Чего хотят ведьмы?

— Какого хрена? — озверел тут же Гарри, выпадая с кровати и судорожно ища брюки глазами. — Совсем ополоумела?! — Эй-эй, а что не так-то! — возопила Шляпа. — Вы ж и так будто типичные женатики! Да и ты же сам хотел закончить свою и без того невесёлую холостяцкую жизнь! Так чего котана за хвост тянуть? Просто сделайте его общим! Котан согласно мявкнул. Гарри вскочил, натянул бельё, джинсы, очки и судорожно принялся искать свою палочку. Бодрое утречко, ничего не скажешь! — Дружочек, — запаниковала Шляпа, когда тот наконец отыскивает потерянное оружие, — не мог бы ты остановить свой неконтролируемый процесс горения в районе задницы и немного подумать, пока наша планетка не превратилась в Солнце? Но если конец света вдруг случится, то ты пораскинь мозгами — разве не с Грейнджер его проведёшь, а? И вообще, я же не Амбридж тебе в жёны подсунула, а того, кого ты сам дико хотел! Гарри не нашёлся, что ответить, только хватал ртом воздух, чувствуя, будто его ногой тролля к полу прибило. Гермиона задумчиво шевелила носом, разглядывая свою руку, и никак больше не реагировала. Бедная подруга в шоке! Во что он её опять втянул! — Извини, не могла бы ты тут помочь с убийством? — поинтересовался наконец Гарри встревоженно, обращаясь к ней. — Убийством не меня, но вижу, как ты начинаешь ненавидеть уже именно меня. — Это ты вскоре начнёшь раздражаться, что я давлю на тебя, и тогда я начну ненавидеть себя за то, что давлю, — мрачно ответила она, нервно крутя кольцо на пальце. — Так мы можем развестись? — спросила она у Шляпы. — А ты что, уже хочешь развода? — нахмурился Гарри, скрестив руки на груди и смеряя подругу недовольным взглядом. — И пяти минут не прошло. Впрочем, я так и знал — ты хоть и принимаешь меня таким, как есть, но вскоре тебя многое начнёт во мне бесить. И процесс, похоже, уже начался. — Тебе повезло, что я не твоя девушка, а всего лишь подруга. Иначе да, убила бы, — хмыкнула она с иронией, скрывая зарождающуюся тревогу. — Да, ты… моя жена, — буркнул он, наворачивая круги в комнате и пытаясь переварить произошедшее и не подавиться этими непривычными словами. — Это ещё хуже. Начнёшь пилить? — Конечно, но теперь уже с чистой совестью, — язвительно отозвалась Гермиона, вместо страха неожиданно ощущая в рёбрах клокочущий смех. Почему-то перспектива стать женой Гарри её совсем не напугала, скорее, странно воодушевила. Это что же, значит, у них будут совместные, порой опасные, будни и такие же совместные вечно лохматые неугомонные детишки? Гермиона сглотнула, чувствуя странное возбуждение — ха, почувствуй себя как следует на женской стороне, дорогая! — Охуитительно, просто охуительно! А ну, иди-ка сюда ты, — прорычал одетый лишь в джинсы Гарри, грозно направляясь с палочкой в руке к Шляпе. Та испуганно пискнула, но вдруг подскочила и зависла в воздухе, заставив их обоих удивлённо заморгать. — Э, вот блин, Поттер, ты уже столько моих секретиков знаешь, что это на мне тебе пора жениться! — прокряхтела Шляпа. — А ты — моих, так что пора тебе закончить всё-таки своё существование в качестве дверного коврика! — рявкнул Гарри, пытаясь словить ускользающую мерзавку. Та хихикала, глядя на взбешенного Гарри, который кружил под ней и уже принялся всё-таки швыряться заклинаниями в её сторону. — Э-э-э, в общем, не провожай, дорогуша, — занервничала она, уворачиваясь от близко пролетевшего Диффиндо. — К МакКошке я сама вернусь. Хорошо вам тут пообщаться! И не забывай, Поттер, истина рождается в сраче. Ну а позже расскажешь, что решили, и тогда я скажу, есть ли способ организовать вам развод. Так что если вдруг что, то, к сожалению, вы знаете, где меня найти! И исчезла с хлопком. Гарри ругнулся — та ещё и трансгрессировать умеет! И даже в стенах Хогвартса! — И с чего бы у неё имеется право проводить брачные церемонии?! — гаркнул он, швыряя палочку на тумбочку. — Ну… — задумалась Гермиона, не переставая вертеть кольцо на пальце, и вдруг принялась тараторить: — Может быть, в её времена выгодные браки частенько заключались среди учеников с помощью их родителей-аристократов… Основатели всё же были весьма внушительными фигурами и у них могло бы быть право проводить церемонии бракосочетания. Я не знала, что у них были такие возможности, поэтому могу только предполагать… — Ладно, — Гарри протёр лицо ладонями и плюхнулся рядом с Гермионой. — Как бы там ни было, мы наверняка можем развестись. Если хочешь. — Я, конечно, не планировала выходить замуж после первого же секса, — она нервно рассмеялась. — Мерлин, Гарри, только с тобой может подобное произойти. Ну и со мной за компанию. — Ха-ха, — мрачно отреагировал он, глядя на неё исподлобья. — А нечего было клятвами разбрасываться, Гермиона. — Сдаётся мне, ты и сам это сделал, — уголки её губ насмешливо дёрнулись. — Иначе это бы не сработало. Гарри поморщил нос. Кто ж знал, что эта подлая тряпичная бестия задумала и что у неё такие способности имеются! Он молча поглядел на Гермиону, которая с интересом взирала на него в ответ. Что она там думает? Что с ним проблем не оберёшься? Да она и так всегда была в курсе, тоже мне, свежая новость «Пророка»! Продумывает, как развестись? Хоть бы это было возможно! Но не то чтобы он и в самом деле этого хотел… Гарри осторожно представил, как они живут вместе. Как Гермиона засиживается допоздна, потонув в своих документах, и он, бесцеремонно сгребая её в охапку вместе со своими бумажками и сопровождающими это дело яростными воплями, упрямо волочит её домой. Или как Гермиона встречает его движением своих красноречивых бровей и палочкой наперевес у порога дома, когда он, уставший и раненый, ползёт домой после очередного утомительного рейда… А потом получает выговор за забытый им патронус, который тот обещал прислать. А уже после тонет в заботливом отношении в виде заживляющих зелий, яростных обнимашек и вкусного ужина. Интересно, согласится ли она завести домовика? А собаку? А детишек? Гермиона изучает его прищуренным взглядом, также не подавая голос. Она думает примерно о том же, но не хочет признавать это первой, испытывая лёгкую панику от его реакции. Быстро же они от первого поцелуя к женитьбе подкатили! — Даже если мы разведёмся, то ничего не выйдет, — наконец вдруг говорит Гарри, сдерживая усмешку. — Ты же там поклялась… во всяком. Возьмёшь клятвы обратно? — А сам-то, — фыркает она, чувствуя, как сердце снова организовывает полёты на гиппогрифе. Любить и оберегать, значит, собрался? — Знаешь, выглядит так, будто всё это ты именно спланировал. — Я? — поразился он, явно также умышленно не акцентируя внимание на случайном признании в любви. — Ты знаешь про мои отношения с планированием. — Именно поэтому ты всё ещё жив, — согласилась она, нервно сцепляя пальцы и снова обращая внимание на кольцо на безымянном. — И ты знаешь меня очень давно, — вздохнул Гарри, отводя глаза. — Уверен, можешь сказать, хочешь этого или нет. — Развода или отношений? — И того, и другого, — пожал он плечами, чувствуя, как пересыхает в горле. — Шляпа вроде бы намекнула, что в случае чего мы можем всё же попросить её нас развести. Гермиона внимательно вгляделась в Гарри — тот выглядел весьма всклокоченным, то и дело скрипел зубами, но она также видела, что он прячет взгляд, будто бы опасается её ответа. Что ж, если бы он был категорически против, то так не метался… Да? — Гарри, — вздохнула Гермиона, положив голову ему на колени и встретившись с зелёными глазами. — Ты меня тоже неплохо знаешь. И если считаешь, что наш внезапный брак неуместен… или вообще нежелателен… ну или слишком рано… В общем, скажи как есть, я пойму. — Вовсе нет, — опешил он, глядя на лежащую на его коленях девушку. — Я ведь тоже поклялся, Гермиона. — Знаешь… давай немного подумаем, прежде чем что-то решать и что-то друг другу говорить, — обеспокоенно нахмурилась она, а после хитро улыбнулась: — Хотя… возможность пилить тебя с законным на это правом? Бесценно. — Ах ты, — бурчит он, но тоже улыбается. — Только ты перепутала — в клятве было «оберегать». Мои нервишки, к примеру. — Вот чёрт, — бормочет она, садясь. — Хм… но ты ведь обещал делать то же, дорогой. — Вот чёрт, — бормочет и он, пытаясь принять непривычное к нему обращение. — Как… ты меня назвала? — Дорогой, — мурлыкнула она, подаваясь вперёд и утыкаясь носом в шею, — милый… пока что муж? — Продолжай, — хрипло ответил он ей, запуская пальцы в волосы и чувствуя, как её губы сползают по его шее вниз, — дорогая, милая… пока что жена. И они продолжили.

***

— Я голоден, как сотня дементоров, — Гарри клал себе в тарелку и в рот всё подряд, не глядя на задумчивую молчаливую Гермиону, которая сидела рядом с ним, подперев щеку. — Так что не осуждай меня за это неприглядное чавканье. Гермиона рассеянно улыбнулась, уже радуясь, что тот наконец слез с неконтролируемого поглощения вредных сладостей, и теперь пыталась собрать в кучу мысли, щедро разбавленные не менее сладкой ванилью. Она — жена Гарри. И тот факт, что её кожа буквально пахнет им, кружил голову. Они, конечно, явно испытывали к другу другу сильные и взаимные чувства, от которых дышать тяжело, но женитьба так скоро? Ох. — Мне надо встретиться с Гурием сегодня, — пробормотала она, рассеянно ковыряя вилкой в пюре и слыша, как подавился стейком Гарри от её слов. — Он меня звал к себе в гости летом, но я так и не ответила. — И что ты ему скажешь? — напрягся Гарри, замерев. — Что я, блин, замужем, — пробурчала она, закатив глаза. — А чего ты ожидал? — И не забудь на всякий случай сказать ему, насколько крепок наш брак, — скептично произнёс он и шутливо добавил: — Или мне придётся сделать это самому, пока твой Геракл засушенный будет отмокать в луже и пробулькивать там песню обо мне. — Ещё не хватало ваших глупых мальчишеских разборок с этим вашим меряньем волшебными палочками, — фыркнула Гермиона, не без усмешки глядя на Гарри. Да как это всё успело так резко измениться? Надо всё-таки Шляпу поблагодарить. — Можешь пойти со мной, если хочешь. — Мне всё равно нечем заняться, — согласился он. — Последняя консультация завтра, а потом… — он замолчал, обдумывая. А что потом? Отъезд и на работу? Было отчего-то грустно об этом думать. — Гарри, а Гарри… Так ты, значит, теперь у нас легилимент, — медленно произнесла Гермиона, наконец беря в руки хлеб и намазывая его маслом. — Можешь узнать, о чём я думаю? Гарри перевёл на неё взгляд, хитро усмехнулся. — Мне нужно больше материала для работы. — Эй! — возмутилась она, но в душе признала его правоту — в голове радостно кружил ветерок, гоняя перекати-поле по изгибам извилин. — Ладно… в другой раз. После обеда они направились в Хогсмид, и Гарри всю дорогу украдкой косился на Гермиону. Она надела простенькое лёгкое платье синего цвета и тонкое бежевое пальто, но теперь и этот обычный образ казался ему милым и родным. Кто бы мог подумать, что Гермиона может быть такой, стоило ему это разок увидеть и осознать. И она — его жена! И он хотел её видеть каждый день. В обычном платье. В необычном. А лучше без. Но захочет ли она остаться в качестве его супруги? Или решит, что проблем всё-таки с ним больше, чем изначально планировала, и помашет ему в итоге своей маленькой ладошкой на прощанье? — Привет! — воскликнула Гермиона, завидев Гурия, что пасся у воды. — Давно ждёшь? — Тебя, Гермиона, я ждать готов сотню лет, — галантно ответил Гурий, с улыбкой подходя ближе. — Привет, Гарри! — Ждать тебе её придётся до самой смерти, — тут же отрезал Гарри и небрежно добавил: — Твоей или моей, как минимум. А мы с Гермионой женаты. Брови Гурия поползли вверх, а глаза Гермионы закатились к голубому небу. Нет, собственно говоря, такие слова Гарри были даже приятными, но она всё же страшно надеялась, что обойдётся без драк. Руки-базуки у Гурия, конечно, были впечатляющими, но у Гарри немалый боевой опыт — не хотелось бы устраивать дипломатический конфликт, когда русского гостя придётся высыпать в самовар, который тот Гермионе любезно подарил. — Гарри, мы ещё не решили, что с этим делать, — буркнула Гермиона, смеряя его недовольным взглядом. — Всё равно на нас кольца, — прищурился он, скрестив руки на груди и задорно помахав ей безымянным пальцем. — Ебать в лукошко! — поразился Гурий, во все глаза разглядывая ребят. — Но как вы умудрились? — Досадное недоразумение, — ответила Гермиона. — Судьба, — одновременно с ней ответил Гарри, привыкший в своё время ко всяким пророчествам с его участием. — Ну, то есть всё определяется взглядом на мир, конечно же. Гурий громко захохотал, отчего одна птичка рухнула с инфарктом с ближайшего дерева, а после хлопнул обоих по плечам, мощно подогнув им колени. Гарри ненароком подумал, что его вечные улыбки и громкий хохот — банально давно выработанная защитная реакция психики на суровую российскую действительность. Возможно, именно с такой радостной улыбкой он и убивает случайно встреченных им по дороге на работу медведей. Гарри, конечно, и сам этими вашими улыбками грешил в последнее время. А всё из-за Гермионы! В итоге весь свой мрачный образ сурового мракоборца просрал. Вот и как ему теперь врагов одним взглядом убивать, когда из глаз постыдные розовые сердечки сыпятся? Противники если и помрут, то только от смеха. Может, и ему кувалды вместо рук отрастить? — Вот я так и знал. Ещё думал, чего тянете-то! Балбесы, — фыркнул Гурий. — Но вы, ребят, напишите и пришлите голубем письмо, если разбежитесь, — с ухмылкой добавил тот, заставив Гарри недовольно скрипнуть зубами. — А лучше со своими детишками зимой приезжайте — блинчики на лопате будем кушать и берёзовым соком запивать, голышом обмазывать друг друга снегом после баньки и плескаться в купели… — размечтался он, не замечая панического ужаса в глазах ребят. Что за странные пытки он им предлагает? — Эх, а сегодня вечером у меня уже портал… Буду по вам скучать, знаете. Но жду вас вскоре, так что с потомками не затягивайте! Сжав ненадолго их обоих в стальных объятиях, он отпустил помятую парочку, махнул им рукой и внезапно трансгрессировал. Гарри ошарашенно моргнул. — Слушай, ну правда, с потомками нам не стоит затягивать. С момента нашего первого поцелуя и последующей женитьбы прошло аж три часа, если не больше. Отстаём от графика, Гермиона. — Да? А разве не ты уже пытался сделать это утром и едва не перевыполнил план? — всё же нашлась она и усмехнулась. Гарри почесал нос, признавая её правоту. Взглядом он зацепился о скамейку у реки и кивнул в её сторону, предлагая её занять. Вокруг было уже почти зелено, тёплый ветерок приятно гладил щёки, а Гермиона под боком уютно грела сердце. Будет ли она и дальше так делать? — Значит, идея касательно детей… со мной тебя пугает? — обескураженно поинтересовался он, вытянув перед собой ноги и поставив своим вопросом девушку в тупик. — Да, я знаю, что муж из меня выйдет поганый, Гермиона. Муж-убийца и всё такое. Что уж про родительство говорить. — Что ты! — встревожилась она тут же, схватив его за руку и сжав. — Я так вовсе не считаю! И не смей даже так про себя думать, понял? Ты вот думаешь, что я не в ужасе? Мерлин, Гарри, просто мы с тобой столько дружили, а с утра вдруг женаты и ты уже рассуждаешь о детях! Вообще ничего не смущает? — Что придётся идти к Шляпе и просить развода, — мрачно буркнул он, обхватывая её ладонь и принимаясь мягко поглаживать её большим пальцем. — А ты правда этого не хочешь? — осторожно поинтересовалась она с замиранием сердца, забывая, что нужно моргать. — Нет, — криво улыбнулся он, пристально глядя ей в глаза. — Я всё решил, как только признался себе, что люблю тебя. И не произнёс бы клятву, если бы не был серьёзно настроен, понимаешь? Я бы хотел, чтобы ты была рядом не только сегодня, а… ну… блин… всегда, — буркнул он, опустив взгляд. Гермиона растерянно заморгала. Нет, она знала, что Гарри если что-то решит, то его остановить будет не проще, чем восстание гоблинов, но всё же не подозревала, что тот настолько уверен в идее их отношений. Впрочем, чем она лучше? То есть… хуже? Одним всё-таки миром мазаны. Она обхватила его напряжённое лицо ладонями и подарила тёплый поцелуй в губы. — Ладно, да. — Что? — изумился он, обнимая её за талию и прижимая к себе. — Твои слова были похожи на предложение, так что я согласна, — фыркнула она. — Мы с тобой столько всего преодолели, что мы брак, что ли, не переживём? Но с детишками придётся немного погодить. Подумаем об этом завтра? Он широко улыбнулся.

***

— Мир абсурден. С помощью иронии мы видим насколько сильно, с помощью сарказма — защищаемся от него, а через призму юмора можем оставаться в здравом рассудке и находить в чем угодно спрятанное, словно клад, удовольствие! Порой это может казаться сложным, и хочется ныть и жаловаться на то, как несправедливо поступает с нами жизнь. Но главное — не забывать, что всё это необходимо для поиска того самого, чего-то уникального для тебя. Ты не из тех, кто сидит без дела, ты можешь сильно влиять на мир, с тобой всегда что-то будет происходить, просто не забывай относиться ко всему с улыбкой. Да, кому-то счастье даётся легко и быстро, правда, никто не уверен, настоящее ли оно. Ты же многое пережил. Ты, как никто другой, можешь это самое счастье по-настоящему оценить. Главное, никогда не забывай наслаждаться тем, что так тяжело далось. И тогда всё однажды вдруг станет гораздо легче, и ты станешь действительно тем счастливым человеком, которым всегда хотел быть… — Эй, приём? — поразился Гарри, обращаясь к Шляпе, которая вдруг ойкнула и поинтересовалась: — Ась? А ты чего там спрашивал? Дисконнектнуло меня что-то… — Я спросил, на кой ты надо мной столько измывалась, — вздохнул он, закатив глаза. — И тебя понесло. — Прошу прощения, один из каналов Вселенной внезапно подключился и просил передать те слова, — задумчиво произнесла Шляпа. Трелони, сидящая в своей башне, в этот момент икнула, откинула бутылку хереса подальше и ругнулась на нестабильное соединение с космосом. Да кто ж там постоянно в её третий глаз пытается пролезть?! — В общем и целом я хотел передать, что мы с Гермионой решили оставить наш статус таким, какой он есть. — Кто-то сомневался? Уж точно не я! — довольно заявила Шляпа. — И ты пришёл меня этим порадовать? Какой же ты милаш! Мамка тобой гордится. Но надеюсь, что ты всё же помнишь, что должен мне песню, роднулик? — Да-да, — проворчал он, бросая что-то на стол, а после направляясь к двери. — Вот, собственно, и она, написал в этом письме. И передай профессору Макгонагалл, что мы с Гермионой закончили консультации и вскоре уезжаем. Песню, по правде говоря, написал ему Джордж, и он её даже не читал, но вряд ли это стоило знать Шляпе… А когда ему ещё творчеством заниматься? Весь прошлый день и прошедшее утро они с Гермионой из общей постели не вылезали! Гарри вышел из кабинета директора, закрыв за собой дверь. Через некоторое время профессор Макгонагалл вползла к себе в кабинет, упала в кресло и запустила пальцы в волосы, которые почти выбились из причёски. — Покажешь слабость — и ты труп, — пробормотала она, глядя перед собой в стол. — На моей работе нет места страху… Нет места страху! — Эй, Минервочка, я вернулась! — радостно воскликнула Шляпа. — Опять милые детишки допекли? Что это там у тебя? Так! Э! Медленно брось валерьянку и подкати её ко мне! Слушай, может, тебя с классным рыжим мужиком познакомить, пока тот не уехал? У него такое мурло! Нет, не Уизли, не смотри на меня так! — А ведь так было тихо и спокойно, — проворчал профессор Снейп с портрета, кисло глядя на Шляпу. — Ты немного ошибся в слове «скучно». Как там поживает твоё деструктивное поведение, зацикленность на прошлом и слове «всегда», наш ты очаровательный комок злости? Может, назначить тебе сеанс у школьного психолога? — У нас есть психолог? — фыркнул Снейп, скрестив руки на груди. — И кто же это, позвольте узнать? — Как кто? — поразилась Шляпа. — Я, конечно! Снейп только медленно моргнул в ответ. — Слушай, кисунь, прочти мне письмо от Поттера, а? Пока кисломордый помалкивает, — нетерпеливо попросила Шляпа Макгонагалл. Та развернула письмо и нахмурилась. Покраснела. Побледнела. Уронила голову на стол. — Да чего там? — Шляпа в нетерпении подлетела к столу. Директор лениво махнула палочкой, и письмо развернулось в воздухе. — Так, так… Быть может, я некрасива на вид, Но вокруг вижу хари не краше. Ведь шляпы умнее меня не найти, И решаю судьбы я ваши. Мне помыслы ваши прекрасно видны, Вы все — лицемерные черти. Кто станет вором, кто — позором семьи, А кто — Пожирателем смерти. Возможно, начертан тебе Гриффиндор: Дух твой крепок, забрало открыто. Интеллектом ты не превосходишь топор, Зато морды врагов будут биты. А может быть, ждёт тебя Пуффендуй, Хотя скажут нормальные люди: Пуффендуя студент — обормот-обалдуй, С него в жизни пользы не будет. А если с мозгами ты дружен вполне, Хоть душа да тело калечны, Когтевран натаскает тебя в ремесле, Кусок хлеба тебе обеспечен. И наконец, для всех чёрных душой, Коли с братьями мать согрешила, Слизерин будет вам достойной судьбой. Хотя я б лучше вас утопила. Шляпа то и дело фыркала в процессе чтения, а после громко заржала. — Песня — полный пиздец, конечно, но я уже чувствую нужное вдохновение! И ещё… запах валерьянки. Минерва, мать твою, ну фу! Блин, блин, опять работы — непочатый край… Что ж вокруг меня все сплошь какие-то недоглаженные!

***

— М-м-м, опять о тебе пишут. Да уж, ты у нас просто инкубатор новостей, Гарри… «Репутация мисс Вейн поставлена под угрозу», — читала Гермиона, развернув «Пророк». — «Проводится проверка на использование зелий для достижения её карьерных высот»… Хм. Ты ведь мог бы даже её в Азкабан засадить. За одурманивание сотрудника правопорядка. — Гермиона бросила взгляд на Гарри, который перетаскивал её вещи к себе в дом. — Что я, совсем, что ли, злобный чёрт, Гермиона, — Гарри остановился. — Таким детишкам из магических семей с малых лет же в голову вбили, что использование любовных зелий считается нормой. И я посчитал, что стоит подобное пресечь хотя бы на законодательном уровне, чем пытаться перевоспитывать взрослых тёток… Я и так сделал из неё козла отпущения. Подумай, сколько ещё таких же умниц в магическом мире остались безнаказанными! — Хотела сказать, что свой мозг и без законов всё равно должен иметься в наличии, но вспомнила Вейн… — протянула Гермиона и покачала головой. — Тут даже Эванеско, приставленный к голове, не поможет. Гарри незаметно хмыкнул — та, едва вспомнив о Ромильде, тут же кисла и начинала ту костерить. Явно ревнует! Он в очередной раз ощутил, как было пусто без Гермионы в его жизни. И грустно. И всё невкусно. Он больше не хотел подвергать себя безрассудному риску и постоянно лезть в гущу событий, не хотел заставлять её волноваться и поэтому намеревался сделать всё что было в его силах, даже несмотря на опасную работу. Гарри в своё время многое потерял и не совсем понятно что приобрёл, но теперь же не сомневался в том, что и кто ему нужен, и упускать эту возможность не собирался. Работу он свою тоже, конечно, любил, так что придётся неслабо постараться, чтобы найти нужный баланс. — «Мистер Поттер заявил, что планирует избавляться от любовных зелий на рынке», — продолжила читать она. — «Мисс Грейнджер согласилась ему в этом помочь…» А? Когда это я соглашалась, что-то не припомню, — буркнула она, вперив Гермиона взгляд в Гарри. — М-м-м, — замычал он, бросив стопку книг на пол. — Конца края этим книгам нет… Да из них же можно ещё один дом построить… И вообще, они ошиблись с твоей фамилией. Неужто ещё не в курсе? Сдаёт «Пророк», сдаёт. — Не переводи-ка тему, Гарри, — упёрла Гермиона руки в бока, строго глядя на мужа. — А ты разве этим законопроектом не занималась? — со вздохом спросил он. — Законопроектом о запрете использования любовных зелий? Да, но разговор был об этом только пару месяцев назад и разработки всё ещё находятся в черновиках, — прищурилась она. — И они не выходили за пределы моего кабинета. А ты-то откуда в курсе? С Кингсли сплетничаешь небось? — Ну… я же должен знать, если тебя вдруг похитят или попытаются убить, — проворчал Гарри, левитируя чемоданы на второй этаж. — Следил за мной, значит, — она отбросила газету, словила Гарри, обхватив того руками за талию. — Немного, — уклончиво признался он, опустив палочку. Чемоданы за их спинами тут же рухнули на пол. Присматривал за ней, даже когда они толком не общались и лишь на бегу кивали друг другу, случайно встречаясь в Министерстве? А она-то думала, что ему плевать! Может, тот даже влиял на какие-то решения руководства и Визенгамота, а то порой как-то всё гладко проходило! Вот же негодник! Ну какой же скрытный чёрт! — Да, Гермиона. И я тебя, — усмехнулся Гарри, глядя ей в глаза и быстро целуя в мягкие губы, отчего она тут же обмякла, всё ещё толком не привыкнув к тому, что они могут так друг к другу прикасаться. — Так когда там твои родители приезжают? Нужно срочно менять дизайн этого склепа, а то их точно кондратий хватит.