Чёрт меня дёрнул притвориться геем!

— Черти таблицу, так проще будет и нагляднее, — сказал Макс, одной рукой подперев подбородок. Я лишь покорно кивнул и, вооружившись карандашом и линейкой, принялся медленно и аккуратно выводить ровные линии на тетрадном листе. — Шесть равных столбиков, — буркнул парень и отвел взгляд в сторону, задумавшись. — Слушай, Макс, — не выдержал я. Любопытство взяло верх. — А почему ты не поехал на дачу вместе с родителями и Окси? — Не вижу смысла, — он томно закатил глаза и стал демонстративно рассматривать ногти. — А раз я не вижу смысла, пусть попробуют заставить или придумают приемлемые аргументы. — Ясно, — промямлил я и продолжил чертить линии. Немного повременив, Макс поинтересовался: — Надеюсь, ты сейчас не думаешь о том случае в моей комнате, — губы Неземнова расползлись в ехидной улыбке, а глаза сверкнули. В его голосе были слышны нотки насмешки и сарказма. Я мгновенно оторвался от тетрадки и вопросительно посмотрел на него. Пальцы слегка кольнуло от резкого оцепенения. Ни за что бы не хотел возвращаться к этой теме. — Я хотел извиниться, — он отвернулся в сторону и опустил глаза, сжав пальцы в кулаки. Нервничает? Да быть того не может… Но он тут же улыбнулся и уставился на меня испепеляющим взглядом, полным ехидства и хитрости, — Вдруг я травмировал детскую психику.       Оказывается, покалывание в пальцах было не предвестником стыда. Это была лакмусовая бумажка предстоящей ярости. Интересно, убийство подобных существ, вальяжно сидящих в чужой квартире в позе короля мира — это все еще грех и карается Всевышним? — Иди, утопись в луже, пока я тебя не прибил, — я сильно ткнул ему пальцем в бок, одарив при этом взглядом, полным ненависти и раздражения. Он схватил меня за запястье и поднял руку к своему лицу, обжигая кончики пальцев горячим дыханием. — Что… что ты делаешь? — я смутился и уже хотел было одернуть ладонь, но Макс лишь усилил хватку. Он оценивающе осмотрел каждый палец и всю ладонь, а потом, хмыкнув, выпустил. — Такие тонюсенькие… Слушай, ты вообще ешь? Скоро растворишься в воздухе. — Давай займемся историей, — пробурчал я, взяв в руку карандаш и дочерчивая таблицу. Парень ехидно усмехнулся и снова подпер ладонью подбородок, с интересом наблюдая за каждым моим движением.       Прошел час. Моя голова уже немного гудела от обилия усвоенной информации, а Макс не прекращал рассказывать о первой Российской революции, в подробностях описывая каждый факт. Я, честно признаюсь, уже еле держал ручку, а буквы писал криво, размашистым почерком. Но мои мысли занимала не история. Я думал о том поцелуе в комнате Максима. Зачем он это сделал? Вдобавок, теперь даже хотел извиниться, хоть и в шутку. Неужели он и вправду потом раздумывал о произошедшем? Сожалеет? — Ты меня вообще слушаешь? — вскинув бровь и вопросительно посмотрев в мою сторону, грубым голосом поинтересовался парень, доедая булочку, которой я его угостил.       Я, проглотив откусанный кусочек, робко кивнул и на секунду бросил взгляд в его сторону. Его глаза встретились с моими. Вдруг тело как будто пронзило тысячами игл, пробрала дрожь, и мурашки побежали по коже. Его глаза… он смотрел, не моргая, будто хотел что-то сделать, но не осмеливался. Мои руки немного затряслись, что не осталось без его внимания. Макс, сосредоточенно всматриваясь в моё лицо, привстал со своего стула и начал медленно придвигаться к моему лицу, мельком посматривая на область губ. — Ты чего? — я опешил, хотел было уже оттолкнуть его, ударить, но он лишь приблизился еще немного и, оставшись на расстоянии сантиметров двадцати от моего лица, нахмурил брови и едва ощутимо ткнул пальцем в уголок моего рта. — Эй, — возмутился я, поморщившись. Парень тут же отдалился и, приставив к моим глазам палец с хлебной крошкой, радостно улыбнулся. — Ешь аккуратнее, — Макс наклонил голову немного вбок, отчего несколько прядей отросших черных волос опустились на плечо. Я лишь легко сдул крошку с его руки и, негодующе хмыкнув, приготовился продолжить записывать конспект.       Но теперь, даже когда мы продолжили заниматься историей, я не мог не думать о Максиме. Что он вообще делает? Неужели ему так нравится издеваться надо мной? И почему я так испугался, когда подумал, что он снова хочет меня поцеловать? Легкую тряску рук не так легко скрыть, как я думал.       Наступил вечер. За окном вечернее небо, не озаренное лучами приветливого осеннего солнца, и моросящий дождь.       Я, прислонившись плечом к стене, наблюдал за одевающимся парнем. Кашемировое черное полупальто и бежевый шерстяной шарф - явно не одежда того, кому плевать на любые условности. Несмотря на полную демонстрируемую апатию ко всему сущему, он либо имеет хороший вкус в одежде от природы, либо ночью под одеялом с фонариком листает мамины модные журнальчики.       К своему удивлению, только сейчас я разглядел еле заметный гвоздик в ухе — белый, переливающийся на свету камушек. — Если ты не против, я приду завтра. Хорошо? — робко поинтересовался я, скрестив руки на груди. — Нет, — Максим помотал головой, наматывая на шею шарф. — Мы будем заниматься у тебя. Оксана будет отвлекать моего ученика от плодотворной работы, и я, как наставник, не могу этого позволить. Вдобавок, как же я теперь буду жить без этих булочек? — парень театрально закатил глаза, а его губы расплылись в мечтательной улыбке. — Хорошо, — буркнул я, шумно выдохнув. — Кстати, дай свой номер, а то мало ли что, — Макс засунул руки в карманы в поисках мобильника и, наконец найдя его, стал под диктовку записывать цифры моего номера. — Вот и отлично. Как приду домой, отправлю контрольную СМС-ку. — Ладно, — я протянул руку вперед, чтобы открыть входную дверь, и тут понял, что должен ему кое-что сказать. — Спасибо тебе. — За что? — Макс скептически поднял бровь. — За то, что занимаешься со мной, — я готов был сквозь землю провалиться, но не поблагодарить его за это было бы просто верхом невежливости. — О, не стоит, — он одобрительно поворошил мои рыжие волосы и, улыбнувшись на прощанье, покинул квартиру. Я проводил его взглядом, интеллигентно кивнув в ответ, и закрыл дверь, не удержавшись и посмотрев в дверной глазок ему вслед. Он ушел, проведя со мной почти весь день, оставив наедине с собственными мыслями.       Его присутствие заставляет меня нервничать, будто я его боюсь. Я постоянно ловлю себя на мысли, что чего-то от него жду: какого-то подвоха или колкой шутки. Его пронизывающий взгляд, ехидная, вечно хитрая ухмылка и жесты, смысл которых почти невозможно истолковать. Максим — необычный парень. Его интересно изучать.… Но, порой, в моей голове мелькают мысли, что он относится ко мне с искренней добротой и уважением.       Интересно, почему, будучи детьми, мы не общались? Он меня ненавидел, боялся или просто считал ничтожеством? Но я боюсь спрашивать у него об этом лично.… Да и вообще, почему я, нормальный парень, встречающийся с любовью всей своей жизни, постоянно думаю об этом эгоисте?       Мои размышления прервал резкий звук, исходивший из комнаты. Мобильник трезвонил на всю квартиру. Наконец, усмирив это чудовище, так как мой телефон, мало того, что «орал» так, что уши закладывало, так еще и выключаться не хотел. Nokia… Спасибо, мама, что купила мне неубиваемый телефон! «Это я. Отправь что-нибудь в ответ», — было написано на экране. Сообщение от Максима. Чёрт, что бы такое ответить? «Получил», — всё, что родила моя фантазия. Через минуту снова раздалась душераздирающая мелодия. «Я рад. До завтра, буду в 6» «Ок, пока», — я швырнул мобильник на кровать и плюхнулся в кресло, закинув ногу на ногу. Легкое шевеление волос на руках - это точно не мурашки. А если и они, то явно от холода. И не важно, что все окна закрыты, и сквозняку неоткуда взяться.