украсила слабая ухмылка. — Непредсказуемый номер один. Шумный шиноби. — услышала она от уже вставшего Юки. — Что за шум и без меня?! — возмутился Наруто, только что прибывший на мост. Он не выглядел сильно потрепанным, но на его рукаве была почти незаметное пятно крови. — Ты опоздал. Все сладкое досталось нам. — Ханако резко сорвалась с места, направляясь прямо на Хаку, начиная серию ударов и пропуская стихийную чакру через танто. — Да ладно тебе, делиться надо! — услышала она крик Наруто, который оказался в куполе вместе с ней и Саске, который начал обвинять Узумаки за его глупость. Но Ханако было плевать. Пока Юки вне зеркал она могла нанести удар. Юки стал уворачиваться от Водяных Игл, выпущенных Ханако. Он не смог увернуться от всех, поэтому влетел в зеркало сразу после удара. Ханако чертыхнулась. — Не важно, что мы предпримем. Из этой техники выбраться невозможно… Я сомневаюсь, что Какаши-сенсей смог бы, а уж про нас и говорить не стоит. Дерьмо. — Ханако хмурилась все сильнее и сильнее. — … Стать Хокаге! — услышала Ханако восклицание Наруто. — Мечта? — переспросил тихо Хаку. — Мне трудно стать настоящим шиноби. А если я и стану им, то не хочу вас убивать и не хочу быть убитым вами. Однако если вы обернетесь против меня, мне придется разрезать клинком свое сердце и стать шиноби. Этот мост является местом битвы, который соединяет разные мечты. Пожалуйста, не нужно упрекать вас за ваши мечты, а меня за мои. Я хочу защитить дорогого мне человека, работая для этого человека, сражаясь ради него, я хочу воплотить его мечты в жизнь. Именно это и есть моя мечта. Ради этого я становлюсь шиноби, а вас я убью. — Хаку приготовился атаковать, а Наруто с Саске усмехнулись, готовясь к нападению. — Враг навсегда остается врагом. — лениво протянул Шикамару, зевая. — О чем ты? Это и так ясно. — непонимающе переспросила Ханако. — Отец говорил, что не важно, мир ли сейчас или война — все одно. Для нас враг — всегда будет врагом. Нельзя смотреть на сходство, даже если враг — твое отражение, даже если вы были друзьями. — снизошел до пояснений Шикамару, что было очень редким явлением. — Враг всегда враг. Рано или поздно его надо будет убить. И лучше рано, чтобы не представлял угрозу. — поняла Ханако. — Ага. — зевнул Шикамару. — Пошли в шоги сыграем, чтоли… — Я хочу взять реванш. — согласилась Ханако, поднимаясь с травы. — Попробуй. — усмехнулся гений Нара. Ханако смотрела на своего оппонента, на Хаку Юки, и испытывала некоторое сожаление. Этот человек вызывал уважение, заставлял себя уважать, потому что иначе и быть не могло. Для него Забуза Момочи был всем, и он был готов пожертвовать своей жизнью, более того, он жил для него и ради него. И как бы Ханако не уважала и не восхищалась Хаку Юки, она не могла понять такой фанатичной преданности. Не могла, потому что не испытывала такого, потому что не знала историю этих двух, потому что просто была не способна на подобное. Ханако была преданным человеком, но такая преданность была не про нее. И Ханако понимала, что Хаку Юки намного более сильный, чем она. И она не могла не сожалеть, что такой человек умрет. Ханако сделает все, чтобы выжить. А еще ее шестое чувство подсказывало, что Хаку будет мертв. Единственное, чего она желала, чтобы именно она убила его. Ее желание родилось не из слепой жажды показать, что она сильнее, нет. Просто Ханако видела в Хаку… родственную душу? Несостоявшегося друга? Почти брата? Что-то в этом роде. И она бы очень хотела, чтобы Хаку был жив, но ее желанию не суждено сбыться. Ведь враг навсегда остается врагом.***
— Саске! Почему?! — Ханако слышит отчаянный воплю Наруто и не может оторвать взгляд от раненного, наверняка смертельно, Саске. Она не может поверить своим глазам. Внутри нее будто что-то рухнуло, а ниточка, что заставляла оставаться в рассудке, оборвалась. — Да откуда… я… знаю. Тело… двигалось само по себе…— Саске из последних чувств скривил ухмылку на губах. — Похоже… я не смогу выполнить обещание… Ханако… — последнее, что сказал Саске перед тем, как упасть без чувств. — Саске! — крикнул в отчаянии Наруто, пока Ханако, не веря в происходящее, распахнула глаза. — Нет… Такого не должно было случиться… — истерично шептала Ханако, широко распахнутыми глазами смотря на Саске, не в силах отвести взгляд. — Почему все, кто мне дорог… покидают меня? — Для того, чтобы защитить дорогого человека, он был способен пойти на смерть, заранее зная о ней. Он шиноби, заслуживающий уважения. — Ханако перевела взгляд на говорившего Хаку. — Это первый раз, когда погибает твой друг? Это и есть путь шиноби. Шиноби — кровь, битвы и вечный груз вины и сожалений. — Я не прощу тебя. — последнее, что помнит Наруто, прежде чем погрузиться в темноту.***
Для Наруто было обыденностью быть одиноким и ненавидимым. Это было привычной рутиной, с которой он шел нога в ногу всю свою жизнь. В приюте, в академии — он всегда был один. Его это не смущало. Наруто просто не знал привязанностей и дружеских уз. Наруто был сильным, и свою силу он видел именно в этом. Впервые он почувствовал теплые чувства к девочке, первой в его потоке, когда та защитила его на улице Конохи в один из осенних дней. Он знал, что она не испытывала к нему теплых чувств, однако он понял, что она относится к нему также, как и ко всем. Он не был для нее монстром, мусором, ничтожеством. Он был просто человеком, которому потребовалась помощь. Она не выделяла его, и это Наруто и подкупило. После распределения по командам он был даже рад, что в его команде есть хоть один человек, который не поддался сплетням, пересудам, влиянию общественности, которая ненавидит его непонятно из-за чего. Наруто позволил себе немного раскрыться перед Ханако, когда был тот специальный экзамен от сенсея. Это было волнительно и так… освежающе. Ему будто стало легче дышать. Это было не так, как с Шикамару, который будто видел Наруто насквозь. Он сам решил раскрыться, он сам доверился, и он не пожалел. А потом была череда дней, наполненных тренировками, разными отвратительными миссиями D-ранга, прогулок по деревни, посиделки в Ичираку-рамен и настоящих эмоций с командой 7. Так незаметно для себя Наруто привязался к вечно хмурому Саске-теме; постоянно читающему одну и ту же книгу и очень уж подозрительно смеющемуся Какаши-сенсею; громко кричащей Сакуре, у которой была действительно тяжелая рука и которая больше раздражала его, но даже к ней он привык; и к обычно тихой Ханако, которая довольно часто выдавала ехидные комментарии и с которой ему полюбилось говорить наедине. Потому что их с Ханако беседы — это что-то по-настоящему ценное и дорогое. Потому что споры и спарринги с теме — это шквал эмоций, при котором чувствуется их связь, которой наверняка не всегда есть даже у самых близких родственников. Они — отражения друг друга. Они такие похожие, но такие разные одновременно. Он даже привык и проникся симпатией к сестре Ханако, просто потому что она стала как родная для него. Наруто видит, как смотрит на них всех Какаши сенсей, как его взгляд будто теплеет, и Наруто уверен, что под маской сенсей улыбается. В какой-то момент Наруто с ужасом признался самому себе, что он привязался и полюбил (?) свою команду. Наверное, так и есть, потому что иначе свои чувства он описать не может. Для Наруто это время было лучшим за всю его жизнь, и он не хотел бы, чтобы оно заканчивалось. Ханако, Саске, Какаши-сенсей и Сакура заменили ему целый мир, что было просто нонсенсом для Наруто, однако он не привык обманывать себя. И видя Саске в крови без сознания, который наверняка мертв, у него будто рухнул целый мир. Он краем глаза видел Ханако, смотрящую на все это каким-то безумным взглядом, пустым и неживым. И не важно: мертв Саске или нет — Наруто и Ханако запомнят этот момент. Именно этот момент для одного из них окажется переломным, именно этот момент поможет осознать Наруто, насколько он слаб и насколько сильно он привязался к сокомандникам, а Ханако — всю ее слабость. Именно этот момент подтолкнет Ханако к решению, которое повлияет на всех них и которое заставит Ханако по пути, схожему с дорогой Итачи Учиха. На смену Наруто приходит Девятихвостый.***
— Не останавливай кулак, Наруто. — первое, что услышал Наруто от Ханако после того, как очнулся от «состояния девятихвостого». — Часто встречаются люди, совершающие ошибки. Из жалости не убив человека, которого нужно было убить. Люди, оставляющие на свободе такого человека, не вызывают у меня ни капли сострадания или милосердия. — Наруто в шоке смотрел на человека, которого встретил на поляне. — ты знаешь это мучение под названием «просто существовать»? Жить, не имея мечты, когда никто в тебе не нуждается. — Что ты хочешь сказать? — спрашивает Наруто, уже догадываясь, какой будет ответ. — Забузе-сану слабый шиноби не нужен. — его лицо искажает какая-то печальная улыбка. Улыбка человека, потерявшего свой смысл жизни. — Ты лишил меня смысла жизни. — Тебе нужно было закончить начатое, Наруто. — произнесла рядом стоявшая Ханако. — Тебе нужно было убить меня. — подтвердил Хаку. Ханако слушала историю Хаку с абсолютно равнодушным лицом. Она знала, если хоть на секунду позволить себе слабость, то рука дрогнет. Но она не могла позволить себе перебить Хаку. Он заслужил высказаться и рассказать свою историю. — Надеюсь, если тебя убью я, то ты против не будешь. — тихо спросила она, на что Хаку лишь улыбнулся, одними губами говоря «спасибо». — Наруто, если ты не можешь завершить начатое, то это сделаю я. — она всадила ему танто в живот. — Кха! — Хаку закашлял кровью, держа руки у места, куда Ханако всадила танто. Юки улыбнулся ей с Наруто. Наруто смотрит на эту улыбку и не может не сожалеть о том, что они были по разные стороны реки. — …самое мучительное… самое ужасное… когда все вокруг считают, что ты не нужен этому миру. — Наруто широко раскрыл глаза от понимания того, что у него точно так же. — Ты ведь мне тоже говорил, не так ли, что станешь величайшим шиноби в деревне, и все тебя признают. Если появится человек, который всем сердцем тебя ценит, он должен будет стать для тебя самым дорогим человеком. Забуза-сан, зная, что у меня наследственные способности, забрал меня, несмотря на то, что знал. Эти способности были никому не нужны, а Забуза-сан в них нуждался. — Хаку горько улыбнулся. — … я утратил то, для чего существовал. — Похоже… я смогу в последний раз… быть полезным… — Хаку исчез из поля зрения Наруто. — Он и правда… — Наруто услышал пораженный голос Ханако, широко раскрытыми глазами смотрящей куда-то вдаль. — настоящий шиноби. Туман рассеялся и Наруто, наконец, смог увидеть то, что было скрыто. Побежав в сторону сенсея, он пораженно остановился, увидев Забузу, которого закрывает Хаку, у которого в сердце рука Какаши-сенсея. — Что все это значит? — задал вопрос Наруто, кажется, что самому себе. — Это значит, что он от начала и до конца шел по своему пути шиноби. — ответила Ханако, стоявшая чуть позади. — Он пожертвовал собой ради дорогого человека. Ханако уже не смотрела на бой между сенсеем и нукенином. Она больше не смотрела в ту сторону, единственное, что она позволила себе сделать, так это пропитанный уважением взгляд на Хаку Юки, который был уже мертв. Она отвернулась и, не слушая Сакуру и не дожидаясь Наруто, подошла к лежащему без чувств Саске, аккуратно присев на колени рядом. Подбежавшая Сакура, присев, провела рукой по его лицу, в то время как Ханако взяла руку Учиха. — Пульс? — одними губами спросила Ханако. — Шиноби, в какой бы ситуации не оказался, не должен внешне показывать свои эмоции. — Сакура плакала, пока говорила это. Ханако мельком глянула на нее и, не обращая больше внимания, использовала ирьениндзюцу. — Пожалуйста… пожалуйста… — молила Ханако, не отрывая взгляд от рук, которые старательно лечили ее друга. — Гато. Почему ты пришел сюда? — слышала Ханако обрывки фраз, она знала, что что-то происходит, но не могла оторваться от надежды на спасение Саске. Она не обращала внимания на крики людей за спиной, не обращала внимания на резкий запах плоти и крови, концентрация которого резко возросла. Все, что ее волновало, — Саске, лежащий сейчас при смерти. — Ха…нако? — услышала Ханако слабый голос и резко повернула голову, чтобы встретиться взглядом с темными глазами Учихи. — Я же говорила, что в ад мы попадем только вместе. — криво ухмыльнулась Ханако, не переставая лечить, но ее губы слегка дрожали, а взгляд все еще отдавал толикой безумия. — Я даже не надеялся… — все еще слабо отвечал Саске. — Ты как пиявка прицепишься. — Засранец. — нервно смеясь, Ханако продолжала лечить. Рука Саске легла на ладонь Ханако, вынуждая ее прекратить лечение. — Хватит. Дальше я сам. — смотря в глаза, заверил ее Саске. — Наруто! Саске-кун в порядке! Он жив! — крикнула Сакура, пока Учиха вставал. Наруто повернулся, чтобы увидеть Учиху, поднявшего руку. Ханако только усмехнулась, смотря на Наруто, который слабо, но искренне улыбнулся. Куноичи подняла взгляд на облака, не следя за происходящим.***
Ханако подошла к рядом лежавшим Хаку и Забузе и смотрела на ложившийся рядом с ними снег. — Человек становится по настоящему сильным, когда ему есть что защищать. — эту фразу сказал мне ты, Хаку. — тихо пробормотал рядом стоящий Наруто. — Ты до самого конца был верен своему пути шиноби. Хаку Юки, я не забуду ни тебя, ни наш бой, ни этот день. Я буду вечно уважать тебя и твою силу. — шептала Ханако. — Этот ребенок был чистым, как белый снег. — услышала она Какаши-сенсея. — Ты можешь пойти туда, Забуза, вместе с ним.***
Ханако, Наруто, Саске, Сакура и Какаши-сенсей стояли около могил Забузы Момочи и Хаку Юки. — Надеюсь, ты смог жить свободно вместе с дорогим тебе человеком в другом, лучшем мире. Ты был слишком чист для мира шиноби. — Ханако печально улыбнулась. —Шиноби не следует устанавливать свои собственные причины существования. Очень важно существовать как простой инструмент. То же самое и в нашей Конохе. — лениво протянул какаши-сенсей. — Значит, стать настоящим шиноби значит…— Наруто не мог смириться с таким положением дел. — Вы сами думаете также? — спросил молчавший до этого Саске. — Мне тоже не нравится. Именно поэтому те, кто зовут себя шиноби, живут, невольно страдая от этой проблемы. — ответил Какаши. — Тогда не стоит учить нас этому. — подала голос Ханако, вставая с колен. — Наш сенсей — вы. Если вы считаете иначе, то учите нас тому, что считаете правильным. А что для нас ближе мы выберем сами. — Согласен! Я хочу идти по своему пути шиноби! По пути, на котором не будет никаких сожалений! — выкрикнул Наруто, на что Ханако только снисходительно усмехнулась. — Сожаления будут всегда, Наруто. — сложив руки на груди, пожала плечами куноичи. — Тогда я сделаю так, чтобы их было меньше всего и чтобы все лучшие моменты затмевали тьму! — не поддался на провокацию Наруто. — Мы вместе его пройдем! — Наруто посмотрел на Ханако, на Саске, на Сакуру, на Какаши-сенсея. Все они улыбались. — Путь без сожалений, да? — Ханако посмотрела в небо, грустно улыбаясь.***